№1 Девушка плохого парня [Russian Translation]

Я окидываю взглядом сверкающие поверхности пентхауса и думаю, что это определенно не типичное для нас путешествие. Предполагалось, что мы будем останавливаться в грязных мотелях, целыми днями ехать за рулем и питаться сомнительной едой в придорожных закусочных. Если вы спросите меня, я бы предпочла именно это, но вместо этого я оказалась в квартире, занимающей весь пятнадцатый этаж впечатляющего и роскошного здания в Верхнем Вест-Сайде. Однако, похоже, что именно здесь мы с друзьями пробудем пару дней, так как мой отец взял на себя все приготовления. Может быть, мне повезет, и на нашей следующей остановке я найду более бедные окрестности.

— Чье это жилище? — Спрашивает Коул, оглядываясь по сторонам.

— Чьё бы ни было, я отправлю этому человеку корзину с благодарностями. Ребята, вы видели, какого размера джакузи? — Бет выходит из комнаты, которую мы с ней будем делим, и улыбается, как идиотка. Она до смерти хотела остаться со мной наедине с тех пор, как мы с Коулом приехали сюда, а это было примерно на час позже, потому что мы погуляли по городу, прежде чем вернуться в квартиру.

— Друга моего отца, и они с семьей путешествуют по Европе, так что вернутся не скоро. — Я отвечаю на вопрос Коула, а затем прищуриваюсь, глядя на свою лучшую подругу, которая все еще самодовольно смотрит на меня. Может быть, это потому, что Коул стоит близко ко мне, и я не убегаю от него со скоростью мили в минуту.

— Чувак, ты видел...— Алекс и Меган выходят из своей общей комнаты, и Коул сухо заканчивает фразу. — Джакузи? Я уже слышал.

Интересно, почему все так радуются горячей ванне в середине лета? 

— Мы должны попробовать её сегодня вечером, Тесса, я взяла твое бикини. — Нараспев произносит Бет, прежде чем скрыться в нашей комнате. К счастью для нее, я не бросилась на нее с ножом для разделки мяса, потому что Коул начал задыхаться, как только она произнесла "бикини". То, что она пытается сделать, не могло бы быть более очевидным, даже если бы она прямо сейчас протянула мне обручальные кольца. Нам нужно поговорить; я смотрю в ее удаляющуюся спину.

— Итак, — я с энтузиазмом хлопаю в ладоши, глядя на Коула, который, кажется, немного успокоился. — Что вы, ребята, хотите сделать в первую очередь? —  Я начинаю перечислять кучу вариантов, но всем хочется принять душ, поесть и только потом пойти куда-нибудь. Поэтому мы соглашаемся и расходимся по своим комнатам. Бет разговаривает по телефону с Трэвисом и погружена в свой собственный мир. Мысли о Трэвисе сбивают меня с толку, особенно после откровения в машине. Я не знаю, злиться ли мне на него за то, что он скрывает что-то настолько важное, или быть благодарной за то, что он спас жизнь Коулу. Как бы то ни было, мне нужно будет поговорить с ним в ближайшее время.

Принятие душа помогает мне взглянуть на свои чувства с другой стороны. Поездка на машине помогла нам добиться прогресса и устранить множество недоразумений, но мы все еще хрупкие. Я знаю, что мне нужно взять себя в руки и смириться с тем фактом, что Коул совершил ошибку. Возможно, с Эрикой что-то случилось, а может, и нет, но он поставил себя в неловкое положение и очень сожалеет об этом. Я была так жестока, как только могла, и делала все возможное, чтобы сопротивляться тому, что у нас есть, но иногда ты не можешь долго бороться.

Мы с девочками помогаем друг другу подобрать наряды, так как на улице скоро стемнеет, и все планируют найти клуб, где все поверят, что нам есть двадцать один. Думаю, будет легче найти Райана Гослинга, бродящего по улицам без рубашки в поисках развлечений. Хотя в этом городе никогда не знаешь наверняка, все возможно.

Это может объяснить, почему Меган и Бет пытаются завернуть мое тело в носовой платок, по крайней мере, я так думаю, судя по внешнему виду. Им нравится называть это маленьким черным платьем. Если мне придется одеваться как проститутке, чтобы, наконец, заставить своих друзей повеселиться, так тому и быть. Видит бог, последние полтора месяца я только и делала, что превращалась в депрессивную и эмоциональную бомбу замедленного действия. Моя кожа отполирована до блеска. Бет наносит мне макияж, до жути похожий на ее собственный, уделяя особое внимание подводке и теням для век. Мои волосы завиты и лежат большими упругими волнами, ниспадающими на плечи. Я умудряюсь засунуть ноги в туфли на высоком каблуке и начинаю расхаживать по комнате.

