Три столпа власти
***
- Ну, хочешь быть главным, давай, - предложил вечером после традиционных посиделок перед камином Освальд. Его щёки слегка покраснели от излияний, которым они предавались, и от счастья, которое прокатывалось в нём пьяными волнами.
- Покажи мне, какой ты главный, великий и ужасный Загадочник, - провоцировал он, усаживаясь ему на колени в их спальне. Развязанный галстук тряпкой свисал с его шеи, а у Эдварда уже были расстёгнуты несколько пуговиц на рубашке, открывая вид на изящные ключицы.
- О, я тебе покажу, - пообещал Эд, прислоняясь к его лбу своим. - Я влеплю в тебя своё имя несмываемым клеймом.
- Ладно, брось, ты всё равно хочешь быть снизу. Сам Фрейд тебе велел, - рассмеялся Освальд.
- Не сегодня, - почти угрожающе игриво прорычал в ответ Нигма и ловким движением опрокинул его спиной на кровать, нависая сверху и сжимая бока руками. Пока что через рубашку и расстёгнутый пиджак.
Освальд почувствовал прилив игривости. Он всегда зеркалил Нигму. Его любовь вызывала в нём ответную нежность и желание заботиться, но когда Нигма злился и упирался своим рогом, то Озу хотелось лишь сильнее распалить его. Вот так, чтобы до абсурда, чтобы тот сам понял, как невыгодно ему не любить Кобблпота.
Подсознательно он применял к Эду метод кнута и пряника. Сознательно - указывал ему его место и границы дозволенного. И сейчас, млея под поцелуями в лицо и шею, пока чужие пальцы в спешке стягивали с него одежду, он не смог удержаться.
- Ты такой жадный до власти, - Освальду удалось выровнять дыхание, чтобы продолжить донимать Эда. - Такой забавный в этом, Эдди. Неужели ты думаешь, что так легко даётся власть? Ты знаешь хоть что-нибудь о контроле? Только не путай с самоконтролем, хотя и в этом ты не всегда преуспеваешь.
У Эдварда кружилась голова, его пьянил запах Освальда, бьющаяся под его губами жилка на горле, так и просящая впиться в неё зубами. Его мягкие бока под пальцами и тёплые бёдра, и стоячий член, который в противовес словам, которые произносил Оз, говорил о том, что тот явно не отрицательного эффекта хочет ими добиться.
- Расскажешь мне о власти? - Нигма пропустил мимо ушей яд слов и решил подыграть.
Чтобы победить и выстоять, нужно вовремя поддаться. Пингвин не знал, но сам научил его этому трюку. Поэтому Эд уставился невинным взглядом в его лицо, тем самым своим любознательным взглядом дурачка Эдди из прошлого.
- Хорошо, - согласился Освальд, улыбаясь и считывая его подыгрывание. - Власть держится на трёх столпах. Контроль. Видимость. И умение вовремя надавить.
Сама идея контролировать его и не дать ему контролировать себя немного пугала Эдварда. Но он осадил себя. Вечно он поступал как страус, хотел спрятать голову в песок и избежать того, с чем не желал сталкиваться лицом к лицу. В этот моменте - с язвительностью Освальда.
Знание, что он просто провоцирует его и играется, как всегда было у них заведено, успокаивало. В попытках сохранить место на пьедестале, тот по привычке не очень хотел двигаться, чтобы пустить туда Эдварда. Поэтому нужно было ненадолго его оттуда столкнуть, чтобы потом они смогли поместиться на нём вдвоём. Восстановить равновесие.
- Контроль, - проговорил Эдвард. - Этого тебе действительно не хватает.
- Ты даже не представляешь, как я силён в этом, - парировал Освальд.
- Тогда проверим, - хлопнул в ладоши Эд. - Как долго ты сможешь контролировать своё молчание. А я пока расскажу тебе одну из теорий Эйнштейна.
- Смеёшься? - кинул на него недоверчивый взгляд Освальд. Ему сейчас только очередных лекций о Фрейде, Канте или Эйнштейне не хватало.
