Молчаливый человек

— Как все прошло?— было часов десять утра, когда Ада и Лара забрали своих детей от дома Адриана.

— Нормально,— сказал Адам, и это прозвучало весьма убедительно.

— И все?— Лара подозрительно взглянула на племянницу, залезающую на заднее сидение в мальчишеских шмотках, явно принадлежавших не ей.— А где твой костюм?

— Адриан случайно облил меня пуншем, и ему стало жутко стыдно за это, поэтому он обещал лично отвезти костюм в химчистку.

— Вы пили?!— тетушка, которая вроде и была довольно прогрессивной, все-таки довольно сильно переживала за сына и племянницу.

— Конечно, они пили, Лара!— с легким укором заметила Ада.— Любая вечеринка без алкоголя — просто тоска смертная. Тем более вспомни, как мы напились отцовским дорогущим ликером.

— Ада!

Ее сестра тут же разразилась приятным смехом и одобряюще подмигнула Адаму.

— Так что же никаких ночных прогулок по лесу, гадалок и чего еще похуже по типу глупой подростковой влюбленности?— невозмутимо продолжила Ада.

Софи посмотрела на Адама, а Адам побледнел и пискнул что-то вроде «никак нет».

Ада и Лара переглянулись, а последняя из них еще несколько секунд смотрела дочери в глаза.

— Ты бы ведь сказала мне, если бы что-то пошло не так, верно, Соф?— взгляд у Ады был пронзительный, он будто раздирал тебя на куски, проникая в саму суть.

Софи было стыдно, но она не собиралась ничего говорить маме. Несмотря на то, что та уже почуяла что-то неладное. Ее черные брови сдвинулись, губы превратились в тонкую линию, а потом она отвернулась. Адам что-то отвечал на вопросы Лары, его кузина поддакивала. Ели привычно упирались макушками в ясное ноябрьское небо, когда жук небрежно припарковался возле особняка. На крыльце в подозрительном соседстве прямо на ступеньках сидели Линкольн и... Шеду.

— Я думала, они не ладят,— Софи выпрямилась, ощущая, как нутро холодеет от какой-то неявной угрозы, и поспешила выскочить из машины.

Кот смотрел на нее так, будто его хозяйка знатно подпортила ему жизнь, и совсем не спешил радостно бежать ей навстречу.

— Доброе утро, мисс София,— сказал Линкольн.— Будете завтракать?

Он улыбнулся искренне, но блекло, будто облегчение от их возвращения принесло с собой усталость, о которой он успел позабыть.

— Привет, Линкольн,— Софи, не до конца осознавая зачем, коснулась его узловатой ладони.— Ты что опять всю ночь не спал?

— Не мог себе позволить,— его сухие теплые пальцы мягко сжали ее руку.— Да и ваш кот вопил на весь дом. Беспокоился.

— Мяу,— проскрипел Шеду, а затем, будто смирившись с сумасбродностью хозяйки, примирительно поплелся к ней поближе.

А Софи так и стояла рядом с дворецким, вглядываясь в его изнеможенное лицо и ярко-зеленые молодые глаза. Ей хотелось заплакать, прямо здесь обнять маму, Линкольна, Лару и дядю Тома и рассказать им все, потому что минувшая ночь тяготила. У Софии Балияр не было секретов, это все вокруг предпочитали молчать и недоговаривать, а вовсе не она.

— Вы не в порядке,— тихо сказал дворецкий, поднимаясь на свои длинные ноги.

— Устала. Кажется, это все не для меня.

— У нас там вафли на кухне, что скажете?— Линкольн протянул руку Аде, спешащей к ним.— Вафли могут, кому угодно поднять настроение.

***

Все воскресенье Софи ждала чего-то необъяснимого, но день не принес с собой ничего кроме спокойствия и размеренности. Томас ни с того, ни с сего решил пожарить на гриле пару стейков, а все его многочисленное семейство и немногочисленная прислуга согласились, что эта идея совершенно неплоха. И день был хороший, вынесенный во двор раскладной стол ломился от вкусностей, Линкольн рассказывал, как проходило детство сестер Балияр, Мария миролюбиво бубнила, Том тихонько болтал с сыном и племянницей, Ада смеялась, гоня прочь беспокойство и немыслимое желание вновь рвануть в путь. А ближе к вечеру, когда все разбрелись по своим комнатам, Софи мирно заснула, прижав к груди злобного рыжего кота.

