5
Сяо Синчэнь глубоко вдыхает, подавляя на миг охвативший его трепет — в конце концов, кто здесь главный? Поэтому он с честью выдерживает любопытный насмешливый взгляд и отвечает:
— В нем нет необходимости. — Сложновато придать шепоту степенности, но ему кажется, что вышло неплохо. — Я не намерен заниматься с тобой чем-то... особенным.
В глазах Сюэ Яна мелькает недоумение. Он с сомнением щурится и тихо тянет:
— Ты хочешь сказать, что не наряжаешься в кожаные чулки и не держишь всегда наготове плетку? У тебя не хранится под кроватью складная дыба и набор прищепок для сосков? Что, даже наручников никаких не завалялось?.. Я разочарован, — подводит он итог, получив отрицательное мотание головой на каждое из своих предположений.
— Тем, что я не хочу над тобой издеваться такими негуманными способами? — искренне удивляется Синчэнь, сам чувствуя некоторое разочарование, и он не уверен в его истинном происхождении. Но явно не оттого, что его квартира не представляет из себя секс-шоп!
— Тем, что я ошибся, — хмуро поправляет его Сюэ Ян, и начинает пространно рассуждать: — Сначала ты мне показался миленькой овечкой, как и на фотках, но как заговорил... Точнее, раскомандовался, так... Так просто упасть и сказать...
— Что сказать?.. — торопит его Синчэнь, чувствуя странное предвкушение и раздражение от повисшей напряженной паузы. Хотя сравнение себя с парнокопытным, пускай и весьма симпатичным, ему тоже совсем не понравилось.
— Да какая уже разница, если ты не из этих?
— Что тебе захотелось сказать? — настойчиво повторяет Синчэнь, холодно прищуриваясь. Ему кажется очень важным скрытое продолжение фразы.
В ночной тишине слышно, как Сюэ Ян шумно сглатывает. Он отводит взгляд и почти по слогам произносит, не повышая голоса:
— «Наступи на меня».
Сяо Синчэнь зажимает себе обеими ладонями рот, потому сорвавшийся с его губ жалкий полувсхлип-полустон наверняка разнесся по всей округе и будет еще ближайшие пару столетий гулять эхом по закоулкам вселенной. Два по сути бессмысленных слова не должны были на него так подействовать! Тогда какого черта колени подгибаются, а в голове сгущается цветной туман?
— Ага, так ты все-таки из этих! — победоносно шипит Сюэ Ян, просовывая руку между прутьями решетки, чтобы изобличительно ткнуть Синчэня в грудь. Реакция собеседника от него не укрылась и он сделал самые верные выводы из возможных, и явно чувствует себя от этого невероятно довольным. — Тогда чего врал?
— Я не врал! — отдышавшись и легонько хлопнув по чужой нахальной руке — плюс один в копилку провинностей! — возражает Синчэнь. — Просто моя ситуация довольно сложная.
— Это я здесь в сложной ситуации: застрял с тюремным браслетом на ноге в каком-то захолустье... — бормочет Сюэ Ян, закатывая глаза. — Может, попробуешь объяснить?
И это оказывается действительно непросто. Во-первых, вкратце все тонкости предпочтений не описать, а во-вторых, нужно постоянно шептать, ну и в-третьих, слушатель — не умеющий себя вести засранец! Мог бы и не давиться смехом так гнусно — не будь он за перегородкой, его бы уже схватили за хвост и хорошенько оттягали в воспитательных целях. Наверное.
— Так что, как видишь, стоп-слово не понадобится, — тщательно игнорируя ехидную ухмылку, маячащую в окне, говорит Синчэнь. — Я не прибегаю к жестокости и в целом не планирую заходить с тобой... далеко.
— Сладкий мой, даже если у тебя сейчас нет в планах устроить мне порку шипастым дилдаком, это не значит, что ты не можешь захотеть сотворить какую-нибудь дичь, — хмыкает Сюэ Ян, глумливо кривя губы, и с важностью сообщает: — Я хочу себя чувствовать в безопасности хотя бы в твоей компании.
— Но ты и так в...
