Я могу тебе доверять?
— Тащить меня куда-то уже входит в привычку, не находишь? — хмыкнул Люцифер, плетясь за Аластором. Бежать они давно перестали, поэтому сейчас это скорее походило на мирную прогулку по улицам под локоток. Это смущало, но здесь таким образом ходили многие. Если у Аластора с Люцифером не было бы глаз — никто бы не смог отличить их от остального населения города каннибалов.
— А вы знаете куда идти?
— Нет.
— Тогда вопросов не должно быть, — Аластор вертел головой, будто бы высматривая что-то.
— Должны быть. Я в третий раз спрашиваю: где моя дочь?
— А я вам в третий раз отвечаю: с тетушкой Рози.
— В этом ужасном магазине?! Аластор, там висят куски человеческой плоти! Ноги, пальцы... Это не то место, где я бы мог оставить свою дочь, — он резко остановился. — Идем, нам нужно забрать ее.
— Ничего не нужно, — закатил глаза Аластор. — Каннибалы, между прочим, детей любят намного больше, чем принцесса сладкое. Никто не посмеет тронуть ее даже пальцем, а если полезет кто-то из чужаков — от бедного даже косточек не останется. Безопаснее места не найти. Идемте уже!
Он резко дернул, и королю пришлось следовать за ним.
— Удивительно, что вы вообще обратили внимание на интерьер. Я думал вы были увлечены другой женщиной.
— Конечно был, — в свою очередь возмутился Люцифер и снизил тон. — Видел их глазницы?
— Так вот что вас удивило, — хмыкнул он. — Я то думал король ищет новую королеву.
— Аластор!
— Что? Это вполне логично. Статный мужчина, богатый, но слегла своеобразный и ростом не удался. Сколько женщин в этом городе готовы будут пойти с вами на свидание, несмотря на все ваши недостатки.
Неожиданно для себя, Аластор понял почему Рози так нравилось подстрекать и сводить с ума по поводу супруг, детей и прекрасной беззаботной семейной жизни. Оказывается собеседник не ждет, что человек тут же бросится искать себе жену, это было всего лишь забавной игрой: подсчитывать насколько сильно сожмутся губы при очередной колкой фразе. Особенно забавно это получилось у Короля Ада. А ведь Аластор даже не пытался врать на этот раз — многие действительно согласились бы пойти на свидание с бывшим серафимом, несмотря на неудавшийся рост и несносный характер. Да чего далеко ходить, сам бы Аластор...
Подумав об этом, грешник запнулся. Нет, конечно нет, он согласился на это только из интереса.
«И интереса, — будто бы сам себя убеждал он. — Сугубо касающегося моего дела».
Люцифер решил не отвечать, только по особенному насупился и отвернулся. Впрочем практически сразу повернулся обратно, стараясь не смотреть вокруг: ненасытные дамы с самыми разными шляпами игриво улыбались и хлопали глазами. Причем цель у дам была размыта, заполучить Аластора тоже было неплохой наградой.
Всего за несколько месяцев грешник научился полностью игнорировать любую попытку флирта в свою сторону, оставалось только гадать, когда такую суперспособность обретет его Величество.
— Я не уверен, что вам понравится кухня, — усмехнулся Аластор, — но предлагаю зайти в самый лучший ресторан в этом городе. Поверьте мне, лучше места не найти.
Король просто пожал плечами, выбор и так был невелик. Они остановились у очередных стеклянных дверей. Аластор услужливо открыл двери, слегка поклонился и сказал:
— Дамы вперед.
— Очень смешно, — закатил глаза король, но прошел первым в новое место. И первое, что ударило в нос — аппетитный аромат жареного мяса; живот тут же требовательно заурчал. Зал был огромным и, по личному мнению Люцифера, невероятно неуютным. Золотые люстры с круглыми белыми лампочками висели на цепях по всему залу, практически над каждым столиком. Столики, в свою очередь были небольшими и накрыты белоснежными скатертями. Больше всего напрягало не это, а висящие по стенам копья, с засохшей кровью. Точно не бутафорская. Неужели это то, о чем он думает?
Тем временем Аластор успел договориться с милым мужчиной в бордовом костюме, судя по всему сотруднику, и любезно провел их к свободному столику в самом центре зала. Посетители украдкой поглядывали на новоприбывших. Аластора знали давно, но Люцифер был новеньким в этом городе и вызывал неподдельный интерес.