Школьная неделя проходила вполне спокойно. Учителя задавали кучу домашки, которую Адриан, Софи и Адам делали в своей излюбленной кафешке. У тебя, наверное, возникла парочка вопросов, дорогой читатель. Первый из них мог бы звучать так: «Адриан Хилл делал домашку?». Я отвечу: «да». Учеба волновала его не так уж и сильно, время от времени он выходил на перекур, но по каким-то известным ему одному причинам, Адриан делал ровно столько, сколько было нужно, чтобы слыть хулиганом, а не дебилом. Твой второй вопрос мог бы звучать примерно так: «А где же Стиви?». Говоря начистоту, он беспокоил не только тебя.

В понедельник весь учебный день Стивен вел себя как обычно, за исключением того, что на предложении Адриана пойти побродить по городу, он ответил: «Простите, ребята, мне нужно к стоматологу». Во вторник ему понадобилось навестить приболевшую бабулю. В среду помочь матери разобрать кладовку. В четверг Стиви делал что-то еще, такое же отвлеченное и напоминающее отмазку, а не причину.

— Он что-то скрывает,— сказал Адриан, положив карандаш себе за ухо, и оказался прав.

В пятницу старшая школа Грейтери буквально гудела. Если отмотать время на пару дней назад бомба замедленного действия была заложена еще в воскресенье, когда некто создал аккаунт в инстаграм с ником «Агент рассказывает жуткие истории». Этот тип подписывался на всех подряд, а школьники от нечего делать читали короткие заметки под фотографиями всем знакомых улочек о приключениях четверых ребят. Постов становилось все больше, прямо как подписчиков.

В пятницу, когда Софи нехотя выползла из кадиллака и лениво помахала Линкольну на прощание, на парковке ее ждала Давина. Вид у нее был слегка раздраженный.

— Привет. Ты идешь со мной,— девушка прошлась оценивающим взглядом по растянутому и слегка выцветшему свитеру Адама.— Ты тоже, чудик.

— Не стоит называть моего двоюродного брата «чудиком»,— буркнула Софи.

— Да, да,— отмахнулась Дав.— Меньше болтаем, больше пытаемся незаметно пробраться за школу. Бежим.

Софи осталась стоять на месте, когда сводная сестра дернула ее за запястье.

— Дави, что происходит? Ты явно не в себе.

— Вот-вот обычно ты ведешь себя пассивно-агрессивно, а теперь просто агрессивно,— согласился Адам, уставившись на плывущий низко на городом ком темно-серых облаков.

Давина глубоко вздохнула, пытаясь не начать пищать фальцетом от нарастающего возмущения, как любила делать ее мать.

— Кто-то пишет про тебя какую-то хрень, Софи. Ну, вообще не про тебя, а про Лори, Кларка, Спайка и Питера. Но надо быть идиотом, чтобы не понять, что эти странные истории про вашу странную компанию! Зверь, призраки, чудовища и вы!

Софи побелела, так что веснушки на ее лице стали казаться темными пятнами. Она стала замечать этот, казалось бы, угасший интерес, который к ней проявляли все кому не лень в первые учебные дни. Проблема была в том, что теперь они ее не боялись. К ней уверенным шагом направлялась Вероника, а за ней семенила Тиффани.

— Так это ты?— Ви остановилась прямо перед Софи, с прищуром заглядывая в ее глаза.

— Я что?

— Лори — это ты? Я, конечно, знала, что дед у тебя поехавший, но чтобы его внучка кропала на досуге странные рассказы.

От Адама и Давины не скрылось то, как сжались кулаки Софи. Как все ее хрупкое тело подобралось, а и без того мутные глаза стали походить на два темных бездонных болота. Вероника сглотнула и слегка отодвинулась от сводной сестры Дав.

