13
Тэхёну кажется, что, возможно, у него серьёзная проблема.
Его голова постоянно занята мыслями о губах Чонгука, и это не просто внезапно атаковавший интерес — он думает о них буквально всегда: будь то на репетиции, во время еды, когда он разговаривает или просто дышит. Всегда.
Тэхён не знает, почему или как он никогда не замечал этого прежде, но не смотреть на чужие губы оказывается действительно трудно.
Его всегда страстно увлекали глаза Чонгука, и он никогда не боялся признать это, но с недавних пор каждый раз, когда он видит лицо младшего, его взгляд автоматически скользит вниз к губам, и, что Тэхён немного боится признать вслух, с этим он не может ничего поделать; они розовые и пухлые, а наощупь и вовсе чудо. На самом деле, Тэхён даже начинает задаваться вопросом, почему он не замечал их раньше.
Не то чтобы Тэхён знал, какие сейчас они на вкус, потому что прошла уже неделя с той ночи, когда они безостановочно долго дарили друг другу поцелуи, а покалывающая нега на губах исчезла уже спустя пару дней.
После этого они не делали ничего, даже близко напоминающее поцелуи, и это выводило Тэхёна из себя.
Он слишком боялся поднять эту тему, и каждый раз, когда разговор приближался к ней хоть на сантиметр ближе или когда какое-либо предложение начиналось со слов «Помнишь, когда», у Тэхёна замыкало, и он в прямом смысле убегал. После первых двух раз Чонгук прекратил догонять его и просто позволил убегать.
Не то чтобы Тэхён не хочет поговорить о случившемся, он скорее боится столкнуться с последствиями.
Несмотря ни на что, больше они друг друга не избегают, что можно смело считать своего рода прогрессом в их отношениях, хотя старшему это не сказать, что очень помогает. Тэхёну кажется, будто Чонгук намеренно стремится подвергнуть его изощрённым моральным пыткам.
Всё, что делает младший, вызывает у Тэхёна желание плакать и рвать на голове волосы, но не так, как это было раньше: теперь ему скорее хочется закрыться в ванной и принять холодный душ.
Например, на днях, когда они ужинали, у Чонгука в уголке губ остался соус, о чём Тэхён ему любезно сообщил. Однако вместо того, чтобы использовать салфетку, как любой другой нормальный человек, младший высунул язык и медленно слизнул соус, при этом даже не подумав отвести взгляд от Тэхёна и как будто намеренно пытаясь насмехнуться над ним.
Сочиняй он музыку или делай домашнюю работу, но у младшего обнаружилась раздражающая привычка посасывать кончик ручки и тыкать ей свои губы, заставляя кровь приливать к ним и краснеть ещё сильнее. Тэхён честно не знает, было ли так всегда или это Чонгук всерьёз взялся его мучать.
Ночью всё обстояло ещё хуже. После того, как Чонгук засыпает, его губы кажутся особенно привлекательными и манящими, с чем раньше у Тэхёна никогда не было проблем. Обычно Тэхён ждет, пока Чонгук уснёт, и только тогда, удостоверившись в этом, позволяет себе уснуть. Однако в последнее время со второй частью у него появляются проблемы, потому что в прямом смысле приходится физически ограничить себя от тянущегося обнимать во сне младшего.
Подводя итоги: Тэхён теряет рассудок, а в дополнение ещё и сон.
На самом деле, ему даже немного обидно, что Чонгук тоже не сходит с ума, а, наоборот, кажется абсолютно холодным и спокойно возвращается к своему привычному состоянию, будто ничего между ними не произошло.
И вот сейчас Чонгук преспокойно говорит с какой-то девушкой, а Тэхён, возможно, не может спустить с парочки глаз.
— Тэ, ты же понимаешь, что не сможешь игнорировать меня всю жизнь.
Тэхён отрывает взгляд от Чонгука и незнакомой девушки, которые сидят за столиком в самом углу кафе — пожалуй слишком близко друг к другу, — и наконец смотрит на Чимина, который скучающе кладёт щёку на раскрытую ладонь и наклоняет голову.
Тэхён задирает нос и шумно отпивает свой бабл ти, демонстрируя, что он-то может игнорировать и вечность.
На самом деле с бойкотом Чимина он продержался даже дольше, чем изначально думал, и если быть абсолютно честным, то Тэхён простил его ещё в тот же день. Он не мог долго противостоять очарованию слишком милого друга, а злиться на извиняющегося Чимина, особенно из-за Чонгука, было просто невозможно. Единственная причина, по которой Тэхён до сих пор продолжает этот фарс, — Чимин не перестаёт баловать его, пытаясь загладить вину, и этим можно немного попользоваться.
Однако главный недостаток того, что Тэхён не разговаривает с Чимином, заключается в том, что он так и не смог упомянуть, что они с Чонгуком снова поцеловались, и из-за этого факта он чувствует себя откровенно неприятно. Однако, рассуждает Тэхён, кажется, в этом больше нет необходимости, так как это совершенно точно больше никогда не повторится.
— Ты серьезно планируешь игнорировать меня всю оставшуюся жизнь?
— Нет, — отвечает Тэхён. — Я также планирую стать саксофонистом.
Чимин щурится.
— О, так ты всё же говоришь.