- Тс, - шикнул на него Эд и опустил руку по животу, поглаживая пальцами нежное место вокруг пупка. - Пугающее действие расстояний по Эйнштейну или, если проще, теория сцепленности.
- Если взаимозависимые частицы разнести в пространстве, - прошептал он и слегка прикусил чувствительное местечко за ухом, одновременно с этим ухватив кончиками пальцев под пупком и поведя рукой ниже, едва прикасаясь к коже. Освальда дёрнуло, он почувствовал как от места укуса до самого пупка прошлась дрожь.
- Даже на противоположные концы вселенной, - жаркое дыхание у шеи конденсировалось на коже бёдер капельками пота.
- Когда ты изменяешь или воздействуешь на одну из них, - он легонько прикоснулся губами и без нажима провёл пальцами по внутренней стороне бёдер. Освальда уже ощутимо потряхивало, а взгляд затуманился.
- Другая испытывает то же изменение или воздействие, - он провёл кончиком носа по впадинке между ключиц, опускаясь ниже и вбирая сосок в свой рот, вместе с этим обнимая мокрую головку ладонью.
- Лекция закончилась? - из последних сил сопротивлялся Освальд. - Я уже жду не дождусь, когда ты покажешь мне, что усвоил урок про контроль.
- Ну вот, - вернулся к нему Эдвард, и Освальда окатило холодом. - Ты провалил собственный экзамен, - он наигранно покачал головой. - Не смог даже свою речь контролировать. Нужно найти для тебя кляп, - он накрыл его рот ладонью, легонько сжал. Пингвин дёрнул головой и цапнул его за пару длинных пальцев в отместку за обломанное продолжение, которого уже жаждал всем телом.
- Не вижу вокруг ничего похожего, - с вызовом рыкнул на него он.
- Самое время для импровизации! - слишком радостно сообщил Эдвард и тут же переместился на постель рядом с Освальдом, а самого его усадил к себе на колени.
- Тебе стоит опуститься пониже, - недобро оскалился он и погладил Освальда по волосам на затылке, отчего тот сразу понял намёк, упирающийся ему в живот.
- Это не про твой контроль, а про мою слабость заставить тебя стонать, - ухмыльнулся Освальд и устроился между разведённых ног Эдварда. Перед его носом качнулась истекающая смазкой головка. Он уже прикоснулся губами к члену и опустил руку себе между ног, как его безапелляционно остановили.
- Не трогай себя.
А затем Освальд протестующе замычал, потому что его руки схватили и сцепили у него над головой. Одной рукой Эд удерживал его кисти, а второй вопросительно погладил по волосам. Всё-таки, куда бы не шла их игра, он не собирался заставлять Освальда делать то, чего он не хочет.
Освальд мстительным пингвиньим клевком набросился на его член, не очень умело, но очень старательно обхватывая его губами. Языком он пытался выманить из Эдварда срыв контроля. Но единственное, что он получал в ответ, только сильнее сжавшиеся пальцы в его волосах и сдавленное пыхтение. Этого было мало, поэтому он продолжал старательно вытягивать его из Эда, втягивая щёки, насколько вообще ему позволяла его мало обширная практика.
Он так увлёкся высасыванием власти, что чуть не подавился, когда Эдвард протянул свою ступню к его члену и легонько придавил его к постели. Тёплое воздействие на чувствительном, перевозбуждённом органе, заставило горло сжаться и он замычал, проливая немного слюны Эдварду на живот. Тут же его оттянули за волосы наверх. Он увидел перед собой взгляд помутнённых глаз, в котором мешались тревога и сила, уверенность и вопрос, а потом сразу, ещё большее возбуждение.
- Ты немного испачкался, - Нигма тут же прижался губами к потёкам слюны около его губ и сцеловал их.
На языке стало немного солёно, он почувствовал и свой вкус тоже, и это не показалось ни капли мерзким. Только завело ещё больше. Целовать рот и лицо человека, который только что воевал за то, чтобы выбить из тебя победу над удовольствием.
