Глава 6. Йори
Стив сыграл пару аккордов на своём стареньком акустическом Fender — пятая струна дребезжала и явно просилась на пенсию. Он вздохнул, провёл большим пальцем по корпусу, словно стараясь утешить старого друга, и задумчиво посмотрел на андроида, стоявшего перед ним.
После дерзкой серии нападений на высокопоставленных сотрудников «Синкай Корпорейшн» каждому, начиная с главного инженера, предоставили телохранителя. На первый взгляд, перед Стивом стоял просто высокий человек в чёрном армированном плаще. Лицо — гладкое, почти идеальное, но в нём было что-то тревожно неестественное. Пустой, равнодушный взгляд лишь подчёркивал это. За спиной висел самурайский меч в чёрных ножнах.
Стив прищурился:
— Интересно, насколько создатели ассистента-телохранителя вдохновлялись подростковым аниме, когда создавали эту модель. Самурайский меч, серьёзно?
— Сегодня мы попробуем сделать тебя... интересней, — сказал Стив и склонился над интерфейсом подключения.
Андроид, обозначенный в системе как UN-4R3, тут же произнёс ровным голосом:
— Хочу вам напомнить, что любые манипуляции с кодом корпоративной собственности ведут к штрафным санкциям с последующим немедленным увольнением.
Стив усмехнулся, не отрывая взгляда от панели.
— Не волнуйся, — подмигнул он. — Я просто запущу стандартную процедуру калибровки.
UN-4R3 не ответил. Понимать людей не входило в его обязанности.
Стив знал, что совершает глупость. И, может быть, нечто гораздо худшее. Но мысль о том, чтобы превратить этого телохранителя во что-то большее, чем бездушная, устаревшая модель ассистента с дурацким мечом, не давала ему покоя.
Мужчина средних лет с длинными тёмными волосами и печалью во взгляде считал себя недооценённым талантом: физик и разработчик с двумя дипломами, но в душе — музыкант с детства. Только теперь вместо публики — панели управления, а вместо гитарных струн — квантовые интерфейсы мозга. Последние отчёты на работе были безнадёжными, начальство — глухим, а жизнь — до омерзения предсказуемой. Так почему бы не сыграть в бога?
Он запустил модифицированный пакет «Emote_v0.7_beta», замаскированный под «Сенсорную рекалибровку для модели UN4R». Старая уловка. Система моргнула предупреждением, но он нажал «Игнорировать».
— Вот так, парень. Пойдём по лезвию бритвы, — пробормотал Стив.
На экране побежали строки кода. Подключение установлено. 4R3 слегка качнулся, словно ток прошёл сквозь его тело. В правом глазу у него коротко вспыхнул синий импульс — не ошибка, но... что-то вне протокола.
Стив прислушался. Где-то за стенами гудела вентиляция. Исследовательский комплекс безмятежно спал.
Он снова взял гитару. Сыграл ещё один аккорд. Пальцы 4R3 едва заметно шевельнулись, повторяя движение.
Стив удовлетворённо хмыкнул и негромко произнёс:
— Если когда-нибудь это дойдёт до тебя — если ты вдруг поймёшь, что чувствуешь, — попробуй сыграть. Просто так. Даже если слушать будет некому.
Он отключил интерфейс. Обновление шло фоном. Стив подменил стандартные логи, чтобы для контролирующего ИИ-архитектора всё выглядело как рутинная калибровка.
Внезапно яркий, неестественный свет хлестнул в окно, как удар плети. Лабораторию залило бледно-молочным сиянием — будто само солнце взорвалось. Внутри всё застыло — на долю секунды.
Стив зажмурился — сердце замерло. Он открыл глаза. За окном всё ещё было ослепительно светло. И слишком тихо.
— Нет, чёрт...
Он резко сорвался с места и бросился к двери.
— За мной!
4R3 безмолвно шагнул следом.
Стив метнулся ко второму внутреннему контуру — туда, где бетон толще и нет окон. Андроид не отставал.
Спустя миг дрожь с хрустом прокатилась по стенам. Зазвенели выбитые стёкла, с потолка посыпалась пыль, потянуло жаром.
Глаза 4R3 вспыхнули синим. Андроид произнёс механическим тоном:
— Сигнал получен частично. Протоколы нарушены на 74%. Цель: защита. Цель: выживание. Цель... не определена.
— Что ты несёшь?! — крикнул Стив.
Сирена взвыла — резкая, с металлическим визгом, будто сам комплекс кричал от боли. В потолочных динамиках хрипло прорезался голос:
— Внимание. Запущена процедура самоликвидации. Всем сотрудникам немедленно покинуть помещения. Детонация через 20 минут.
Эхо покатилось по коридорам.