Тэхён закатывает глаза и отводит взгляд в другую сторону, впрочем, немедленно об этом жалея: в поле его зрения вновь попадает Чонгук и всё та же девушка, которая теперь заливисто смеётся и держится за плечо парня, который, на удивление, не убирает чужую руку и даже сам немного улыбается.
Тэхён с отвращением морщит нос.
— Чимин, давай поменяемся местами.
Чимин усмехается.
— Так ты теперь разговариваешь со мной?
Девушка немного привстаёт, закрывая собой Чонгука, и Тэхён быстро отводит взгляд, не желая больше смотреть и видеть реакцию младшего.
— Места. Меняемся. Сейчас же, — тихо шипит он.
Чимин заминается и смотрит то на свой стул, то на тэхёнов.
— Но они одинаковые.
Стиснув зубы, Тэхён, не подумав, пинает Чимина под столом, но очень скоро понимает, что это явно была не самая лучшая его идея — не ожидавший такого друг машинально вскрикивает от боли.
Громко. Привлекая внимание всех посетителей кафе. Включая Чонгука.
Тэхён горбится и наклоняет голову, пытаясь спрятать лицо в руках, но краем глаза всё же замечает, как Чонгук переводит на него взгляд.
— Чёрт, Чимин, а давай уже пойдём! — шепчет он в панике.
Чимин трёт ушибленное место и злобно зыркает на друга.
— Какого чёрта ты меня пнул?
Тэхён боковым зрением видит, как Чонгук встаёт из-за стола.
— Прости, потом тоже можешь пнуть меня, но, пожалуйста, давай уйдем?!
— Ты, может, мне ногу сломал, вот ты задница! — вопит Чимин, а затем хватает меню и начинает в шутку бить им Тэхёна по голове.
В ответ Тэхён верещит и весь сжимается, пытаясь защититься от невероятных побоев, но успевает он крикнуть Чимину остановиться, как замечает пару черных туфель прямо перед их столом.
— Что вы делаете? — раздаётся знакомый голос, который Тэхён так боялся услышать.
Тэхён выглядывает из-за ладоней, сначала видя застывшего Чимина, чья рука с меню зависла в воздухе, так и не добравшись до своей цели, а затем плавно поворачивается и замирает сам, распахивая глаза и смотря на Чонгука, стоящего перед ним с вопросительно поднятой бровью.
— Чонгук? Не знал, что ты тоже здесь, — удивлённо моргает Чимин, всё так же не убирая руку.
Чонгук засовывает руки в карманы и смотрит на Тэхёна, вжавшегося в стул.
— Я тоже не знал, что вы здесь. Мне казалось, ты собирался вздремнуть?
Тэхён быстро переводит взгляд на Чимина.
— М-м, ты говоришь с ним или…
— Я говорю с тобой, — перебивает его Чонгук.
— О.
Верно, ранее Тэхён сказал младшему, что хотел немного отдохнуть, и это не было ложью. Он правда очень старался уснуть, потому что накануне ночью едва ли смог сомкнуть глаз, однако каждый раз, когда парень закрывал глаза, все его мысли возвращались только к Чонгуку.
Тэхён не знает, что можно сказать в оправдание, но, к счастью, отвечать ему и не приходится. К Чонгуку подходит та самая девушка, и Тэхён серьезно рассматривает возможность послать всё к чертям и сбежать, однако добродушный Чимин спрашивает, кто эта незнакомка, и парень предсказуемо остается, потому что любопытство берёт верх.
— Это Лиззи, — Чонгук указывает на девушку. — Она из Пусана.
Чимин тут же приободряется.
— О, ещё один человек из нашего родного города? — спрашивает он на пусанском диалекте, и Тэхён удивлённо открывает рот.
— Она новенькая, — отвечает Чонгук на сатури, и рот Тэхёна открывается ещё шире, потому что говорящий на сатури Чонгук — самое горячее, что он когда-либо слышал. Однако новенькая Лиззи и факт, что Чонгук позволил ей себя трогать, омрачают это открытие. В конце концов, Тэхёну понадобились долгие месяцы, чтобы просто прикоснуться к Чонгуку.
— Рада познакомиться, — всё на том же диалекте отвечает Лиззи, и Тэхён невольно чувствует себя лишним. Ему жаль, что рядом нет Юнги, так бы они могли показать им всем, что такое настоящее сатури Тэгу.
Чонгук кивает на Чимина.
— Это Пак Чимин, о котором я тебе рассказывал, из команды по танцам.
Чимин поднимает бровь.
— Почему вы говорили обо мне?
Чонгук закатывает глаза, и Лиззи отвечает:
— Не волнуйся. Он говорил о тебе только хорошее… в основном, — и затем все смеются, за исключением разве что Тэхёна, который безучастно смотрит на меню в руке Чимина, которое тот всё ещё держит в воздухе.
Тэхён вздыхает и берет меню в свои руки, ведь держать его так долго явно не очень удобно, и Чимин наконец опускает руку.
— Это Ким Тэхён, — говорит Чонгук, и Тэхён замирает. — Мой сосед по комнате.
Лиззи поспешно охает и кланяется.
— Рада встрече, Тэхён! — радостно говорит она, и Тэхён пытается улыбнуться в ответ, но в итоге получается какая-то гримаса.
Краем глаза он видит, как Чонгук нахмуренно смотрит на него, но решает этот факт проигнорировать.
