4
Вокруг хлюпали лужи и пахло рыбой. Хан Джэи вышел из машины, и У Соджин отругал его. Оба не разбирались в автомобилях, но, следуя примеру из телепередач, открыли капот. Не зная, что делать, они долго смотрели на двигатель, затем захлопнули капот и вернулись в салон. Соджин не помнил, о чем они говорили потом.
В общем, шел дождь, машина сломалась, поэтому они связались с ADAC и ждали эвакуатор. Последнюю сигарету Хан Джэи самовольно взял и закурил. В тот момент его вид с мокрыми волосами и "Мальборо" во рту на водительском сиденье был невероятно сексуальным. Девятнадцатилетний Хан Джэи любил носить белые рубашки с короткими рукавами и вырезом. Его еще неокрепший торс просвечивал сквозь мокрую ткань, очерчивая соблазнительные контуры.
У Соджину стало неловко, и он почему-то отчитал Джэи за курение в машине. Когда он немного приоткрыл окно, чтобы проветрить, внутрь стал попадать дождь. Глядя на него, Хан Джэи вложил ему в губы свою сигарету. "Вот, и ты покури", — сказал он, смеясь и поддразнивая.
У Соджин сделал удивленное лицо, но причина была не в Хане Джэи. Ему стало смешно от того, что он невольно затаил дыхание, когда лицо Хана Джэи внезапно приблизилось к нему. В тот день он впервые задумался, не гей ли он.
— Спасибо. Я, пожалуй, пойду.
Внезапно все мысли рассеялись. Из-за того, что У Соджин слишком долго молчал, его собеседнику стало скучно, и он сбежал. Он предложил покурить вместе, а сам все время думал о Хане Джэи. Нечего было сказать, даже если он сбежал. У Соджин тоже решил закончить и поднялся в номер.
До прибытия в Корею вещей, отправленных кораблем, оставался примерно месяц. До этого нужно было найти жилье. Сдав в прачечную пропахшую табаком униформу, он принял душ и уснул.
Начиная с сегодняшнего дня, в течение четырех дней полетов не было. Решив, что это хорошая возможность, он отправился в агентство недвижимости. Он не знал, как искать жилье, поэтому позвонил своему единственному другу, второму пилоту Чон Сонуку.
Зная, что это может быть неудобно, он задавал много вопросов. Но тот сказал, что у него сегодня тоже нет полета, и предложил пойти вместе. "Вот она, корейская душевность", — подумал он. Корея начала нравиться ему немного больше.
— Садитесь.
— Спасибо. У вас же выходной, вы, наверное, хотели отдохнуть.
— У меня пока нет детей. Со следующего года такой свободы уже не будет. Ха-ха.
Он сказал, что его жена на пятом месяце беременности. Он уверенно вел машину. Глядя на него, У Соджин подумал, не купить ли и ему машину, но решил сначала разобраться с жильем.
Оказалось, у него действительно было знакомое агентство недвижимости. Чон Сонук, указав на У Соджина, сказал риелтору, что тот давно не был в Корее и ничего не знает, и попросил найти хороший вариант.
Он думал, как бы не быть обманутым, но, встретив неожиданных помощников, нашел жилье за полдня. Все решилось невероятно быстро. В Германии на то, чтобы договориться о просмотре, ушла бы неделя. Если бы он знал, что все так быстро решится, не стал бы останавливаться в отеле. Получилось, что он зря потратил деньги, думая по-немецки.
В знак благодарности он предложил Чон Сонуку поужинать. Тот взял его за руку и привел в какой-то ресторан.
— Вы ведь такое не пробовали?
У Соджин был в шоке, когда с помощью поиска и переводчика выяснил, что такое "сонджи". Ему сказали, что если ему не понравится, он может заказать обычный суп с мясом.
— Что ж, попробую.
Для него Корея была отрезана с восьми лет. До того, как он снова посетил ее шесть лет назад по работе, это была страна, в которую он совсем не хотел возвращаться. Каждый раз, когда Хан Джэи летал в Корею, он звал его с собой. Он каждый раз отказывался, и Хан Джэи, уважая его решение, больше не настаивал. Было смешно думать, что теперь, когда ему приспичило, он первым делом обратился к нему.
— Вы подписали контракт на пять лет?
— Нет, на три.
— Ого, так мало. Собираетесь вернуться в Германию?
— Нет, просто других условий не предложили.
Строго говоря, он был иностранным сотрудником. Его случай отличался от случая Чон Сонука, который был гражданином Кореи и работал на постоянной основе. Иностранные пилоты получали более высокую зарплату, но контракты у них были короче. Если через три года он не продлит контракт, ему придется искать новую работу. Несмотря на это, он подписал не раздумывая. Настолько он был в отчаянии.
— Когда у вас следующий рейс? Есть ли у нас совместные?
Он достал телефон и проверил расписание. У Соджин должен был быть в резерве на следующий день, а через три дня у него был рейс во Франкфурт. Давно он не летал на А380.
— В этом месяце совместных рейсов нет. Но мы пересекаемся примерно раз в месяц. На "Эйрбасах" работает мало людей, поэтому мы часто летаем вместе.
Он подумал, что это хорошо. На обратном пути в Инчхон он доверил ему управление, и его навыки взлета и посадки были неплохими. Это не была та самая "посадка на кунжутный лист", о которой шутят корейские пилоты, но для его уровня это было отлично. Он хотел бы почаще летать с ним.