— Ви, идем!— пискнула Тиффани.— Она же... нельзя с ними связываться.

— Да я ведь просто интересуюсь. И что она сделает, заколдует меня?— Вероника пыталась хоть как-то сохранить самообладание, которое все более явно ее покидало.

Меж Леонардом Балияром и Софи было много различного, это отметили практически все жители Грейтери, встречавшие их на своем пути. Но было и общее, что-то молчащее, но неизменно присутствующее в их облике. Раздумывая о Балиярах, подбирая слова, которые смогли бы объяснить смятение и ужас, охватывающий всякого при встрече с ними, горожане оставались неизменно далеки от истины. Так на свет появляются легенды, страшилки и слухи. Когда один идиот видит то, чего понять не может, он говорит об этом другому идиоту, а тот даже не пытается думать, он просто боится... и ненавидит.

— Не смей говорить ничего о моей семье, ясно?— голос Софи не дрожал, он был тихим, холодным и завораживающим, прямо как ее взгляд.— Это невежливо.

— Да,— Давина подхватила сестру под правую руку.— Ты много себе позволила, Вероника.— Адам, нам пора, помнишь, мы хотели...

— Да? Да!— Адам сжал левое предплечье Софи, поразившись тому, как напряжены ее мышцы.— Нам еще и то надо сделать, и это...

Они уверенно повели девушку сквозь быстро собравшуюся, жаждущую зрелищ толпу. На заднем дворе народа было не так уж и много в сравнении с кучей школьников на парковке. Становилось все холоднее. Осень, замечательная и загадочная, медленно уступала свое место чему-то морозному и неуютному.

— Поверить не могу! Мы с тобой работали в команде,— заметил Адам, обращаясь к Давине.

— Хм, неплохо вышло. Правда, по-дуратски. А я... я иногда веду себя, как Вероника?

— Нет,— парень пытался отскрести маленькое пятнышко (возможно, оставшиеся после поедания пончиков с малиновым джемом) от своих серых брюк.— Ты — тоже фрик, как я, Софи, Адриан и Стиви.

— Стиви,— процедила Софи.

— А?— Давина уставилась на сводную сестру.— Соф, ты в порядке?

Софи потерла гудящие виски и попыталась вспомнить, а была ли она вообще хоть когда-нибудь «в порядке». Учитывая тот факт, что пару дней назад ее пыталась сожрать мёрка, как выразился Алекс, наверное, быть «в порядке» было совсем не в стиле Софи.

— Да, сойдет.

— Она просто не любит чрезмерное внимание,— Адам вздрогнул, заметив бежавшего к ним Стивена.

Вздрогнул он, конечно, не из-за того, что Стиви выглядел как-то слишком устрашающе, зато Адриан, быстрым шагом следующий за ним, выглядел совершенно взбешенным.

— Софи!— крикнул Стивен.— Он убьет меня, Софи!

Парнишка остановился рядом с ребятами, мертвой хваткой вцепившись в свитер Адама.

— Адриан, притормози,— сказала девушка, загораживая собой остальных.

— Иди сюда, засранец! Или клянусь, даже Софи тебя не спасет,— ноздри Адриана нервно раздувались.

— Дрю,— Софи выжидающе смотрела на парня.

— Знаешь, что сделал этот маленький ублюдок?! Он написал в своем сраном блоге, что я тупоголовый черный пацан, у которого есть пушка!— Адриан посмотрел на Стивена таким взглядом, что Софи на всякий случай схватила его за рукав дутой куртки.— Да будь у меня пушка, Стиви, ты бы не успел прибежать к Адаму!

— Адриан, да я ведь... не хотел обидеть тебя,— едва не начав заикаться, пытался оправдаться Стивен.

— Оу, ну тогда все просто прекрасно, придурок!— Адриан оскалился в жутковатой улыбке.— Имечко выбрал как раз для черного отбитого ублюдка. Спайк! Да так сейчас только собак называют,— Софи сжала его ладонь, и Адриан нехотя выдохнул.— Я тебя заставлю сожрать твой мобильник, Риверс, так и знай.