— Так какие у вас планы? — спрашивает Чимин, и Тэхён облегченно выдыхает, когда всеобщее внимание наконец-то его покидает.
— Мы хотим встретиться с друзьями в боулинге, — отвечает Лиззи. — Не хотите с нами?
Чимин пожимает плечами.
— Да, почему бы и нет. У меня нет планов на вечер, — он поворачивает голову к Тэхёну. — Что насчёт тебя, Тэ?
Как и следовало ожидать, Чонгук тут же начинает сверлить его своим пристальным взглядом.
Обычно Тэхён никогда не упускал возможности пойти в боулинг, но сейчас последнее, что бы ему хотелось, — это весь вечер смотреть на веселящихся вместе Чонгука и Лиззи.
— Нет, спасибо.
И Чимин, и Чонгук удивляются такому ответу, но лишь последний идёт в наступление и выгибает бровь.
— Почему?
Тэхён вздрагивает, всё ещё отказываясь смотреть на Чонгука и сосредотачиваясь на меню.
— Гм, у меня уже есть планы.
— У тебя есть планы? — смеётся Чимин.
Тэхён кидает на друга злобный взгляд, а заодно и меню, на что Чимин, увернувшись, смеётся ещё громче.
Чонгук, напротив, даже не улыбается, и лишь сурово откашливается, снова привлекая к себе внимание.
С секунду Тэхён молчит, а затем откидывается на спинку стула и чрезмерно спокойно перекидывает через неё руку.
— Я иду в тот клуб, о котором все говорят.
Чимин начинает смеяться ещё сильнее, а Чонгук сужает глаза.
— Ты ненавидишь клубы.
— Откуда тебе знать, — огрызается Тэхён. Ему правда не хотелось говорить это таким тоном, но оно вышло само собой.
На какой-то момент Чонгук даже выглядит удивлённым, однако почти сразу возвращает своему лицу привычный безразличный вид.
— Я неделями приглашал тебя пойти туда со мной, и ты всегда отказывал.
Чонгук абсолютно прав. Тэхён ненавидит переполненные людьми места. Он не любит выпивать. Он ненавидит вечеринки. И он совершенно определенно терпеть не может клубы. Однако вслух он это не скажет.
— Раньше мне этого не хотелось, теперь всё поменялось.
Не успевает Чонгук заспорить, как смех Чимина утихает, и он кладёт руки на стол.
— Погоди, ты серьёзно?
Тэхён кивает.
Чимин наклоняет назад голову и скептически кривит губы, а Тэхён снова сжимается и ставит голову на раскрытую ладонь, пытаясь скрыть эмоции.
— Ты пойдёшь один? Хочешь, пойдём вместе? — внезапно серьёзно спрашивает Чимин.
Тэхён прекрасно знает: Чимин понял, что что-то произошло. Чимин может читать его как открытую книгу. Однако ещё Тэхён прекрасно знает, что, если старший пойдёт с ним, то всю ночь будет добиваться ответа, а все его навязчивые мысли, что он пытался скрыть в течение многих дней, потоком вырвутся наружу в момент, когда Чимин включит режим щенячьих глаз.
— Да, один, но всё в порядке. Я не буду много пить. Просто хочу посмотреть, на что похоже это место.
Чонгука такая ситуация явно напрягает, но Тэхён этого даже не замечает, слишком старательно пытаясь избежать его взгляда.
— Тэхён, это опасно, — хмурится Чимин.
Тэхён просто отмахивается от него.
— Люди постоянно ходят в клубы. Я сам могу о себе позаботиться. Я же не ребенок.
Чимин смотрит на него крайне неодобрительно.
— Разве ты не помнишь свой прошлый поход на вечеринку?
Тэхён дергается, от этого панически начиная кашлять и пытаясь прикрыть ладонью рот.
Ему не нужно напоминать о той вечеринке, особенно если рядом стоит Чонгук. Его первый инстинкт был сбежать, так что, пожалуй, теперь он это и собирается сделать.
Встав из-за стола, он старается не смотреть на Чонгука.
— Меня не нужно опекать, — Тэхён скрещивает на груди руки и впивается взглядом в Чимина. — Я молод и в разгаре студенческих лет. Я свободный человек!
— Тэ…
— А вы можете идти в боулинг, — перебивает его Тэхён. Он поворачивается к выходу и на прощание машет рукой. — Не волнуйтесь, я отлично проведу время, потому что в состоянии о себе позаботиться. Кто знает, возможно, там я встречу наркобарона и стану ультрабогатым!
— То есть так ты себе представляешь фразу ‘позаботиться о себе’? — спрашивает Чонгук, сквозь прищур смотря на парня.
— У тебя есть свои предпочтения, у меня — свои.
И в последний раз махнув, Тэхён без лишних слов или взглядов покидает кафе, оставляя компанию из троих удивлённых человек.
Только когда Тэхён уходит, Лиззи наконец говорит:
— Твой сосед странный, — бормочет девушка, но Чонгук ей не отвечает.
Так или иначе, но Тэхёну удаётся дотащить себя до так называемого клуба, в который, как он и сказал, собирался пойти. Сказать честно, некоторое время Тэхён всё же косится на дорожку к обычному парку, потому что смысл побега был только в избежании Чонгука и никакой настоящей причины идти в клуб у него нет. Однако поразмыслив, он понимает, насколько же жалко будет это выглядеть, и приходит к выводу, что всё же сделает это: расслабит голову алкоголем и музыкой.
