𝘈𝘶𝘵𝘶𝘮𝘯 𝘣𝘢𝘭𝘭
«Осень в своих руках приносит больше золота, чем другие времена года.»
— Джим Бишоп
Сквозь сон до меня донесся громкий голос мамы с кухни. Школа уже гудела, предвещая настоящую суматоху, и этот хаос, как волна, захлестывал и наш дом. Еще бы, ведь через два дня в школе осенний бал! А поскольку моя мама – директор этой самой школы, ответственность за подготовку, хочешь не хочешь, ложилась и на мои плечи. И если бы не мои подруги Эли и Трейси, я бы точно сошла с ума, утонув в море золотых ленточек и осенних листьев.
Вставать все равно придется. Смирившись с неизбежным, я села на кровати, потягиваясь.
Спустившись на кухню, я увидела маму, мечущуюся между плитой и телефоном. На столе возвышалась гора бумаг, а в углу громоздились коробки с декорациями.
— Доброе утро, Меган! — бодро воскликнула мама, даже не взглянув на меня, — Нам нужно срочно решить вопрос с музыкальным сопровождением и проверить, все ли готово для конкурса костюмов. И еще...
Я прервала ее, подняв руку
— Мам, дай мне хотя бы кофе выпить, прежде чем ты меня окончательно завалишь работой
Мама виновато улыбнулась и протянула мне кружку.
— Прости, дорогая. Просто времени совсем в обрез
Я сделала глоток горячего напитка, чувствуя, как он постепенно возвращает меня к жизни. В голове уже начинали выстраиваться планы. Может быть, стоит заглянуть в цветочный магазин и заказать осенние композиции для столов. И, конечно же, придумать что-нибудь оригинальное для своего костюма. Ведь, в конце концов, это же осенний бал. Стоит позвонить Итану и Адаму, чтобы помогли мне с Эли скататься по магазинам и закупиться. Заодно, пошопимся с подругой и выберем себе наряды на мероприятие. Последний раз мы тусили вместе неделю назад, на вечеринке в честь победы Адама, где я как раз узнала, что они встречаются. Не то, что бы я удивилась. Просто ждала, пока Адам наберется смелости признаться, и когда моя подруга решится рассказать мне об этом. Несмотря на то, что я все-таки немного злилась на них из-за этой тайны отношений, но в то же время, безумно рада. Они так подходят друг другу, такие счастливые и влюбленные, что я даже немного позавидовала. Но, конечно, только белой завистью! У меня с Итаном тоже все было прекрасно, бывало, что он много занудничал и не принимал мой буйственый характер, но все же, ему пришлось смириться.
Сил не было даже позавтракать, подготовка актового зала выжимала из меня все силы. Я поднялась в спальню и сняла телефон с зарядки. Проклятье...Только шесть утра, я могла бы еще поспать. Но осенним балом это не закончится, через десять дней Хэллоуин, и вот там дела будут намного сложнее. Плюс в этом все равно был, я терпеть не могу школу и нудные уроки, а тем, кто активно участвовал в организации, разрешали пропускать некоторые занятия. А если с декором был полный завал, то можно было смело прогулять и весь день.
Совесть, конечно, тихонько поскреблась, напоминая о делах, но соблазн остаться в теплой постели оказался сильнее. Плед, мягкий и уютный, словно кокон, укрыл меня с головой. Я сдалась, закрыла глаза и позволила сну унести меня в свои объятия. Ладно, еще чуть-чуть. Будильник на семь тридцать - и никаких поблажек!
Семь тридцать прозвучали как выстрел. Резкий, настойчивый, безжалостный. Я дернулась, словно от удара током, и попыталась нашарить телефон под подушкой, не открывая глаз. Пальцы наткнулись на холодный пластик, и я, с трудом разлепив веки, отключила ненавистный звонок. Тишина обрушилась на комнату, но сон уже улетучился, как дым.
Я вздохнула, откинула плед и села на кровати. Ноги коснулись прохладного пола, и это стало последней каплей, переполнившей чашу лени. Пора вставать.
Медленно, словно преодолевая невидимое сопротивление, я поднялась и поплелась в ванную. Холодная вода, брызнувшая в лицо, окончательно прогнала остатки сна. В зеркале на меня смотрела сонная, немного помятая девушка, с растрепанными волосами и следами подушки на щеке. Рассмотрев лицо, я заметила несколько высыпаний на коже. Классика жанра — перед самым важным днем, обязательно появится хоть один прыщик и все испортит! Сделав успокаивающую маску для лица, чтобы хоть немного снять красноту. я следом нанесла точечную мазь от прыщей. После этих процедур, я поплелась в комнату собираться в школу. Кажется, сегодня я обойдусь без макияжа, иначе прыщи никуда не уйдут и кожа не выздоровеет.
В комнате царил привычный утренний хаос: разбросанные учебники, полупустой стакан с водой на столе, наушники, валяющиеся на ковре. Я машинально начала собирать вещи в рюкзак, параллельно размышляя о предстоящем дне. Ужасно хотелось наплевать на всю эту уборку, я просто ненавидела это дело! Но мама уже начинает ругаться на меня в последнее время, и приходится прибирать комнату самой. После этой мини-войны с беспорядком, я достала из шкафа школьную форму, тщательно ее выгладила и, наконец, начала одеваться. Новый день ждал меня, и, несмотря на утреннюю рутину, я чувствовала легкое предвкушение чего-то интересного.
Достав из шкафа теплый свитер и плотные колготки, я вздохнула. Осень с каждым днем все настойчивее заявляла о своих правах, окутывая мир прохладой и заставляя кутаться в уютные вещи. Взгляд упал на стопку шарфов, и рука потянулась к мягкому, кашемировому, цвета опавших листьев. Он пахнет корицей и уютом, обещает согреть не только тело, но и душу.
Я вышла на кухню, и мамы уже не было. Вот черт! Опять я не успела собраться вовремя и уехать с мамой на машине. Придется просить кого-нибудь забрать меня или ехать на такси. Пока уплетала уже остывшие тосты, я написала в общий чат нашей компашки, кто сможет забрать меня. Тишина в ответ на мои сообщения заставила меня действовать. Я заказала машину, схватила учебники, накинула куртку, обула сапоги и вышла из дома. К моей радости, такси подъехало почти сразу, и мне не пришлось долго ждать на холоде.
Пока мы ехали, я погрузилась в размышления о последних полутора месяцах учебы. Все это напоминало какой-то дурной сон.
Не знаю, что на меня нашло, но я закрутила роман с Энди, а потом бросила его ради Итана. Итан, который, по идее, должен жениться на моей лучшей подруге. Хотя, если честно, мы обе знаем, что она сбежит сразу после выпускного, и свадьбы не будет. Теперь и у меня появились секреты. Я не могу рассказать Итану о планах подруги, а он, в свою очередь, скрыл от меня свою помолвку. И как он вообще собирается строить отношения со мной? Я буду его любовницей? Или он меня бросит? Это просто смешно и абсурдно: две лучшие подруги – одна жена, другая любовница. Самое ужасное, что я должна молчать и гадать, что у него на уме. Но пока мне с ним хорошо, и я стараюсь не думать о будущем. А наше будущее — пугало меня. Особенно сейчас, когда наши жизни порядком изменились. Эли встречается с Адамом, и у них все складывается просто идеально, но теперь ее побег станет намного сложнее, чем мы это планировали. Раньше это был просто план, а теперь у нее есть что терять. Я искренне надеюсь, что у них получится сбежать вместе. Тогда все будут счастливы.
Я останусь здесь, с Итаном. Буду поддерживать связь с Эли и Адамом, где бы они ни оказались. Мы лучшие подруги, и это навсегда. Никакие парни, никакие обстоятельства не должны встать между нами. Именно поэтому я не злюсь на Эли из-за ее помолвки с Итаном. Это же фикция, она ничего не знала об этом и даже пыталась меня предостеречь. Главное, чтобы она была счастлива, а я всегда буду рядом, пусть и на расстоянии.
Беатрис окончательно покинула нашу компанию. Это произошло вскоре после ухода Энди, и, честно говоря, это не стало для меня сюрпризом. В последнее время они стали проводить много времени вместе, и мне кажется, что Энди нашел в Беатрис поддержку и утешение, в котором так нуждался. Я искренне рада за них обоих, даже несмотря на то, что они, похоже, отдалились от нас.