Несмотря на то, что последняя фраза явно была угрозой, прозвучала она вполне миролюбиво.

— Хорошо!— Адам щелкнул пальцами перед собой.— Теперь, когда все успокоились, это, правда, твой блог, Стиви?

Лицо Стивена пошло красными пятнами, а сам он, казалось, вот-вот заплачет.

— Да.

— Зачем ты выкладываешь это все?— спросила Давина, обратив на себя внимание.

— А ты здесь что забыла?— Адриан, отвлекшийся на приятную, прохладную ладонь Софи, все еще лежащую в его руке, снова был недоволен.

— Не твое дело,— отмахнулась Дав, явно задетая таким тоном.— Так зачем, Стивен?

— Думал, будет весело.

— Это не весело,— Софи слегка отодвинулась от Адриана.— Теперь все думают о нас, черт знает, что. Я не видела твой блог, но, кажется, прототипы главных героев там легко прослеживаются.

— Удали, это все, агент, блин,— Дрю угрожающее стукнул кулаком по обеденному столу и, взглянув на Дав, добавил: «Выдумщик».

— Да, Стиви,— подхватил Адам.— Воображение у тебя просто капец как развито.

Стиви совсем стушевался под их взглядами, однако что-то в его лице стало непривычно упертым.

— Извините, но я не стану,— тихо, но четко отчеканил он.

— Чего?— Адриан прищурился, а Стивен попятился.

— Мне это все надоело. Скоро звонок, давайте просто пойдем на занятия,— Софи покрепче перехватила лямку своего рюкзака.

— Это не выдумки,— вдруг сказала Давина, смотря на сводную сестру.

Адриан рассмеялся, демонстрируя всем блестящие актерские способности.

— Ну, ты даешь, Ханна Монтана! Кем надо быть, чтобы в такое поверить!

— Я видела, как вы пошли в лес на Хэллоуин,— ответила Дав, а насмешливая улыбка Адриана медленно слезла с его красивого лица.

— Мы грибы ходили собирать,— Адам неловко почесал затылок.

— Ночью?— сводная сестра Софи пихнула его в бок.

— Да, да, да, звучит дико, но...— Адам замялся.— У деда в дневнике было написано, что в растущую луну осенью можно найти офигенные святящиеся галлюциногенные грибы.

Софи и Адриан с открытыми ртами смотрели на совершенно невозмутимо качающего ногой Адама.

— И я должна в это поверить?— Давина поднялась на ноги, скептически глядя на Адама.

— А ты предпочитаешь поверить в призраков и глупые страшилки?

— У меня на это есть основания.

Где-то вдалеке затрещал звонок.

— Обсудим это все в другой раз,— Софи кивнула в сторону здания школы.— Ненавижу опаздывать.

***

Стрелка часов в кабинете биологии невыносимо тикала, идя по своему запланированному кругу. Какая-то девчонка, носящая очки в грубой коричневой оправе, постоянно щелкала своей чертовой ручкой и поминутно оборачивалась, чтобы взглянуть на Софи. Учитель биологии ритмично и монотонно стучал карандашом по столу, вяло рассказывая что-то там про деление клеток.

— Мистер Морган, можно выйти?— Софи решила, что ей срочно нужно вырваться из класса, пока она не сошла с ума.

Учитель, мужчина в старомодной рубашке в узкую полоску и усами на пол лица, махнул рукой, а девушка быстрым шагом направилась к выходу, сопровождаемая любопытными взглядами. В коридорах было тихо, Софи задержалась на несколько секунд у большого окна. Она видела, как покачиваются ветви деревьев, и ей нестерпимо хотелось оказаться где-то там, поближе к воздуху и чему-то настоящему. Софи желала слышать шум ветра, вдыхать запах хвои, теперь отчасти она понимала этого странного мужчину с черными глазами и волосами, который каким-то странным образом приходился ей дедушкой.