Изначально Тэхён совершенно не планирует пить, чтобы не потерять сознательность и контроль над своими действиями, однако уже довольно скоро понимает, что его мысли продолжает занимать
только один конкретный человек. После ещё одних недолгих размышлений, парень решает: возможно, ему всё же понадобится немного помощи алкоголя.
С помощью видео на YouTube и нехитрых экспериментов с одеждой ему удаётся сделать из себя подходящего для ночной жизни человека. Тэхён наконец надевает что-то другое, нежели безразмерный свитер, заменяя его найденной в недрах шкафа простой черной футболкой, которая выгодно приоткрывает ключицы, и даже натягивает на себя немного маловатые, но всё же подходящие обтягивающие кожаные штаны. Он всегда верил, что эта покупка когда-нибудь, да окупится, даже если ходить в них было просто невозможно. Однако оно того стоило: его ноги и зад в них выглядели просто фантастически.
Впервые со школьной церемонии вручения аттестатов Тэхён снова использует гель для волос, а потом даже вступает в монументальное сражение с ужасным карандашом для глаз, который всё же на несколько минут заставляет его поплакать.
Уже после, осмотрев себя в зеркале, он признает, что довольно впечатлен результатом. Ему удается перейти от образа «надел, что выпало из шкафа» до сходства с человеком, который занимается сексом чаще, чем раз в год.
В какой-то момент Тэхён даже начинает понимать, почему люди так часто стараются одеваться подобным образом: это придаёт новое чувство уверенности и даже помогает ослабить беспокойство из-за похода в клуб.
Однако эта уверенность сокращается втрое, когда он заходит внутрь.
Для начала Тэхён не знает, для чего он вообще прикладывал такие усилия к своему внешнему виду, если среди темноты и неоновых огней клуба его всё равно едва ли видно.
Однако это даже не худшая часть: везде и всюду его окружает весьма и весьма не трезвая молодёжь. Скорее всего, людей внутри сейчас раза в три больше, чем на его последней вечеринке, а музыка настолько громкая, что от каждого бита, кажется, дрожит пол.
Тэхён с отвращением морщит нос и пытается держаться подальше от танцующих тел. Он даже рассматривает вариант отступления, но вспоминает, сколько усилий приложил для подготовки — ведь не пропадать же им впустую, — поэтому плюёт на всё и пробирается сквозь толпу к барной стойке, полагая, что так он избежит рискованных действий.
Вероятность опозориться в баре, где людей меньше, соответственно, намного меньше.
— Что будете? — сквозь ревущую музыку кричит ему совершенно привыкший к такому бармен.
— Что-нибудь, чтобы забыться, — кричит в ответ Тэхён, заставляя бармена поднять брови. — Что- нибудь, чтобы выпить и забыть все свои проблемы, — всё же уточняет он.
Бармен ухмыляется и щелкает языком, или, по крайней мере, Тэхён предполагает этот звук по движению.
— Вас понял.
Спустя несколько нехитрых махинаций бармен встряхивает что-то в шейкере и в следующий момент протягивает стакан с чем-то, напоминающим сок. На какую-то секунду Тэхён даже чувствует себя оскорблённым: он пришёл в чёртов бар не для того, чтобы выпить сок. Однако, сделав глоток, парень весь корчится и морщит лицо, а вкус алкоголя обжигает горло. Парень понимает, что, наверное, пить много не должен, но, в конце концов, он ведь заплатил и готов пожертвовать чёртовым здравомыслием, чтобы дать своей голове хотя бы немного покоя.
Тэхён кидает спасибо, даже не трудясь перекричать музыку, и садится за стойку, поворачиваясь к танцполу.
Добрые тридцать минут он просто потягивает свой коктейль и вращается на барном стуле, скорее походя на потерявшегося маленького ребенка. В какой-то момент Тэхёну уже правда становится всё равно: алкоголь начинает работать, а он — чувствовать себя беззаботным, как и планировал. Его не волнует ни Чонгук, ни его глупые губы. Его не волнуют Чонгук и Лиззи. Его ничего больше не волнует. Теперь ему интересно лишь то, сколько ещё выпьет тот парень в углу, прежде чем окончательно грохнется в обморок.
Тэхён не пьян, просто расслаблен. По крайней мере, так он сам себе говорит.
Как только парень видит дно своего стакана, он наконец отрывает свой пристальный взгляд от бедолаги в углу и, нахмурившись, смотрит на так быстро испарившийся напиток.
— Хочешь, закажу тебе ещё? — слышится сзади знакомый голос.
Тэхён вращается на стуле и удивленно встречает перед собой прислонившегося к барной стойке Мингю. Скорее всего, тот стоял там намного дольше, чем Тэхён мог это заметить.
Тэхён приободряется.
— Это ты!
— Очень надеюсь, что на этот раз ты меня помнишь, — ухмыляется Мингю.
— Конечно, помню, ты Мингю!
— А ты Тэхён, — тянет парень, и Тэхён с энтузиазмом кивает. — Расскажешь, что такой симпатичный парень делает в одиночестве в таком месте?
Тэхён наклоняет голову.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты не казался мне любителем таких мест.
