№1 Девушка плохого парня [Russian Translation]

Звук льющейся воды в душе - вот что разбудило меня на следующее утро. Ну, это, и еще тот факт, что с похмелья безошибочно проявляется головная боль, которая отчаянно пытается дать о себе знать. Со стоном я поднимаю голову и обнаруживаю, что ее тяжесть невыносима. С глухим стуком я падаю обратно в постель, проклиная себя за прошлую ночь. Одновременно я благодарю Коула за то, что он предусмотрительно заставил меня выпить целую бутылку воды и две таблетки аспирина посреди ночи. Очевидно, что я, как и любой другой человек, не очень хорошо переношу похмелье, и это все равно не помешало мне вчера вечером пить текилу.  Мысленно я топаю ногой, поскольку физическое движение было бы билетом в туалет и закончилось бы тем, что я прижалась бы к унитазу.

— Как ты себя чувствуешь?

Я бормочу что-то бессвязное в ответ, крепко прижимая к себе подушку. От нее пахнет Коулом. Мне нравится, когда вещи пахнут Коулом. 

— Тесси, перестань, тебе нужно встать и что-нибудь съесть. Ты почувствуешь себя лучше. — Говорит он более мягко, и я открываю глаза. Ну, я не совсем способна их открыть; это больше похоже на прищуривание, когда кто-то светит тебе в лицо фонариком.

— Я не хочу, — хнычу я и снова утыкаюсь лицом в приятно пахнущую подушку. Мысль о еде вызывает тошноту.

— Что ж, тебе придется это сделать. У нас на сегодня планы, и тебе нужно встать с постели.

Я ворчу, но в этот момент начинаю засыпать, и сон встречает меня с распростертыми объятиями. Неудивительно, что мы так хорошо ладим, ведь он всегда рядом, чтобы облегчить мою боль и последствия моих различных ошибок.

— Я не обязана ничего делать. Я в отпуске, помнишь? — Я фыркаю, с усилием бросая на Коула свирепый взгляд, прежде чем повернуться к нему спиной и снова погрузиться в сон. В своей спешке снова погрузиться в забвение я не слишком задумываюсь о том, что на Коуле нет рубашки. При этом на моем лице появляется сонная улыбка, когда я думаю о введении закона, который обязывает Коула постоянно ходить без рубашки. Вот это была бы замечательная поправка к конституции, не так ли?

— Хорошо, но ты сама напросилась. — Возможно, мне следовало бы больше бояться того, что он собирается сделать, но это не является непосредственной проблемой, поэтому я отмахиваюсь от предупреждения, которое получаю той частью мозга, которая не была разрушена алкоголем.

— Поскольку ты хочешь спать, нам, очевидно, нужно отменить наши планы. Мне нет необходимости одеваться, да и зачем вообще сегодня надевать какую-либо одежду? Все, что мне нужно сделать, это снять полотенце, обернутое вокруг моей талии. Как насчет этого, Тесси? Дай-ка я только сниму эту штуку...

Погоди, что?

Он раздевается догола?

Сейчас?

— ПОДОЖДИ! — Кричу я и прикрываю глаза одной рукой, размахивая другой в пространстве. — Не раздевайся, я вылезу из этой чертовой кровати, только не раздевайся.

— О, так ты хочешь раздеть меня сама? Не могу пожаловаться, но почему бы тебе сначала не перекусить?

Я хочу умереть. Он просто наслаждается моим смущением, а я ему позволяю. Насколько это печально? Почему я не могу флиртовать как профессионал, которым мне никогда не стать? Может, мне нужны уроки; для этого есть горячая линия?

Он смеется, и это самый замечательный звук, даже в данной ситуации. Я еще не дослушала его до конца и тоже начинаю хохотать. — Ты сейчас в джинсах?

— Да, Пирожок, — он отводит мою руку от глаз и целует в макушку. — Я просто хотел узнать, как ты отреагируешь. Приятно осознавать, что мысль о том, что я буду обнаженным, травмирует тебя. — Он бросает на меня обиженный взгляд, и я толкаю его в грудь, не сдвигая ни на дюйм. Я сижу прямо, а он стоит на краю кровати, и, присмотревшись, я действительно замечаю джинсы и обнаженный заветный изгиб его бедер, но быстро отвожу взгляд. Мне нужно перестать пялиться.