Стоя перед зеркалом в полный рост, я осознаю, какие усилия приложили мои подруги. Как бы банально это ни звучало, я с трудом узнаю девушку, смотрящую на меня из зеркала. Она выглядит...по-другому, мягко говоря, красивее. Как бы тщеславно это ни звучало, мне нравится, как я выгляжу после того, как меня подправили. В этом образе есть определенная уверенность. Я всегда была из тех, кто никогда не чувствовал себя комфортно в своей собственной шкуре, но перемены в материальном плане наконец-то заставили меня почувствовать, что я могла бы стать кем-то, с кем такой парень, как Коул, мог бы прожить долгую жизнь.

И кем-то, кто не проигрывает таким людям, как Эрика.

Это мелочная мысль, но, эй, если я так выгляжу, то я должна сыграть свою роль примадонны Тессы.

— Итак? Каков вердикт? — Спрашивает Бет, пытаясь завязать шнурки на своих армейских ботинках. На ней черный блестящий спортивный костюм, и она носит его с уверенностью, которая мне совершенно не свойственна. Ее опасения сменяются облегченной и довольной улыбкой, когда она замечает благоговейный трепет на моем лице. Она знает, что у нее получилось; она вернула мне часть уверенности в себе. Это то, что мне нужно для ночи, проведенной с Коулом. Кто бы мог подумать, что я подхожу под это клише, дайте женщине пару хороших туфель, и она покорит мир. С другой стороны, иногда мне кажется, что мою жизнь можно назвать собранием самых жестоких жизненных клише.

— Коул определенно не готов к тому, что его ждет, — самодовольно улыбается Меган, завивая свои локоны. Она пришла в себя и решительно вернулась к работе в команде поддержки Коула. Я думаю, Алекс во многом виноват в этом, но она определенно больше поддерживала меня.

Мы выходим из комнаты и натыкаемся на изумленного Алекса. Его губы приоткрываются, когда он рассматривает нас во всей красе нашего клубного наряда. Но когда его взгляд останавливается на Меган, мы понимаем, что он не может отвести взгляд. Она щеголяет в своем темно-сливовом облегающем платье, так что он безнадежен. Я оглядываюсь в поисках Коула, но испытываю ужасное разочарование, когда вижу приклеенную к холодильнику записку. Это его почерк, и когда я подхожу ближе, то вижу, что теперь уже крайне неприятный листок желтой бумаги сообщает мне, что Коул встретится с нами прямо в клубе. Очевидно, ему нужно было повидаться с друзьями, которые казались ему более важными, чем общение со всеми нами.

Я стараюсь не обращать внимания на обиду и смеюсь над довольно неприятным результатом моих попыток свести с ума этого парня. Теперь, когда я думаю об этом, мне становится стыдно за феминистское движение. Переодеваюсь для мужчины? Какой сейчас год, 1950-й?

Усмехнувшись, я беру себя в руки и поворачиваюсь к Бет, которая нервно покусывает губу за моим плечом.

— Итак, насколько сильно мы собираемся напиться сегодня вечером?

***

В итоге мы оказываемся в клубе под названием "Нова", где работает двоюродный брат Алекса. Это достаточно удобно, потому что мы можем не стоять в очереди и никто не спрашивает у нас удостоверения личности. Внутри все в точности так, как и должно выглядеть в обычном клубе. Что совершенно очевидно, так это то, что мы уже не в маленьком городке. Мы с девочками сидим в баре клуба, откуда открывается прямой вид на танцпол, и заказываем напитки. Я позволила Бет принять это решение, поскольку немного дешевого пива и вина - это предел моих знаний об алкоголе и его потреблении. На самом деле, мне больше нравится идея выпить немного старой доброй текилы или, может быть, водки, виски тоже имеет приятный вкус, и меня всегда интриговала идея шотландского виски. Я отвлекаюсь, и это раздражает. Я хочу раствориться в музыке, потанцевать со своими подружками, напиться и проснуться с адским похмельем, но я не могу. Мои глаза прикованы к входу.

Где он?

Разве мы не должны были использовать это время, чтобы забыть о наших проблемах и сблизиться, попытаться решить наши проблемы и оставить их позади? Так где же он и что такого важного он делает, что бросил меня вот так?