А Трейси... ох уж эта Трейси! С этой неугомонной и сумасшедшей девчонкой, к сожалению, видимся мы редко. Но, ее кажется вообще ничего не волнует. Она не лезет ни в чьи отношения, не пытается никого рассорить, просто веселится и живет свою лучшую жизнь. За это я ее и люблю.
В последнее время, Марк стал более скрытным, чем раньше. Мне кажется, Гвин так на него влияет. Я не понимаю, в каких отношениях они находятся, встречаются или нет, но эти двое не отлипают друг от совсем. Нет, не так, как Эли и Адам, такое ощущение, что между Марком и Гвинет есть тайна, какая-то загадка, которая связывает их. И еще, меня сильно злит то, как она постоянно смотрит на Адама, да она буквально раздевает его глазами! Итан рассказал мне, что на той вечеринке, неделю назад, Гвин пытался разузнать побольше об Эли, и как ему показалось, не из дружеских побуждений. Мы уже обсудили с ним это всё и пришли к тому выводу, что Гвин все-таки неровно дышит к Адаму, и если она попытается помешать счастью моей подруги, то она пожалеет, что нажила себе такого врага, как я.
Я думаю, мне нужно поговорить с Эли. Она, конечно, сейчас вся в Адаме, ну или Адам в ней...В общем и целом, не суть! Она полностью в заботах и делах, но она моя лучшая подруга, и я чувствую, что что-то не так. Может, она что-то знает или хотя бы заметила что-то, чего не вижу я. И, может быть, стоит ненавязчиво расспросить Адама о Гвин. Вдруг он что-то знает или хотя бы чувствует, что она к нему неровно дышит.
В любом случае, я не собираюсь сидеть сложа руки и наблюдать, как все это разворачивается. Что-то мне подсказывает, что эта Гвин принесет нам всем немало проблем. И я должна выяснить, что она задумала, пока не стало слишком поздно. "В тихом омуте черти водятся" — именно такого мнения я была об этой девчонке, и как бы ее черти не навредили моим близким.
В целом, жизнь идет своим чередом. Чирлидинг закончился, а вот футбольный сезон для нашей школы, к сожалению, оставил желать лучшего. Ну, что тут скажешь, наши ребята пока не тянут! Вся надежда была на Адама, он у нас просто гений мяча. Но у него и так полно забот с молодежной командой, а так, может, и вытащили бы игру. Боюсь, весной он тоже не сможет за нас сыграть. После финала он подал заявку на контракт в высшей лиге! Как только исполнится восемнадцать, а это уже в декабре, он сразу туда перейдет. Это пока не утвердилось, но я в нем уверена. Так что, гордимся за него, но за школьную команду теперь переживаем еще больше.
Такси остановилось у школы, и я быстро расплатилась с водителем. Я направилась к зданию, стараясь не задерживаться. Забежав в школьный коридор, я открыла свой шкафчик и достала тетради. Эли написала, что уже ждет меня в кабинете истории. Наконец, я добежала до класса. Дверь была приоткрыта, и я заглянула внутрь. Учитель как всегда опаздывал, я прошла к парте, попутно здороваясь с друзьями. Сев за парту, я поздоровалась с Эли, и она протянула мне стаканчик кофе.
— Выглядишь неважно, — заметила я, оценивая ее уставший вид.
-— Засиделась допоздна в офисе у отца. Мне уже надоели все эти цифры и документы, — вздохнула она.
Мне стало жаль ее. Родители совсем не давали ей передышки. Ей всего семнадцать, а ее уже заставляют работать в компании отца. Наверное, это связано с ее фиктивным браком. По идее, она должна унаследовать бизнес вместе с Итаном.
Итан - одно его имя вызывало у меня легкую дрожь. Высокий, красивый, с холодным взглядом, он казался старше своих лет. Идеальный кандидат на роль мужа по расчету.
Я отпила кофе, пытаясь прогнать навязчивые мысли. Кофе был крепким и обжигающим, как раз то, что нужно, чтобы взбодриться перед историей. Мистер Уилсон, наконец, появился в дверях, небрежно бросив извинения за опоздание. Он всегда опаздывал, и это уже стало частью школьного ритуала. Урок начался, но мои мысли продолжали крутиться вокруг Эли и ее непростой ситуации. Я знала, что она сильная, но даже самым сильным иногда нужна поддержка. Нужно будет поговорить с ней после уроков, предложить помощь, просто выслушать. Мистер Уилсон что-то рассказывал о Французской революции, но я почти не слушала. Может, стоить поговорить с Итаном? Хотя, с ним, наверное, бесполезно. Он казался таким же заложником ситуации, как и Эли. Внезапно я почувствовала, как Эли легонько толкает меня локтем. Она кивнула на Мистера Уилсона, который пристально смотрел на нас. Я покраснела и попыталась сосредоточиться на уроке, но мысли об Эли и ее фиктивном браке не отпускали меня. Я знала, что должна что-то сделать, чтобы помочь ей. Просто не знала, что именно.
Я судорожно открыла учебник, делая вид, что внимательно слежу за ходом лекции. Учитель, к счастью, отвернулся, продолжая рассказывать о Робеспьере и гильотине. Но в голове у меня бушевала своя собственная революция. Революция против несправедливости, против фиктивных браков, против того, что семнадцатилетнюю девчонку лишают права на собственную жизнь.
После урока я дождалась, пока все выйдут из класса, и повернулась к Эли.
— Слушай, — начала я, — Я знаю, что тебе сейчас тяжело. И я хочу, чтобы ты знала, что я всегда рядом.
Эли подняла на меня свои большие, уставшие глаза.
— Спасибо, — прошептала она, — Я знаю.
Я чувствовала, как мои слова повисают в воздухе, не находя отклика. Они не станут для неё спасательным кругом, не облегчат её ношу. Сейчас ей и так тяжело, а я со своими догадками насчет Марка и Гвин только добавлю масла в огонь. Лучше перенести этот разговор на другой день, когда буря утихнет.
После двух долгих уроков мы с Эли спустились в актовый зал. Там нас ждала работа по украшению помещения к осеннему балу. Нужно было создать атмосферу праздника, несмотря на то, что у кого-то на душе сейчас совсем не до веселья.
Честно говоря, работы тут было непочатый край. Горы разноцветных листьев, гирлянды, тыквы... И все это нужно было развесить, расставить и прикрепить так, чтобы выглядело не просто наляписто, а празднично.
— Мы влипли, — вздохнула Эли, оглядывая масштабы бедствия.
И как назло, сегодня мы были только вдвоем. Трейси вообще не пришла в школу.
Я оглядела зал. Высокие потолки, тусклый свет, голые стены – холст, ждущий кисти художника. Или, в нашем случае, горы листьев, ждущие умелых рук. Эли уже копалась в коробке с гирляндами, пытаясь распутать клубок проводов.
— Может, начнем с гирлянд? — предложила она, выныривая из коробки с лицом, перепачканным блестками.
— Это кожа убийцы, Белла! — вырвалось у меня, когда я увидела, как блестки переливаются на ее лице. Она закатила глаза, но не сдержалась и рассмеялась, — Хорошая идея, — согласилась я, — С ними будет проще всего. А потом уже займемся листьями и тыквами.
Мы принялись за дело. Эли, вооружившись стремянкой, развешивала гирлянды под потолком, а я подавала ей мотки проводов и следила, чтобы они не запутались, заодно придерживала лестницу, чтобы Эли не свалилась на пол. Работа продвигалась мучительно медленно. Руки ныли от напряжения, пальцы затекали, а шея уже не поворачивалась. После часа кропотливого труда мы решили сделать небольшой перерыв.
— Я ужасно проголодалась, — пробормотала Эли, спустившись на землю и потирая уставшие плечи.
— Жаль, что в школу нельзя заказать доставку, — вздохнула я, представляя себе ароматную пиццу или сочные бургеры. Мы сидели на полу, прислонившись спинами к стене, и молча смотрели на полуукрашенный зал. В животе предательски заурчало. Мысль о еде стала навязчивой. Я представила себе хрустящий багет с ветчиной и сыром, сочный апельсин, даже обычный яблочный пирожок из столовой казался сейчас деликатесом.