Девушка взглянула на экран своего телефона и вздохнула. Плюс пятьдесят новых подписок, как вообще кто-то нашел ее инстаграм?! Это было странно, только недавно они смотрели на нее с предубеждением и испугом, а теперь... чего все эти люди хотят от нее? Что же чувствовал Леонард, слава которого разбредалась намного дальше их маленького провинциального городка. Неудивительно, что он захотел жить в месте достаточно отдаленном и тихом. От внимания люди сходят с ума, вне зависимости нравится ли оно им или нет.

К счастью Софи, женский туалет пустовал на перемене. Вообще она старалась не появляться там. Никакая хлорка не убивала запах, а сероватая плитка, кабинки, на которых было нарисовано и нацарапано нечто неприличное, и зеркала с разводами наводили тоску.

Софи умылась, раздумывая: «Как было бы круто, если бы вода могла смыть не только грязь, но и все тревоги». Ее ладони сжали прохладную поверхность умывальника, глаза оставались закрытыми, секунды покоя закончились так же быстро, как и пришли. Что-то было не так. Софи выключила воду и огляделась, ей померещился запах роз или чего-то еще, тяжелый, удушливый, лишенный жизни. Она медленно отворила все кабинки и, не обнаружив никого, попыталась сохранить спокойствие. В женском туалете старшей школы Грейтери происходила какая-то странность. Вода полилась из закрытого крана, а густой запах увядающих цветов стал отчетливее.

— Кто здесь?— прошептала Софи, обескураженная происходящим.

Вода полилась из второго крана. Девушка попятилась к выходу, дернула ручку, но дверь... дверь была заперта.

— Черт. Черт!

— Когда же ты поможешь?— раздался тонкий детский голосок где-то прямо за спиной Софи.

Что-то внутри нее оборвалось, а ужас, охвативший ее, сковывал не хуже веревок и цепей. Софи знала этот голос, и его обладательницы не должно было быть здесь. Девушка обернулась, туалетная комната все так же пустовала. Вода полилась из третьего крана. А потом свет погас.

— Что? Мегги, что происходит?

— Ты знаешь, ты нечестная,— голос прозвучал слишком близко, холодное дыхание обожгло мочку уха.

— Ты обманула меня,— Софи дрожащими руками нащупала мобильник и включила фонарик.

Напротив нее стояла маленькая девочка, маленькая мертвая девочка, которой здесь было совсем не место.

— Я хочу спать, я хочу к маме,— из-за рта Мегги текла грязь вперемешку с водой.

— Как? Как я могу помочь?— Софи вжалась в дверь и дергала ручку, но та не поддавалась.

— Придумай,— пожала плечами девочка, подходя все ближе.— Или я заставлю тебя заснуть.

Софи с ужасом смотрела на ее пустые глазницы, синеватую кожу и почерневшие губы. Фонарик погас, запах цветов заполнил собой все, настолько едкий, что воздух не желал попадать в легкие. Софи, едва не плача, сползла по стене, закрывая лицо руками. Дверь открылась, и девушка повалилась назад вслед за ней.

— Эй, Софи, что с тобой?— Давина держала свою сводную сестру за плечи, пока она хватала ртом воздух.

— Кажется, голова закружилась,— девушка попыталась подняться, но тело не слушалось.

— У тебя кровь из носа пошла,— Дав порылась в своей сумочке бледного розового цвета и вручила Софи бумажный платочек.

— Спасибо.

— Я видела, как дергалась ручка.

Давина смотрела на Софи, в холодном электрическом свете она казалась совсем бледной, ее кожа выглядела почти прозрачной. И все равно, даже с синяками под глазами, следом от крови под носом, она выглядела так, будто ей на все было наплевать.

— Наверное, я ухватилась за нее, когда мне стало плохо.

Дав нахмурилась. Ее тонкие пальцы с идеальным маникюром снова исчезли в глубинах розовой сумочки.

— Возьми,— девушка вложила что-то прохладное в ладонь Софи.— Твой дед сказал отдать это тебе, когда у тебя начнутся проблемы.

Софи сжимала в руке маленький ключик.

