23
Ира сидит на кровати и смотрит в окно, обнимая собственные ноги. Сережа с Владой расположились на мягком бежевом ковре, в ворсинках которого все ещё мельком проглядывал табак. Они молчат все утро. Каждый боится начать разговор, поднять волнующую тему, и потому легче вслушиваться в давящую тишину, которая стала порядком раздражать. — Мы серьезно не обсудим то, что было вчера? — внезапно спрашивает Серёжа, отстраняясь от своей девушки. Молчание. Сопровождаемое только протяжным вздохом со стороны Иры. Она отлично помнила, как вчера, буквально унизила Антона, высказав мысли, которые совсем не должны были выходить вербально. Даже если Антон снова вернется в их компанию, с ней он явно перестанет общаться. Такие вещи не забываются. — Сходим к нему? — предлагает Ира, подтягивая к себе ноги. — Смысл? Он заперся в номере, я проверял, — Серёжа выудил из тумбочки сигарету, и зажал губами, — и не откроет нам. — Ты же не куришь... — Влада смотрела на парня в непонимании, желая выдернуть никотиновую палку изо рта. — Похер, — отнекивается Серёжа, затягиваясь, — Слишком херово. — Ему нужно время, — Ира сходит с кровати и берет со стола бутылку воды, делая глоток, — А Арсений Сергеевич побудет с ним. — Чёрта с два! — Матвиенко выдыхает клубок дыма в сторону, стряхивая пепел в пластиковый стаканчик, пропахнувший дешевым вином, — Я видел его в холле, и он точно был не с Антоном. Даже не заметил запертой двери, хотя обходил все номера утром, — парень зло потушил недокуренную сигарету и бросил ее в стакан к пеплу, — Плевать ему. — Ты чё, слепой? — Влада, всё это время наблюдавшая за тлеющей папиросой в руках парня, смяла в руках пластик и выкинула в урну. — В каком смысле? — Да в прямом! Мой мужчина бы так переживал, как Арсений вчера! — на эти слова Серёжа лишь закатил глаза и закусил губу, — Я понятия не имею, что у них произошло, но уверена, что ему не плевать. Арсению нужно столько же времени, чтобы оклематься, как и Антону. — От чего оклематься? Это не его пытались изнасиловать! — протестующе завопил Сережа, погружая пальцы в мягкий ковер. — Знаешь, видеть, как любимый человек переносит столько страданий, и стоять рядом, не в силах помочь равносильно изнасилованию! — Влада хмурится, зажимая пальцами край свитера. — Он в силах помочь. Просто не хочет. — Нет, ты у меня тупой! — подтверждает девушка, вскакивая с места. Друзья снова замолкают, каждый думает о своём. Вдруг по комнате проносится стук в дверь и все как один, оборачиваются на источник шума. Ребята смотрят сначала на дверь, затем на друг друга. Каждый теплит в душе надежду, что это Антон. — Входите! — выкрикивает Ира, хватая с тумбочки телефон. Дверь бесшумно отворяется, и в проходе показывается Арсений, который мельком оглядывает номер. Он выглядит плохо. Мешки под глазами очерчиваются всё сильнее, лицо какое-то помятое, а одежда не была удостоена встречи с утюгом. Он явно не выспался, даже, скорее, вообще не спал. Мужчина закрыл за собой дверь и сунул руки в задний карман джинсов, обводя ребят беглым взглядом. — В общем, о вашей вчерашней выходке узнала ваша классная руководительница, — все испуганно уставились на учителя, — Не весь пиздец, конечно, но довольно многое. — Вы рассказали? — неуверенно спрашивает Ира, закусывая губу. Всю ночь девушка провела без сна, прекрасно осознавая, что она виновник всего произошедшего. Наркота её и идея тоже её. Вывести этих бедных овечек в открытый мир разврата и алкоголя было самым худшим решением за всю её жизнь. — О чём именно? — Ну, о... — девушка обводит взглядом всю комнату, думая, как правильнее выразить мысль, — О наркотиках. Арсений задерживает взгляд на Ире, будто вспоминая что-то очень важное, но тут же одёргивает себя, снова возвращаясь в разговор. — Разумеется, нет, — мужчина тяжело выдохнул, — Она узнала про клуб и алкоголь. Но из отеля ваш класс все равно выселяют, так как ваши одноклассники снесли весь первый этаж, находясь в пьяной попойке. Номера