— Эй, ну тебе жалко, что ли? — перебивает он, не дав договорить. — Если я согласился участвовать во всем этом, то давай уж по-нормальному? Я, конечно, могу и просто так с тобой пообжиматься, раз уж ты предлагаешь, но...
— Ладно! — сдается Синчэнь, осознавая, что в чем-то Сюэ Ян прав. Четкие границы придадут глубины и атмосферности этому опыту, а ведь именно этого и хотелось, разве нет? Определенно, да. Поэтому он торжественно обещает: — Хорошо, мы что-нибудь решим со стоп-словом.
— И я же должен тебя как-то называть... Так что придумай что-нибудь покруче! Или я лучше сам! Как тебе «Тракторный Господин»? Хотя нет — где ты, а где тракторы... Это скорее про меня... В общем, я еще подумаю! — азартно обещает Сюэ Ян, едва ли не хлопая в ладоши. Для него происходящее — это действительно развлечение. Это ненадолго, но лучше ему об этом не знать.
— Хорошо, я обязательно послушаю твои варианты, — соглашается Синчэнь, заранее уверенный, что ни один из них ни за что не примет. Поэтому самому тоже придется поломать голову, дабы иметь хоть что-то про запас. — Но это не отменяет тех условий, о которых я говорил раньше. Уверен, что не хочешь их узнать?
— Можно подумать, у меня есть выбор. Валяй, все равно ведь не отстанешь, — кривится Сюэ Ян, подавляя зевок. Похоже, Баошань Санжэнь смогла-таки в него вбить правильный режим дня, хотел он того или нет. Страшно подумать, насколько он активен, когда не хочет спать.
— Меньше дерзости — больше уважения, — нахмурившись, говорит Синчэнь, с удовлетворением отмечая, как собеседник вздрагивает, закусив нижнюю губу. Надо полагать, удовлетворение взаимное. — Но, если честно, основное мое условие — никто не должен узнать... о нас. Так что не давай никому лишних поводов для размышлений, даже после моего уезда.
— Само собой! — с жаром кивает Сюэ Ян. — Я же не идиот, я знаю, чем заканчиваются такие истории. Если что всплывет, то я окажусь самым крайним: зажал хозяйского внучка, а тот сопротивлялся изо всех сил, ага! Отличный повод накинуть мне срок...
Звучит отвратительно, но немногим хуже позиции Сяо Синчэня: тому совсем не улыбается опозориться перед бабушкой. Мало того, что пустил псу под хвост все надежды, выбрав себе неперспективную карьеру, так еще и оказался грязным извращенцем, который польстился на преступника... Что, впрочем, еще не доказано! Но так или иначе — оба хороши. Однако следует себя хоть немного оправдать.
— Я бы не стал подавать на тебя никаких жалоб, у меня нет привычки подставлять людей.
— А кто бы тебя вообще спрашивал? — презрительно фыркает Сюэ Ян. — И без тебя найдется, кому настучать. Твоя бабка спит и видит, как от меня поскорей избавиться, и ради этого и тебя в расход пустит.
— Ты не прав, и я больше ничего не желаю слышать никаких оскорблений в сторону госпожи Баошань, особенно таких несправедливых. Только попробуй хоть слово сказать — и никакими... — Синчэнь на секунду замолкает, но все же с уверенностью заканчивает: — Наказаниями ты не отделаешься. — Они же уже все выяснил друг о друге, в самом деле, к чему стесняться?
Сюэ Ян молчит, задумчиво постукивая пальцами по решетке. Наконец, встряхнув волосами, он неохотно отвечает:
— Пока она ко мне не лезет, я тоже к ней не буду лезть. И ты мне должен нормальной еды — если я еще хоть день просижу на обезжиренных йогуртах и траве, я двинусь. Пожалуйста? — заискивающе добавляет он, заметив, что лицо Синчэня не лучится особой теплотой.