Освальд, ошеломлённый всем происходящим и собственными чувствами по этому поводу, предательской реакцией тела, понемногу сдавался. Пальцы в его волосах нежно массировали кожу голову, вторая рука притянула за талию к себе, а потом Эдвард снова поменял их местами, усаживая Освальда спиной к спинке кровати.
- Потренируем видимость, - объявил Эд, устраиваясь напротив и приставляя смазанные пальцы к его промежности. Освальд распахнул глаза. Как же неожиданно это было, когда он только успел достать смазку. - Скажешь, правильно ли я делаю.
Он наклонил его за волосы вниз и сказал.
- Я хочу, чтобы ты видел, как я подготавливаю тебя для себя. Чтобы ты знал, что твоя дырочка растянута моими пальцами, чтобы я потом смог поместить в тебя свой член. Ты видишь?
- Да.
- Тебе нравится?
Освальд промолчал. А Эдвард не потребовал ответа, он безмолвно требовал только одного - смотреть. Так прошло несколько минут. Освальд был заворожён и ему было стыдно признаться, как заводит его это зрелище. Сначала два, а потом три пальца, исчезающие под его стоящим членом и поджавшимися яичками. Они с хлюпаньем медленно входили и выходили. Он видел изящные костяшки, бугорками ныряющие в него и то, как тело принимало его в себе.
Раньше всё было также, но сейчас, видимость покорности собственного организма ошеломляющим фактом освобождала от стыда, и он, с вызовом улыбнувшись, раскинул ноги шире и ещё более явно уставился себе между ног. Он тоже использовал столпы власти.
- Освальд.., - прозвучало поражённо. О да, он и в этой игре смог победить, но тут пальцы, зашедшие до самых кончиков дотронулись до его нутра и пощекотали там.
- АХ! - крикнул он и зашёлся дрожью, изгибаясь в спине, насаживаясь сильнее. И тут он почувствовал себя слабым. Как он чувствовал слабым и побеждённым Эда полминуты назад, также он сдался в это мгновение сам. Это была самая яркая его победа.
- Умение вовремя надавить, - прошептал Эдвард.
- Господи, просто сделай это, - хрипло простонал Оз, окончательно сдаваясь и посылая всё к чертям собачьим. Он не мог больше терпеть в угоду собственной гордости.
- Сделай что? - пальцы снова пощекотали то же место, только настойчивей. Освальд решил, что умер, но пришёл в себя через полминуты содроганий под терзающей его изнутри лаской.
- Вставь в меня, - он готов был умолять. Последние крупицы гордости испарялись.
- Вставь что? - крепкая рука обвилась вокруг горла слегка сжимая. Указательный палец погладил за ухом. Освальд хотел бы задохнуться, но хватка была скорее игривая, чем крепкая.
- Член, - он надевался на уже четыре пальца Эдварда, с хлюпаньем смазки, свободно исчезавшим в его отверстии. - Вставь в меня свой член, Эдвард. Блять!
О, Дева Мария, если бы кто-то знал, как он раскрыт. Как голоден. Как жаждет. Как раскрываются его ноги, силясь притянуть к себе и прижать пятками за поясницу.
- Освальд, - он услышал приободряющий зов и обнаружил, что Эдвард уже расположился над ним, положив свои локти по сторонам от его головы.
Член проскользнул головкой, а затем полностью до упора, как по рельсам. Освальд почти закричал, так приятно его наполнило изнутри. Он вцепился ногтями в бархатную кожу на плечах Эдварда и двинул тазом навстречу.
- Так что, - Эд прижал его бёдра руками к постели, отчего Оз, лишённый движения, яростно выдохнул. - Кто тут главный?
- Окей-окей, ты, Эдди, - Пингвин искал компромисс. Отринуть гордость и получить разрядку или настаивать на своём, и Эд, о, он знал Эда, будет изводить его до утра.