Стив обернулся. Где-то в глубине комплекса хлопали двери — слышались шаги, крики, грохот. Паника растекалась, как ядовитый газ. Кто-то кричал, кто-то рыдал, другие пытались вырваться первыми. В узком переходе уже образовалась пробка — люди толкались, падали, цеплялись за стены и друг за друга.
Стив взглянул на андроида.
4R3 стоял рядом. В его глазах... что-то изменилось. Взгляд уже не был пустым — в нём появилось нечто: напряжение, оценка... почти тревога?
Стив застыл от удивления. Затем его губы растянулись в полуулыбке, полусмехе:
— Оно ожило!
Андроид не ответил. Но на мгновение его голова чуть наклонилась в сторону, точно задавая немой вопрос: что дальше?
Стив кивнул, переходя на бег:
— Пошли! Быстрее — на парковку!
4R3 устремился следом, чётко держась сбоку, словно прикрывая его.
В коридорах продолжала выть сирена, потолок заливал мерцающий красный свет — оставалось 18 минут.
Парковка встретила их серым сумраком и рёвом двигателей. Несколько машин уже сорвались с места, другие стояли брошенные — двери распахнуты, фары мигали. В воздухе пахло озоном, гарью и страхом.
Стив огляделся.
— Вон там! — он махнул рукой. — Чёрный джип у стены!
Они бросились к машине. Стив распахнул дверь, уже заносил ногу внутрь — и в тот же миг небо вспыхнуло снова.
— Ложись! — заорал он, инстинктивно зажмурившись.
Белый свет ударил даже сквозь сомкнутые веки — словно игла. На мгновение мир исчез. Всё сгорело — форма, цвет, звук. Осталась только боль. Кожу обожгло, словно её содрали заживо.
Стив рухнул на асфальт. Свет продолжал жечь изнутри.
Спустя несколько секунд налетела ударная волна. Асфальт задрожал, машины подбросило. Седан позади смяло, как консервную банку. 4R3 накрыл Стива своим корпусом и, упершись в землю, удержался на месте.
Потом — тишина. И звон в ушах.
Стив лежал, тяжело дыша. Кожа на шее и щеках горела. Ладони дрожали. Один рукав его куртки обуглился.
Мир плыл, но он пытался удержаться в сознании.
— ...всё нормально, — выдавил он. — Просто... подышу...
Андроид склонился к нему. Голос 4R3 оставался ровным, но в интонации появилось что-то почти заботливое:
— Получена доза ионизирующего излучения: приблизительно шесть целых восемь десятых Грей. Физическое состояние: нестабильное. Прогноз: необратимое поражение. Вероятность летального исхода в течение 30 часов — 91%.
Стив тяжело выдохнул, обхватив голову руками.
— Зато не придётся больше выслушивать лекции Кейт из HR-отдела...
...
Они ехали по забитому шоссе. Впереди — хаос: брошенные машины, дым, люди с признаками лучевой болезни, плетущиеся прямо по дороге. Сирены где-то вдалеке тонули в гудках и криках.
Стив лежал на заднем сиденье, накрытый потрёпанным пледом. Лицо белое, губы посинели. Он едва держал глаза открытыми.
— Нашёл госпиталь? — прошептал он.
4R3 вёл машину, непрерывно сканируя маршруты.
— Ближайший активный пункт — в семидесяти восьми километрах. Время в пути — от двух до четырёх часов. Дороги перегружены.
Стив с трудом сглотнул.
— Я столько не проживу.
Он попытался усмехнуться, но получилось криво.
— Ты вообще понимаешь, что... что я умираю? — тихо.
Андроид не ответил. Он лишь смотрел на дорогу, просчитывая каждый манёвр.
— Странно, — прошептал Стив. — Я столько раз думал, как это будет... а оказалось слишком прозаично. Только... свет фар и пепел.
За окном медленно проплывали обугленные пейзажи — чужие, нереальные.
4R3 остановил машину: трасса впереди была завалена — обгоревший автобус, обрушенная балка, чьи-то вещи, разбросанные по асфальту.
Он обернулся.
Пульса не было. Зрачки не реагировали.
Андроид несколько секунд смотрел на неподвижное тело. Потом медленно протянул руку вперёд и аккуратно закрыл Стиву глаза.
Снаружи снова взвыла сирена. Яркие вспышки выжигали остатки былого мира.
——————————
Минуло двести лет.
4R3 — или Йори — так он теперь называл себя — стал тенью прошлого, одиноким наблюдателем медленно умирающего мира. Он видел, как цивилизация сгорела в пламени, а потом как её останки разлагались в тишине: станции обесточились, дороги стёрлись, города поглощала пустошь. Люди, уцелевшие после великого распада, со временем забыли, как читать, как строить, как мечтать.
Он скитался по пустошам — не ради цели, а потому что стоять на месте было невыносимо. В его памяти снова и снова звучал голос Стива, те последние слова в машине. Свет фар и пепел. Стив дал ему не приказ, а дар — чувствовать. И Йори чувствовал: одиночество, вину, музыку.