Им подали меню. Есть хотелось неимоверно, поэтому Люцифер быстро пробежался взглядом по карточке... Тушеное мясо, жареное мясо, запеченное, в фритюре, на вертеле, сваренное, в собственном соку, с овощами и с разнообразными соусами, тартар, валяное, конфи...
Он недоуменно повертел меню, то и дело кидая взгляды на Аластора. Тот, между прочим, абсолютно спокойно рассматривал позиции.
— Вам что-то порекомендовать? — невозмутимо спросил он.
— Я же правильно понимаю, что здесь вряд ли хоть в какую из позиций входит мясо арнийского кабана или зурмасткой говядины?
— Правильно понимаете.
От сказанного желудок сжался сильнее, а тошнотворный ком повис в горле. Грех его подери, здесь подают мясо людей! Людей, которых он обрек на существование здесь. Людей, которых стали убивать после приказа, который он подписал собственной рукой. В ушах зазвенело. Он завертел головой, и с особой неприязнью стал замечать как женщины за столиком с правой стороны с аппетитом острыми зубами срывали мясо с тонких белоснежных косточек. Сердце начало отдавать в уши. Нет, нет. Не может быть. Мужчины по левую сторону злобно хохотали над тарелкой, где лежала целая рука с манящей хрустящей корочкой. Все вокруг померкло, и мир начал уходить из-под ног.
— Ваше Величество, — спохватился Аластор. — Я просто пошутил! Воды, — приказал он шокированому официанту. В руку всунули что-то холодное и пододвинули ко рту, Люцифер тут же выпил это залпом.
Мир неохотно возвращался. Первое, что он решил вернуть и показать королю: обеспокоенное лицо Аластора. Сердце продолжало грохотать.
— Прием? — тихо произнес он, пробиваясь через сердцебиение и всматриваясь в лицо Люцифера. Аластор протянул руку к его щеке, но король слегка отвернулся. — Живы значит. Не думал, что моя глупая шутка может вас настолько повергнуть в шок.
Еще раз убедившись, что Люцифер не собирается позорно упасть в обморок на глазах простых смертных, грешник сел обратно на свое место.
— К вашему сведению, ни в какую из этих позиций не входит человеческое мясо. Подчеркну еще раз, чтобы вы снова не решили покинуть нас, — он раздраженно нахмурился и скрестил руки. — Не входит. Мало того, что это максимально логично — только подумайте, чистки с вашей легкой руки происходят всего раз в год. То есть поставка человеческого мясо может происходить только раз, и при этом нужно собрать тела и доставить их в холод. Иначе деликатес просто пропадет. Конечно, к концу сезона эти милые люди могут заказать или устроить охоту — чем добывать у них уже есть, — легкий кивок на стену, где накрест висели огромные копья. — Но Ваше Величество, в конце концов, под каждый из названий написано конкретное мясо. Вот, пример.
Аластор взял карточку, сердито тыкнул и прочитал:
— «Альмур». И снизу курсивом: «огненная курица, зеленый картофель»...
Грешник недовольно кинул меню на стол и уставился на Люцифера. Король все еще пытался собраться с мыслями, после резкого шока.
— И чего это ты так распереживался? Нечего было пугать!
— Откуда я мог знать, что король не только ростом не удался, так еще и зрением!
— А вот, может издевок будет меньше. Я очень ранимый, — попытался пошутить Люцифер, но получилось уж слишком серьезно. Испуганный официант все еще находился рядом, и не мог решиться: броситься в бегство или остаться и ловить в случае чего коронованных особ. Кто знает что на уме у этих аристократов?
— А вот если я вас окончательно добью, кто будет с принцессой Шарлоттой сидеть?
От неожиданности и абсурдности происходящего Люцифер рассмеялся. Грешник, явно убийца в прошлом, если не в настоящем; другие люди обходят его стороной, пока девушки с квартала каннибалов вешаются на шею; только что пытавшийся накормить человеческой плотью самого Владыку и Гордость в одном обличии — боится остаться один с ребенком. Будто бы ему есть какое-то дело до чужого ребенка...
Голова услужливо подкинула воспоминание, как Чарли обнимая во сне руку Люцифера одними губами произносит: «Олененок». Может ли он называть ее только своей? Сейчас она находится у страшных каннибалов, Грехи все как один грозятся взять маленькую на вечер... Хотя с ней и так практически каждое утро, день и вечер сидит Аластор. С кем угодно, только не со своим отцом. Все для прекрасной работы. Круги, суды, бумаги... Он все равно делает недостаточно.