Даже при том, что это на сто процентов верно, Тэхён всё равно немного обижается.
— Ну, я полон неожиданностей.
— Уверен, так и есть, — медленно отвечает Мингю, оглядывая Тэхёна снизу вверх. — Отлично выглядишь.
Тэхён удивлённо охает и с распалённым взглядом подается вперёд. Алкоголь придаёт ему храбрости.
— Правда? Я так боялся, что выгляжу странно. Не привык так одеваться.
Мингю качает головой, выглядя всё таким же довольным.
— Нет, выглядишь очень горячо.
Всё тело Тэхёна расслабляется от приятного комплимента, и парень подскакивает со стула, поворачиваясь к Мингю спиной.
— Посмотри на мои штаны. Просто глянь. Разве моя задница не выглядит отлично? Хорошо, возможно, алкоголь делает его слишком храбрым.
Как только он разворачивается обратно, то замечает, как теперь Мингю смотрит на него с меньшим весельем, зато с более потемневшими глазами.
— Да, действительно отлично.
Тэхён улыбается и прислоняется обратно к бару, невероятно радостный такому ответу.
— Ну, так что? — говорит Мингю, наклоняясь ближе. — Могу я угостить тебя?
Тэхён вздыхает и смотрит вниз на свой пустой стакан. Если быть честным, ему хочется ещё, но он понимает, что больше пить всё же не стоит.
— Нет, спасибо. Не хочу потом в туалет бегать.
Кажется, Мингю отказу не расстраивается и делает шаг ещё ближе.
— Хорошо, никаких напитков. Тогда, может, потанцуем?
Лицо Тэхёна хрустит от отвращения, когда он переводит взгляд на танцующую толпу.
— Здесь так много людей.
— Как только начнёшь танцевать, тебя перестанет это волновать, — смеется Мингю и протягивает руку. — Пойдём. Это весело.
Тэхён с опаской смотрит на чужую руку.
В его голове проносится мысль, что он даже не знает этого человека; ему лишь известно, что его имя Мингю и что он друг Чонгука. Однако в тот же момент Тэхён обрывает все свои размышления, потому что, серьёзно, чёрт возьми, он снова думает о Чонгуке. Он чувствует неизмеримое разочарование в самом себе, понимая, что всe усилия забыть о младшем пошли коту под хвост, поэтому, не раздумывая, он немедленно протягивает ладонь и берет Мингю за руку. Если танец поможет ему отвлечься, то им он сейчас и займётся.
Мингю удовлетворенно ухмыляется и тянет его прямиком в глубь толпы. Как только они находят место, — простой клочок размером в шаг, на котором их тела оказываются прижатыми друг к другу наряду с остальными, окружающими их, — Мингю, нависая над парнем, смотрит ему прямо в глаза, и Тэхён в ответ просто моргает.
— Гм, я не знаю, что делать.
Мингю смеется и берёт его за плечи, а затем разворачивает к себе спиной, и на мгновение Тэхён совершенно не понимает действий другого и чувствует холодок паники, но затем Мингю кладёт ему на бёдра руки и тянет назад, практически прижимая к своей груди и заставляя Тэхёна всего замереть.
— Расслабься, — слышит он шепот Мингю у уха.
Тэхён не сдерживает рвущийся наружу выдох и пытается расслабить мышцы, в процессе невольно прислоняясь виском к щеке Мингю.
— Хорошо, я расслаблен. Теперь что?
Он слышит над ухом хихиканье и затем чувствует, как Мингю начинает двигать его бёдрами против своих в ритм музыки, и Тэхён поражено вздрагивает.
— Теперь просто следуй за музыкой.
На мгновение Тэхён остается абсолютно неподвижным, не зная, танец ли это на самом деле или его просто лапают на танцполе, но окружающие их танцующие люди вокруг занимаются примерно тем же. Сочтя это нормальным явлением, Тэхён отпускает себя и прижимается к Мингю, медленно начинает двигать бёдрами и подстраиваясь под такт второго парня.
— Вот так? — спрашивает Тэхён, пока ревущая в уши музыка заполняет его тело адреналином.
Мингю что-то довольно мычит ему в ухо и, словно змея, обвивает талию Тэхёна, притягивая его ещё ближе, пока они даже сквозь нескончаемую музыку не начинают слышать дыхание друг друга.
Тэхён должен признать, что это довольно приятно и, на самом деле, работает, потому что о Чонгуке он больше не думает и лишь ещё плавнее начинает двигать телом.
Он позволяет себе закрыть глаза и откинуть голову на плечо Мингю, полностью отдавая себя музыке.
— Неплохо, хороший мальчик, — бормочет Мингю, и они настолько близки, что Тэхён может слышать его даже сквозь непробиваемый шум.
Тэхён усмехается комплименту и теряет счёт времени, в какой-то момент поднимая руки и обхватывая партнера за шею, а толпа и громкая музыка постепенно отходят на задний план, переставая беспокоить.
Даже при том, что Тэхён хорошо проводит время, где-то на задворках его разума всё равно назойливо ползает чувство, что он делает что-то не так, и он не понимает, что, пока не чувствует чужую пару губ на своей шее.
Из чистого инстинкта он выгибает шею, и пока Мингю не переставал оставлять всё больше поцелуев, медленно переходя на ключицы, Тэхён не может не чувствовать, что всё это странно и неуместно.