перевернули вверх дном. Теперь нам путь только домой. — Блять, ну сразу бы так и сказали... — Серёжа заулыбался. Весь груз будто одним махом сняли с его плеч. — Я уж думал, что она всё узнала. — Матвиенко! — никогда еще собственная фамилия не вызывала столько страха, — Я бы так не радовался. Если она копнёт чуть дальше, вы вылетите не только из этого отеля, но и из школы. — Да ладно вам... — Серёжа опустил стыдливый взгляд в пол, прекрасно осознавая, что их судьба зависит сейчас от Попова, который может психануть и рассказать обо всём, что знает. — Собирайте вещи, завтра утром отчаливаем отсюда, — Арсений вынул руки из карманов и запустил пятерню в волосы, осматривая комнату. — Соберите все окурки, стаканы, уберитесь здесь. — Прямо утром? Мы и пару дней ведь не пробыли здесь... — Ира всматривается в лицо учителя, который устало выдыхает, будто этот вопрос ему задают в сотый раз. — Нужно было вести себя нормально, — мужчина облизывает пересохшие губы, невольно кидая взгляд на бутылку воды, — Есть ещё вопросы? Ребята сидели молча, тупо смотря в пол, боясь поднять глаза. Было стыдно, было противно от самих себя. Хотелось повернуть время вспять, дабы исправить те ошибки, что они успели натворить. Каждый думал о том, что он бы хотел лично изменить. — Есть! — вдруг подает голос Серёжа, чем останавливает профильника на полпути к выходу, — Вы общались с Антоном? Как он? Голубые глаза тускнеют, принимая ещё более прозрачный вид. В голову сразу идёт одна статейка из интернета, где говорилось, что голубые глаза бледнеют, если их обладатель поплачет. Серёжа никогда не верил в этот бред, но почему-то сейчас никак не мог выкинуть это из головы. — Не общался и не знаю. — Но ведь... он совсем один там. — Мне абсолютно плевать на всю эту ситуацию, хорошо? Меня это не касается, — мужчина чуть заметно ухмыляется, играя тонкими пальцами в воздухе. Владу даже потряхивает на месте, и она тут же теряет свою обыкновенную улыбку, теперь смотря с осуждением на Попова. — Как плевать? Но вы вчера... — Серёжа привстает с места, ведя носком по ковру, — Ведь вы приехали за ним.
— Давай не поднимать эту тему. Всё обошлось, и хорошо. Арсений одёргивает воротник рубашки, косясь на дверь. В комнате застывает неловкое молчание, которое давит на парня. Он не просто так поднял эту тему, слепо надеясь, что подтвердит слова Влады, которая так лестно отзывалась о мужчине.— Ничего не обошлось! — внезапно вступает в разговор Ира, которая до этого в шоке слушала каждое слово.— Так... — мужчина тяжело выдыхает, подходя к мальчику, — Антону нужно побыть одному. Он сильно пострадал, но ведь это его вина. Арсений кидает быстрый взгляд на Иру, которую не удостоили ответом, а та сглатывает от страха, решая просто промолчать.— Его вина?! — Матвиенко отскакивает назад, смотря на учителя, как на антихриста, — Что вы...— Я не за этим пришёл сюда. — Арс всё ещё старается держать улыбку, хотя выходит это пугающе.— Но вы же его любите, почему вы ведёте себя так? — разговор переходит на ту стадию, когда одной из сторон либо нужно срочно заткнуться, либо выйти.— Да кто тебе это сказал? — Попов закусывает до боли нижнюю губу, чувствуя кровоточащую рану на ней.— Давайте... — парень театрально закатывает глаза, подрываясь с места и подходя к мужчине, — Скажите, что это не так. Скажите, Арсений Сергеевич. Или что вы сделаете? Ударите, чтобы я лишнего не сказал? Влада вопрошающе смотрит на парня, не понимая сути этих слов. Она кладёт подбородок на сложенные руки, осознавая, что совсем ничего не знает, а уже заступается за мужчину.— Думаю, тебе нужно заткнуться, Матвиенко. Я говорю тебе это пока что словесно, а не через применение силы! — Попов хватает парня за локоть, больно сжимая. Обе девушки с замиранием следят за каждым движением, боясь, что всё это действительно выльется в драку.