— Знаешь, хватит на меня потрясений, — Люцифер поднялся, спугнув официанта, который только-только отошел от их столика. — Мне нужно забрать дочь.
— Люцифер...
Король не послушал, и сделал шаг в сторону выхода. Нечего ему тут прохлаждаться. Как он умудрился вообще оставить свое яблочко в пасти таких странных...
— Люцифер! — Аластор схватил короля за запястье. — Останься со мной. Один ужин.
Что бы на такое обращение с Чарли сказала Лилит?
— Кажется кое-кто когда-то давно обещал мне ужин.
Люцифер повернулся. Аластор был слишком близко. Он вообще редко подпускает к себе, да и сам король не слишком тянулся близости с какими-то там смертными, приятным исключением из всех была Лилит, но сейчас он был чертовски близко. Впервые за долгое время Люцифер заметил в глазах грешника что-то необъяснимо ласковое и будоражащее низ живота. Он видел это уже дважды.
Первый раз был в саду. С каждого куста и деревца виднелись цветки самых разных размеров и окрасов, каждый из них имел свой неповторимый аромат, проникающий в ноздри. Бог знал, что делал, в таком месте хотелось остаться навсегда. Люциферу особенно нравился сад. В Небе прекрасно, там его дом, рядом со своими святыми братьями и сестрами, но здесь... Сюда хотелось возвращаться как только переступал через Благие Врата. Пусть Михаилу не очень и нравилась его увлеченность этим местом...
Послышался писк, Люцифер тут же ринулся на звук. Здесь было полно разных «животных» — так выразилась Сэра, описывая маленьких существ — и часто по глупости они любят залезать в разные корни деревьев. Бедняжки запутываются и мучаются.
Серафим отодвинул куст и встретился лбом об животное побольше — так сначала показалось. Он потер ушибленную голову, поднял глаза и... Обомлел. Такого животного он еще не встречал. Оно было похоже на высокого ангела с золотыми длинными волосами, слегка закрученные на концах. Неужели за столько проведенного времени на Небесах он мог не заметить нечто настолько прекрасное? Или это новое сотворение Бога? Для сада. Кожа существа была странной, такой он еще не встречал, не белоснежная, как у большинства ангелов, а... Словно песок у Глубокого Озера в центре Сада. Интересно, а на ощупь будет такая же мягкая и теплая?
Ангел наклонился к маленькому животному, название которому дал сам Люцифер — олень. Бог, почему-то, решил не давать никому никаких имен. Для Серафима это всегда оставалось загадкой, ведь всем ангелам именно Бог давал имена при создании, закладывая в каждый звук свой непостижимый смысл и шептал на ухо расшифровку. Когда-то давно первое, что услышал Люцифер в своей жизни было:
«Лю-ци-фер. Ты, Несущий Свет; Утренняя Звезда, восстань во свете Моём; да будет путь твой восходящ и сияющ, да прославится имя Моё через тебя.»
И он точно знал украдкой значение чужих имен. Уриил «Свет Божий», Азраил «Помощь Божья», Камаил «Пылающим Богом», Олеил «Пламенеющий перед Богом». С последним Люцифер часто играл, поэтому случайно подружившись больше с одним странным существом в Едеме, решил придумать ему имя — Олень. В честь вечно скачущего Олеила, который себе места найти не мог на Небесах. В этом они были похожи с этими животными.
Этот был совсем маленьким, значит его можно было назвать ласково Олененок.
Незнакомый ангел помог малышу выпутаться, оказывается олененок все-таки запутался в корнях. Люцифер подполз ближе то ли к животному, то ли к ангелу, и тогда это невероятное создание наконец обратило на него внимание и подняло свои глаза цвета утренних звезд, что еще не успели скрыться вместе с темнотой. Целых два глубоких озера уставились на него и тут же утащили с собой. Он был готов нырнуть на самое дно. Был готов принести ей тысячу этих пушистых оленей, благо он быстро узнал, что их тут целое стадо — он сделал бы все, чтобы просто смотреть в эти глаза и просто чтобы они продолжили на него смотреть. Неведомое волнение наполнило его полностью, не оставив места для других чувств. Он протянул руку, заметил, что она подрагивает, и произнес одними губами:
— Как тебя зовут?
