chapter 6
Очередной секс выходит настолько отличным, что Юнги еще долго будет вспоминать его. Все настолько медленно и плавно, будто они с Чимином самые настоящие любовники, нуждающиеся друг в друге больше, чем утопающий в спасательном круге.
Юнги вбивается размеренно, не как обычно жадно и быстро, неторопливо скользя членом как можно глубже и на каждом толчке постанывая сквозь зубы от запредельно приятных ощущений. С Чимином каждый раз стал обозначаться как «запредельно».
Вскоре Пак подстраивается под темп и начинает сам подмахивать бедрами, насаживаясь на чужой член и усиливая звуки шлепков кожи о кожу. Он тянется назад и хватается влажными ладонями за бедра Юнги, пытаясь быть ближе (Мин хочет в это верить) или просто ища поддержки, чтобы не упасть. При каждой фрикции из его покрасневшего от поцелуев рта рвутся тонкие стоны, которые он пытается заглушить ребром собственной ладони — соседи на прошлой неделе приходили и жаловались на шум. Намджун краснел и, раскрыв в немом вопросе рот, извинялся, а Юнги как-то параллельно, ему нравится слышать Чимина.
Первым кончает Пак, неопрятно забрызгав бордово-черные простыни с принтом какого-то страшного аниме персонажа. Они с Джуном урвали по паре идиотских комплектов белья на воскресной распродаже в сквере на первом курсе. Мин затрясся следом, спустя пару толчков, выйдя и поводив рукой по донельзя стоящему члену, горячему, обтянутому резиной и мокрому от обилия смазки.
Юнги наваливается сверху и крепко обнимает Чимина, кажется, целую вечность, размазывая естественную смазку по пояснице блондина и своему животу. Та мгновенно начинает высыхать и стягивать кожу.
Чимин позволяет ему эту маленькую слабость, но в ответ так и не обнимает. Вообще-то он никогда этого не делает, сколько бы Юнги не пытался.
Возможно, это даже лучший секс в его жизни, но Мин Юнги никогда в этом не признается.
Чимин уходит через час. Молча (молча об их небольшой слабости) отдав ему листовки с формулами и пошаговым примером расчета второй главы. Юнги требуется лишь подставить свои цифры. Хочется разреветься, потому что все максимально понятно и просто, и он впервые уверовал в то, что ему по зубам довести это дипломное чудовище до конца.
Он смотрит, как Пак устало улыбается ему и едва топает на негнущихся ногах к лифту, пока дверь их комнаты не захлопывается (на деле медленно скребет деревянный пол).
Остаток вечера Юнги проводит смотря на рисунок маленького улыбающегося Кумамона сбоку от аккуратно выведенных чиминовой рукой цифр и размашистую надпись под ним. Будто парень не собирался писать последнее, но впопыхах все-таки решил оставить внизу листка.
Это странно, но ему впервые не хочется зарыться в ноутбук с головой и сидеть выдрачивая из себя все плохое до позднего утра. Еще бы, его так оттрахали. Он даже не берет в расчет, что сверху, потому что Чимин уничтожает все его здравые мысли своим напором. Еще страннее кажется то, что он не чувствует потребность в просмотре нового контента с твиттерского аккаунта. Он думает, что пропускать из-за этого посты от того сокровища просто абсурд. Но на плечи наваливается такая усталость и одновременно спокойствие, что он не может пошевелить и пальцем, откинувшись макушкой на грубую диванную поляну ромашек.
Юнги на секунду кажется, что он падает в пропасть и у нее нет ни дна, ни стен, лишь отголоски черного пространства. Об этом эффекте говорил Намджун? Кажется, теперь Юнги начинает понимать, что не так с Чимином.
И это до чертиков пугает.
«Удачи со второй главой, Юнги! У тебя все получится! Мы с малышом Кумамоном верим в тебя! o(≧▽≦)o
P.s. Видишь? Я могу быть милым, черт возьми!»