— Ладно, — сказала я, поднимаясь на ноги, — Давай еще немного поработаем, а потом я сбегаю в буфет. Может, там хоть что-то осталось. Слушай, а может, сделаем из листьев что-то вроде арки над сценой? — предложила я, разглядывая гору разноцветных листьев.
Эли задумалась.
— Интересно... Но как мы ее закрепим?
— Можно попробовать проволокой, — ответила я. — Или даже скотчем. Главное, чтобы держалось.
Мы принялись за создание арки. Это оказалось сложнее, чем мы думали. Листья постоянно осыпались, проволока путалась, а скотч не хотел клеиться. Я предложила немного передохнуть и перекусить. Эли продолжила мучаться с декором, а я скорее побежала в столовую.
Выскочив из актового зала, я столкнулась с Адамом возле раздевалки. У них в классе уже закончились занятия, а мы все еще барахтались с украшением зала, едва продвинувшись наполовину. Я попыталась проскользнуть мимо, стараясь не отвлекаться, но Адам остановил меня, коснувшись моего плеча.
— Вы еще не закончили? Как там Эли? – поинтересовался он.
— Нет, работы много. Она проголодалась, я иду в буфет.
— Столовая уже закрыта, – огорошил меня Адам.
— Вот черт! — вырвалось у меня.
— Не переживай, возвращайся к Эли. Я что-нибудь придумаю, – ободряюще сказал он.
Я вернулась в актовый зал с тяжелым сердцем. Эли сидела на полу, окруженная горой опавших листьев и мотками проволоки, и выглядела совершенно измученной.
— Ничего не получается, — обреченно сказала она, увидев меня, — Все разваливается.
— Столовая закрыта, — сообщила я, опускаясь рядом с ней, — Но Адам сказал, что что-нибудь придумает.
Эли скептически хмыкнула.
— У него что, в кармане пирожки с капустой?
Я рассмеялась и пожала плечами. Немного отдохнув, мы снова принялись за работу. Дело пошло в гору, и у нас уже образовалось начало арки из листьев. Но несмотря на это, руки уже опускались. От голода и усталости. Тишина актового зала, казалось, взорвалась, когда дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял Адам, а за ним целое нашествие старшеклассниц! Они, словно пчелы на мед, ринулись к коробкам с листьями и гирляндами, наперебой спрашивая, что и где нужно вешать. Мы с Эли переглянулись, ошеломленные. Всего час назад мы сидели здесь вдвоем, отчаявшись найти хоть кого-то, готового помочь с украшением к празднику. А теперь Адам, словно фокусник, вытащил из шляпы целую команду и, вдобавок, принес два пакета фастфуда. Он подошел к нам, протягивая еду.
— Ничего себе! — вырвалось у меня, — Как ты их уговорил? Ни один человек не хотел этим заниматься!
— Никто не смог устоять перед моим обаянием. Долго уговаривать не пришлось, — Адам расплылся в широкой улыбке
Эли фыркнула, закатив глаза.
— Хвастун!
— И как ты терпишь этого павлина? — я не удержалась от смеха
Адам картинно вздохнул.
— Меня не нужно терпеть, Мегс. Мной нужно наслаждаться, — он самодовольно ухмыльнулся, явно довольный произведенным эффектом.
Я покачала головой, улыбаясь. Адам был неисправим. Но, признаться, его появление и помощь были как нельзя кстати. Гора с плеч.
— Ладно, — сказала я, принимая пакет с едой, — Хватит красоваться. Лучше скажи, что им говорить? У нас даже плана толком нет.
Адам отмахнулся.
— План? Мегс, где ты видела, чтобы красота рождалась по плану?
— Например, я. Родители долго планировали ребенка, — Эли, уже копавшаяся в коробке с украшениями, подняла голову, — А что будем делать со сценой?
Адам задумался, почесывая подбородок.
— Пусть украсят в стиле «Адам».
Мы с Эли переглянулись.
— В стиле «Адам»? Это как? — спросила я, приподняв бровь.
— Блестяще, ослепительно и незабываемо! — Адам расставил руки, словно представляя себя на сцене, купающегося в лучах славы. После этого началось их соревнование, кто лучше и красивее. Они приводили аргументы, спорили и хвастались, пока мы не доели свою еду, я наблюдала за этим представлением с легкой усмешкой, с этими двумя никогда не бывает скучно.
Девчонки увлеченно колдовали над стеной, превращая ее в осеннюю сказку с помощью листьев и блесток. А мы, тем временем, продолжали сражаться с упрямой аркой. Казалось, она не поддавалась нашим усилиям. Но тут на помощь пришел Адам, и дело сразу пошло на лад! С его поддержкой мы, наконец, начали видеть свет в конце тоннеля. Клей надежно фиксировал листья, а проволока укрепляла конструкцию, шаг за шагом приближая нас к заветной цели. Кажется, у нас действительно начало получаться! После долгих мучений арка была готова. Она получилась немного кривоватой, но зато очень осенней и атмосферной.
Мы отошли на несколько шагов, чтобы оценить свою работу. Зал преображался на глазах. Гирлянды мерцали, арка из листьев добавляла уюта. Мы довольно улыбнулись друг другу, чувствуя приятную усталость и удовлетворение от проделанной работы. В воздухе витал легкий аромат сухих листьев, смешанный с запахом хвои от гирлянд. Взгляд скользнул по залу, выхватывая детали, которые еще предстояло доработать. Нужно добавить больше света, чтобы подчеркнуть золотистые оттенки листьев. Может быть, развесить небольшие фонарики, имитирующие светлячков, в ветвях арки? Это добавит немного сказочности и загадочности.
Идея с тыквами у подножия арки казалась все более привлекательной. Представилось, как они, словно маленькие солнышки, будут согревать своим теплом и цветом. А рядом с ними – корзина с яблоками, источающими сладкий, осенний аромат. Вдруг, в голову пришла еще одна идея. А что, если добавить к арке несколько веточек рябины с ярко-красными ягодами? Это добавит яркий акцент и подчеркнет осеннюю палитру. И, конечно же, не забыть про шишки! Они идеально впишутся в общую композицию, напоминая о лесе и его дарах.
Но этим мы уже займемся завтра. Сил осталось совсем ничего, а нам еще нужно съездить в торговый центр и выбрать себе наряды и украшения на осенний бал. Я дождалась пока все выйдут из актового зала, чтобы закрыть его на ключ. А пока отправила Эли и Адама за нашими куртками. Мы встретились в раздевалке, оделись и вышли на улицу. У ворот школы стояла машина Итана. Прекрасное завершение этого дня! Шоппинг с подругой и встреча с парнем! Интересно, Адам и Итан составят нам компанию?
Эли села в машину к Адаму, а я ждала, когда Итан выйдет и поздоровается. Но он просто открыл передо мной дверцу.
— Привет, Мег. Как прошел учебный день?
— Привет. День был насыщенным, но в актовом зале еще много работы. Куда мы едем? — я потянулась и легонько поцеловала его в щеку.
— В торговый центр, я правильно понял?
— Вы с нами?
— А у меня есть варианты? Только давай не задержимся там надолго, я вымотался после учебы.
Я залезла в машину, и меня тут же окутал знакомый запах его одеколона – смесь сандала и чего-то свежего, древесного. Уютно.
Итан завел машину, и мы тронулись с места. Я посмотрела в окно, наблюдая, как проплывают мимо знакомые улицы.
Мы подъехали к торговому центру. Огромное здание сверкало огнями, привлекая толпы людей.
— Ну что, пошли? — спросил Итан, выходя из машины.
Я взяла его под руку, и мы направились к входу, стараясь не потерять Эли и Адама в толпе. Главное, чтобы Итан не заскучал слишком сильно. Внутри торгового центра было, как и ожидалось, шумно и многолюдно. Я сразу почувствовала, как Итан напрягся. Он не любил такие места, предпочитая тихие парки или уютные кафе. Эли, наоборот, сияла от восторга, словно рыба, выпущенная в океан. Адам, казалось, просто плыл по течению, готовый поддержать любую авантюру.
— Так, куда первым делом? — спросила Эли, оглядываясь по сторонам, — Может, в тот новый магазин косметики? Там сейчас скидки!
