2
— Здравствуйте.
— Доброе утро.
Обменявшись приветствиями с наземным экипажем, У Соджин поднялся на борт. (К наземному экипажу относятся авиатехники, служба обслуживания борта, авиадиспетчеры и т.д.) Он сразу же прошел в кабину пилотов и вместе со вторым пилотом заполнил контрольный список. Тем временем механики закончили осмотр. Он дал старшему бортпроводнику сигнал к посадке, и пассажиры начали подниматься на борт.
— Сонук, у вас большой опыт посадки A350?
Второй пилот кивнул, но признался, что общий налет на этом типе самолета у него всего около 800 часов.
—Хотите взять управление при заходе в Инчхон?
— О, серьезно?
Он предложил уступить штурвал второму пилоту, которому, вероятно, не хватало налета для повышения до командира корабля. Соджин все равно отказался от всех карьерных амбиций, когда перешел в эту корейскую компанию. Он хотел просто спокойно жить, набирая минимальное количество летных часов, необходимое для поддержания своей квалификации командира.
Жизнь, которой он хотел наслаждаться, разлетелась вдребезги после того дня.
«Я женюсь».
После того как Хан Джэи устроился в крупную юридическую фирму, у них не было времени часто видеться, поэтому Соджин даже не знал, что у того недавно появилась девушка. И вот теперь он вдруг огорошил его новостью о свадьбе.
Соджин не знал, что ответить. Удар был слишком сильным. Почему? До того момента он ни разу не задумывался о том, что Хан Джэи проведет всю жизнь с кем-то другим, а не с ним. Неужели он слишком беззаботно полагался на это красивое, но пустое звание лучшего друга?
В ту ночь он почти не спал. Из-за этого на следующий день ему пришлось отправиться в полет в наихудшем состоянии.
Он запустил двигатели и начал руление. К счастью, второй пилот отлично ориентировался в аэропорту Инчхон, поэтому Соджин некоторое время следовал его указаниям.
— Coreana 721 тяжелый, ветер 320, 15 узлов. Взлет с полосы 33 разрешаю.
Да. Если подумать, люди — это вид, который вступает в брак. Он жил в заблуждении, что если это не интересует его, то и другим это безразлично. Люди, достигая определенного возраста, встречают кого-то и вступают в брак. Тем не менее, он и представить себе не мог, что Джэи тоже этого хочет.
«Какой толк от возлюбленных, друзья — вот кто на всю жизнь».
Джэи был человеком, который как ни в чем не бывало бросался такими словами. Поэтому Соджин думал, что у них особенные отношения, и верил, что такие чувства действительно существуют в мире. Но оказалось, что в реальности все не так.
«Макс, ты случайно не гей?»
Либо тебя называют геем, либо:
«А, это мой друг, У Соджин».
Быть просто другом. Нужно было выбирать что-то одно.
Несколько лет он верил, что между ними все может быть иначе, но одно слово «женюсь» разбило эту веру вдребезги. Тогда он осознал. Он 15 лет безответно любил Хан Джэи, а тот 15 лет относился к нему как к другу. Это была катастрофа.
— Взлет с полосы 33 разрешен, Coreana 721 тяжелый.
Он выпустил закрылки. Шасси самолета заскользили. Скорость возросла до 130 узлов. Привычный шум ветра и гул двигателей помогли ему забыть навязчивые мысли о Хане Джэи.
Самолет взмыл в воздух.
Когда самолет набрал высоту 30 000 футов, он включил автопилот. Обменявшись взглядом со вторым пилотом, он выключил табло «Пристегните ремни». Сразу же кто-то показал лицо в камеру, установленную снаружи кабины. Это была старший бортпроводница. Убедившись в её личности, Соджин открыл дверь.
— Какую еду вам приготовить?
— А, я буду корейское... Командир, а вы что будете?
Если второй пилот выбрал корейскую еду, то Соджину, естественно, придется есть что-то другое. По авиационным правилам пилоты не могут есть одинаковую бортовую еду.
— А что есть?
