Глава 7
Принц опаздывал.
Сильвен стоял на коленях, склонившись лбом к шершавому полу допросной в подземелье дворца, и не мог решить, кого ненавидит больше: Роберта или собственное тело, ставшее клеткой.
Принц только что позвонил и приказал по громкой связи, чтобы все вокруг слышали:
— Я запрещаю тебе сжигать или пытать огнем кого бы то ни было!
Прямого приказа Сильвен из-за печати ослушаться не мог. Но все драконы, кроме непосредственно хозяина, подчинялись королевской семье, то есть Сильвену мог приказать и король. Когда их требования противоречили друг другу, Сильвен испытывал такую боль, что жить не хотелось. А был еще Верховный маг. Он не мог приказывать Сильвену — точнее, его приказы не имели такой же силы, как королевские или хозяйские. Но в отличие от Роберта и его величества Верховный маг мог колдовать, а значит, имел возможность заставить дракона подчиняться силой.
Сейчас был как раз такой случай. У стены напротив жались друг к другу старушка — божий одуванчик и заплаканная девочка семи лет. Их руки были скованы наручниками, а имена Сильвен прослушал, потому что торопил Роберта, якобы снова уединившегося в архиве. На допрос, кроме начальника тайной службы графа Сте́нли, внешне и характером напоминающего крысу, зачем-то явился король и теперь бесился — ни старушка, мать погибшего вчера террориста, ни девочка, его дочь, ничего толком сказать не могли. Король с утра страдал от невыносимой боли, ему перестали помогать старые лекарства, над новыми врачи и целители еще работали, а его величество тем временем совсем обезумел. Раньше он мог грозиться, но от слов к приказам вроде «пусть все умрут» никогда не переходил, тем более по отношению к таким беззащитным заключенным. Старушка выглядела так, словно вот-вот отдаст богу душу. Девочка то и дело заходилась в рыданиях.
Не то чтобы Сильвен их жалел, но знал, что наверняка пожалеет Роберт. И еще принц недвусмысленно утром сказал, что хочет лично поговорить с семьей убийцы, когда ее найдут. Зачем — Сильвен понятия не имел, но это и не его дело. Будь его воля, он бы постоял у стены где-нибудь в тени, подождал, пока король в ярости кого-нибудь пришибет — вон как косится на аппаратуру для допроса и на заботливо разложенные графом Стенли ножи. Начальник тайной службы славился своей любовью к ножам, особенно во время дознания политических преступников, почти как Верховный маг — своим заклинанием боли. Сильвен не раз испытывал на своей шкуре и то и другое. Рисковал и теперь, потому что пытался отвлечь огонь — королевский гнев — на себя.
— Ваше величество, смилуйтесь, — тянул дракон, внутренне себя презирая. Даже страшная боль не могла соперничать с унижением. — Прошу вас, мой хозяин будет здесь с минуту на минуту.
Король ярился: «Ничтожество, бесполезный дракон, недоумок!» Верховный маг как всегда мечтательно улыбался. Стенли любовно поглядывал на свои ножи. Его нос при этом совершенно по-крысиному шевелился.
От слов король наконец перешел к делу — его сухонькая, похожая на громадного паука рука, схватила один из ножей Стенли. Сильвен чуть подвинулся, чтобы загородить собой и девочку, и старушку. Долго это продолжаться не могло: король швырялся вещами метко и при желании мог вырубить Сильвена двумя-тремя ударами. Однажды это уже произошло, и Сильвену не понравилось. Нет, восстановился он быстро, но Роберт снова закатил грандиозную истерику, король не отставал, так что дворец стоял на ушах аж три дня. Потом Сильвен получил сомнительное удовольствие присутствовать вместе с принцем на королевских ужинах. Кому милость, а кому пытка.
Король, продолжая сыпать оскорблениями, замахнулся.