— Ты знала его лично? Ты знала Леонарда.

— Да, Софи,— Давина поднялась на ноги.— Может, теперь ты будешь посвящать и меня в свои тайны. Можно было заметить, что я умею хранить их, куда лучше, чем твои друзья.

— Черт, я просто схожу с ума,— девушка устало потерла переносицу.— Зачем тебе все это, Дав?

Софи кое-как сумела встать, держась за стену.

— Поживи ты, как я, тоже стала бы мечтать о чудесах,— девушка провела пальцами по идеальным рыжим локонам.

— Ты не понимаешь,— Софи спрятала ключ в карман своих брюк, намереваясь отправиться в класс.— Чудес не бывает.

***

Иногда Ада Балияр каталась по округе в полном одиночестве и без всякой цели. Так ей удавалось поддерживать некоторую иллюзию в своей голове. «Нечего грустить»,— думала она: «Вот же у меня есть машина, приличная сумма денег и свобода, которой я могу воспользоваться, когда захочу». Она слушала Blondie, доезжала до какой-нибудь автозаправки и там флиртовала, с кем попало, без всякого зазрения совести, убеждая себя в том, что просто хочет поддерживать навык в надлежащем состоянии.

Главным правилом Ады было не соваться в места, в которых она ощущала себя счастливее, чем обычно. Что они могли принести кроме горечи упущенных возможностей? Утраченная юность, даже если в ней случалось много дурного, всегда предстает перед нами в лучшем свете, манящем и чарующем.

В тот день Ада, отправив детей в школу, а потом, провалявшись полдня в кровати, читая «Гарри Поттера», вновь решила отправиться в мини-путешествие. Она восхищалась своей сестрой и ее мужем, потому что Уоррены находили себе дело по душе безо всяких усилий. Прибыв в Грейтери, Лара и Томас решили открыть небольшой цветочный магазинчик, теперь они были заняты, созваниваясь с дизайнерами, арендодателями и еще кучей каких-то людей.

— Ты здесь цветешь,— сказала как-то Ада сестре.

То была правда. Лара любила наряжаться, краситься и теперь выглядела, как молодая, красивая женщина. Если раньше в них было больше схожего, то к их переезду в город детства, они пришли, немало изменившись. У Лары была короткая стрижка, подчеркивающая утонченность ее лица. Она была мягкой, какой-то безгранично доброй. Ее карие глаза не таили угрозы. Это не значит, что у Лары не было характера. Нет, это значит, что ей было чуть проще жить обычной жизнью, чем ее сестре.

Ада иногда думала, что ей тоже стоило бы выглядеть более презентабельно.  Но ей не нравился деловой стиль, она любила неяркие, практичные вещи. Она носила длинные волосы, потому что с ними не надо было таскаться в парикмахерскую каждый месяц. Все простое подчеркивало ее красоту, а не портило. Но наблюдая за сестрой, ей иногда становилось грустно. У Лары был Томас, которого она, несомненно, любила. Эти двое все время болтали, а когда молчали, им не было тягостно. Ада знала, что в ее жизни тоже был такой человек, а теперь... разве это важно?

В тот день Ада жевала мятную жвачку, пока вела желтый ниссан жук в направлении одного местечка. Она знала, что пожалеет об этой маленькой, незначительной поездке. Асфальт закончился, вокруг были одни сосны, ели да небольшие кустарники, а бездорожье вывело ее к небольшому озеру и рыбацкому домику. Там было хорошо и когда-то давно, и сейчас. Гладь воды отражала серое небо, пахло свежестью, холод забирался под утепленную клетчатую рубашку (кажется, она позаимствовала ее у кого-то из бывших ухажеров).

Рыбацкий домик не покосился от времени, отец Кристофера построил множество всего в своей жизни, если бы его не подвели ноги он и сейчас бы замешивал цемент, что-то пилил и строгал. Правда, он был в ужасе и гневе, когда узнал, что у его единственного сына какие-то страсти с дочкой «этого чертового Балияра». 