— В Корее тоже устраивают домашние вечеринки?
— А, новоселье. Да, устраивают. Собираетесь?
— Да, когда придут вещи. До тех пор нужно завести еще несколько знакомств.
— Вы быстро их заведете. Уже пошли слухи о том, что к нам приехал красивый неженатый пилот.
— Приятно слышать.
— Правда? Ха-ха-ха.
У Чон Сонука был талант располагать к себе людей. Он подумал, что ему очень повезло, что первый полет был с ним. Ему тоже хотелось немного удачи в жизни. Такого счастья, которое приходит случайно, а не достигается трудом.
После ужина тот подвез его до отеля. Переезд был назначен через два дня. Переезд, по сути, состоял в том, что он сам переезжал, поэтому нужно было просто погрузить три чемодана в такси у отеля.
Квартира, которую он снял, была в вилле, и она была такой чистой, будто только что построенная. У него не было большой суммы денег, поэтому он предложил уменьшить залог и увеличить арендную плату, на что хозяин с радостью согласился и тут же предложил подписать договор. Так он и получил жилье.
Он заказал мебель через интернет. Доставка через неделю. Невероятно. Как можно так быстро доставить? К тому же, доставка бесплатная. Нужно ли в таком случае давать чаевые курьеру? Все было непонятно.
Он снова написал Чон Сонуку. Тот ответил, что это нормально, и прислал смайлик, машущий рукой с надписью "Добро пожаловать в Корею".
Так прошло четыре дня, и он снова сел в лимузин до аэропорта, чтобы лететь.
На самом деле, со вчерашнего дня у него было неспокойно на душе. Ему предстояло своими руками посадить самолет во Франкфурте, откуда он сбежал. К тому же, остановка там длилась целых три дня, что было слишком долго. Хотя Хан Джэи вряд ли приедет, ведь до него всего три-четыре часа на машине, на душе было тревожно.
"Неужели я по нему скучаю?"
Ах, он откинулся на сиденье автобуса и закрыл глаза.
Полет до Франкфурта был дальним. По авиационным правилам, при полете дольше 10 часов экипаж должен состоять из двух пар пилотов, но сегодня полет был всего на час дольше, поэтому добавили только одного капитана.
У Соджин, которому предстояло пилотировать во второй половине полета, сидел на наблюдательском месте и впервые за долгое время смотрел со стороны, как пилотируют другие. Опытный на вид капитан и, похоже, новичок-второй пилот повторяли стандартные команды и начали руление.
Вскоре, получив разрешение на взлет от диспетчерской вышки, массивный А380 успешно поднялся в воздух. И на этот раз корейское меню ему не досталось. Уступив очередь новичку-второму пилоту, он выбрал последнее оставшееся блюдо.
После того как капитан выключил табло "пристегните ремни", он пошел в туалет. В двухэтажном А380 кабина пилотов и часть бизнес-класса находятся на втором этаже. Когда он вышел из кабины, несколько пассажиров с любопытством посмотрели на него.
Один из его коллег, с которым он дружил в Германии, очень любил общаться с пассажирами и часто выходил в салон поболтать. Он даже не отказывал в просьбе посадить маленького гостя в кресло пилота перед взлетом. Благодаря ему, когда они летали вместе, в кабине, куда после 11 сентября вход посторонним был строго воспрещен, всегда было многолюдно.
У Соджин не был таким общительным, поэтому он не делал ничего, что не прописано в инструкции. Иногда по просьбе он открывал дверь, но все равно ему было неприятно нарушать правила. Хан Джэи называл его за такую черту характера занудой.
"Ты всю жизнь проживешь как образцовый ученик".
Повторюсь, Хан Джэи любил действовать импульсивно. Он мог уйти с урока, никого не предупредив, и пойти домой, или без предупреждения приехать на летную тренировку и звать выпить.
У Соджин, выросший без особых происшествий, кажется, испытывал к нему что-то вроде восхищения. Возможно, для такого человека, как он, который только и умел, что сбегать от своих чувств, характер Хан Джэи казался чем-то из кино.
После еды он подремал около часа на заднем сиденье и сел за штурвал. Капитан, передавший ему управление, сразу же пошел в комнату отдыха, чтобы нормально поспать.
Профессия пилота требует огромных физических усилий. Помимо сбитого часового пояса, часто бывает плохое самочувствие из-за недосыпа. Когда он налетал часы для получения звания капитана, бывало, что утром он не мог вспомнить, в какой стране находится.
С возрастом становится не легче, а наоборот, телу все тяжелее. Поэтому он, как более молодой, взял на себя вторую половину полета. У него была смутная надежда, что когда он постареет, другой молодой пилот сделает то же самое для него.
Когда по корейскому времени перевалило за три часа ночи, стало физически тяжело. За окном стали видны мерцающие огни города.
— Готовимся к посадке.
Он кивнул в ответ на слова второго пилота.
— Экипажу приготовиться к посадке.
Он отключил автопилот и взял управление в ручном режиме. Шел дождь, но для посадки это не было большой проблемой. Он благополучно приземлился в таком знакомом и оттого еще более тяжелом для сердца международном аэропорту Франкфурта. Взлетная полоса была мокрой, а он был поглощен воспоминаниями о человеке, с которым провел здесь половину жизни.
"Был ли смысл в бегстве?" — подумал он. Когда он делал глубокий вдох, чтобы перевести дух, он невольно выдыхал еще более тяжелый вздох. Ему казалось, что в жизни становится все больше потерь.