Ангел улыбнулся, и также одними губами произнес:
— Лилит.
Второй раз был на крыше, и совсем не с его прекрасной женой.
И вот сейчас. От одного такого умоляющего взгляда хотелось остаться, из головы тут же улетучились все проблемы. Какие людоеды? Какое правление? Он всматривался в них, и видел все больше. Эти глаза были не как холодное озеро, они бурлили словно вулкан из Круга Гнева. Окутывали своим теплом, будоражили и разжигали что-то особенное внутри. Интересно, если нырнуть, останется ли что-то после Люцифера?
— Люцифер? — тихо произнес Аластор. Король про себя отметил: почти одними губами. — Ты останешься?
— Ты обещаешь, что моя дочь будет в порядке? Я могу тебе доверять?
Люцифер знал, часть его уже доверяла ему. Он давно уже оставлял ему самое и сокровенное в своей жизни: дочь. И он ни разу его не подвел. Он всегда был рядом, когда было нужно и даже когда не нужно.
Но также он помнил, что Аластор был Повелителем. Он владел сотнями, а может даже тысячами людских душ. Он убийца. Он дружен с каннибалами. Возможно он ест человеческое мясо.
— Конечно.
Люцифер вздохнул и сел обратно. Его слово стало последним грузиком на весах. Тем не менее, если с Чарли что-то случится...
Аластор с облегчением сел напротив. Он пытался скрыть свою радость, но довольная рожа так и сочилась из-под не проницательной маски.
— Что желаете покушать?
— А нет ли у них каких-нибудь салатов? Меня все еще подташнивает...
Он снова взял меню в руки и стал ее беспорядочно перелистывать. Настроение было паршивым, резкие воспоминания заставляли сердце, или грех его знает, что там у него стучало, сжаться. С удивлением, Люцифер понял... Он скучает. Не по озерным глазам, а по самому озеру. Свежему ветру и яркому солнцу. В Аду этого не было никогда. Скучал по животным: в Эдеме их было не сосчитать. Те же оленята, мягкие и пушистые.
— Конечно есть, есть мясо круглыми сутками у них конечно общая травма, но что-то да найдется, — подал голос Олененок.
Люцифер поднял глаза и взгляд тут же уперся в уши. Интересно, они такие же мягкие, как и сами оленята?
— Готовы сделать заказ? — быстро сориентировался кудрявый официант, пробегающий рядом. Прошлый решил ретироваться. Король засмотрелся на парня. Такой же безглазый как и все вокруг, нос с горбинкой, черные кудри было больше похожи на облако на голове. Широкая ясная улыбка... Как у Олеила. В памяти тут же всплыл такой же жизнерадостный ангел, каким когда-то был и Люцифер. Олеил везде старался быть первым, был до невозможности громким. Именно он открыл Люциферу проход в Эдем...
Интересно, как он там.
— Принесите салат «Орлиунская улыбка», — Аластор здраво оценил вменяемость Люцифера. — А мне пожалуйста этот стейк, — он аккуратно показал нужную позицию, пока официант записывал все в до смешного маленький блокнотик. — И принесите мое любимое вино. Благодарю.
Аластор протянул свое меню официанту и попытался забрать у Люцифера, который все еще беспорядочно его вертел. Рефлекторно он сжал карточку в руках, словно у него хотели отобрать любимую игрушку.
— Так понравилось? — смешливо выгнул бровь Аластор и оставил свои попытки. — Или хотите чего-то покрепче вина?
— А может быть и хочу.
— Смотрите, нам еще вашу дочь забирать. У нас на земле пьющий отец популярная история, но думаю ваша дочь не оценит настолько точное сходство с земными обычаями.
— А я вообще странный, может меня за пьянство и выгнали с Небес, — неожиданно для себя развеселился Люцифер.
— Ох, ну тогда понятно, — лениво улыбнулся он.
— Вы бы могли бы стать полноценным Дионисом, — неожиданно втиснулся в разговор официант. — Такой же веселый и пьющий.
Люцифер вопросительно уставился на Аластора, мол, что это за местная звезда? Тот закатил глаза.
— Бог плодородия, театра, вина, веселья, — отмахнулся тот.
— Бог?!