— Я что-то неважно себя чувствую. — Бормочу я, с тоской глядя на подушку, которую положила себе на колени.

Он нежно взъерошивает мои волосы. — Почему бы тебе не принять горячий душ, а позже я приготовлю тебе завтрак от похмелья.

Должно быть, я начинаю немного зеленеть, потому что он усмехается и запрокидывает мое лицо, чтобы встретиться со своими великолепными голубыми глазами. — Тебе понравится, я обещаю.

Улыбаясь ему, я прижимаюсь лбом к его все еще обнаженной груди. — Я знаю.

Горячий душ - это просто находка, да будет вам известно. Я снова чувствую себя относительно человеком, когда с опозданием на сорок минут вваливаюсь на кухню, удобно одетая, в состоянии транса, идя на запах кофе. Я наливаю себе большую кружку и добавляю большое количество сахара и сливок, делая большие глотки обжигающей жидкости.

— Полегче, тигр, ты обожжешь себе язык.

Я поднимаю взгляд на Коула, который одновременно жарит яичницу и с удивлением наблюдает за мной. — Я уже обожглась. — Я улыбаюсь и продолжаю пить. Он определенно заслуживает того, чтобы называться эликсиром жизни, кофеин не похож ни на одно другое вещество, и есть только одна вещь в мире, вызывающая большее привыкание, чем он.

И он смотрит на меня так, словно хочет запечатлеть все, что связано со мной, в памяти.

Я бесстыдно пялюсь на его обтянутое серой футболкой тело и джинсы, которые обтягивают все нужные места. Но никакое время, проведенное вдали, не заставило бы меня забыть, как темнеют его голубые глаза, когда он сердится или в приподнятом настроении. Я не смогу забыть, что его раздражает, и какие непослушные у него волосы по утрам. И чего я точно никогда не смогу забыть, так это того, как он смотрит на меня, словно ждал меня целую вечность. 

— Что? — Спрашиваю я его, слегка задыхаясь, когда он смотрит на меня.

Он одаривает меня улыбкой, от которой замирает сердце. — Приятно снова быть с тобой вот так.

Тепло наполняет меня, а вместе с ним и счастье, которого я так давно не испытывала. Он прав, это действительно приятно. Такое чувство, что мы вернулись к тому, кем были, но стали сильнее. Ну и что с того, что сейчас у нас нет ответов на все вопросы, и ему нужно какое-то извращенное объяснение от рыжеволосой ведьмы?

— На кухне происходит что-то странное? — Из комнаты, которая должна была принадлежать Коулу, выглядывает голова Бет. Могу только представить, какие мысли пронеслись в ее голове, когда она узнала, что в нашей общей комнате кто-то есть. Мысленно застонав от количества поддразниваний, которые мне придется вытерпеть, я поворачиваюсь всем телом, чтобы бросить на нее острый взгляд.

Я фыркаю, но все раздражение на нее улетучивается, когда я замечаю, что ее пижама - это рубашка моего брата и шорты для сна с его номером. Я подразню ее из-за этого позже, но сейчас это растапливает мое наивное сердце. Дженни, бывшая девушка Трэвиса, наслаждалась привилегиями, которые дает положение девушки Трэвиса О'Коннелла, но на этом все. Осознание того, что теперь у моего брата есть такая девушка, как Бет, и что он есть у нее, делает все в мире правильным.

— Не смотри на меня так, будто я героиня одного из твоих романов. — Говорит она, потирая усталые глаза. У нее определенно похмелье, гораздо сильнее, чем у меня, и это заметно. Было бы не очень вежливо с моей стороны придираться к ней прямо сейчас, но она выглядит чертовски очаровательно!

— Но ты так мило выглядишь в этом наряде! Трэвис знает, что ты надеваешь его спать?

Она приподнимает бровь, словно спрашивая меня, почему Трэвис может не знать о том, что она надевает в постель, и кончики моих ушей розовеют.

О Боже .

Она намекает на то, на что я думаю, она намекает? Отвратительно!

Коул смущенно откашливается. — Ладно, дамы, теперь, когда мы с этим разобрались, как насчет завтрака? — Он одаривает нас улыбкой, достойной театрального представления, и предлагает нам две тарелки. 