— Да какого хрена? — Серёжа зло убирает от себя руку, почти прижимаясь спиной к стене, — Это всё из-за вас! Всё, что он вчера сделал! Это вы его бросили вчера. Бросили дважды. Он бы не стал принимать эту хрень, если бы вы приехали. Если бы объяснили, почему остались там, где вы остались! Блядство! Да какого... — парень чуть не воет от злости. Впервые ему хотелось так сильно выбить всю дурь из человека.— Вы оставили его вчера, когда он нуждался в том, чтобы вы были рядом! Антон не заслуживает такого ублюдка, как вы! — он выплюнул эти слова, прямо в лицо Арсению, и подался к выходу, не желая находиться здесь больше. Дверь громко хлопнула, за ней скрылся свирепый школьник. Мужчина кидает незначительный взгляд на двух девушек, что с открытым ртом смотрели на Попова, а затем так же выходит вон.
***
День быстро проходит, когда ты абсолютно ничего не делаешь. Антон лежит пластом на кровати с самого утра. Он напрочь отказывался даже одеться, а потом сидел в одних боксерах, укрытый плюшевым одеялом на подоконнике, и размеренно раскуривал новую сигарету. Пачка должна была закончиться вот-вот, а потому парень докуривал папиросу до фильтра, обжигая собственные пальцы. Где-то в обед заходит Серёжа, Шастуну приходится его впустить, потому что тот грозился выбить дверь, а сквозняк... дело паршивое. Он сидит рядом уже двадцать минут и молчит. Собственно, как и Антон. Парень даже не смотрит на друга, который перебирает в руках один из браслетов Шастуна, думая, что сказать. На самом деле он сегодня и так выговорился на славу, теперь хочется просто удостовериться, что его лучший друг не находится на грани суицида. Хотя, по нему можно сказать, что он его уже совершил.— Антон... — тишину прорезает дрожащий голос, который никак не отражается на парне. Он всё так же бездумно смотрит в окно, прижимаясь лбом к холодному стеклу.— Как ты себя чувствуешь? Антон не чувствовал ничего. Он думал ни о чём. Он просто существовал в замкнутом пространстве.— Может, тебе чего-нибудь принести? — снова попытка, которая бьётся камнем о стену, совсем её не расшатывая. Серёжа приподнимается с места и садится рядом, пытаясь хоть как-то заглянуть в глаза друга. Он тянет руку к коленке Антона, что выглядывает из-под груды одеял, а тот резко дёргается с места, буквально вжимаясь в стену позади.— Пожалуйста, не трогай... — два зелёных испуганных глаза смотрят на дрожащее запястье, которое замерло в воздухе. Антон прячется под покрывало, накрываясь им почти с головой. Его будто бьёт озноб. Парень прижимает к себе руку. Он устало выдыхает, обнимая собственные ноги.— Теперь ты никогда не будешь со мной разговаривать? Антон молчит. Потихоньку успокаиваясь, он снова выглядывает из-под одеяла, хотя по-прежнему сидит в дальнем углу подоконника. Из темноты на Матвиенко смотрят два блестящих глаза.— Ладно. Я могу подождать. Они сидят в тишине ещё минут пятнадцать, после чего Серёжа спрыгивает на пол и, мягко улыбнувшись, выходит из комнаты. Он будет ждать сколько угодно. «Ведь мы друзья, да, Тох?» Губы потрескались от сухости, зелёные глаза потухли и смотрели в одну точку на стене. Ближе к ночи становилось всё хуже. Голова болела без свежего воздуха. Горло — без воды. Руки тряслись от никотина. Тогда парень кое-как нацепил на себя джинсы, накинул на голое тело куртку и вышел из номера. Длинный коридор казался таким враждебным и пугающим, что хотелось вернуться обратно. Однако, один неприятный спазм в желудке и жжение в горле заставили Антона всё же двинуться в сторону выхода. Нужно просто купить сигарет и воды. На этом путешествие должно закончиться. Антон выбегает на улицу. На ресепшене его провожает подозрительным взглядом тучная женщина с пучком на голове. Она уже было порывается остановить мальчика, вспоминая чёртовых школьников, что разрушили пол-отеля, но потом отдёргивает себя, увидев то, как парень вышел без майки. Сам разберётся. Связываться с психами не особо и хотелось. Антон идёт по пустой улице. Холодный ветер почти что стягивает с него лёгкую куртку, оголяя живот. Он тянет её на себя окольцованными пальцами, звеня браслетами.