Итан застонал, но я легонько сжала его руку, давая понять, что потерпеть придется.
— Не верю, что ты это говоришь, Дэвис, — закатив глаза, сказал Итан
Она в недоумении посмотрела на него, покачивая головой. Я, по правде говоря, тоже не поняла к чему он это сказал.
— Ты выросла в богатой и приличной семье, но в итоге мы ходим в этой дыре и ищем скидки? Это же смешно, — ухмыльнулся Итан.
Он продолжал ухмыляться, словно только что выдал гениальную шутку, а не бестактное замечание. Возможно, его раздражало, что Эли, имея все возможности, добровольно выбирает "дыру" и скидки. Или, может, он просто пытался подколоть ее, как это часто делал.
Я вздохнула про себя. Похоже, этот поход по магазинам обещал быть интересным. Нужно было как-то сглаживать углы и не дать этой маленькой искре перерасти в серьезную ссору. В конце концов, мы просто хотели провести время вместе и немного развеяться. И я знаю, почему Эли в данный период радуется скидке, она копит деньги до выпускного, чтобы выполнить свой план по побегу. Я знала Эли достаточно хорошо, чтобы понимать, что сейчас творится у нее в голове. Она не из тех, кто будет молчать. Скорее, она устроит истерику, выскажет все, что о нем думает и докажет, что он не прав. Но сейчас, в этой "дыре" с яркими вывесками и кричащими скидками, ее молчание ощущалось особенно остро. Я вспомнила, как однажды мы с Эли обсуждали ее детство. Она рассказывала о огромном доме, о дорогих игрушках и путешествиях по всему миру. Но в ее голосе не было ни капли хвастовства. Скорее, легкая грусть. Она говорила, что ей всегда не хватало чего-то настоящего, чего-то, что нельзя купить за деньги. Возможно, именно поэтому она так ценила простые вещи, такие как поход в магазин за скидками.
Итан, конечно, этого не знал. Он видел только внешнюю сторону, богатую наследницу, которая почему-то выбирает "дыру" вместо бутиков. Он не понимал, что для Эли это не просто экономия денег, а способ почувствовать себя ближе к обычной жизни. Да, она любит брендовые и стильные вещи, но никогда этим не хватается и не ставит себя выше других, как Итан, и меня это обижало. Казалось, если наши родители недостаточно богаты, как их, то мы отбросы общества для него. Он словно пытался самоутвердиться за счет Эли, подчеркивая ее "неправильный" выбор. Но он не понимал, что ее выбор – это не просто экономия денег, это протест против его мира, мира показной роскоши и пустых ценностей.
Я чувствовала, как во мне нарастает раздражение. Хотелось одернуть его, объяснить, что он не прав, что он видит только поверхность, не понимая глубины. Но я сдержалась. Знала, что это только подстегнет его, и он начнет еще больше провоцировать Эли.
— Тебя никто не заставлял идти с нами, — резко оборвал его Адам. Он всегда был готов встать на защиту Эли, даже если это означало конфликт с другом. Эта преданность согревала мне сердце. Адам всегда был ее рыцарем, готовым сразиться за свою принцессу с любым драконом, — Проявляй уважение к моей девушке.
Итан фыркнул, отводя взгляд. В его глазах читалось пренебрежение, смешанное с недоумением. Он, наверное, думал, что Адам просто ослеплен красотой Эли, не видя ее "странностей". Он не понимал, что Адам видит в ней гораздо больше, чем просто красивую обертку. Он видел ее доброту, ее искренность, таланты и самое главное — он ценит ее как личность и любит душу.
Эли, к моему удивлению, сохраняла спокойствие. Она не опустилась до его уровня, не стала оправдываться или доказывать свою правоту. Она просто улыбнулась Адаму, и в этой улыбке было столько благодарности и любви, что Итан, казалось, на мгновение опешил. Он снова испортил атмосферу, и мне сложно справиться с его язвительным характером. Он всегда недоволен, словно привык к жизни в роскоши и комфорте. Я не понимаю, почему он так зациклен на своем высоком статусе. Эли, например, такая же аристократка, но ведет себя гораздо проще и открыто.
Итан избегает наших встреч и не хочет знакомиться с моими друзьями, считая их недостойными. Но как он может так думать, если я тоже в их компании? Мы обедаем в фастфудах, одеваемся в обычных магазинах торгового центра, гуляем по паркам, наслаждаемся кофе и хот-догами на заправке, готовим шашлыки на природе и пьем недорогое пиво из ближайшего магазина. Что же с ним не так? Почему он не может просто расслабиться и наслаждаться жизнью, как все мы? Я не могу не задумываться, что, возможно, Итан просто не знает, как быть счастливым вне своей привычной зоны комфорта. Его мир, наполненный роскошью и высокими стандартами, стал для него не только привилегией, но и тюрьмой. Он словно заперт в золотой клетке, где каждое движение должно соответствовать строгим правилам, а каждый шаг — быть идеальным. Но разве это действительно жизнь? Разве не в простых радостях, таких как смех с друзьями или вечерние посиделки у костра, заключается истинное счастье?
Эли, с её легкостью и открытостью, кажется, нашла баланс между своим происхождением и реальной жизнью. Она умеет наслаждаться моментами, не зацикливаясь на статусе или мнении окружающих. Она словно дышит свободой, и это притягивает людей к ней. Эли умеет смеяться над собой, не боится показаться смешной или неуклюжей. В её компании я чувствую себя комфортно, как будто мы можем быть настоящими, без масок и притворства. Она не стесняется своих корней, но и не позволяет им определять её жизнь. Почему Итан не может взять с неё пример? Может быть, он боится потерять свою идентичность, если начнет общаться с «обычными» людьми? Но ведь я не считаю себя чем-то особенным, и мои друзья — это просто люди, с которыми мне приятно проводить время. Они не менее ценны, чем те, кто окружает Итана.
Каждый раз, когда он отказывается от приглашения, я чувствую, как между нами растет пропасть. Я пытаюсь понять, что движет им, но его холод и высокомерие лишь усиливают моё недоумение. Я часто ловлю себя на мысли, что, возможно, Итан просто не умеет отпускать контроль. Его жизнь — это постоянная борьба за соответствие ожиданиям, которые он сам же и создал. Он не может позволить себе быть уязвимым, не может позволить себе ошибаться или выглядеть смешным. В этом контексте его язвительность становится защитным механизмом, который помогает ему сохранять дистанцию и не показывать свои слабости. Но разве это не делает его жизнь еще более одинокой?
Я очень переживаю за наши отношения с Итаном. Если он не изменит свое поведение, я не вижу у нас будущего. Его постоянное презрение к моим друзьям и эта его напыщенность... все это создает огромную трещину между нами. Хуже всего то, что рядом с ним я чувствую, как моя самооценка просто падает в пропасть. Я пытаюсь донести до него, как мне больно. Говорю, что друзья – это часть моей жизни, и его неуважение к ним – это неуважение ко мне. Но он словно не слышит. Отмахивается, говорит, что они "не его уровень". Я постоянно оглядываюсь на него, боюсь сказать что-то не то, сделать что-то, что вызовет его недовольство. Я словно живу под микроскопом, где каждое мое действие оценивается и критикуется.
Иногда мне кажется, что он специально это делает. Подрывает мою уверенность, чтобы я зависела только от него. Чтобы я думала, что без него я никто.
Я отпустила его руку, и в голове закружился вихрь сомнений. Что делать? Выплеснуть все, что накипело, и окончательно похоронить этот вечер, а может, и не только вечер? Или проглотить обиду, сделать вид, что ничего не произошло, и позволить этой ситуации просто раствориться в воздухе?
Но как же обидно! Обидно за себя, за подругу, которую я не смогла защитить. Страх потерять Итана парализовал меня, заставил промолчать, когда нужно было говорить. И теперь этот страх, как змея, обвился вокруг моего сердца, отравляя каждый вдох. Я предала подругу, предала себя, и все ради чего? Ради призрачной надежды сохранить то, что, возможно, уже давно треснуло.
Эли нарушила неловкую тишину и напряжение между нами ледяным спокойствием:
— Мне все равно, что ты думаешь, Итан. Я пришла сюда провести время со своим парнем и подругой, а твое высокомерие меня никак не задевает. Если тебя что-то не устраивает, ты можешь покинуть это место.