Потом, когда я, наконец, справляюсь с едой, а Алекс и Меган, спотыкаясь, идут на кухню, и мы все строим планы на день. Все согласны с планом залечь на дно, чтобы прийти в себя после вчерашнего. Честно говоря, это немного разочаровывает, так как я чувствую себя хорошо и хочу выйти и насладиться тем фактом, что я больше не дома. Не то чтобы я раньше не бывала в Нью-Йорке, все мы бывали тут и совершали туристические поездки, но определенно веселее делать все это снова со своими лучшими друзьями, а не с высокомерными бабушкой и дедушкой.

Я прислоняюсь к обеденному столу и наблюдаю, как все заканчивают завтракать и расходятся по своим комнатам, как будто солнечный свет из открытых окон обжигает их. Бет уже разговаривает по телефону с Трэвисом, и я содрогаюсь, думая о том, о чем они говорят. Меган смотрит на меня извиняющимся взглядом, но, учитывая тот факт, что ей всю ночь было плохо и Алекс не спал, ухаживая за ней, я отпускаю ее. У нас троих все еще будет возможность насладиться поездкой; сегодняшний день - всего лишь небольшая помеха на пути.

Коул обнимает меня за талию и притягивает к своей груди. Все его сомнения по поводу того, стоит ли прикасаться ко мне, исчезли. Он все утро изыскивал неуловимые способы прикоснуться ко мне. Проходя мимо меня, наклоняясь ко мне и шепча мне на ухо, и это сводит меня с ума. И теперь мы одни, совершенно одни. Кто-то должен принести сюда прочную веревку, чтобы я могла держать свои руки при себе.

— Как насчет того, чтобы нам с тобой убраться отсюда?

Я тут же оживляюсь и поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него, улыбаясь как можно шире. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, пока что все, что я запланировал, это мороженое и, возможно, прогулка, но я просто хочу побыть с тобой наедине.

— Я бы с удовольствием, особенно мороженое.

Он смеется, поворачивая меня к себе и заключая в объятия. — Это глупо, что я ревную тебя к двум по-настоящему старым мужчинам по имени Бен и Джерри? (Прим. от переводчика: это название мороженного с именами его создателей)

Я игриво пожимаю плечами. — Если ты купишь мне мое любимое мороженое, я поставлю тебя в один ряд с ними в моем списке людей, которым я поклоняюсь.

Он улыбается. — О, я думаю, ты будешь боготворить меня по целому ряду других причин, когда я закончу с тобой.

У меня голова идет кругом. Он делает это нарочно или действительно не понимает, на что намекает прямо сейчас? Я знаю, что выдаю свои грязные мысли по веселому выражению его лица и по тому факту, что мои щеки теперь стали как помидорки черри.

Он наклоняется ближе и хрипло шепчет. — Да. Подожди, пока ты не испытаешь самое декадентское и греховное наслаждение, известное человеку. Ты станешь зависима, как только попробуешь Тесси.

Мое сердце бешено колотится, и внутри все горит. Я готова выпрыгнуть из собственной кожи, настолько я взволнована. Его голос подобен чистому меду, гладкий и шелковистый, но в нем есть нотка грубости, которая делает свое дело. 

— Я уже говорил, что тебе решать. Ты...ты хочешь, чтобы я... — Он замолкает.

— Чтобы ты что? — Я пищу, находясь на пределе, мой разум гудит, а мысли разлетаются во все стороны, или, точнее, в одном определенном направлении.

Он выпрямляется и с невозмутимым видом, который меня нервирует, говорит. — Хочешь, чтобы я приготовил тебе мои знаменитые слоеные брауни с тройной нутеллой и сливочной помадкой?

Достаточно сказать, что после этого я с ним долго не разговаривала.

***

Несмотря на то, что я все еще очень зла на Коула за его выходку, этого недостаточно, чтобы помешать мне подготовиться к нашему псевдо-свиданию. Поскольку Бет решила вернуться в комнату, где спала, я осталась с Коулом в качестве соседа по комнате, и он наблюдает, как я хлопаю дверцами шкафов и разбрасываю вещи в поисках подходящего наряда.

— Ты все еще злишься на меня? — Спрашивает он, лежа на кровати, прислонившись к спинке и скрестив руки за головой.

— Знаешь, если ты задашь этот вопрос в пятый раз, мой ответ не изменится. — Почему у меня нет красивой обуви? Как так получилось, что я взяла с собой только свои самые паршивые шлепанцы, которые почти истрепались? Замечательно, теперь я буду девушкой в уродливой обуви для бездомных. И что это за рубашки? Почему я не обыскала шкаф, полный одежды, которую купила мне мама? Ах да, это потому, что купила эту одежду мама. Так что, перебирая один неприглядный топ за другим, я не чувствую его приближения, пока он не присаживается на корточки рядом с открытым чемоданом, который, кстати, выглядит как место преступления.