Только когда он чувствует укус у горла, парень понимает, что с этим пора покончить: он быстро отстраняется от Мингю и оборачивается, прикрывая ладонями свою шею.
— Что ты делаешь? — спрашивает он, широко распахнув глаза. Мингю вытирает губы и поднимает бровь.
— Танцую.
— Это не танцы.
— Это просто ни к чему не обязывающий опыт, — закатывает он глаза. — Это просто веселье.
— Хорошо, ну, я не хочу, чтобы ты так делал. Мингю оборонительно поднимает руки.
— Хорошо-хорошо, я не знал.
И затем вспышка прожектора падает на шею Тэхёна, освещая едва заметные, но всё же ещё не исчезнувшие метки, оставленные Чонгуком, и Мингю сознательно отступает назад.
— О, понимаю, ты нашёл себе парня?
Тэхён хмурится, не зная, откуда появился такой вывод, однако не успевает он спросить, как слышит из-за спины знакомый голос.
— Разве это не ты должен волноваться из-за этого? Не думаю, что Вону бы понравилось услышать такое.
Тэхён замирает, прекрасно зная этот голос и его владельца. Его бы он узнал где угодно и когда угодно.
Он медленно оборачивается, смотря на стоящего за ним Чонгука, который держал руки в карманах своего худи и демонстрировал напускное спокойствие, тогда как его лицо говорило об обратном: челюсть напряжённо сжималась, а глаза злобно щурились.
Тэхён сглатывает, и понимание с головой накрывает его. Причина, по которой он так странно чувствовал себя с Мингю стала очевидной: потому что это был не Чонгук.
Если бы сейчас он не был так потрясён, Тэхён бы обязательно отругал жалкого себя.
— Что ты здесь делаешь?
Чонгук отказывается смотреть на него, и его сердце трещит по швам. Мингю спокойно выходит из-за него.
— Вону это не волнует. Это всё только ради забавы, ты же видишь, я не зайду дальше.
Глаза Чонгука опасно темнеют, и Тэхён инстинктивно выходит вперед, чтобы успокоить его и закрыть собой Мингю, а заодно и чтобы младший уже наконец-то заметил его.
— Как давно ты здесь? — спрашивает Тэхён, и взгляд Чонгука падает на него, безуспешно маскируя раздражение.
— Это имеет значение? Достаточно долго, — отвечает Чонгук, и Тэхён вздрагивает от холодного тона в его голосе.
Он выправляется, пытаясь не казаться таким обеспокоенным, и откашливается.
— Почему ты здесь?
Чонгук снова щурит глаза.
— А ты как думаешь?
Тэхён злится, начиная чувствовать раздражение из-за увиливающего от ответов Чонгука.
— Мне казалось, ты вроде как шёл в боулинг.
— Ты думаешь, Чимин позволил бы тебе одному пойти в клуб?
Тэхён прикусывает язык. Конечно, он знает, что Чимин бы никогда не позволил ему пойти в клуб одному, и даже не удивился бы, обнаружив друга где-то рядом, но это всё равно не объясняет наличие здесь Чонгука.
— Ну, если волновался Чимин, то почему ты-то здесь?
Чонгук быстро моргает, озадаченный вопросом, но быстро приводит себя в норму и уже хочет ответить, как Мингю снова выходит из-за спины Тэхёна.
— Остынь, Чонгук. Мы просто весело проводили время.
И Тэхён, и Чонгук резко поворачивают головы к Мингю, как будто они и вовсе забыли, что тот всё ещё был там.
— А ты заткнись, — указывает Чонгук Мингю. — И тебе лучше рассказать об этом Вону, меня не волнует, что ты тут говоришь, он всё равно узнает.
При виде жёсткого Чонгука в горле Тэхёна всё пересыхает, и он с трудом сглатывает.
— Мы уходим, — говорит младший, не успевает Мингю заспорить, а затем хватает Тэхёна за запястье и через всю толпу тянет к выходу.
Тэхён ему это позволяет, невольно радуясь, что избежал удушающего ощущения от тёплого, но всё же совершенно чужого тела.
Как только они выходят наружу, Тэхён ждёт, что Чонгук отпустит его, однако вместо этого его тянут в какой-то безлюдный переулок между самим клубом и стоящим рядом рестораном.
И затем Тэхёна прижимают к кирпичной стене, а Чонгук отпускает его руки только для того, чтобы хлопнуть своими по обе стороны от лица старшего, заставляя того испуганно подскочить.
Голова Чонгука опущена так, что Тэхён может видеть его затылок и совершенно не может разглядеть выражение лица. Младший глубоко дышит, как будто пытается сохранять спокойствие.
Тэхён озирается.
— Почему мы в темном переулке?
Чонгук поднимает голову, его глаза плотно зажмурены, а челюсть сжата, будто в любой момент он может взорваться.
Тэхён пробует ещё раз.
— Ты никогда не смотрел фильмы? Темные переулки не самое лучшее место для ночных посиделок.
Чонгук резко вскидывает голову и распахивает глаза, и, наверное, если бы за Тэхёном не было стены, от такого взгляда он бы непременно отступил назад.
— Чёрт возьми, ты что творишь?
Тэхён весь сжимается.
— П-пошёл в клуб, как я и сказал.