Я никогда не видел ее такой. Такой спокойной и рассудительной. Эли всегда была эмоциональной, способной разнести все в пух и прах своим взрывным характером. Но сейчас, рядом с Адамом, она изменилась. В ее голосе не было ни тени привычной ярости, только твердая уверенность в себе и своих словах. Это было... непривычно и, признаться, немного пугающе.
Казалось, наша перепалка могла длиться вечно. Мы стояли, насупившись друг на друга, готовые и дальше выяснять, кто прав, а кто виноват. К счастью, Адам, видимо, решил, что с него хватит. Он решительно схватил нас всех за руки и потащил в ближайший магазин вечерних платьев.
И вот мы, я, Эли и парни, уже бродили между рядами сверкающих тканей и кружев. Платья всех цветов и фасонов висели, маня к себе. В общем-то, именно за этим мы и приехали в торговый центр – выбрать наряды на осенний бал. А вовсе не для того, чтобы тратить время на бессмысленные ссоры. Теперь, окруженные этой красотой, мы, кажется, и сами немного успокоились, и с энтузиазмом принялись за дело.
Я остановилась перед вешалкой с платьями глубокого изумрудного цвета. Они словно шептали о тайнах осеннего леса, о бархатной ночи и мерцании звезд. Одно, с длинным рукавом из тончайшего кружева, особенно привлекло мое внимание. Я представила, как оно будет смотреться в танце, как кружево будет мягко облегать руки, а юбка плавно скользить по паркету.
Эли, тем временем, уже примеряла ярко-красное платье с открытыми плечами. Она крутилась перед зеркалом, сияя от восторга. Красный цвет ей безумно шел, подчеркивая ее светлые волосы и яркие глаза.
Парни, как ни странно, тоже не скучали. Они с серьезным видом рассматривали платья, давая советы и высказывая свое мнение.
Несмотря на обилие прекрасных платьев, Эли мечтала о более объемном силуэте. Поэтому мы решили продолжить поиски в другом месте.
В следующем магазине царила атмосфера сказочного бала. Платья здесь были действительно пышными, словно сошедшие со страниц старинных романов. Эли сразу же загорелась, увидев платье цвета слоновой кости с многослойной юбкой из тюля. Она примерила его, и я ахнула. Платье идеально сидело на ней, подчеркивая ее хрупкую фигуру и делая похожей на принцессу.
Я же продолжала искать свой изумрудный идеал. Мой взгляд упал на платье с корсетом, расшитым бисером и пайетками. Оно было более смелым, чем предыдущее, но в то же время элегантным и загадочным. Я примерила его, и почувствовала себя уверенной и соблазнительной. Корсет идеально подчеркивал талию, а юбка из струящегося шелка мягко облегала бедра.
Парни, кажется, уже устали от нашего шопинга, но продолжали терпеливо ждать. Итан, заметив мое замешательство, подошел и сказал:
— Оба платья тебе идут, но в изумрудном ты выглядишь как настоящая королева, — его слова стали решающими.
Эли, увидев мое преображение, тоже пришла в восторг. Она сказала, что в этом платье я словно сошла с картины эпохи Возрождения. Мы обе были счастливы. Эли нашла свое платье мечты, а я – свой изумрудный секрет.
Оставалось только решить вопрос с обувью и аксессуарами. Мы решили зайти в обувной магазин, где нас ждал еще один приятный сюрприз. Эли нашла туфли цвета слоновой кости, украшенные жемчугом, которые идеально подходили к ее платью. А я выбрала туфли на высоком каблуке, обтянутые изумрудным бархатом.
Взглянув на наших парней, я невольно улыбнулась. Кажется, они уже давно перешли в режим "ожидания". Глаза потухли, плечи поникли, а в руках, словно тяжелые трофеи, покоились наши пакеты. Мы, конечно, увлеклись. Четвертый магазин подряд, и каждый раз: «ну вот это точно последнее!». Но, несмотря на все признаки усталости, они продолжали терпеливо ждать, изредка переглядываясь и обмениваясь понимающими взглядами. Ох, шоппинг с парнями... это как минное поле, где каждый шаг может привести к взрыву скуки и раздражения. Ты вся такая воодушевленная, представляешь себе, как подберешь идеальное платье, а он уже через пять минут начинает ныть, что ему жарко, скучно и вообще, "зачем тебе столько вещей?".
Вместо того, чтобы наслаждаться процессом, я постоянно чувствую себя виноватой за то, что заставляю Итана страдать. Он сидит на диванчике в примерочной с видом мученика, листает телефон и вздыхает так громко, что слышно даже через закрытую дверь. Эли сияла. И дело было не только в новом платье, идеально подчеркивающем ее фигуру. Дело было в Адаме. В том, как он, забыв про усталость, с энтузиазмом выбирал туфли, перебирая коробки и предлагая варианты, словно от этого зависела судьба мира. В том, как он, прищурившись, рассматривал колье, пытаясь угадать, какое лучше всего подойдет к вырезу платья. Эли чувствовала себя так, словно ей повезло в тысячу раз больше, чем кому-либо другому. Не потому, что у нее было красивое платье и дорогие украшения, а потому, что рядом был Адам, искренне вовлеченный в процесс, делающий все, чтобы она чувствовала себя особенной. И это было дороже любых бриллиантов.
С аксессуарами было сложнее. Мы перемерили множество колье, серег и браслетов, пока не нашли идеальные варианты. Эли выбрала жемчужное колье и серьги-гвоздики, а я – серебряное колье с изумрудным кулоном и длинные серьги с зелеными камнями.
Меня не покидала мысль о том, с кем я пойду на осенний бал. Итан не учился в нашей школе, поэтому он не имел никакого отношения к этому мероприятию. Адам, очевидно будет с Эли. Марк с Гвин, а Дэвид наверняка с Трейси.
Когда мы вышли из магазина, уставшие, но счастливые, уже стемнело. В руках у нас были пакеты с нашими сокровищами. Мы разгрузили вещи по машинам, и решили немного прогуляться по главной площади. Итан, как обычно, был не в духе. Он раздраженно вздыхал и что-то бубнил себе под нос. Я шла рядом, стараясь не обращать внимания на его ворчание, и наблюдала за Эли и Адамом. Они дурачились, смеялись и, казалось, совершенно не замечали усталости. В свете ночных огней города они выглядели такими счастливыми и беззаботными, наслаждаясь компанией друг друга. Эта картина, полная юношеского задора и радости, согревала меня изнутри, несмотря на прохладный вечерний воздух. Я остановилась у фонтана, подсвеченного разноцветными огнями. Вода мягко журчала, создавая успокаивающую атмосферу. Эли и Адам уже бегали вокруг него, пытаясь поймать брызги. Я присела на край фонтана, наблюдая за ними. Итан остался стоять в стороне, скрестив руки на груди и хмурясь.
Тишина давила, как обычно. Наши встречи с Итаном превратились в обсуждение одного человека – его самого. Его успехи в университете, перспективы в отцовской фирме – вот и все темы. Иногда он бросал дежурный вопрос о моей жизни, но я чувствовала, что слова пролетают мимо его ушей. Мы не проводим много времени вместе, но я уже научилась лгать о нашем "счастье", о том, как все замечательно. Но сегодня, глядя на Эли и Адама, я вдруг увидела пропасть между нами. Приезд к нему домой, очередной дорогой подарок, ужин из ресторана, вино, секс и такси домой. Эта схема вдруг предстала передо мной во всей своей неприглядности. И все же, я не могу уйти. Я привязана к Итану, влюблена в него, и эта любовь держит меня в этой клетке. Я пыталась убедить себя, что это нормально. Что многие пары живут так. Что главное – стабильность и комфорт. Но глядя на Эли и Адама, на их смех, на то, как они переглядывались, я видела что-то настоящее, что-то, чего у нас никогда не было. У них была связь, искра, понимание без слов. У нас же была лишь хорошо отлаженная схема, ритуал, лишенный души.