Магазин находится в паре минут ходьбы от отеля. Парень быстро покупает пачку сигарет и бутылку воды. Но идти обратно в номер не спешит. На улице слишком хорошо сегодня. Он останавливается на пустой площади и открывает новенькую пачку, вынимая оттуда ровную сигарету. Когда он стал так много курить? Когда пачка, которая растягивалась на месяц, стала уходить за пару дней? Антон не знал, или врал себе, что не знал. Парень закуривает и медленно шагает по брусчатке, считая звезды на чёрном небе. Он выдыхает белый дым в воздух, и тот тут же растворяется в блестящих созвездиях. Антон бродит по московским улицам, куря сигарету за сигаретой. Его шатает, хочется остановиться, но не получается. Голова кружится, к горлу подступает тошнота. Он усаживается на грязную скамью, которая стоит рядом с маленькой пятиэтажкой. Вытягивает ноги и откидывает голову назад, вдыхая свежий ночной воздух. В голове полнейшая прострация, даже страшно от того, что мысли совершенно не волнуют. Любые размышления кажутся совершенно неважными. Ничего неважно, кроме сигарет в кармане. Сзади раздаётся шорох, и из кустов, что разрослись под скамьей, выбегает рыжая кошка. Она обегает восьмёркой худые ноги и ластится к мальчику. Антон долго смотрит на животное. Большие доверчивые глаза блестят в ночи, ожидая взаимной ласки.— Уходи! — гонит её Шастун, мягко отстраняя от себя мысочком кроссовка. Кошка с новой силой прижимается мягкой мордой к щиколотке, и Антон вздрагивает всем телом. Он смотрит на лоснящуюся рыжую шерсть, которая буквально переливалась в свете уличного фонаря. Пушистый длинный хвост задевает белым кончиком колено, и парень не может сдержать лёгкой улыбки.— Ну, ладно... — окольцованные пальцы подхватывают животное под брюхо и прижимают к себе. Голубоглазая кошка мурчит, тыкаясь носом в голую грудь. Она смотрит на мальчика, будто желая знать, что он забыл здесь, в месте, где шляются только бездомные кошки. Видимо, он и сам был без дома.— Я и сам не знаю... — зачем-то отвечает Шастун, надеясь на взаимность. Тонкие пальцы погружаются в мягкую шерсть. Антон чуть сам не начинает мурчать от удовольствия. Он всегда хотел кошку, но мама никогда не разрешала. А эта рыжая красавица до ужаса напоминала кого-то. Такого же голубоглазого.— Как насчёт того, чтобы сменить столицу на Питер? — небесные глаза сверкнули с интересом. Парень поёжился от холода, когда холодный воздух взъерошил волосы и пробрался под тонкую куртку. Антон приподнял кошку под зад и, притянув к себе, пошел вперёд. Он впервые делал то, что считал нужным. Отгоняя от себя мысли, что с его кошкой его пошлют нахер, выгоняя из отеля. Время давно перевалило за три ночи. Вместе со своим новым питомцем, он шёл в сторону временного дома. Телефон он благополучно оставил в номере. Хотя теперь жалеет об этом, так как музыка была бы сейчас кстати. Почти подходя к отелю, Антон снова разворачивается, уходя гулять в другую сторону. Если они уедут сегодня, то он хоть посмотрит столицу. Пускай с кошкой на руках и в одной лёгкой куртке. Идущие мимо люди, которые таким же пустым взглядом смотрели на парня, не вызывали у Шастуна особого интереса. Возможно, только один мужчина, который всё пытался отнять животное, ссылаясь на то, что дома у него точно такая же. Ночь начинает растворяться, и чёрное небо начинает розоветь. Антон больше любит закаты, хотя, может, он врёт сам себе. Он уже ни в чём не уверен.
