Часть 3
Услышав сквозь сон мерзкий писк будильника, который с похмелья показался альфе адским раскатом грома, в дуэте с разрушительной молнией безжалостно разрывающим в клочья уютную тишину комнаты и проламывающим пол прямиком в преисподнюю (и за что Зевс так на него зол?), Чонгук, поморщившись, разлепил чудом уцелевший в недавней драке глаз и, подобно толстому ленивому тюленю, не без усилий, конечно, перевернулся на бок. Взвизгнув голосом индийского павлина от сильной боли в висках, альфа, схватившись за голову с яростью ведьмака, горящего на костре, весьма красноречиво проклял себя за вчерашний алкоголизм и, кое-как дотянувшись до телефона, отключил на нём звук. Тишина — лучшая мелодия во всей вселенной. Тишина — лучший друг гудящей черепушки! Тишина — как много приятного таит она в себе! И почему Гук раньше не задумывался об этом? Не было повода? Вероятнее всего.
Полежав ещё несколько минут, активно подражая умирающему лебедю, Чонгук, уже практически не щурясь от яркого утреннего солнца, проворно пробирающегося сквозь не опущенные жалюзи в комнату, и почти профессионально игнорируя тотальную засуху во рту (пустыня Атакама, так вот как ты себя обычно чувствуешь!), совсем не мужественно закряхтел, после чего, сосредоточившись до максимума, плавно, словно балерина, исполняющая фуэте, сначала сел, а затем неторопливо поднялся с кровати. В миг ощутив себя той самой балериной, с завидным постоянством повторяющей круговые движения, альфа, чудом устояв на ногах, вцепился рукой в спинку стула и попытался сфокусировать взгляд на настенных часах. Восемь двадцать утра. Пора на каторгу. То есть на работу. Без директора в музее никто палец о палец не ударит. Проверено. А к выставке готовиться нужно! Да и с местом для ножа Ви хорошо бы побыстрее определиться. Он ведь главное «сокровище» их коллекции!
Вспомнив о местном боссе, Чонгук, неожиданно побледнев, вздрогнул всем телом и, схватившись за сердце, ощутил в груди засасывающую, словно зыбкие писки, тревогу. Он же вчера ничего не натворил? Так ведь? Или же... Боязливо скосив взгляд на пол и узрев там кучу исписанных листков, альфа на свой страх и риск поднял один из них и не своим голосом прочитал себе под нос: «Многоуважаемый Ви, меня утомили люди. Мне наскучило быть двором, где вечно толкутся эти создания, кричат, суетятся и мусорят. Пооткрывать окна! Проветрить дом! Выбросить вместе с мусором и тех, что мусорят. Пусть войдут в дом чистота и покой. Кто даст мне удовольствие быть одиноким? Смерть? Сон? Вы?».
Дважды перечитав написанный текст и лишь чудом не схлопотав инфаркт, Чонгук, словно великан, сраженный заклятием злобного ведьмака, рухнул на пол и застыл там каменным изваянием, медленно, но вполне себе уверенно пытаясь до конца осознать, ЧТО конкретно он сделал! Написал письмо Ви... Господи, чем он думал? И не просто написал, а ещё и цитировал тому «Intermezzo»! Интересно, ещё не поздно вернуться в Сеул? Его же Ви там искать не станет? Правда же? Или лучше сразу бежать в Китай? Сбежать и побриться в монахи! Монаха ведь обижать никто не станет! Ви же не хочет разгневать Богов? Хотя... первым архангелом* тому уже всё равно не стать, зато последним из них*... очень даже. Жизнь — боль. Как жаль, что Гук не мазохист.
Несколько раз глубоко вздохнув, Чонгук прикрыл глаза и строгим профессорским тоном напомнил себе, что он альфа и бояться не должен. Страх — это априори прерогатива омег! Стыдно представителю сильного пола о таком забывать! Да и если так разобраться, что с ним могут сделать за одно письмо? Дать в морду? Испугали кота сосиской! Гук и так регулярно тумаки получает! Скорее всего, Ви его писанину всерьёз и не воспримет. Подумает, что кто-то из корешей решил так над ним пошутить и, забив, забудет через пару дней.
Кивнув, соглашаясь со своими мыслями, альфа небрежно бросил листок на пол и угрюмо поплёлся в сторону ванной, по пути офигевая от погрома, царившего по всей квартире. Годзилла и Кин Конг что ли устроили бой за право обладания его апартаментами? Вернувшись с работы, надо бы всё внимательно осмотреть, а то, мало ли, вдруг горилла или рептилия где-то в тени угла притаились и выжидают пока он снова уснёт.
Быстро справившись с водными процедурами и вместо завтрака скушав пол упаковки обезболивающего, Гук, одевшись как можно более непримечательно, нацепил на лицо большие солнечные очки и, мрачно оглядев свой образ в зеркале, отправился на работу. Дорога до музея заняла у него рекордные десять минут. Вот что значит гордыня предчувствует скорую прибыль! Припарковав машину на заднем дворе, Гук, убедившись в том, что там никого нет, словно змея, разнеженная горячим солнцем, вывалился на улицу, и от греха подальше пригнувшись, засеменил к чёрному входу.