Опрокидывая в себя обжигающую, горькую жидкость из бокала, как опытный профессионал, я хватаю своих подруг за руки и тащу их на танцпол. Музыка звучит громко, отдается эхом во мне и прорывается сквозь боль и дурные предчувствия. Мне нравится песня, которая звучит, и можно легко раствориться в ней и позволить своему телу овладеть собой. Мы смеемся и двигаем бедрами, притворяясь соблазнительницами, заставляя людей закатывать глаза в нашу сторону. После нескольких песен Алекс подходит к Меган, и мы теряем их из виду в толпе. Мы с Бет идем в ванную, чтобы привести себя в порядок, а когда она возвращается, то, вопреки моему здравому смыслу, пьяная, набирает номер моего брата. Трэвис достаточно умен, чтобы не ожидать, что мы будем красить ногти или заплетать друг другу косички в полночь, но он также не будет особенно рад тому факту, что его младшая сестра и девушка напиваются в клубе.

Я пожимаю плечами и позволяю ей идти навстречу своей смерти, возвращаясь на танцпол. С Трэвисом можно разобраться утром, и нельзя просто так пропустить песню Бейонсе, не потанцевав. Довольно скоро я теряюсь в своем собственном мире, закрываю глаза и загоняю мысли о темноволосом парне в самые темные уголки своего сознания. Я постоянно ощущаю тепло тел позади себя. Незнакомцы танцуют неподалеку, но не переступают невидимых границ, которые определяют клубный этикет. Но через некоторое время чьи-то сильные руки обхватывают меня за талию, притягивая к себе, и я чувствую, как кто-то прижимается своими бедрами к моим. В моем нетрезвом состоянии это приятно. Его руки ни на секунду не отрываются, просто крепко сжимают мои бока, но никакого трения. Мы просто синхронно двигаем бедрами, и это совершенно невинно.

Я не испытываю желания видеть лицо этого человека, потому что, пока я этого не делаю, я могу притворяться, что он тот, кем я хочу его видеть. Кроме того, приятно, когда тебя замечают, когда кто-то уделяет тебе столько внимания и дарит такую близость.

— Убери от нее свои руки.

Предупреждение, произнесенное тихим, угрожающим голосом, заставляет меня открыть глаза и отогнать от себя пьяную дымку. По моей коже бегут мурашки, а волосы на затылке встают дыбом. Он здесь. Боже, он здесь, и он в бешенстве. Он заставил меня ждать его несколько часов, и теперь, когда я вся в поту, мой макияж тает под лучами прожекторов, а ноги болят от танцев на высоких каблуках, у него хватает наглости появляться и злиться.

— В чем твоя проблема, парень? — Спрашивает Коула лохматый блондин, с которым я танцевала. И да, это именно то, что я тоже хочу знать. Я поворачиваюсь к Коулу, который стоит в простой серой футболке и джинсах и выглядит задумчивым и сексуальным.

— Да, в чем твоя проблема, парень?

Я подчеркиваю свою мысль, несколько раз тыча его в грудь. Он не отвечает на мой вопрос, а просто прищуривается, глядя на меня. Затем он делает несколько угрожающий шаг в сторону моего нового друга и окидывает его таким свирепым взглядом, что от этого у меньших и, ну, относительно не таких пьяных мужчин на полу образовались бы лужи.

— Моя проблема в том, что ты лапал мою девушку, и если ты не отойдешь от нее через пять секунд, у меня будут проблемы посерьезнее.

Глаза бедняги расширяются, а кадык нервно подрагивает, когда он смотрит на Коула, который одновременно тяжелее и выше его. Затем он смотрит на меня и, должно быть, решает, что я, вероятно, не стою поездки в больницу, поскольку убегает от меня быстрее, чем я успеваю почувствовать оскорбление.

Но теперь я злюсь.

Кем, черт возьми, он себя возомнил? Как он смеет вести себя со мной как альфа-самец, когда именно он причинил мне боль? Снова.

— Ты не должен был этого делать! — Я сердито смотрю на него, и он сжимает челюсти, раздувая ноздри. У него такой взгляд, который говорит мне о том, что он, возможно, выпил. Он еще не пьян, но уже на грани этого. Его чувства достаточно притупились, а эмоции обострились, но он осознает их.