— Прости, если я задел твои чувства. Ты же знаешь, что я не хотел смеяться над тобой, верно?

Я отбрасываю майку, которую в данный момент мну, и стараюсь не смотреть на него. Конечно, я веду себя как стерва, и он не заслуживает такого поведения, но иногда многие чувства сдерживаются, а потом вырываются наружу в самый неподходящий момент.

— Я знаю, прости, ты пошутил, а я, как обычно, погорячилась. Кажется, это все, что я делаю с тобой, и я знаю, это, должно быть, раздражает, но это просто инстинкт самосохранения, Коул.

Я сажусь на пол, скрестив ноги, и теребю подол своей рубашки. Коул тоже садится, подтягивая колени и наблюдая за мной с беспокойством и некоторым замешательством.

Выдыхая, я готовлюсь сказать что-то, что может причинить ему боль, но это то, что нужно сказать. Если я буду держать свои чувства при себе, они распространятся, как яд, и, возможно, снова разрушат наши отношения. Поэтому сейчас мне нужно быть честной.

— Иногда я начинаю бояться, что, возможно, мои чувства к тебе сильнее, чем те, что ты испытываешь ко мне. — Он открывает рот, чтобы возразить, но я перебиваю его. — Я знаю, что это глупо, ладно, и что я неправа. Ты никогда не заставлял меня чувствовать, что мы в неравных условиях. Я...я нравлюсь тебе дольше, так что то, что я чувствую, даже не имеет смысла, верно? Но, несмотря ни на что, я все еще немного боюсь показать, что еще больше люблю тебя, потому что это заставляет меня чувствовать себя слабой и возвращает меня к тому, как сильно я сломалась. Вот почему, когда ты шутишь, а я поддаюсь на эти шутки, это пугает меня. Это не твоя вина, это моя, и я должна над этим поработать. Я не могу позволить тому, что случилось, и дальше портить нам отношения, понимаешь?

Коул пристально смотрит на меня, когда я наконец поднимаю на него взгляд. В этих глазах боль и чувство вины, эмоции, которые я никогда не хотела бы увидеть снова, но подожди, Тесса, они вернулись. Он не заслуживает того, через что я заставила его пройти, но он все еще здесь, каждый божий день ищет новые способы причинить себе боль.

— Ты помнишь, что я сказал тебе прошлой ночью? Я говорил тебе, что больше всего на свете боюсь потерять тебя. Вот о чем я думаю все это чертово время. Всякий раз, когда я смотрю на тебя, я понимаю, как легко могу потерять тебя, особенно сейчас. Поэтому, когда я шучу, это отчасти потому, что я пытаюсь прогнать внутренний голос, который говорит мне, что рано или поздно я сделаю что-то, что заставит тебя уйти от меня навсегда. Но в основном потому, что поддразнивание тебя больше всего напоминает мне о том, как все начиналось, буквально с тех пор, как мы были детьми. Я всегда старался привлечь твое внимание, увидеть эту искорку в твоих глазах. Я подумал, что если это сработало, когда нам было по пять лет, то сработает и сейчас.

Его упоминание о нашем детстве мгновенно вызывает у меня улыбку. Боже, он так мучил меня, а я ненавидела его до глубины души. Всякий раз, когда я видела его, я сразу же начинала опасаться худшего на весь остаток дня.

Я пододвигаюсь к нему и беру его лицо в ладони, крепко целую, а затем откидываюсь назад. — Я говорила тебе раньше, что безумно люблю тебя, Коул Стоун?

Он выглядит успокоенным и немного удивленным, но, судя по тому, как он набрасывается на меня, повалив на пол, я могу сказать, что в основном он счастлив.

— Я тоже безумно люблю тебя, Тесса О'Коннелл.

А потом он целует меня вечно, по крайней мере, мне так кажется.