Позади послышался шум мотора, и Ада выругалась. Не нужно было даже оборачиваться, чтобы понять, чья машина припарковалась рядом с жуком.

— Вот, уж, не ожидал встретить тебя здесь,— сказал Кристофер, не без интереса разглядывая женщину.

— Прохлаждаешься?— Ада посмотрела на него через плечо и тут же отвернулась.

— У меня обеденный перерыв,— ответил мужчина, игнорируя ее холодность.

— И ты приехал сюда, а не домой? Уверена, Клер собрала для тебя ланч-бокс,— Ада смотрела на воду, боясь представить какие голубые глаза у Кристофера в сравнении с этим крошечным водоемом, отражающим блеклое небо.

— Обычно я обедаю на работе, но сегодня...

Ада повернулась к нему, и Крис почувствовал, как все внутри свело. «Несправедливо, что она имеет такую власть надо мной»,— подумал он, пока она смотрела на него так, будто между ними ничего не случилось.

— Мы сидели в этом домике всю ночь, когда я заблудилась,— Ада с какой-то неявной тоской посмотрела на аккуратное строение.

— У меня была ужасная прическа,— ответил мужчина и, будто желая удостовериться, что теперь с его блондинистыми волосами все в порядке, запустил в них ладонь.

— Это все, что тебе удалось запомнить?

Можно было подумать, что они ссорятся, выясняют отношения, терпеть друг друга не могут, но Кристофер сделала несколько шагов навстречу Аде.

— Я помню вообще все. Как ты первый раз засмеялась, когда я пошутил. Как ты смотрела, какие у тебя были духи, даже помню, что за сережки ты носила.

— Ты тогда совсем не был похож на чудовище,— женщина произнесла это без злобы, лишь с сожалением.— Как у тебя сейчас с этим?

Кристофер молчал, буравя ее взглядом, а Ада не отводила глаз.

— Зачем ты...— начал было он.

— Я имею право задавать такие вопросы, потому что в ту ночь я могла потерять мою дочь, Крис.

— Я просто был молод, я не мог контролировать. Там было что-то еще, и я...

— Все смотрели на меня, Кристофер. На моего отца, на моих мать и сестру, и говорили, что это мы ужасные, мы делаем что-то дурное. А смотреть нужно было на тебя и на таких, как ты.

Крис покачнулся, будто ее слова имели какую-то силу, словно все ее удары попали в цель.

— Я ведь так и не извинился за это по-настоящему. Я только писал тебя письма, умоляя простить, но это все было глупостью. Мне жаль, что я родился чудовищем, как ты это называешь. И если бы я мог, изменить свою природу, я бы прожил бы эту жизнь с тобой и своей дочерью, никогда не о чем не жалея. Но я не могу, Ада. Я вообще ничего не могу.

Ада верила ему, она почти смогла его простить. Но была Софи, была ее крошка Софи, у которой хватало проблем и без ее отца. В Софии текла кровь Леонарда Балияра, и она без сомнения была сильнее, этой дурной пугающей крови, что бежала по венам ее отца.

— Как ты справляешься с этим?

— Есть способы,— пожал плечами мужчина.

— Нет, нет, ты не понял,— Ада подошла к Кристоферу вплотную, так что он почувствовал легкий аромат жасмина.— Я хочу знать, почему другая женщина живет себе спокойно вместе с ребенком рядом с мужчиной, который чуть не убил меня и мою дочь.

В глазах Кристофера не было ничего кроме раскаяния и давней, изъевшей его до костей и кожи боли. Он, руководствуемый лишь неясной надеждой, прижал Аду к себе, как когда-то раньше.

— Я не обратился ни разу с тех пор, как вы уехали. Твой отец объяснил мне кое-что, когда я вернулся в Грейтери. Рассказал мне про молчаливых, поведал больше про ликанов. И все стало понятно.

— Ликаны?— Ада не отстранилась от него, лишь слушала, что он скажет дальше.

— Оборотни, Ада,— он поцеловал ее лоб, висок и остановился, заглядывая в глаза.— Так молчаливые называют оборотней.