И тут дверь в допросную наконец-то распахнулась, и внутрь с криком: «Отец, нет!» — влетел принц. Сильвен, подняв голову, убедился, что снять маску Роберт не забыл и даже переоделся. Что ж, понятно теперь, почему он так долго.
Кинжал в руках короля указал на сына. Телохранители, замершие вокруг его величества почетным караулом, подобрались. Сильвен прикинул, успеет ли кто-то из них перехватить нож, если король решит выбрать целью принца. Выходило, что успеет, но, конечно, под нож снова придется подставляться дракону, чтобы закрыть собой хозяина — как всегда, по закону подлости.
Роберт же, как будто не замечая направленное на него острие ножа, опустился на колени у кресла отца и что-то торопливо зашептал так тихо, что даже Сильвен не расслышал. Впрочем, не особенно-то и старался. Лицо короля светлело с каждым мгновением.
— Ну наконец-то! — выдохнул он, криво улыбнувшись, и выронил нож. Кто-то из гвардейцев его подобрал и положил обратно в бархатный футляр. — Мы обязаны объявить... — начал тем временем король, но Роберт снова зашептал ему на ухо, на этот раз активно жестикулируя. Король сначала неодобрительно качал головой, потом усмехнулся. — А... Ясно. Ты ведь помнишь, что у тебя всего неделя?.. Хорошо. Ладно, будь по-твоему. Что ж, три дня это и правда терпит. Хорошо, четыре. Но чтобы больше никаких тайфунов! Скажи хоть, кто она?
Значит, Роберт рассказывал отцу про невесту. Сильвен выдохнул с облегчением. Хорошо — теперь его величество станет поспокойнее.
Принц что-то шепотом ответил, и король поморщился.
— Ясно... Хорошо, я понимаю.
Он мигом потерял интерес к заключенным и направил кресло к выходу. Роберт выпрямился, рассеянно улыбаясь. Сильвену вдруг очень захотелось ему врезать — просто чтобы стереть эту довольную улыбку, такую неуместную в допросной.
— Скинь ее размеры портному, — обернувшись, бросил король. — Пусть подгонят свадебное платье. И обувь. — Потом добавил, усмехаясь: — На это, знаешь ли, время нужно. Ты не можешь просто представить невесту на свадьбе, ее требуется подготовить.
— Да, отец.
Замолчав, король окинул сына задумчивым взглядом и вместе со свитой — секретарем и телохранителями — скрылся за дверью.
— Сильвен, пожалуйста, встань, — тут же попросил Роберт. Такая просьба граничила с приказом, и Сильвен, позволив себе один-единственный недовольный взгляд, поднялся, а потом отошел в тень у стены, подальше от старухи с девочкой и Верховного мага.
Роберт опустил взгляд на ножи.
— Господин Стенли, уберите это.
Глава тайной службы драконом не был и просьбу принца выполнять не торопился. Он поднял брови и удивленно произнес:
— Вы уверены, ваше высочество, что они вам не понадобятся?
— Уверен, — холодно ответил принц.
— Может быть, тогда электрошокер? — И Стенли действительно вытащил один из кармана. Миниатюрный, почему-то украшенный стразами, больше похожий на женский тюбик с помадой, а вовсе не тот, что используют, к примеру, в полиции при задержании преступников.
Роберт посмотрел на него и вежливо поинтересовался:
— Граф, а что говорит о вашем увлечении оружием психолог?
Сильвен невольно хмыкнул и тут же поймал на себе взгляд Верховного мага. Тот без слов говорил: «Знай свое место, дракон».
— Простите, ваше высочество? — удивился Стенли. — Я никогда не обращался к психологу. Не было необходимости.
Роберт снова посмотрел на шокер.
— Неужели? Зря. Уберите это, пожалуйста, — повторил он. И, обогнув стол, направился к заключенным.