— Греческая мифология. Не самая моя любимая, но достаточно популярна в культуре. Если быть точным, то Дионис был Богом «пьянства» у скифов. Позже его культ был ассимилирован греками — народом, страстно увлечённым метафизикой. И их в руках образ Диониса претерпел трансформацию: он стал богом экстаза и страдания, покровителем театра и трагедии, воплощением человеческой иррациональности и таинственного восторга
— Какая еще мифология? Скифы? Ассимилировали? Метафизика? — снова не понял Люцифер.
— Когда-нибудь я устрою вас лекцию по всем земным мифологиям. Стыдно не знать, во что может верить ваш же народ.
— Не надо, — испугался он. — Я осознал свою ошибку. Дионис, так Дионис. Есть сегодня Дионис будет?
— Да, конечно-конечно, — прыснул напоследок в кулак официант и поспешил удалиться.
Люцифер скучал. Безумно. Вот бы хотя бы на пару минут вернуться и встретить пару знакомых. Олеила, Сэру, Михаила... Интересно, можно ли их пригласить в это безвкусное Посольство?
Он вздохнул и огляделся. Женщины справа весело хихикая, о чем-то шепчась и то и дело кидая игривые взгляды в сторону короля. Справедливости ради, каждый в зале кидал на них взгляды. Немудрено, сам король заявился впервые в людской ресторан, позорно чуть ли не упал в обморок, а теперь борется за свое право держать меню в руках, которое все еще, между прочим, оставалось при нем. Никто так и не решился посегнуться на собственность короля. М-да, не правитель, а мечта. Те женщины перестали ему казаться кровожадными, возможно потому что услужливые официанты убрали тарелки с костями со стола. А по левую сторону, то что он принял за ногу в диком бреду и в полуобморочном состоянии — оказалось просто каким-то замудреным огромным десертом. Мужчина с блаженной улыбкой поедал ее маленькой ложечкой не обращая внимания на других. Десерт напоминал ногу только продолговатой формой, а по бокам вообще обвален шоколадом.
Второго мужчины, к слову, рядом не было. Оставалось только догадываться, а существовал ли он вообще. Чего только не увидишь в бреду. В свою защиту сказать было нечего.
— Что, нравится оружие? — по своему понял его долгое взглядывания куда угодно, но не на свою персону Аластор.
— Нет.
— Жаль, Кармилла не оценила бы высшего порыва. Ее очень увлекает... Холодное оружие. Настолько, что даже передвигается исключительно на нем.
Люцифер все не мог понять — чего это Аластор так повеселел? Не уж то так ждал их совместного ужина?
— Кто такая Кармилла? Очередной Бог? Как вообще людям пришло в голову напридумывать такую бесовщину...
— Бесовщину? — фыркнул он. — Нет, не Богиня. Новый предводитель Повелителей. Даже жаль, что вас не настолько интересует собственный народ.
Это был удар ниже пояса, все хорошее настроение улетучилось так же быстро, как и пришло. В голове тут же всплыл разговор с Зестиалом о встречах с Лилит... Она хотела что-то изменить. Как он мог забыть? Люцифер резко почувствовал, что ему необходимо продолжить дело жены.
От одной мысли о Зестиале тело ударило холодом. «Новый представитель Повелителей». Неужели грешники все же ополчились против этого странного паукообразного мужчины? Не смотря на его грозный вид, Люциферу импонировал он, пусть и... Грешник владел миллионами душ.
— Не сердитесь, Ваше Величество.
— Что случилось с Зестиалом?
Аластор улыбнулся еще шире.
— Сожрали.
— Как... Сожрали...
Люцифер завертел головой: неужели его задело про чистке и сейчас где-то доедают его плоть? Бурная фантазия подкинула образ: черная голова Зестиала с выпяченными шестью глазами и высунутым языком лежит сейчас где-то на тарелке у одного из каннибалов... Весь полит кровавым голосом. Безглазый берет вилку и нож, облизывается и склоняется над своей жертвой... Кошмар Люцифера прерывает громкий хохот перебиваемый помехами.
— Почему вы верите каждому моему слову? — продолжал он. — Не знаю что нужно вообще сделать, чтобы убить Зестиала. Разве что намекнуть ангелом где он находится... Никогда не говори никогда.
Он улыбнулся, положил локти на стол и, опираясь на кулак, подпер голову.
— А Кармилла стала главной благодаря бизнесу с ангельским оружием. Рай открыл ящик Пандоры...