***
Арсений обязан обойти каждый номер, чтобы удостовериться, что все ученики на своём месте. Он медленно бредёт по коридору, нехотя стучась в одинаковые двери. Время уже за полночь. Мужчина раз за разом проходит мимо номера Антона и пропускает его, ссылаясь на то, что он придёт сюда, когда проверит всех ребят. Когда Попов снова приходит к злосчастной двери, то уже решает забить на правило, уверенный в том, что кто-кто, а Шастун точно на месте. Арсений мнётся возле номера, но всё же тихо стучится, боясь разбудить. За стеной нет никаких признаков бодрствования, но это не удивляет мужчину. Он прекрасно знает, что Антон бы ничего не ответил. По крайней мере, сейчас. Арсений медленно отворяет лаковую дверцу в сторону и ступает одной ногой в номер. В темноте почти ничего не видно, однако пустующая кровать освещается тусклым светом фонаря.— Антон? — он проходит в номер и щёлкает выключатель. Вся комната озаряется ярким светом. Никого. Мужчина быстро вбегает в ванную, но там так же пусто. Он заглядывает в каждый угол, всё надеясь найти парня.— Блять. Попов достаёт телефон и быстро набирает знакомый номер. Он подходит к окну, всматриваясь в пустые тёмные улицы Москвы. Почти неслышимая мелодия раздаётся в номере. Звук хрипящий, будто телефон придавлен чем-то. Арсений оборачивается, ища глазами источник звука. Он подходит к кровати, от неё исходит наиболее слышимая мелодия. Одной рукой мужчина откидывает в сторону измятую подушку. На белой простыне лежит вибрирующий телефон, на экране которого высвечивается «Арс». Попов берёт в руку трубку и несколько секунд смотрит на собственное имя. Сам не зная, зачем.— Где же ты... Он кидает телефон на мягкое одеяло, а сам выходит из номера. Длинный коридор, по полу которого тянется красный ковёр, кажется самой настоящей картой. Арсений бегает по этажам, проверяет уборные и ресепшен. Сидящая за столом женщина ухмыляется, когда к ней обращается молодой мужчина:— Из отеля выходил ученик? — Арс ставит руки на стеклянную подставку, в ожидании смотря на работницу.— Возможно... — женщина закусывает губу, распрямляя плечи.— А точнее... — Попов читает бейджик, — Наталья?— Да-да? — поддакивает она.— Выходил из отеля парень? Высокий парень? Худой такой? — голубые глаза темнеют, когда Арсений понимает, что женщина витает где-то в облаках, совсем не слушая его.