Сильвен набрал на планшете сообщение для капитана гвардейцев — телохранителей принца, да где их носит! И встал рядом с Робертом так, чтобы успеть его при случае заслонить. Принц бросил на него короткий взгляд, потом опустился на колени перед девочкой и, улыбнувшись, мягко сказал:
— Здравствуй. Как тебя зовут?
— Бе́рта, — пробормотала девочка.
«Жалеет», — про себя вздохнул Сильвен. Он попытался представить, каково ребенку оказаться в дворцовом подземелье. В фильмах нарисовали бы драматичную картину — сырость, грязь, крысы. Или наоборот — серость, бетон и чистота, которую вот-вот запятнает кровь. В реальности ничего подобного не было: допросная напоминала переговорную в офисе, разве что без прозрачных стен. Стол здесь тоже был, на нем сейчас располагались артефакты, вроде определителя лжи и ментального воздействия. И ножи Стенли, разумеется.
Роберт достал из кармана шелковый платок с вышитым гербом Каэлии — всадником, вонзающим копье в поверженного дракона. Протянул его девочке, говоря:
— Какое красивое имя! Оно очень тебе подходит. — Потом добавил: — А я Роберт.
— Знаю, — отозвалась девочка. — Ты же принц.
Старуха шикнула на нее.
— В-ваше В-высочество, простите ее, п-пожалуйста... — Она заикалась и теребила свободной рукой складку цветастой юбки. Выглядело это по-настоящему жалко, даже драконье сердце дрогнуло. Сильвен посмотрел на принца.
Тот улыбнулся старухе — как он умел, если хотел, чтобы сердца зрителей растаяли.
— Ты такой красивый, — сказала вдруг девочка.
Роберт потянулся и взъерошил ей волосы — Сильвен напрягся, тоже подаваясь вперед. Девочка насупилась, шмыгнула носом, протянула платок обратно принцу. А потом сделала шаг вперед, словно ища защиты. Роберт позволил ей подойти вплотную, и сам обнял.
— Все будет хорошо, не волнуйся.
Стенли у стены неодобрительно цокнул языком, Верховный маг нахмурился. А у Сильвена в голове зазвенел тревожный звоночек. Такие же ощущения были у него, когда рядом пользовались артефактом иллюзии. А если укрепить его действие драконьим колдовством... Нет, не может быть... Правда!
В тот же момент девочка подняла голову, посмотрела на принца снизу вверх.
— Не-а. Не будет. Не для тебя.
С нее, как и со старухи, слетела драконья маска.
Сильвен ничего не успел.
Под личиной девочки прятался молодой водный дракон — лет пятнадцать, только что с распределения. Силовая нить связи тянулась от него к террористу, игравшего бабушку. Дракон указал когтем на Роберта, и вокруг принца взметнулся водяной кокон. Его стенки были прозрачными, и словно в замедленной съемке Сильвен видел, как Роберт захлебывается.
Сильвена учили бороться с людьми. Он сражался с огненными драконами. Но даже примерно не представлял, что делать с водными — они же слабее, всегда, эти унылые хлюпики, вовсе не воины. Дракон, магией державший Роберта, даже не оскалился. Он просто стоял и грустными синими глазами смотрел, как принц задыхается. Помимо тоски в его взгляде было любопытство — еще до рабства водные были исследователями и учеными. Наверное, полукровки переняли у них и это.
Чувствуя, как его окатывает огонь, Сильвен боялся подойти ближе — вдруг покалечит Роберта, вдруг тот сварится в кипятке. А что тогда делать?
Это было хуже бессилия, которое Сильвен испытывал перед королем. У него на глазах умирало его сокровище, а Сильвен боялся и пальцем пошевелить, чтобы не навредить ему еще больше.
Сильвен слышал рычание и угрозы на дракко. И только когда водный дракон медленно повернул к нему голову, понял, что рычал и угрожал он. Водный молчал и смотрел теперь на Сильвена — грустно, понимающе и... пытливо.