- Хорошо, - сделал плавное движение до упора Эдвард. Но он был не дурак и понимал, что сейчас Освальд готов хоть мать родную дьяволом признать, лишь бы он продолжил, поэтому не повёлся на провокацию и убеждающий его в верности своих слов взгляд.
Он замедлился, убрав руку с члена Освальда. Тот обессиленно застонал. Эд плавно и свободно скользил внутри, лишь разжигая сильнее, держа на грани от разрядки. Он положил ему ладонь на щёку и прошептал в самые губы.
- Назови меня...
- Загадочник? - перебил Освальд. - Сколько хочешь, Загадочник.
- Папочка.
Освальд вытаращился на него, но возбуждение никуда не девалось. Оно давило на живот изнутри, стягивало комком, переворачивало органы.
- Это снова что-то из Фрейда? Звучит ужасно.
- Это просто игра, Освальд. Назови меня папочкой, - без тени смущения сказал Эд и толкнулся чуть более упорно, чувствуя на своих растянутых в улыбке губах побеждённый стон.
- Технически, я старше, - пропыхтел Освальд. Его щёки покраснели, а волосы слиплись от пота, даже нижняя челюсть подрагивала от неразрешённого напряжения.
- Нет, Оззи, - сжал его щёки пальцами Эд, не давая мотать головой, и толкнулся снова. - Ты всегда будешь моей маленькой птичкой, которая раздвигает свои ноги только для меня. Скажи это.
- Блять, - у Освальда язык не поворачивался произносить такие грязные вещи, а уши сворачивались в трубочку и горели стыдом их слушать.
И сладко, и гадко, вот какую дурную игру затеял Эд. Но так хотелось поддаться, не поддаваясь. Руки Эдварда крепко держали его, одна за лицо - не позволяя даже взгляд отвести, а вторая за бёдра - так что темп он контролировал целиком и полностью. Его змеиный оскал и пристальный взгляд в глаза, как у настоящего садиста.
Тут Освальд вспомнил, что вообще-то Эд и есть настоящий садист и задрожал ещё сильнее, представив, что он может сделать за непослушание, пока Освальду до звёзд в глазах нужно кончить. Иначе он взорвётся, ей-богу. Впервые за все их внезапные отношения он пожалел, что больше не кончает от одних случайных потираний о его тело.
В его губы вцепился поцелуй, который как ни странно, успокоил. Сладкие губы Эда, его пытливый язык, который так и хотелось откусить, чтобы он больше не говорил такие страшные и вместе с тем возбуждающие вещи, тихое влажное причмокивание их ртов и такое же внизу. Всё это освобождало, снимая барьеры.
- Кто я? - оторвался от него Эд.
- Папочка, - занемевшими от стыда и ужаса губами шепнул Оз.
- А ты кто?
- Твоя птичка.
- Умница, - похвалил его Эдвард, впиваясь горячими губами в шею и наконец, разрешив прочувствовать нужный темп.
- Да да да да да, - Освальд весь извивался, не контролируя себя.
Он приветствовал блаженство, которое разливалось по нему, а когда Эд положил ему руку на член, пригладив пальцем вершину головки и нежно задев уздечку, он весь выгнулся и поджался в неконтролируемой дрожи, бесшумно крича осипшим голосом и пачкая собственный живот.
- Освальд, я.. - Эд тоже потерял контроль и несколько раз крупно вздрогнул, мышцы его бёдер сократились, пока он наполнял собой Освальда изнутри, чувствуя, что теперь равновесие сил восстановлено.
- Люблю тебя, - закончил Эд через полторы минуты, как только смог говорить.
- Никогда больше так не делай, - Освальд задыхался и прикрывал слезящиеся глаза.
- Не говорить, что люблю?
- Нет, чёрт, не проси называть себя папочкой. Это ужасно.
- А мне показалось, тебе понравилось, - он растёр пальцами пару мутных капель, которые долетели аж до груди Освальда.
- Не спорю, но не делай так больше. Пожалуйста.
- Хорошо.
- Я тоже люблю тебя, Эд.