Я знала, что должна что-то изменить. Но страх сковывал меня. Страх остаться одной, страх потерять ту иллюзию счастья, которую я так тщательно поддерживала. Страх признаться себе, что я живу во лжи. Итан был красив, успешен, щедр. Он был тем, о ком мечтают многие. Но он не видел меня. Он видел лишь красивую картинку, дополнение к своему идеальному миру. Он был как фейерверк, когда мы только встретились. Дерзкий взгляд, игривая улыбка, каждое слово – вызов и обещание чего-то невероятного. Страсть бурлила в нем, заражая меня своим жаром. Он был неукротимым, и я, словно мотылек, летела на этот огонь.
А сейчас... Сейчас он казался тенью того, кем был. В глазах больше не было искр, улыбка стала натянутой, а страсть... она словно испарилась, оставив после себя лишь пепел. Складывалось ощущение, что он сдался, как только понял, что я привязана к нему. Будто достигнув цели, он потерял интерес к игре. И это было невыносимо больно. Я боялась спросить, боялась услышать правду, боялась разрушить ту хрупкую иллюзию, что еще оставалась между нами. Но молчание становилось невыносимым. Оно давило на меня, словно тяжелый камень, лишая воздуха и надежды. Я знала, что рано или поздно мне придется заговорить, придется узнать, что скрывается за этой маской безразличия. Но пока я просто смотрела на него, пытаясь запомнить каждую черточку его лица, словно прощаясь с ним навсегда.
Последние два дня пролетели как в вихре. Мы с Эли, при поддержке Адама, героически завершили украшение актового зала к осеннему балу. Трейси, к сожалению, заболела, и вся подготовка легла на наши плечи. Но, как говорится, нет худа без добра! Раз Трейси не сможет пойти, у меня появился шанс найти себе партнера. Дэвид оказался свободен, и мы заранее договорились пойти вместе. Уроки в этот день тянулись бесконечно. Кажется, даже мухи летали медленнее обычного. Я слушала учителей вполуха, мысли мои были далеко-далеко, где-то в облаках, в вихре кружев и музыки. Я уже видела себя на осеннем балу, блистающей в свете софитов. После школы Эли и Адам подбросили меня до дома, пообещав вечером забрать на бал.
Скинув школьную форму, я сразу же отправилась в душ, смывая с себя остатки учебной рутины. После душа нежно нанесла крем на кожу, предвкушая, как он будет сиять под светом бала. Затем наступило время волшебства – я приступила к укладке волос.
Все было готово к превращению в королеву: макияж, платье, аксессуары – моя изумрудная сказка ждала своего часа. Осталось совсем немного, и я окунусь в этот волшебный мир.
Я нанесла легкий тон, подчеркнула скулы, и вот уже на веках заиграли изумрудные тени, вторящие цвету моего платья. Тушь сделала ресницы длинными и пушистыми, а губы тронула нежно-розовая помада. Взгляд стал выразительным и загадочным.
Наконец, настал момент истины. Я достала из чехла платье. Изумрудный шелк струился в руках, словно вода. Надев его, я почувствовала себя совершенно другой – уверенной, красивой, готовой к приключениям. Платье идеально сидело по фигуре, подчеркивая талию и открывая плечи. Легкая юбка обещала кружиться в танце.
Остались последние штрихи. Тонкая серебряная цепочка с изумрудным кулоном легла на шею, а в ушах засверкали серьги с маленькими бриллиантами. Я надела изящные туфельки на каблуке, и вот, отражение в зеркале окончательно убедило меня – я готова.
Осенний бал, конечно, событие волшебное, но подготовка к нему ощутимо пробила брешь в моем бюджете. Платье, туфли, аксессуары – все это вылилось в кругленькую сумму. И ладно бы, если бы я могла рассчитывать на какую-то помощь. Вот, например, Адам, как настоящий джентльмен, оплатил покупки Эли на кассе. Я, честно говоря, надеялась, что Итан хотя бы предложит разделить расходы, ну или хотя бы что-то оплатить. Но он даже не заикнулся об этом. Пришлось все тянуть самой. В общем, бал обещает быть красивым, но кошелек мой теперь плачет горькими слезами. В голове крутились мысли о том, что, наверное, я слишком старомодна в своих ожиданиях. Может, сейчас не принято, чтобы парень оплачивал девичьи траты на бал? Может, я сама виновата, что не озвучила свои финансовые затруднения? Но ведь это как-то неловко, выпрашивать деньги на платье. Хотелось, чтобы это исходило от него, как проявление заботы и внимания. В душе поселилось какое-то неприятное чувство. Не то обиды, не то разочарования.
Ведь дело не только в деньгах. Дело в ощущении, что ты важна для человека, что он готов разделить с тобой не только радость, но и бремя подготовки к важному событию. Адам, оплатив покупки Эли, показал, что ему не все равно. Итан же, своим молчанием, оставил меня наедине с моими финансовыми проблемами.
Телефон пронзительно зазвенел, и на экране высветилось имя Эли: «Мы с Адамом уже подъехали!»
Сердце подпрыгнуло от волнения. Я схватила сумочку со стола, накинула пальто и пулей вылетела из дома.
Когда я села в машину, у меня вырвался невольный вздох восхищения. Эли и Адам выглядели просто потрясающе. Она была в пышном платье слоновой кости, которое идеально подчеркивало ее светлые волосы. Адам, в черном смокинге, с розой на кармане пиджака, точно в тон платью Эли, казался сошедшим с обложки журнала.
Сегодня осенний бал, и на нем выбирают королеву и короля вечера. Я, признаться, всегда была уверена в своей победе. Мои наряды всегда были безупречны, а танцы – выше всяких похвал. Но, глядя на эту пару, я впервые почувствовала сомнение. Они были настолько гармоничны и прекрасны, что казалось, будто сама судьба уготовила им эти титулы. Что ж, посмотрим, как пройдет вечер. Конкуренция, похоже, будет серьезной.
Когда машина остановилась у школы, меня тут же накрыло волной осеннего бала. Праздник чувствовался во всем: в ярких гирляндах и шарах, украшавших фасад, в возбужденном гомоне учеников, спешащих внутрь. Из распахнутых дверей вырывались обрывки музыки, смех и тихие перешептывания. Даже осенний ветер, казалось, поддался общему настроению, весело кружа опавшие листья во дворе. Во мне нарастало предвкушение чего-то особенного, волнующего. В животе запорхали бабочки, и я невольно улыбнулась.
Я вышла из машины, и прохладный осенний воздух коснулся моего лица, словно приглашая в этот вихрь веселья. Вдохнув прохладный осенний воздух, я почувствовала запах яблок и корицы, доносившийся из открытых окон. Наверное, в холле уже вовсю шла подготовка к угощениям. Я ступила на асфальт, усыпанный золотыми листьями. Под ногами они шуршали, словно приветствуя меня. Школа, украшенная гирляндами из кленовых листьев и гроздьями рябины, выглядела особенно нарядно. В свете фонарей все казалось немного сказочным, нереальным. Поправив платье, я глубоко вдохнула, стараясь унять волнение. Каждый шаг к дверям школы казался шагом в другой мир, мир, где сегодня вечером сбудутся мечты и зародятся новые истории. В толпе спешащих учеников я заметила знакомые лица. Кто-то махал рукой, кто-то подмигивал, а кто-то просто улыбался в ответ. Все были нарядные, взволнованные и счастливые.
Внутри школы гул голосов усилился, смешиваясь с ритмичной музыкой. Мы втроем прошли через украшенный аркой вход и оказалась в холле, который преобразился до неузнаваемости. Благодаря мне, Эли и Адаму. Стены были задрапированы тканью осенних оттенков, а в углах стояли композиции из тыкв, веток и сухих листьев. Мягкий свет гирлянд, оплетавших колонны и стены, создавал уютное, почти сказочное сияние. А под самым потолком, словно в невесомом танце, кружились золотистые шары. Они порхали легко и непринужденно, напоминая осенний листопад, застывший в воздухе в золотом вихре. Музыка, тихая и ненавязчивая, словно сотканная из звездной пыли, заполняла пространство, обволакивая каждого гостя невидимой вуалью. Она не заглушала разговоры, а лишь подчеркивала их значимость, делая каждое слово более весомым и искренним. В воздухе витал аромат яблок в карамели и свежеиспеченных пирогов, щедро расставленных на длинных столах, покрытых клетчатыми скатертями. В конце зала, словно драгоценный камень, красовалась блестящая и роскошная сцена. Мы вложили в её оформление всю душу. Нашей целью было создать атмосферу настоящего осеннего праздника, и, кажется, нам это удалось. Гирлянды, переплетенные с яркими веточками рябины и забавными маленькими тыквами, словно шептали о приближении уютных вечеров и теплых семейных посиделок. Сцена дышала осенью, приглашая всех окунуться в её волшебство. Свет софитов, отражаясь от лакированной поверхности, заставлял рябиновые ягоды вспыхивать рубиновыми искрами, а тыквы, казалось, подмигивали своими оранжевыми боками. В воздухе витал легкий аромат сухих листьев и корицы, словно невидимый художник добавил последний штрих к нашей осенней картине.