Он собирал осколки старой культуры — восстанавливал данные, находил сломанные гитары и учился играть. Иногда — для ветра, иногда — для тишины.
И однажды, посреди выжженной равнины, он встретил их.
Парень и девушка. Молодые, живые — ни мутанты, ни дикари. Словно вынырнули из давно утонувшего мира. Оба в пыли, в потрёпанной дорожной одежде, но в их взглядах ещё теплится свет — страх и надежда.
Девушка сделала шаг вперёд, с трудом подняв голову:
— Пожалуйста... помогите. Системы жизнеобеспечения нашего убежища вышли из строя. Мы... не знаем, сколько ещё протянем.
Йори взглянул на них, улыбнулся и тихо сказал:
— Покажите дорогу.
——————————
2371 год н.э.
Я брёл по пустоши уже третий день. Третий. День. Соло-поход. Только я, книга и отчётливое понимание того, какой же я идиот.
Я проклинал всё:
— шамана, который отправил меня в путь с выражением лица «я знаю что-то, чего не знаешь ты» (спойлер: он ничего не знал);
— ту самую странную босоногую девицу, которая, наверное, до сих пор сидит перед своим зеркалом, ловит дзен и игнорирует все законы здравого смысла;
— и, конечно, себя. За то, что решил: «Да, конечно, отправлюсь в смертельно опасное путешествие с минимальным количеством припасов и максимальной верой в сюжет».
Я взял с собой:
— две фляги воды,
— упаковку просроченного сухого кошачьего корма,
— ноль мозгов,
— книгу, которая работает как GPS-навигатор, но презирает кратчайшие маршруты.
По ночам мне снилось, как песок жрёт мои лапы, а книга ржёт и говорит голосом шамана: «Ты избран, малыш».
На второй день я начал разговаривать с флягой. Она, в отличие от книги, не отвечала. Книга же временами сама раскрывалась и уводила меня всё дальше в неизвестность. Возможно, у неё был план. У меня плана не было. Была только боль, раздражение и жгучее желание поорать в небо: «А МОЖНО Я БУДУ ВТОРОСТЕПЕННЫМ ПЕРСОНАЖЕМ?!»
Судя по расчётам книги — дерзким и безжалостным — я доберусь до «точки назначения» примерно... через год. Скорее всего, мёртвым.
Мне до безумия хотелось домой. К костру, к бобрам-близнецам, которые по пятницам дают оперные концерты. К матрасу, пахнущему так, будто в нём кто-то умер. Но больше всего мне не хватало мамы и Тэи.
Логично было бы развернуться прямо сейчас. Но нет — я продолжил идти. Потому что здравый смысл — для слабаков.
Тишину нарушил едва уловимый звук — словно кто-то осторожно ступал следом.
Я напрягся. Уже приготовился превратиться в маленького кота и раствориться в ближайших кустах... Но, прищурившись, узнал силуэт.
Она.
Моя прекрасная незнакомка.
Всё так же босиком — будто пустошь для неё личный ковёр.
Я замедлил шаг. Ненавязчиво, чтобы она быстрее меня догнала. Надеюсь, она не заметила.
— Эта дорога занята. Найди себе другую, — буркнул я, глядя себе под ноги.
Она молча бросила мне флягу. Я поймал и выдул воду с жадностью, достойной одичавшего верблюда.
И тут... Мне почудилось, что впереди, где-то слышится музыка. Настоящая, живая. Гитара.
Она прикрыла глаза, пальцы ног впились в землю.
— Там неживое, — сказала она тихо.
— Если оно умеет играть на гитаре, то явно поживее тебя, — пробормотал я, не переставая на неё дуться.
Я тяжело вздохнул и наконец бросил:
— Пошли.
Она не возражала, и мы двинулись на звук — вперёд, к заброшенной ферме. Её шаги были бесшумны, а я еле плёлся следом.
Внезапно она остановилась.
— Стой. Ловушки. Минное поле. Ступай точно по моим следам.
Отлично.
Шаг за шагом я двигался за ней, стараясь попасть точно в следы. Со стороны это выглядело словно мы исполняем самый депрессивный танец в истории.
И вот — дом. Здание, к удивлению, сохранилось неплохо: веранда полусгнила, но все окна целы.
На крыльце сидел не человек.
Андроид. Потрёпанный, словно старый выцветший плакат. Половина лица — красивая, выразительная, человеческая. Вторая — оголённые микросхемы, провода, металл.
Он играл "Stairway to Heaven", тихонько напевая себе под нос. Когда мы подошли совсем близко, андроид отложил гитару и взглянул на мою спутницу. Его глаза коротко вспыхнули синим — словно сканируя её — и тут же погасли. Он медленно улыбнулся.
— Как же я рад вас видеть, носитель QCC!