— А, есть карри. Если не хотите, могу предложить из эконом-класса? Есть белая рыба или тушеная говядина.
— Тогда рыбу, пожалуйста.
— Хорошо. Что будете пить?
— Газированную воду, пожалуйста.
— Хорошо, а вы, второй пилот?
— Мне просто воду и кофе.
Она кивнула и вышла. Второй пилот, видимо, чувствуя себя неловко из-за того, что первым выбрал корейскую еду, осторожно спросил, как давно Соджин уехал из Кореи. Услышав в ответ «22 года», он, казалось, успокоился. На самом деле так и было. Соджин не испытывал особой привязанности к корейской кухне.
Во время работы в Германии ему несколько раз доводилось летать с корейцами по код-шеринговым соглашениям (*соглашение о совместной эксплуатации рейсов разными авиакомпаниями). Однажды на борту оказалось сразу три пилота в ранге командира, из-за чего в воздухе витало некоторое напряжение. Соджин, у которого было относительно меньше опыта, и другой пилот уступили пилоту пятидесяти с лишним лет, который двадцать лет летал только на «Аэробусах». Соджин помнил, как в тот день из-за сильной турбулентности тот пилот, сидевший за левым штурвалом, изрядно попотел.
Стюардесса принесла сначала напитки. Это была не старшая бортпроводница, а та девушка из экипажа, с которой он утром ехал в одном автобусе.
— Еду сейчас принесу.
Девушка с аккуратно уложенными волосами, из которых не выбивалось ни единой пряди, снова вышла. Соджин сделал глоток газированной воды из стакана на подносе и проверил приборы. Полет проходил стабильно.
— Командир, вы женаты? — с улыбкой спросил второй пилот.
— Нет, я холост.
— Я так и думал. Вы, наверное, один из самых молодых ответственных командиров в компании... Когда вы получили лицензию пилота транспортной авиации?
— Семь лет назад.
— Ух ты, это совсем не так, как в Корее.
Отсутствие обязательной службы в армии позволяло получить лицензию быстрее, но и без этого, как он слышал, система повышения в Корее была во многом сложной. Нужно было разделять квалификацию для больших и малых самолетов, имело значение, был ли пилот выпускником ВВС или гражданского авиационного училища. А главное, не было создано условий, чтобы молодые вторые пилоты могли свободно набирать летные часы. Сонук, сидевший рядом, выглядел его ровесником или на год-два старше.
— Та девушка, что приносила еду. Кажется, вы ей интересны, — заметил второй пилот.
Казалось, тот его неправильно понял.
— Нет. Мы утром ехали вместе в автобусе, и я просто первым поздоровался.
Снова на камере появилось ее лицо. Соджин нажал на верхнюю кнопку и открыл дверь.
— Командир, сначала вам. И... вот, второй пилот, ваша корейская еда.
Девушка в фартуке расставила еду на подносах. На его «спасибо» она ответила улыбкой. Когда она ушла, второй пилот, распаковывая свой обед из бизнес-класса, сказал: «Ну вот, я же говорил».
— Она точно смотрела на вашу руку.
Соджин тоже посмотрел на свою руку, пока открывал контейнер с едой. «А, наверное, она проверяла, есть ли у него кольцо», — подумал он.
—Я тоже женился на коллеге. С первого взгляда в кабине понял — она та самая.
Он показал обручальное кольцо на своем пальце и рассказал, как они потом встречались и поженились.
На самом деле, в Германии такое тоже случалось. Прямо перед переездом сюда он ходил на свидание со стюардессой, которая проявляла к нему интерес. В то время он еще не до конца понимал свою сексуальную ориентацию, и ему было любопытно, как отреагирует Хан Джэи.
«Молодец. Побольше знакомься.»
Вот и вся его реакция.
Если подумать, многие советовали ему завести отношения. Казалось, люди ищут возлюбленных, чтобы заполнить эмоциональную пустоту, но Соджин уже черпал эти эмоции от Хана Джэи, поэтому не испытывал жажды романтики.