Эли и Адам, словно две звезды, затмевали своим сиянием весь бальный зал. Их движения были грациозны и легки, а в глазах плескалось такое счастье, что невозможно было отвести взгляд. Я стояла в стороне, любуясь не только танцующей парой, но и всей этой волшебной атмосферой осеннего бала. Золотые листья, украшавшие зал, мерцание свечей, тихая музыка – все это создавало ощущение сказки.
Еще в зале мой взгляд сразу выхватил Марка и Гвинет. Признаться, я была уверена, что Гвинет, как обычно, явится во всем черном, словно ее пригласили не на осенний бал, а на похороны. Но сегодня она меня удивила! Ее пышное желтое платье, контрастируя с фарфоровой кожей и вороными волосами, выглядело просто потрясающе. Марка не часто увидишь в строгом костюме, но сегодня он ничуть не уступал остальным парням в зале. Их появление вместе всегда вызывало легкое недоумение. Марк, душа компании, вечно окруженный друзьями, и Гвинет, загадочная и отстраненная, словно принцесса из старинной сказки. Казалось, они из разных миров, но что-то необъяснимое притягивало их друг к другу. Я заметила, как Марк что-то шепнул ей на ухо, и на ее лице промелькнула едва заметная улыбка. Это было редкостью, и от этого зрелище становилось еще более завораживающим. Интересно, что их связывает? Дружба? Романтика? Или что-то, что я просто не могу понять? В любом случае, для меня Эли и Адам были одной из самых интересных пар на этом балу, и я не могла отвести от них глаз.
Внезапно я почувствовала легкое прикосновение к плечу. Холодная ладонь заставила меня вздрогнуть и обернуться. Передо мной стоял Дэвид. Скоро должен был начаться конкурс на звание короля и королевы бала, и его появление было как нельзя кстати.
— Прости, немного опоздал, — произнес он, слегка запыхавшись, и протянул мне руку, приглашая на танец. В его глазах читалось искреннее сожаление. Главное, что он смог выручить меня и вообще пришел хотя бы, а то, что у него не получилось меня встретить — это мелочи. Я приняла его руку, ощущая, как легкий холодок от его пальцев переходит на мою кожу. Его ладонь была немного влажной, что выдавало его волнение. Наверное, бежал, чтобы успеть — подумала я, стараясь не обращать внимания на это мимолетное ощущение дискомфорта. Музыка сменилась, и зазвучал более медленный, чувственный вальс. Дэвид повел меня в центр зала, и мы закружились в танце.
После нескольких танцев, перемежающихся шутками о неуклюжих па Адама, мы немного перевели дух. Ну, а что поделать, если Эли с детства кружилась в вальсах и медленных танцах на аристократических приемах, а Адам только сейчас постигал азы этого искусства под ее чутким руководством? Веселье немного улеглось, и на сцену вышел наш завуч, по совместительству ведущий осеннего бала, чтобы объявить о начале конкурса на короля и королеву. В жюри восседала моя мама и учителя нашей школы. Оценивать будут танец и, конечно же, внешний вид пары. На сцене стоял стол, а на нем – коробка, полная бумажек. На каждой из них был написан танец, который каждой паре предстояло вытянуть наугад.
Мы встали в очередь к столу с коробкой. Пары одна за другой подходили, вытягивали свои "счастливые билеты" и с тревогой разворачивали их. Кто-то радостно вздыхал, кто-то разочарованно хмурился. Наконец, подошла наша очередь.
Я протянула руку и, закрыв глаза, вытащила сложенный листок. Развернула его и прочитала: "Танго".
Танго! Мои глаза расширились. Танго я танцевала всего пару раз, и то, скорее, баловалась, чем серьезно училась. Это был танец страсти, огня, резких движений и сложных поддержек. Вальс и медленный танец – это одно, а танго... совсем другое.
Я посмотрела на Дэвида. Он тоже читал листок через мое плечо. На его лице читалось легкое замешательство, но тут же сменилось решимостью.
— Танго, значит танго, — сказал он, сжимая мою руку еще крепче., — Будем импровизировать. Главное – страсть и уверенность. Ты же у меня королева, Мегс!
Его слова немного успокоили меня. Импровизировать... Да, это наш шанс. Мы не будем пытаться повторить сложные па, а просто почувствуем музыку и друг друга.
Ведущий объявил, что у пар есть пятнадцать минут на подготовку. В зале поднялся легкий гул. Кто-то начал разминаться, кто-то лихорадочно обсуждал стратегию.
Дэвид взял мои руки в свои и начал медленно вести меня в танце. Не танго, пока нет. Просто плавные движения, чтобы почувствовать ритм, чтобы настроиться друг на друга. И я начала расслабляться. В его руках я чувствовала себя уверенно и спокойно.
Зал наполнился тихой музыкой, и ведущий начал объявлять пары одну за другой. Каждая пара старалась показать себя во всей красе, но после нескольких танцев я начала немного скучать. Все изменилось, когда объявили Эли и Адама. Мои лучшие друзья вышли на паркет, и я не могла не волноваться. Мы все боролись за титул короля и королевы осеннего бала, и конкуренция была серьезной.
— Их танец - румба! — торжественно объявил ведущий. Мое сердце екнуло. Румба! Я думала, нам с Дэвидом не повезло с танцем, но румба без подготовки - это настоящий вызов. Я знала, что Эли и Адам мои соперники, но я верила в них. В их искренность, в их чувство ритма, в их умение импровизировать. Я с замиранием сердца ждала, что они покажут. Они заняли свои позиции, и в тот момент, когда первые ноты румбы заполнили зал, я увидела, как они обменялись взглядом. Музыка набирала обороты, и они начали двигаться. Это не была идеальная румба, выверенная до миллиметра, с профессиональной техникой и отточенными па. Нет, это была румба, пропитанная чувственностью и искренностью, танец, рожденный из самой души. Адам вел Эли уверенно, но нежно, словно приглашая ее раскрыться в этом движении, довериться ему и музыке. Эли отвечала ему грацией и легкостью, словно они танцевали не на конкурсе, под пристальными взглядами судей, а вдвоем в пустой комнате, наслаждаясь каждым мгновением, каждым прикосновением, каждым вздохом. В этот момент существовали только они, музыка и танец, сплетающиеся в единое целое. Музыка становилась все более страстной, и их движения становились более смелыми. Адам слегка прижал Эли к себе, она ответила легким наклоном, позволяя ему вести ее дальше в этом вихре эмоций.
Однозначно, этот танец принадлежал именно им. Наполненный чувствами, страстью, искрой и тем флиртом, который был всегда между ними. Когда музыка стихла, зал взорвался аплодисментами. Я чувствовала, как гордость переполняет меня. Они не просто станцевали румбу, они рассказали историю. И в этот момент, я поняла, что для меня они уже стали королем и королевой этого осеннего бала, независимо от решения жюри.
Мы с Дэвидом решили сделать небольшой перерыв в наблюдении за конкурсом и подойти поболтать к Эли и Адаму. Возле них уже вовсю крутились Марк и Гвин. Они мне показались слишком веселыми и возбужденными, нежели в другие дни. Я даже подумала, не пронесли ли они тайком алкоголь на бал. Но, подойдя ближе, я заметила, что помимо общего возбуждения, в их поведении была какая-то нервозность, какая-то дерганость. Что-то с ними было не так.
Дэвид, заметив мой изучающий взгляд, тоже прищурился, глядя на Марка и Гвин.
— Что-то с ними не так, да? — прошептал он, словно боясь спугнуть причину их странного поведения. Я кивнула. Алкоголь, конечно, объяснял бы их приподнятое настроение, но эта нервозность, эти резкие движения... это было что-то другое. Мы подошли ближе, стараясь вести себя непринужденно.