А потом вдруг закатил глаза и рухнул на пол. Роберт отлетел от него, упал к ногам Сильвена и судорожно закашлялся, мокрый до нитки. Рядом кто-то хрипел, но Сильвену сейчас не было до этого дела. Он обнял сжавшегося, дрожащего принца и услышал странный клокочущий звук. Только по тому, как посмотрел склонившийся было над водным драконом Верховный маг, Сильвен понял, что сам же этот звук и издал. Это клокотание означало сильное переживание, волнение — драконы так не трясутся над своим сокровищем. Драконы так боятся потерять близкого... Друга.
— Н-нормально, — пробулькал Роберт, изворачиваясь в его объятьях в попытке сесть. — Н-нормально, Силь, п-пусти.
Сильвен нехотя повиновался. Роберт сплюнул на пол, вытер губы и огляделся. Сильвен тоже наконец посмотрел по сторонам. Слева истекал кровью террорист — над ним с ножом в руках стоял спокойный, как удав, Стенли. Над водным драконом склонился Верховный маг, и Сильвен заметил, как пульсируют силовые линии от заклинаний. Это он спас принца, тогда как Сильвен был совершенно бесполезен.
— Ты в порядке? — шепнул Роберт, сжав его руку, и Сильвен чуть не вспыхнул от стыда.
Глава тайной службы откашлялся.
— Ваше высочество, какие будут приказания?
Роберт молчал. Он смотрел на лежащего навзничь водного дракона — синие волосы, острые уши, синяя чешуя на щеках и шее. Мальчишка совсем, худой. На белой, едва ли не прозрачной коже цвели синяки. «Как же нужно бить дракона, чтобы он не успевал восстанавливаться?» — невольно подумал Сильвен.
— Усыпить, ваше высочество? — мягко поинтересовался Верховный маг.
Принц мотнул головой.
— Не нужно. Он нам пригодится, — потом жестко добавил: — Вытащите из них все, что они знают. И на этот раз правду. К завтрашнему утру доклад должен быть у меня на столе. Я правильно помню, это первый раз, когда в покушении на меня используется дракон?
— Правильно, ваше высочество, — отозвался Стенли, а Верховный маг кивнул.
— И мне казалось, дракон не может мне навредить, — добавил Роберт. — Никакой. У них же запрет на уровне печати, разве нет? Эол?
— Ваше высочество, это так, — отозвался Верховный маг. — Но теоретически вам и не вредили. Это была целебная вода, водные драконы способны ее создавать практически в любых количествах, она исцеляет... Мигрень, например. Что-то несерьезное, не лекарство от всех болезней. Я рекомендую вам сейчас же обратиться к врачу и сдать анализы: целебная вода в таких количествах может быть опасна. Сильвен!
— Да, господин, — отозвался тот, набирая сообщение. — Хозяин, идем...те. Прошу вас.
Роберт поморщился, как и каждый раз, когда Сильвен обращался к нему официально. И уточнил:
— То есть, намерения у него были добрые?
— Даже добрыми намерениями можно убить, — заметил Верховный маг.
Принц встал.
— Узнайте, из какого питомника дракон, как он попал к террористам, что за группировка, какой приказ был отдан. Стенли, отчет завтра утром.
— Разумеется, ваше высочество, вместе с приказом о казни, — кивнул начальник тайной полиции. — Теперь вы не против моих ножей?
Роберт промолчал. Позже, уводя принца, Сильвен услышал, как Верховный маг сказал Стенли:
— Ножи — это прекрасно, дорогой граф, но позвольте сначала испытать мое заклинание. Поверьте, после него ваши ножи будут — как дорогая приправа к готовому блюду.
До лифта Роберт не дошел — повис без сознания на руках у Сильвена. И только сейчас подоспели телохранители его высочества. «Главное — вовремя», — думал дракон, прижимая принца к себе. Проклятый лифт все не ехал.
И снова Сильвена душило бессилие, а Роберт кашлял отравленной водой даже в обмороке.