Когда я, наконец, подбираю наряд - а это непростая задача, учитывая, как Коул упорно старается отвлечь меня, - мы с Коулом оставляем наших друзей дома и отправляемся в ближайший парк, где полно людей, наслаждающихся летом. Купив и съев обещанное мороженое, мы находим уединенное местечко под огромным старым деревом и устраиваемся поудобнее. Итак, я сажусь, а Коул ложится, положив голову мне на колени. Удовлетворенно вздохнув, я прислоняюсь к дереву и провожу пальцами по его волосам. Его одобрительный стон говорит мне о том, что он одобряет это.

Это прекрасно.

Какое-то время мы молчим, наслаждаясь тишиной после напряженного разговора, который состоялся у нас в квартире. Наконец-то мы в таком месте, где между нами не остается никаких вопросов. Так что, если на нашем пути возникнут еще какие-нибудь проблемы, мы сможем справиться с ними вместе. Как только я погружаюсь в свои мысли, я слышу, как Коул говорит что-то, чего я не улавливаю.

— Ты что-то сказал?

Он вздыхает. — Лучше бы я этого не делал.

Это звучит зловеще, и я уже начинаю паниковать. 

— Твоя мама звонила мне сегодня.

Ладно, все в порядке. Мне требуется минута, чтобы переварить то, что он только что сказал, но когда до меня доходит, я на удивление спокойно к этому отношусь. Она звонила и мне, но я не отвечала и не слушала голосовые сообщения, которые она каждый раз настойчиво оставляла. Вполне естественно, что она позвонила Коулу.

— О. — После нескольких напряженных мгновений мне удается произнести. — Чего она хотела?

— Очевидно спросить, почему ты не отвечаешь на ее звонки.

Я бормочу что-то уклончивое, пока он наблюдает за моим лицом. — Она действительно хочет поговорить с тобой, Тесса.

— Я поговорю с ней, когда буду готова. Если я сделаю это сейчас, то все только ухудшится, а я не самый большой ее поклонник на данный момент.

— Именно это я ей и сказал, но она была в отчаянии. Тесса, она в городе и хочет поужинать с нами сегодня вечером.

— Нет. — Мне не нужно об этом думать, у меня даже нет другого выхода. У меня были подозрения по поводу того, что моя мама здесь, и я была готова к этому. Я ни за что не собираюсь снова притворяться, что все нормально, особенно после того, как она, не задумываясь, бросила свою семью. Она всегда была эгоисткой, но в последнее время ее поступки перешли на новый уровень. 

— Послушай, это всего лишь ужин. Если мы придем и ты позволишь ей высказаться, на этом все закончится. По крайней мере, это будет лучше, чем постоянно избегать ее. Я знаю, каково это, когда ты отстраняешься, Тесси.

Ой, он высказал вескую мысль и сразу навеял плохие воспоминания.

— Это не то же самое...она...она...

Коул поднимает голову с моих колен и придвигается ко мне, беря мои руки в свои. — Ты чувствуешь, что ненавидишь ее, и что никогда не сможешь простить, верно?

Я знаю, о чем он сейчас думает. — Это не одно и то же. Мы - другое.

— Мы оба люди, которые причинили тебе боль и подвели тебя. Сделай это для меня, Тесси. Просто попробуй поговорить с ней, это все, о чем я прошу.

— Что именно она тебе сказала, чтобы привлечь тебя на свою сторону? — Я спрашиваю, потому что мне искренне любопытно. Обычно он не обращает внимания на мои проблемы с мамой. Он никогда не был так вовлечен в это, потому что я знаю, что сделала это спорным вопросом, и он не хочет ссориться, но это первый раз, когда он так непреклонен в этом.

Он улыбается и приближает свое лицо к моему. — Она могла сказать, а могла и не сказать, что я единственный человек, которому ее дочь доверила свою жизнь и которого она всегда выслушивает.

— И ты ей поверил? — Я усмехаюсь, но в душе ненавижу тот факт, что мама все еще знает меня.

На мгновение он выглядит взволнованным. — Может быть, все немного изменилось, и ты не доверяешь мне так, как раньше...— Я закрываю ему рот рукой.

— Я действительно доверяю тебе, Коул.

Его губы изгибаются в улыбке под моими пальцами, и он целует мою ладонь. Убрав руку, я прислоняюсь к его груди и спрашиваю. — Где мы должны быть и во сколько?

Я просто без ума от него.

Но дело не в моей матери, а в том, чтобы я показала Коулу, что то, что сказала моя мама, правильно и что ему больше не нужно сомневаться в нас.

— Люблю тебя, Тесси. — Он целует меня в макушку, и это придает всему смысл.