— Привет, ребята! Как вам конкурс? — спросил Дэвид, улыбаясь Эли и Адаму. Те ответили что-то вежливое, но их взгляды тоже то и дело скользили к Марку и Гвин. Казалось, они тоже заметили что-то неладное.
Марк, услышав вопрос Дэвида, резко обернулся, его глаза неестественно блестели.
— Конкурс? Да все просто супер! Великолепно! Правда, Гвин?
Гвин, до этого что-то оживленно рассказывавшая Эли, вздрогнула и нервно рассмеялась.
— Абсолютно! Просто потрясающе! — ее голос звучал слишком громко, слишком натянуто.
Я заметила, как Марк постоянно теребит манжет рубашки, а Гвин то и дело поправляет несуществующие складки на платье. Их руки слегка дрожали. Что-то они явно скрывали. И это "что-то" заставляло их нервничать. Неужели они что-то натворили? Или, может быть, сами стали жертвами какой-то неприятной ситуации.
Напряжение в воздухе можно было резать ножом. Даже музыка, до этого казавшаяся приятным фоном, теперь давила на уши. Я украдкой взглянула на Дэвида. Он, как и я, внимательно наблюдал за Марком и Гвин, его брови были слегка сдвинуты. Он явно тоже чувствовал, что дело нечисто.
— Все в порядке, ребята? — спросила я, стараясь придать своему голосу непринужденность, — Вы как-то... взвинчены сегодня.
Внезапно Марк схватил Гвин за руку и потащил ее в сторону танцпола.
— Пойдем, дорогая! Потанцуем! Нужно же наслаждаться моментом!
Гвин сопротивлялась, но Марк был непреклонен. Он буквально вытащил ее на танцпол, где они начали двигаться в каком-то хаотичном, дерганом ритме, совершенно не попадая в такт музыке. Их движения были больше похожи на конвульсии, чем на танец. Это все выглядело безумно странно и непонятно, но у меня не осталось времени на раздумья по поводу их поведения. Ведущий объявил следующей нашу пару, и мы поднялись на сцену. Танго... танец страсти, чувственности, огня, который прожигаешь взглядом. И вот, мы с Дэвидом стоим на сцене, и я понимаю, что мы далеки от этого образа. Эли и Адам тоже не обладали навыками этого танца, но между ними чувствовалась искра и чувства, и это добавляло шарма их движениям. Мы с Дэвидом – просто друзья, школьные приятели. Никакой искры, никакого томного взгляда, только дружеское подтрунивание и взаимная поддержка. А тут – танго. Да еще и на школьном конкурсе! Что ж, выбора нет. Музыка заиграла. Пора танцевать. Посмотрим, что из этого выйдет. Может, хоть немного страсти нам удастся изобразить. А может, это будет самое смешное танго в истории нашей школы. В любом случае, мы постараемся не упасть. Музыка захлестнула нас, выталкивая на сцену. Первые аккорды танго – резкие, дерзкие – заставили меня вздрогнуть. Дэвид взял меня за руку, его ладонь была такой же влажной, как и моя. Он попытался изобразить уверенный взгляд, но я видела, как нервно дергается уголок его губы.
Мы начали. Шаг вперед, шаг назад. Дэвид повел меня вправо, потом влево. Движения, которые казались такими простыми на видео, которые мы смотрели на пятнадцати минутной подготовке, сейчас казались сложными и неуклюжими. Я чувствовала себя марионеткой, дергающейся в руках неумелого кукловода.
В зале повисла напряженная тишина. Я чувствовала на себе взгляды зрителей – учителей, одноклассников, родителей. Наверняка, они ждали страсти, огня, того самого танго, которое заставляет сердца биться чаще. А что видели они? Двух перепуганных школьников, пытающихся не запутаться в собственных ногах.
Дэвид попытался сделать поворот. Я споткнулась. Он крепче сжал мою руку, удержал меня от падения. В этот момент наши взгляды встретились. В его глазах я увидела не страсть, а скорее сочувствие и... веселье. И я не смогла сдержать улыбку.
И тут что-то изменилось. Наверное, это был момент, когда мы перестали пытаться изображать то, чем не являемся. Мы просто начали танцевать. Не идеально, не страстно, но искренне. Мы смеялись, переглядывались, подшучивали друг над другом прямо во время танца.
Движения стали более плавными, более естественными. Мы импровизировали, добавляли свои собственные элементы. Это уже не было танго, каким его знают в Аргентине. Это было наше танго – танго двух друзей, которые просто дурачатся на сцене.
В зале послышались смешки. Сначала тихие, неуверенные, а потом все громче и громче. Я увидела, как учителя улыбаются, а одноклассники аплодируют. Мы не стали чемпионами, это было очевидно. Но мы, кажется, смогли подарить зрителям немного радости.
Музыка закончилась. Мы замерли, тяжело дыша. В зале раздались бурные аплодисменты. Дэвид крепко сжал мою руку.
— Даже если мы не выиграем, ты все равно останешься для меня королевой этого вечера.
В зале повисла напряженная тишина. Последние аккорды музыки затихли, и все взгляды были прикованы к Марку и Гвин. Они только что завершили свой вальс, последний танец конкурсной программы. Легкий, воздушный, казалось, они парили над паркетом. Им достался самый простой танец, вальс, но даже в нем чувствовалось волнение и надежда. Теперь оставалось только ждать. Через несколько минут объявят результаты, и станет известно, кто станет победителем этого года. В зале погас свет, и на сцену вышел ведущий. Его голос, обычно такой бодрый и энергичный, сейчас звучал приглушенно, торжественно. Он произнес несколько дежурных фраз о красоте танца, о таланте участников, о том, как сложно было жюри сделать выбор. И мне сложно сдержать волнение, я сжала руку Эли, пытаясь унять дрожь в пальцах, Дэвид поглаживал мое плечо, но это не помогало. Даже слова поддержки Адама. Я была королевой бала много лет подряд, но сейчас, после нашего провального танца, я начинала сомневаться в победе.
Наконец, ведущий сделал паузу, словно намеренно затягивая момент. В зале воцарилась абсолютная тишина, нарушаемая лишь тихим шепотом и сдавленным дыханием. Я почувствовала, как мои ладони вспотели.
— И победителями этого года становятся... – голос ведущего дрогнул, – ...Марк Нельсон и Гвинет Агриче, ученики класса номер сто семь!
Взрыв аплодисментов оглушил зал. Конфетти посыпались дождем, ослепляя глаза. Сердце бешено колотилось в груди, заглушая даже оглушительный рев толпы. В ушах звенело, а перед глазами плясали разноцветные пятна конфетти. Невозможно! Это какая-то чудовищная ошибка! Как они могли? Все, что я чувствовала, – это жгучая, обжигающая зависть. Гвинет Агриче? Серьезно? Да она же... да она же просто совершенная нелепость! Я готова была признать поражение кому угодно, даже смирилась с провалом нашего с Давидом танца, но только не с этим! И вот они, сияющие, поднимаются на сцену, чтобы принять свои дурацкие короны. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Боль немного отрезвила. Нужно взять себя в руки, но это чертовски сложно. Я окинула взглядом зал. Все вокруг ликовали. Они аплодировали, свистели, поздравляли новоиспеченных короля и королеву. Никто, кажется, не разделял моего возмущения. Никто не видел, насколько это несправедливо. Эли, конечно, пыталась меня подбодрить, но её слова казались лишь солью на рану. Вся эта ситуация с выборами на осенний бал была просто унизительной. Я искренне считала, что титул короля и королевы должны получить только те, кто действительно этого достоин. И в моём понимании, это были мы с Дэвидом, и, возможно, Эли с Адамом. Но Гвин и Марк? Нет, я просто не могла представить их в этих ролях! Это казалось какой-то нелепой шуткой. Я понимала, что, возможно, звучу как обиженная маленькая девочка, но я не могла с собой ничего поделать. Я отвернулась от Эли, стараясь скрыть свое раздражение. Мне не хотелось выплескивать на нее свой негатив. Она пыталась помочь, и я это ценила. Но сейчас мне просто нужно было время, чтобы переварить эту несправедливость.