— Ты ненавидишь клубы, и не ври мне обратное. Я знаю, что ты делаешь, — сквозь зубы шипит Чонгук, и Тэхён вздрагивает. Он ненавидит, когда младший злится на него. — И с каких это пор ты так близок с Ким Мингю?
Тэхён опускает голову.
— Мы и не близки, просто знакомые.
Руки Чонгука, всё так же напряжённо лежащие на стене, сжимаются в кулаки.
— Просто знакомые не делают такие вещи.
Тэхён откидывает голову назад и хмурится, внезапно вспоминая, почему, для начала, он вообще пришёл сюда.
— О, да? Тогда, почему ты позволял Лиззи так прикасаться к себе? Ты ненавидишь, когда люди трогают тебя, особенно если вы не так близки. Ты хоть знаешь, сколько времени пришлось потратить, чтобы ты наконец разрешил мне к себе прикасаться? Чёртову вечность.
Чонгук собирается заспорить, но затем замирает, и на его лице расцветает удивление.
— Так вот из-за чего всё это?
Тэхён раздражённо выдыхает и скрещивает на груди руки.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты ревнуешь, — медленно говорит Чонгук, и Тэхён моргает.
В этот момент всякий промилле алкоголя, который разливался по его крови, полностью испаряется, и Тэхён понимает, что облажался по полной.
— С-с чего это мне ревновать?
Кажется, такой ответ раздражает Чонгука ещё больше, заставляя того сжать челюсть и сузить глаза.
— Ты лицемер. Насколько мне не изменяет память, я не тёрся о Лиззи и не оставлял ей засосы.
Невольно представив озвученное, Тэхён вздрагивает, а затем наконец понимает возмутительную отсылку Чонгука к Мингю и весь выправляется.
— Мы танцевали! И он не оставлял мне никаких засосов, — Тэхён выгибает шею, показывая кожу.
— Посмотри!
Взгляд Чонгука падает на его шею, и младший сразу же недовольно кривит губы.
— Их я и вижу.
Глаза Тэхёна в панике расширяются, а сам парень неверующие трёт свою шею.
— Что, черт возьми, где?! — и затем он понимает. В голове у Тэхёна щелкает, теперь ему до жути хочется доказать Чонгуку правду; хочется, чтобы Чонгук не был расстроен.
— Они даже не от него. Они от тебя! — вырывается у него раньше, чем Тэхён это понимает. Он немедленно охает и хлопает ладонью по рту.
Тема, которую он избегал, как чумы, была поднята. И поднял её он сам.
Чонгук медленно поднимает свой пристальный взгляд с шеи Тэхёна, и последнему хочется сбежать, однако он всё ещё заключён в ловушку из рук Чонгука. Взгляд Чонгука непрерывно сверлит его, и Тэхёну приходится напрячь колени, чтобы не съехать вниз по стене.
Сглотнув, Тэхён понимает, что атмосфера вокруг накаляется даже больше, чем в клубе.
— Гм, так, какое прекрасное сегодня солнце, — говорит он, пытаясь сменить тему.
Глаза Чонгука неотрывно исследуют лицо Тэхёна.
— Сейчас ночь.
Дерьмо.
— О.
— Тэ…
— Луна сегодня действительно прекрасна, — пробует он ещё раз. Чонгук долго, шумно и раздраженно выдыхает.
— Почему ты меняешь тему?
Тэхёну ужасно хочется сказать, что он боится слов, которые может затем услышать. Он боится, что ему скажут, что это была ошибка; он боится этого и пытается отсрочить эти слова на как можно больший срок. Ему хочется сказать, что он и сам не знает, что хочет, а начать разговор значит противостоять собственным чувствам. Однако вместо всего этого с его губ слетает лишь тихое:
— Я-я не понимаю, что ты имеешь в виду.
Чонгук игнорирует его очевидную ложь и подаётся вперед.
— Ты сожалеешь об этом, не так ли?
У Тэхёна в голове пробегал миллион сценариев того, что Чонгук мог ему сказать, и этого там определенно не было.
— Ч-что?
Чонгук изо всех сил старается спрятать подавленное выражение, но всё равно терпит неудачу.
— Ты жалеешь, что поцеловал меня.
Глаза Тэхёна расширяются.
— С чего ты… Что?
— Каждый раз, когда я пытаюсь поднять этот вопрос, ты или меняешь тему, или убегаешь. Сначала я думал, что ты просто смущаешься, поэтому ничего не говорил, но ты отвергаешь меня даже сейчас, спокойно таскаясь по клубам и обжимаясь с моим же другом, — Чонгук так сильно сжимает кулаки, что побелевшие костяшки царапаются о жёсткий кирпич. — Просто скажи уже, что сожалеешь о случившемся, и можешь больше не волноваться, потому что я никогда больше этого не сделаю.
Тэхён не знает, что сказать. Всё это время он не переставал думать, что это он был тем, который страдал, а Чонгук — тем, кто сожалел.
— Нет, — запинается Тэхён. — Я не жалею, что поцеловал тебя.
— Да, жалеешь, — измучено обвиняет Чонгук, — но я всё понимаю, быть со мной сложно. Я легко расстраиваюсь и часто не могу угнаться за сменой настроения. Я не хорош в выражении своих мыслей и эмоций. Черт, я даже не могу спать нормально, особенно когда тебя нет рядом, и мне правда не хочется, чтобы ты вот так был втянут в мою жизнь, я понимаю это.