— Что? — Он хмуро смотрит на меня. — Я чему-то помешал? Я сидел там и смотрел, как этот ублюдок лапает тебя. И я позволил ему это сделать. Я позволил ему это сделать, потому что думал, что это то, чего я заслуживаю. Я заслужил видеть, как руки другого парня ласкают тебя, но это не значит, что я позволю этому случиться.

Люди наблюдают за нами. Я чувствую на себе их оценивающие взгляды, но в данный момент мне все равно. Это самая страстная и честная реакция, которую я слышала от Коула за долгое время. 

— Это не то, чего ты заслуживаешь. — Я мягко говорю ему. — Зачем ты это сделал? Почему ты позволил мне притвориться, что случайный незнакомец, с которым я танцевала, был тобой? Потому что это все, чего я хотела, это чтобы ты был здесь, со мной. Не он, а только ты.

Его глаза остекленевают, а затем его взгляд становится более пристальным, согревая меня до глубины души. Он дергает меня за запястье, уводя прочь от пульсирующей толпы. Я ловлю встревоженные взгляды наших подруг и ободряюще улыбаюсь им. Коул меня не пугает, когда я с ним, я чувствую себя в большей безопасности, чем когда-либо.

Он хочет, чтобы мы остались наедине, и я чувствую его настойчивость. Поэтому, когда он прижимает меня к стене в пустом коридоре, я готова. Он наклоняется ко мне, прижимаясь своим лбом к моему.

— Ты сводишь меня с ума, — выдыхает он.

— Ты меня тоже.

Его губа подергивается, и он расплывается в улыбке. — Я бы извинился за то, что вел себя как придурок, но я этого не сделаю.

— И я должна была бы злиться на тебя за то, что ты такой пещерный человек, но не буду.

— Тебя это завело, не так ли? — Он улыбается, и это пугает, как легко и без усилий мы возвращаемся к тому, чтобы быть самими собой. Вопросы все еще не дают мне покоя, но теперь я знаю, что всему есть достаточно хорошее объяснение. Я не сомневаюсь в нем, как сомневалась бы раньше; мир не рушится вокруг меня. Мы просто...мы.

— Заткнись! — Я смеюсь и хлопаю его по плечу.

—  Завело? — Говорит он самодовольно и слишком радостно, поддразнивая меня.

Я громко фыркаю. — Даже если и так, ты только что испортил момент. — Я притворяюсь раздраженной.

— О, да? Тогда нам придется это исправить. —  Он снова смотрит на меня с жаром, и у меня перехватывает дыхание.

— О боже...

Он поднимает руки к моему лицу, его пальцы скользят по каждой черточке. Мои губы, нос, глаза, подбородок и даже чувствительное местечко за ухом горят там, где его пальцы проводят по ним. — Я скучал по этому. — Он выдыхает, а мои глаза закрываются сами по себе, и у меня вырывается удовлетворенный вздох.

— Я тоже, — выдыхаю я, когда он проводит костяшками пальцев по моей шее, ключице и почти по вырезу платья.

— Мне нравится это платье, — шепчет он мне на ухо, и я задыхаюсь, когда его зубы слегка царапают кожу на моем горле. — Но остальным парням оно тоже нравилось. Я хотел убить их всех. — Он продолжает сводить меня с ума своими нежными ласками.

— Сегодня ты настроен особенно кровожадно. — Я чувствую, как он улыбается, уткнувшись в изгиб моей шеи.

— Это все твоя вина, очевидно, тебе нравится мысль о том, что я в тюрьме. — Он утыкается в меня носом.

— Нет. — Честно говоря, я потеряла ход мыслей, но кто бы мог меня винить? Когда Коул Стоун творит с тобой такие волшебные вещи, логичность или присутствие духа на самом деле не являются большой проблемой.

Он покрывает поцелуями все мое лицо, и я теряюсь, совершенно и бесповоротно теряюсь для него и для того, что он делает со мной.

— Тесса? — Хрипло произносит он, отводя мои волосы в сторону, обнажая мое плечо, а затем целуя его.

— Хм? — Рассеянно бормочу я. Ему нужно меньше говорить и больше делать.

— Могу я отвезти тебя домой? Потому что нам нужно поговорить, и я не знаю, смогу ли...Я теряю всякое подобие контроля над собой и не хотел бы делать это в грязном коридоре клуба.

Вау.

Что вы на это скажете?

У меня есть вопросы, много вопросов. Нам действительно нужно о многом поговорить, и он по-прежнему немного уклончив, но у нас в запасе масса времени. Однако прямо сейчас я отстраняюсь только для того, чтобы кивнуть.