— Ближайший магазин на заправке на шоссе — и чтобы я туда пошел, это следует заслужить. Так что веди себя хорошо, и я подумаю, что с этим можно сделать, — отзывается тот, оттаивая. И отмахивается от настойчиво лезущей в голову идеи самого Сюэ Яна — что-то там про лизание за карамельки — для начала это слишком откровенно. И вообще, пора сворачиваться, такими темпами скоро светать начнет! — Мне нужно идти, я найду тебя утром.
— И что, мне даже не перепадет прощальный поцелуй?
Синчэнь замирает, не успев до конца выбраться из уже почти породнившегося с ним куста — уж больно жадно тот цепляется за одежду всеми листьями и веточками, не желая расставаться. Вопрос Сюэ Яна звучит довольно логично. Они же вроде как договорились на какое-то подобие... отношений? Так что, наверное, поцелуй где-то определенно должен случиться, и среди ночи спустя менее суток знакомства ничем не хуже любого другого момента. К тому же, с поцелуями точно никаких проблем не предвидится: уж это Синчэнь успел испытать с несколькими людьми, прежде чем потерять к ним всяческий интерес.
— Гм, ладно, давай попробуем, — отрывисто кивает он, вновь придвигаясь на цыпочках к окну и поднимая голову.
Однако Сюэ Ян, вместо того, чтобы склониться навстречу, со смешком отстраняется и заявляет:
— Не хочу. — И, по-суфлерски приложив ладонь ко рту, советует: — Мы же не школьники после третьего свидания, что еще за «попробуем»? Давай доставай свою господинистость наружу, иначе я так не играю!
Этот человек абсолютно невыносим! Как только смеет отказывать да еще и пытается руководить процессом? Господинистость, говорит, доставать! Ну хорошо, будет ему. Синчэнь неприязненно поджимает губы и молча жестом манит к себе, стараясь не показывать рвущегося наружу восторга, когда Сюэ Ян с затуманенным завороженным взором распластывается грудью по подоконнику.
На его щеках точно должен остаться след от решетки, так сильно он к ней прижимается, стараясь выполнить безмолвный приказ. И ему не удается сдержать возмущенного сдавленного восклицания, когда он получает по приглашающе приоткрытым губам щелчок пальцами — больше обидный, нежели болезненный. Все еще никакого насилия по отношению к Сюэ Яну, даже если он просто напрашивается.
— Не забывай, меньше дерзости, — поучительно шепчет Синчэнь, все-таки позволяя до себя дотянуться.
Не для страстного вылизывания друг другу глоток, которое как раз-таки обычно и происходит уже на первом свидании у школьников на заднем ряду в кинотеатре, а для почтительного прикосновения губ. Не ради физического удовольствия, а исключительно для порядка. Ладно, может быть чуть-чуть все же для удовольствия, потому что нет никакого смысла отказывать самому себе, чтобы податься вперед, сокращая расстояние.
Потому что это... приятнее, чем можно было предположить. Гораздо приятнее всего предыдущего опыта в поцелуях, вместе взятого: во всяком случае, Синчэнь хотя бы не думает каждую секунду о том, что все равно ни к чему это не приведет, и нужно срочно сочинить отговорку повежливее. Наверное, все же невероятно важную роль играет заинтересованность в партнере, а ее Сюэ Ян сумел распалить в два счета. Одним своим гнусным поведением, требующем корректировки.
Однако долго стоять так, вытянувшись перед чужим окном на цыпочках — верх недостоинства, и Сяо Синчэнь отодвигается, предупреждающе прикладывая палец к своим горящим от чужого старания губам. Только дурацкого оголтелого хихиканья ему тут не хватало, а по лицу Сюэ Яна видно, что именно это он и намеревается сделать, позабыв обо всех договоренностях о тишине! Хотя шальная горделивая улыбка на его лице определенно льстит.
А теперь точно пришло время заканчивать этот и без того сверхнасыщенный день, перешедший в ночь! Если потянуть еще немного, то так можно дождаться прибытия первых работников и, соответственно, пробуждения Баошань Санжэнь. И у Синчэня нет никакого разумного оправдания своему здесь присутствию. Поэтому он, завершая некогда начатый разворотный маневр в кусте, уходит прочь, не оборачиваясь. Даже на восхищенный присвист, донесшийся вслед.