— Стоп. Это ваш? — она хмурится, видимо, вспоминая по описанию того ненормального, который вышел из отеля в одной куртке.— Мой! — зачем-то соглашается мужчина, даже не задумываясь о словах.— Вышел. Уже давно вообще-то. Где-то в одиннадцать.— И до сих не приходил?! — уже кричит мужчина, смотря на часы, что висели на стене. Длинная стрелка медленно двигается к четырём утра, и у Арсения почти выбивает землю из-под ног. «Да, когда же я буду жить спокойно?» Женщина с непонимающим взглядом провожает Попова, который выбегает из отеля. Пустые улицы теперь освещало холодное утреннее солнце, но фонари всё ещё горели. Мужчина бегает вокруг здания, зачем-то постоянно оборачиваясь. Он обходит его пару раз и останавливается напротив главного входа, переводя дыхание.— Связался, блять... — Арс хватается за голову и глубоко выдыхает, всё ещё выглядывая парня. Сердце бешено бьётся то ли от того, что он наворачивал круги минуту назад, то ли от безызвестности, где Шастун. Арсений идёт вниз по переулку, пытаясь разглядеть среди пьяных утренних алкашей Антона. Небо розовеет и алеет в некоторых местах, отражаясь в окнах высоток. Попов устало смотрит перед собой, чувствуя, как его начинает валить от недосыпа. Но то, что он абсолютно не знает, где мальчишка, даёт не хилый пинок под зад. Вдруг он решил сбежать, уехать в неизвестном направлении или вовсе покончить с собой? Арсений вздрагивает всем телом, но ссылается на холод. Однако, мысли продолжают лезть в усталое сознание, пугая до чёртиков. Антон идёт по мосту, поглаживая тёплую кошку под курткой, которая заснула, свернувшись калачиком на длинных руках. Его трясёт от холода, и, честно говоря, совсем нет сил смотреть на всю эту ванильную поебень. В качестве рассвета, первых лучей солнца и другой херни. Антон просто хочет домой. Он видит вдалеке знакомую статную фигуру, и к горлу подступает ком, а ноги становятся ватными. На наручных часах время уже перевалило за шесть грёбанных часов утра. Его нет в отеле, он гуляет по Москве без майки, и вряд ли его за это погладят по головке. Шастуну глубоко плевать на самом деле, что ему скажут, что предъявят. Если его начнут бить — он подставит лицо, только не пугайте кошку. Арсений поднимает взгляд на мальчика, и глаза его приобретают самый чистый голубой оттенок. Он распрямляет плечи и ускоряет шаг, тогда как Антон останавливается, опуская взгляд в пол. Ему не хочется говорить, не хочется отвечать, хочется убежать от него.— Антон! — мужчина подходит к парню вплотную. Его взгляд тормозит на бугорке, что натягивает тонкую куртку. Из-под неё торчит длинный рыжий хвост. — Это что? Шастун молчит, пихая хвост под ткань, чтобы он не болтался так бездумно.— Антон, где ты был? — Арсений плевать хотел на кошака сейчас. Он оглядывает парня со всех сторон, боясь, что тот мог навредить себе как-нибудь. Конечно, мальчик, который даже уколов боится... навредить. Парень упрямо молчит, даже не поднимая зелёных глаз. Кошка начинает потягиваться внутри, царапая грудь. Антон стискивает зубы, но виду не подаёт.— Шастун! — Арс подходит недопустимо близко, почти соприкасаясь лбами, — Не смей молчать! Антон поджимает губы, ведя большим пальцем по мягкой рыжей шерсти. Сердце стучит так сильно, что его биение распространяется по всему телу.— Блять! — Арсений тянет руку к лицу мальчика, пытаясь приподнять того за подбородок, но он резко отстраняется, смотря своими блестящими глазами на учителя.— Антон, давай ты просто пойдешь в отель. Только выпусти несчастного кота... — Попов суёт руки в карманы, всматриваясь в тонкую фигуру впереди, которую, кажется, даже покачивает от сильного ветра. Шастун мнётся на месте, прижимая пушистый комок сильнее. Ему так страшно, что хочется плакать, и он сам не понимает, почему. Когда любое прикосновение стало такое мучительное и пугающее? Когда единственный человек, которому он мог довериться полностью, стал эталоном ужаса? Видимо, это и есть настоящий Арсений, который должен вызывать такие чувства. И Антон это понимает только сейчас, совсем не воспринимая своего прошлого, связанного с этим человеком. От своих же мыслей становится тошно.— Это кошка... — почти шёпотом отвечает парень, шмыгая носом. У него стучат зубы, и очень хочется залезть под одеяло. Вместо этого он стоит тут. Бессмыслица.