Тэхёну кажется, что ему это снится. Он слишком погрузился в собственные чувства, что не заметил Чонгука, варившегося в таких же, если не больше, противоречиях. Вина тяжелым якорем ложится ему на грудь, ведь всего этого можно было избежать, скажи он правду сразу.
— Это совершенно не так, — Тэхён запинается о свои же слова и глубоко вздыхает, пытаясь успокоить нервы. Ему хочется протянуть руки и убрать волосы с лица Чонгука, как он всегда это делал, но он сдерживает себя, крепко сжимая руки. — Я не думаю, что ты сложный, и меня не волнует, расстроен ли ты или зол. Я тоже расстраиваюсь, я тоже злюсь. Все мы это делаем. Меня не беспокоит наличие у тебя проблем со сном, у меня ведь тоже они есть, ты не забыл? Ты пытаешься это исправить и измениться сам, и это всё, что имеет для меня значение.
Как только последнее слово исчезает в холодном ночном воздухе, между ними повисает тишина, нарушаемая лишь отдалённым шумом клуба. Ни один из них не двигается, сосредотачиваясь на дыхании друг друга и громко бьющихся сердцах.
— Если ты не сожалеешь… — бормочет Чонгук. — Тогда почему ты не хотел говорить об этом?
Тэхён не удивляется вопросу, даже пытается придумать логическое оправдание, но в конечном счете вздыхает и просто решает честно сказать правду.
— Не хотел, потому что боялся, что ты попросишь прощения и предложишь всё забыть.
Чонгук искренне выглядит озадаченным.
— Почему ты так подумал?
— Потому что мы только так и делаем. Просим прощения, забываем и идём дальше. Ничего между нами не в порядке, мы несовместимы. Ты уже забыл, как раньше мы ненавидели друг друга? Мы были соседями по комнате, затем не были, а потом снова были. Затем мы то были, то не были друзьями. Затем мы избегали друг друга, снова сходились, а после внезапно целовались. Всё это так запутанно. Откуда мне знать, на какой мы стадии теперь: продолжаем начатое или просто делаем вид, что ничего не произошло?
Чонгук поражённо молчит, внимательно слушая внезапное откровение Тэхёна, который под конец опускает голову и весь заливается краской.
— Я даже не мог представить, как ты себя чувствовал, — наконец говорит Чонгук, следя за Тэхёном, который отказывается поднимать на него взгляд.
Тэхён закусывает губу и в упор смотрит на свои руки.
— А ты так не думаешь?
Некоторое время Чонгук молчит, что-то обдумывая, а затем снова начинает говорить:
— Я не думаю, что мы несовместимы. Я просто считаю, что мы подстраиваемся. Изменяемся.
Тэхён медленно поднимает голову и моргает.
— Что ты пытаешься этим сказать?
Чонгук напрягается и сразу не отвечает, но Тэхён не возражает и терпеливо ждёт. Он знает, что младший не привык к разговорам о чём-то личном и тем более о чувствах.
— Я говорю, что в следующий раз, если мы будем в чём-то не уверены, давай просто поговорим об этом. Хорошо?
Тэхён смотрит на него резким взглядом.
— Ты говоришь это себе или мне?
Чонгук закатывает глаза.
— Я говорю это нам обоим.
Только спустя минуту Тэхён нерешительно кивает.
— Прекрасно, в следующий раз мы поговорим. Однако, скажи, если мы это обсудим, всё изменится?
— Изменения не обязательно бывают плохими.
Ответы младшего всё так же были загадочны, но Тэхён уже достаточно научился их понимать.
— Ну, если хочешь изменений, как насчет того, чтобы что-нибудь уже наконец сделать? — медленно и осторожно спрашивает старший.
Чонгук отважно щурит глаза и делает шаг вперед, всё так же держа Тэхёна в ловушке у стены.
— Что насчёт тебя? Почему бы тебе не сделать что-то с этим?
Тэхён моргает, и затем вся его серьёзность спадает, а сам он морщит нос и недовольно вытягивает губы.
— Это несправедливо! Ты не забыл, что это я поцеловал тебя первым в прошлый раз? — фыркает он, чуть ли не топая ногой, словно ребенок. — Почему я должен всё делать сам?
Губы Чонгука растягиваются в удивленную ухмылку, и он немного опускает голову, качая ей, будто пытаясь не смеяться над тем, как мило ведёт себя второй парень.
Младший поднимает лицо, в его глазах мерцает веселье, и Тэхён едва сдерживает улыбку, пытаясь казаться максимально серьёзным.
И затем Чонгук подаётся вперед и чмокает надутые губы Тэхёна. Быстрый и лёгкий секундный поцелуй, который заставляет Тэхёна распахнуть глаза и поражённо втянуть воздух.
Он смотрит на Чонгука так, будто тот не из этой вселенной, и, кажется, даже удивлённо ойкает. Чонгук хихикает.
— Удовлетворен?
Тэхён снова ойкает. Механизмы в его голове дают сбой, отдавая его всего во власть сердца.
— Нет, — выдыхает он. — Наверное, придётся тебе снова сделать это.
Усмешка играет на губах Чонгука, когда он наклоняется вперёд, чтобы послушно выполнить просьбу.