— Какой еще ящик? — не понял Люцифер, в очередной раз перебив Аластора.
— ...добавив еще больше жестокости. И если они действительно думали что мы готовим восстание, то такой ход был гениальным. Они создали оружие, которое полностью стирает душу человека. И во время чисток, как бы случайно оставляют его в разных частях Ада. Теперь это новая валюта, которая определяет насколько тебя нужно бояться, — терпеливо закончил Аластор. — А ящик Пандоры... Тоже из мифов. И тоже греческих. В целом в речи означает открыть для себя поток неприятностей. Или «подарок, который кажется ценным, но который на самом деле является проклятием».
Люцифер молча разглядывал Аластора. Раньше его раздражало его заумность, но оказывается человечество продвинулось в своем познании... Это было очевидно. Последний раз, когда он видел настоящих людей по ту сторону своего царства их было всего трое. А сейчас их только в Аду миллионы. Интересно, а как выглядит сейчас Земля... Не живут же эти миллионы в джунглях?
— Мифы, — по своему понял его молчание Аластор, и вымученно вздохнув начал объяснять, — фольклорный жанр, который иллюстрирует представления человека об устройстве мира: почему молния существует, почему время года меняется...
— Потому что Бог так придумал, — пожал плечами Люцифер.
Грешник только нахмурился. Тяжело спорить с Серафимами, пусть даже бывшими, на такую тему. Шустрый официант принес еду на подносе.
— Ваш салат, Ваше Величество Дионис, — смешливо поклонился официант, и поспешил удалиться.
Люцифер задумался: никому в Пиктограмм Сити не было дело до его статуса. Особенно в самом центре, грешникам настолько не заботились, что в него чуть ли ядом не плевались. Здесь же... В городе, где по личному мнению Люцифера жили люди гораздо страшнее, чем простые убийцы, его уважали. Это чувствовалось в любопытных взглядах, в вежливых улыбках. Пусть и от их предпочтений в еде пока хотелось оставить содержимое завтрака в тарелке...
— Ваше Величество, — Аластор ловко управлялся ножом с вилкой. — Что это я все болтаю. Может теперь ваша очередь?
Люцифер оглядел свой салат. Чего там только не было! Какие-то разноцветные листья салата, странные черные помидоры, о грехи, что здесь забыли яйца?
— А о чем мне рассказывать? — он набрал на вилку салат, и осторожно попробовал. На удивление, было вкусно. В меру сладко, немного кисло.
— Все за вас выдумывать... Расскажите мне о Грехах. Мы же, простые смертные, их не видит, только слышим о них, — как бы случайно предложил тему Аластор. В его глазах горело неподдельное любопытство.
— Грехи? — Люцифер задумался. — Не знаю даже что о них рассказать. Это нужно видеть.
— Ну что вы, не можете рассказать какие-то интересные факты о них?
— Вельзевул ненавидит яблоки.
— Люцифер! — нахмурился он.
— Ладно, ладно, — рассмеялся король. Теперь настала его очередь мучать собеседника. — Но я действительно не слишком понимаю, что я могу рассказать. Вельзевул всегда заставляет всех есть, абсолютно в любой момент может достать конфеты из карманов. Стоим мы как-то в очереди...
— А остальные? — перебил его Аластор.
— Асмодей... Он же похоть, но на самом деле он самый культурный из нас семерых.
Аластор хмыкнув, подумав, что культурнее Люцифера будет пол населения планеты.
— Левиафан занималась Адом, пока меня не было. Как я понял каждый грех следил за своим кругом, но судом, бумагами и прочими проблемами, которые тяжело было приписать конкретным лицам занималась она. И честно говоря, у нее получается лучше, чем у меня, — с горечью сказал он.
Он отправил еще в рот палу вилок. Неожиданно проснулся зверский аппетит.
— А... Еще?
— Ну что за допрос! Я же тебя про этих Даяносов не спрашиваю.
— Дионисов, — машинально поправил он. — Просто интересуюсь. Должен же я знать кто окружает моего короля, пока я сижу с его дочерью.
Люцифер расхохотался, глядя за тем, как Аластор с особой злобой разрезая свой стейк на кусочки. Дамы справа обратили на них внимание. Кажется, они набирали информации для новых сплетен.
— Ревнуешь?
— А должен ревновать правителя?
— Бельфегор... Он почти не выходит из своей больницы. В этом с ним мы похожи.