Конечно, Джэи, казалось, как и все, встречался с девушками, но ни разу толком ни с кем его не познакомил. Чаще отрицал отношения, говорил, что это «не та, кого стоит знакомить с лучшим другом». За 15 лет Соджин привык к этому.
Черт, он опять думал о Хан Джэи.
––––––––
К счастью, тропического ливня не было, но когда они прибыли в международный аэропорт Сингапура и садились в такси, хлынул сильный дождь. Транзитная остановка длилась всего один день, так что осматривать достопримечательности все равно было некогда, и он подумал, что так даже лучше.
Он зарегистрировался в отеле и собирался подняться в номер, когда группа бортпроводников предложила им поужинать вместе. Обычно они не проводили время так. Все устали после долгого перелета и предпочитали отдыхать в одиночестве, так что это было неожиданно. Второй пилот, вскинув брови, посмотрел на него и кивнул, как бы говоря, что нужно соглашаться.
— Что ж, давайте, — согласился Соджин.
Все обрадовались его согласию. «Может, в Корее другая атмосфера?» — подумал он. А... может, он должен заплатить за ужин? Этого он действительно не знал. Поэтому, поднимаясь в лифте, он осторожно спросил об этом второго пилота.
— Да что вы, мы с вами разделим часть счета, а остальное пусть платят сами.
Это был мудрый подход. Кажется, его звали Чон Сонук. Соджин подумал, что с ним стоит подружиться.
Поднявшись в номер, он увидел неоправданно большое пространство. Компания забронировала для него представительский люкс. Второй пилот, получил стандартный номер этажом ниже — видимо, существовала некоторая разница в зависимости от должности. В Германии такое было бы немыслимо.
Разобрав вещи, он проверил телефон. Снова были пропущенные звонки от Хана Джэи. Пришло и текстовое сообщение. Он расстегивал пуговицы на форме, читая его.
[У Соджин, возьми трубку]
[Что с тобой вдруг случилось?]
[Давай поговорим]
Лучше бы готовился к своей свадьбе. Он сбросил рубашку и, упав на кровать, на мгновение прикрыл глаза. В памяти снова всплыл тот разговор с Ханом Джэи.
— Женишься?.. На ком?..
Услышав эту оглушительную новость, это было все, что он смог спросить. Да, больше всего его интересовало, на ком. Он даже не знал, что Джэи с кем-то встречается, и был ошеломлен тем, что тот, пропустив первую главу, начал сразу со второй.
— На Гизеле. Ты же ее знаешь. Мы же все одноклассники.
Гизела Вебер. Он хорошо ее знал. Его приемные родители, чтобы воспитывать его без какой-либо дискриминации, отдали его в школу, где учились только белые. С его стороны это было очень похвально, но нельзя сказать, что он совсем не чувствовал относительной обделенности, сравнивая себя с ними.
Хотя Соджин был благодарен, иногда его грызло чувство неполноценности на фоне этих «золотых» детей. В воспоминаниях о школьных друзьях, вызывавших у него двойственные чувства, он довольно отчетливо помнил ее.
Дочь профессора Вебера, преподававшего в том же университете, что и отец Хана Джэи, еще один ребенок из успешной семьи. Гизела была единственной дочерью четы Вебер, и их семьи были довольно близки, поэтому общение с Ханом Джэи было естественным.
И все же...
— И когда вы успели так сблизиться?
— Недавно. Как-то так вышло, что зашел разговор о браке — почему бы и нет?
Соджин вздохнул. «Почему бы и нет» — так Джэи решил связать жизнь. Гизела была хорошей девушкой. Соджин лишь надеялся, что она не рассматривает Джэи как «неплохой вариант».
Они уже даже примерно наметили дату. У Соджина не хватало духу на это смотреть. Это было трусостью, но, чтобы защитить себя, он втайне от Хана Джэи подготовил свой отъезд в Корею. Узнав о его отъезде уже после случившегося, тот начал постоянно звонить, а Соджин до сих пор избегал его. Вот так все и было.