Оказавшись в своей личной крепости, при каждом дуновении ветра дышащей на ладан, альфа гордо выпрямился и, вздохнув с облегчением, словно бравый следопыт, отправился на поиски Хосока. С минуты на минуту должны были приехать заключённые, не Чонгуку же с ними дела вести? Не царское это дело! Ой, не царское! Да и голова безбожно болит.
Вполне ожидаемо отыскав смотрителя на посту охраны (ему там что, мёдом намазано?), отпаивающего ромашковым чаем непривычно зелёного Хана, Гук, нацепив на лицо маску доброжелательности, важно подошёл к коллегам и негромко проговорил:
— Доброе утро. Хосок, всё готово для ремонта зала?
— Доброе, — отозвался Хосок, на секунду отвлекаясь от своего занятия. — Да, заключённые уже на подъезде. Сейчас закончу с Ханом и пойду встречать.
— Это надо же так пить, — цокнув языком, скривился Гук, про себя с досадой отмечая: «В чужом глазу соломинку вижу, в своём — бревна не замечаю. Стыдно-то как! Лучше бы промолчал».
— Да не пил я! — подал голос Хан. — Рулетом траванулся!
— А я говорил тебе, не ешь эту гадость! — запричитал Хосок. — Но кто же меня слушал?
— Говорил, не говорил. Какая теперь разница? — пискнул Хан.
— Уже никакой, — отмахнулся Хосок. — Пойду работать.
— Иди, иди, — положив голову на стол, выдохнул Хан. — Я тут побуду.
— Может, Вам лучше домой? — сжалившись над охранником, проговорил Чонгук. — Ужасно выглядите.
— Так я дома.
— В смысле? — не понял Гук.
— Тут живу.
— Давно?
— Три года.
— Как интересно, — покашляв в кулак, буркнул Чонгук.
Сделав себе мысленную пометку разобраться с проживанием Хана в музее, Чонгук, ещё немного постояв рядом с охранником, но так и не найдя, что тому сказать, вынужденно вышел на улицу и, заметив там у ворот Хосока, в гордом одиночестве дожидающегося доставки рабсилы, задумчиво почесал затылок, дабы хоть немного унять беспокойство, вызванное письмом Ви, прогулочным шагом, подошёл к альфе и, решившись, проговорил:
— Хосок, есть минутка?
— Да, что-то случилось? — зевая, поинтересовался Хосок.
— Я бы хотел побольше узнать о Ви, — неуверенно начал Чонгук. — Он же сейчас в тюрьме сидит? Случайно не знаешь, за что?
— Сдался он Вам, — нахмурившись, проговорил Хосок. — Знаю, конечно. Весь город знает. Грабанул инкассаторскую машину.
— Так выставка же, — быстро нашёл отговорку Чонгук. Не про письмо же Хосоку рассказывать? — И на сколько его посадили?
— На три года.
— А не маловато ли?
— Он пошёл просто как соучастник. Типо знал и ничего не сделал. Все в курсе, что это ложь, но суд предпочёл в этом деле сильно не копаться. Всё-таки Ви же! Кто захочет с ним ссориться? — скривившись поведал Хосок.
— И сколько он уже сидит? — напрягшись, осведомился Гук.
— Почти год.
— Значит, ещё два осталось, — постучав пальцем по губам, проронил Чонгук, глубоко погружаясь в свои мысли.
— Вы боитесь, что он может разозлиться из-за ножа? — наугад предположил Хосок.
— Да, — нагло соврал Гук, стараясь не смотреть Хосоку в глаза. Стыдно же.
— Не беспокойтесь! У меня есть на него управа! — заносчиво проговорил Хосок.
— Тогда всё хорошо. Пойду готовить план выставки.
— Когда зал будет готов, я Вас позову.
— Отлично. И да, Хосок, нам бы гида нанять. Кто-то же должен рассказывать об экспонатах.
— А требования какие? С высшим образованием найти тут кого-то будет крайне сложно. Кроме строительного и швейного ПТУ в городке толком ничего нет.
— Проблема, — в миг помрачнел Чонгук. — Тогда просто найди симпатичного омегу, способного запомнить текст.
— Это я могу! — заметно воодушевился Хосок. — Есть у меня один трутень на примете!
— Трутень?
— Ага, — активно закивал Хосок. — Муж моего двоюродного брата. Уже год сидит на моей шее.
— А брат где?
— А вы догадайтесь с одной попытки, — прищурившись прохрипел Хосок.
— В местах не столь отдалённых?
— Бинго.
— Я как-то сразу не подумал, — смутился Чонгук.
— Бывает, — похлопав Чонгука по плечу, промурчал Хосок. — Только это... всю зарплату трутня отдавайте мне! Пусть хоть немного пользы принесёт.