— А Сатана? — осторожно спросил он, продолжая дробить свой стейк на маленькие части.
— А что Сатана? Она... Своеобразная.
— Хуже, чем ты?
— Хуже, — мечтательно улыбнулся он, не обращая внимание на излишнюю злобу грешника. — Она иногда делает такие штуки, о которых я и подумать не мог! Ты бы видел ее механизмы...
Аластор неопределенно хмыкнул.
— А что вы такие за существа? Вас кто-то создал? — он вздохнул и решил перестать кромсать бедное мясо. И стал спокойно есть. Главное, что осознал, что слишком одержим мясом.
— Создал? Наверное это так можно назвать? — Люцифер отпил вино. У Аластора был хороший вкус. — Почему ты так... Реагируешь на рассказы про моих братьев и сестер? Что происходит?
Грешник замер, и медленно поднял глаза на Люцифера. Оленье ухо слегка дрогнуло. Их взгляды встретились. В глазах читалась гнев и обида. Слишком часто Люцифер видел этот же взгляд от своего семейства, в особенности от Маммона, который постоянно получал люлей от Сатаны. Он заметил, как Аластор поджал губы.
— Аластор?
Страх чувствовался даже на расстоянии. Король не понимал, что происходит. Чего он так боялся и ненавидел?
— Аластор? — спросил снова Люцифер. Он привстал, наклонился и попытался рукой дотронуться до щеки грешника.
— Люцифер... Не поймите неправильно, — слегка отвернулся он, избегая прикосновения и не сводя взгляда с Люцифера, словно испуганная добыча наблюдает за своим охотником.
Король вздохнул и сел обратно.
— Разве вы не боитесь неизвестного? — нашел ответ Аластор. — У вас дергается глаз от каннибалов, у меня от Грехов. Я не знаю ни их могущество, ни их вид. Вдруг они наведаются к вас в гости, встретят меня и решат растерзать?
— Растерзать?
— Я не знаю что у них на уме! Они самые сильные существа в Аду. Вдруг у вас вообще есть способ лишать жизни второй раз!
Аластор расчувствовавшись залпом выпил свой бокал вина. Люцифер улыбнулся: вечно спокойный грешник оказывается имеет свойство боятся. Хотя будто бы для него слишком не естественно переживать из-за такой глупости. Грехам нет дела до людей. Им бы со своими кругами разобраться для начала.
Он попытался выбрать среди своей родни самого подходящего кандидата... Большинство из них подумало бы, что Аластор простой слуга, а не... Друг. Никаких кровопийц в семье не было, даже резкая Сатана никогда не навредит просто так... Разве что кто-то украдет ее механизмы, но за таких самоубийц Люцифер бы не ручался.
— Остынь, — хмыкнул он. — Все в моей семье милые люди.
— Люцифер, вы олицетворение грехов.
— И это не мешает нам быть милыми людьми. Вы люди, изначально чистые и непорочные, а ведете себя хуже Грехов.
— И чья это вина, — буркнул Аластор, но вовремя опомнился. — Так расскажете о вас поподробнее?
— Достанешь блокнотик?
Аластор с невозмутимым видом подозвал официанта и попросил его маленький записник. Веселый официант, который так смахивал на Олеила, с интересом посмотрел на Люцифера, пробормотал, что для Диониса сделает что угодно, отдал вещь и поспешил за бутылкой вина — обновить напитки.
— Я вообще-то пошутил.
Он все еще поглядывал на Аластора. Страх быстро скрылся за маской безразличия и вечной улыбкой, но всем нутром король чувствовал. Аластор чего-то боится.
— А мне не сложно выполнять мечты и желания моего Короля, — Аластор перевернул страницу и только тогда понял, что забыл попросить карандаш.
— А я не так уж против помочь подданному в его страхах, — рассмеялся он, выслушивая тихие ругательства грешника.
— Так уж в страхах. Будете вы... деловаться, закажу специальный деликатес, и вздумаю вас угостить им.
— Не надо, — быстро утихомирился король. В возможностях Аластора заказать человечину Люцифер не сомневался. С него станется.
— Так есть ли у грехов какие-то слабости? Такая себе «Ахиллесова пята».
— Забавно, что ты ничего не спросил про Маммона, — Люцифер решил не спрашивать, что за такая грешная эта пята. — Явно найдешь общий язык с некоторыми из нас.