— Да плевать мне, кто это! — Арсений снова подаётся вперёд, — Просто пойдем со мной. Антон устало смотрит на мужчину, пытаясь разглядеть в нём что-то, что поможет изменить мнение о нём. Он смотрит на руки, представляя то, как мог бы взять его за холодное запястье и пойти в отель, переплетая их пальцы. Он смотрит на плечи Арсения и думает, что сильно хочет прижаться носом к ключицам, вдыхая приятный запах парфюма. Антон смотрит на чуть дрожащие губы, и у него кружится голова.— Давай же, Тош... — Арс протягивает руку мальчику, который всё ещё смотрит на него совиными глазами, стараясь не дышать, — Пойдём. Может, стоит довериться. Стоит рискнуть ещё раз. Вдруг повезет. Антон подходит чуть ближе, медленно переставляя ноги. Он смотрит то на открытое запястье мужчины, на котором висит красная тонкая нить, то в голубые глаза, которые так манят, заставляя довериться.— Давай руку, малыш... — Арсений почти невесомо касается кончиков пальцев Антона, который протягивает в ответ руку, поддерживая кошку локтём. Затем пальцы тянут на себя всю ладонь, перехватывая руку полностью. Попов не даёт мальчику привыкнуть и резко дёргает на себя, заставляя парня буквально вклиниться носом в плечо мужчины.— Нет! Нет! Нет! — Шастун упирается рукой в грудь, и тут же отпрягает в сторону, тяжело дыша, — Нет! Отпустите... меня.— Антон! — Арс снова подходит ближе, заставляя парня, словно перепуганное животное, отбежать назад. Он обнимает кошку, которая от резких движений выглядывает из куртки.
— Антон, прекрати этот цирк!— Не трогайте меня, пожалуйста... — Антон шепчет это почти неслышно, но Попов различает каждое слово, — пожалуйста, — глаза наполняются влагой, и парень часто моргает, пока по щеке бежит тонкая дорожка из слёз.— Тош, нет... — Арс стискивает до боли зубы, но стоит на месте, просто смотря на мальчика, — Тебе нужно просто успокоиться. Всё хорошо.— Ничего не хорошо. Арсений сжимает кулаки так, что те начинают буквально пульсировать. От собственных чувств, которые разрывают каждую клетку организма внутри, хочется содрать с себя кожу живьём. Он смотрит на мальчика, который дрожит, всхлипывая и кусая и так искусанные губы, и сердце больно ноет, с бешеной силой ударяясь о грудь. Не заслуживает его...— Оставьте меня в покое, Арсений Сергеевич... Антон дёргается с места, обходит боком мужчину и бежит из последних сил. Рыжая кошка испуганно прячет морду под тканью, видя, как её хозяин плачет, шмыгая носом. Она трётся носом о бледную кожу, прижимается к сердцу, стараясь успокоить быстрый ритм.
***
Вагон резко подаётся вперед, медленно набирая нужную скорость. Антон буквально слышит, как каждый отдельный механизм напрягается, стараясь исправно работать. Он сидит на нижнем ярусе, смотря на отдаляющийся город, который оставил столько странных воспоминаний, что Шастун даже не жалеет, что уезжает домой так скоро. В купе он один, так как девушка, которую подселили к нему, перебралась к своему парню, дабы быть с ним вместе. Антон на это только чуть улыбается, не отлипая от вида за окном. Как только попутчица выходит за дверь, парень полностью открывает дорожную сумку, позволяя голубоглазой кошке выпрыгнуть оттуда со скоростью света. Да, он взял кошку. Да, с животными нельзя. Да, он везёт московскую жительницу к себе, в Питер. Антон суёт наушники и откидывает голову на сплющенную подушку, которая была такая маленькая, что, скорее, сгодилась бы, как лежанка для кошки. Животное крутится рядом с ним, стараясь улечься в ногах. Шастун думает, что никогда уже не сможет жить прежней жизнью. Никогда уже не сможет общаться с людьми, как раньше. Его дёргает от каждого прикосновения, от каждого сказанного слова в его адрес. Он не знает, что с ним. Он старается ответить что-то путное, когда у него спрашивают о наличии постельного белья, но выходят только лёгкие кивки и поддакивания. Антон не знает, как вернуть всё назад. Он не знает, как снова стать нормальным и не пугать друзей, которые, к слову, очень часто пытались поговорить и разобраться во всём. Только парень не хотел этого. Антон решает, что нужно избавляться от причин той боли, что не даёт ему жить нормально. И первая должна стать Арсением.