— Как скажешь.
— Когда будет готов сценарий выставки, приведу Чимина к Вам знакомиться.
— Так и сделаем, — не решившись дальше задавать вопросы, кивнул Гук. — Если что — я у себя.
Улыбнувшись Хосоку дежурной вежливой улыбкой, Чонгук, перебирая в голове полученную информацию о Ви, на автомате поднялся к себе в кабинет и, сев за компьютер, приступил непосредственно к работе. Экспонаты есть, место проведения есть, гид в наличии имеется. Все основные элементы в сборе. Чуточку усилий, и их музей из доходяги превратится в величественного красавца. Теперь главное — правильно распределить имеющиеся средства. Денег совсем немного, и поэтому нужно действовать крайне постепенно, дабы ничего не забыть и не пропустить. Ремонт и при наличии неограниченной суммы дело геморройное, а с их копейками и подавно!
Проведя весь день за вычислениями и распределениями, Гук, придя к неутешительному выводу, что в этом месяце зарплаты ему не видать, устало откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, задумался о вечном. А именно о том, что ему покушать на ужин. Рамен? Булочку с клубникой? Мясо? Нет, мясо слишком дорого. Рамен рулит. Весь месяц будет рулить. Рамен — авторитет всем авторитетам. Прямо как Ви! Посмеявшись над своей «остроумной» шуткой, Гук распечатал текст экскурсии и, потянувшись, поплёлся на пост охраны. Хосок, собственно, как и утром, опять обнаружился именно там. Только в этот раз он был одет не в растянутую рабочую одежду, а в новый симпатичный костюм.
— Хосок, отлично выглядишь, — не сдержавшись, похвалил коллегу Гук. — Вот текст экскурсии.
— Спасибо, — беря кипу бумаг, чуть смутился Хосок. — У меня сегодня свидание.
— Это же отлично! Сказал бы утром, я бы отпустил бы тебя пораньше.
— Всё нормально, мои свидания с будущим мужем всегда проходят в одно и то же время.
— А я говорил тебе, — закряхтел Хан, — женись, и времени с моим малым будешь проводить в два раза больше!
— Успею, — отмахнулся Хосок, — зачем спешить?
— Эх, молодёжь...
— А я вот согласен с Хосоком, — вступился за альфу Гук. — Брак — это крайне ответственное решение. Спешка тут ни к чему.
— Вот, слушай, что тебе умный человек говорит! — довольно хмыкнул Гук, вытаскивая из-под стола огромный кулёк, доверху наполненный продуктами. — Выйдет моё солнце, тогда свадьбу и сыграем.
— Выйдет? Откуда? — второй раз за день ступил Чонгук.
— Всё оттуда же, — чудом сдержавшись, чтобы не съязвить, изрёк Хосок.
— Как у вас всё сложно, — хмуро вымолвил Чонгук. — Я домой. До завтра.
— Приятного вечера. И берегите целый глаз, — оскалился Хосок. Ну а что? Как тут можно промолчать?
Фыркнув, Чонгук резко развернулся на сто восемьдесят градусов и почти армейским шагом засеменил на улицу. Не то чтобы Гук надеялся, что его синяк останется незамеченным, но ему всё же очень хотелось бы, чтобы его «украшение» никто не комментировал. Манеры у жителей этого города ни к чёрту! Съездить на выходных в Сеул что ли? Остановившись возле машины и подняв голову вверх, Гук, закрыв глаза, довольно подумал о том, что дневной свет, боготворимый цветами, уже считает минуты до своего заката, а по печени ему никто так и не дал! Выходит, бояться Ви больше не стоит. Штурмовое предупреждение осталось позади. Живём дальше!
Забравшись в машину и включив радио, Чонгук всю дорогу громко напевая "ю май харт ю май соул", в приподнятом настроении добрался до дома и только было хотел выйти из авто, как к его автомобилю подошёл рослый альфа и требовательно постучал кулаком в окно. «Финита ля комедия», — неосознанно подумал про себя Гук, пятой точкой предчувствуя апокалипсис персональных масштабов, но стекло всё же мужественно опустил. Он же альфа! А как иначе? Если кулаком в лоб, значит кулаком в лоб... Главное, чтобы синяк слишком сильно заметен не был.
— Ты Чон Чонгук? — рыкнул альфа, неотрывно глядя в глаза Гуку.
— Да.
— Ви тебе письмо передать велел, — пробасил незнакомец, протягивая альфе небольшой конверт.
— Спасибо, — осторожно взяв письмо, кивнул Чонгук.
Дождавшись, пока альфа исчезнет из его поля зрения, Гук, поёжившись не то от холода, не то от страха, положил письмо в карман и, стукнувшись лбом об руль, в который раз захотел умереть. Письмо от Ви... Ничего хорошего там по определению быть не может! Ой, не может...
Комментарий к Часть 3
* – имеется в виду Михаил.
** – имеется в виду Люцифер.