Глава 4
Софи никак не ожидала, что из затеи Адриана может выйти что-то стоящее. Но уже в течение недели она дралась с Адамом за возможность ехать на переднем сидении черного BMW их нового друга и всегда побеждала. Обычно сразу после школы они направлялись в кафешку с незатейливым названием «Пончики дядюшки Сема», которую настойчиво рекомендовал новым приятелям Стивен.
Место явно не пользовалось особым спросом в маленьком городе. В крохотном помещение стояло всего шесть столов немыслимой формы, явно сделанные кем-то на спех. Стулья скрипели, стоило кому-то из их компании немного пошевелиться. На светлых стенах висели расплывчатые картины со странными сюжетами. Тот самый дядюшка Сем, отца которого тоже звали Сем, как и деда и прадеда, объяснил, что купил их на какой-то барахолке, решив, что они смогут слегка украсить унылый интерьер. Но единственными украшениями «Пончиков дядюшки Сема» были два огромных окна по обе стороны от двери с китайскими колокольчиками. Они-то пришлись по вкусу абсолютно всем: Адам мог пялиться на то, как ветер лениво гоняет сухие листья по тротуару, Софи могла сидеть на довольно просторном подоконнике, Адриан мог ослеплять красотой всех идущих мимо, а Стивен наслаждаться тем, что его друзья были довольны.
Ада и Лара были удивлены тому, что хоть кто-то решился водить дружбу с их детьми.
— Может быть, времена меняются,— предположила мама Софи, когда они с сестрой прогуливались по торговому универмагу.
— Дело скорее в том, что время нашего отца уходит. Скоро исчезнет и страх,— хмыкнула Лара и замерла, зацепившись взглядом за высокую женщину с рыжими волосами.
Ада проследила за взглядом сестры, но лишь равнодушно повела плечом.
— Пойдем отсюда?
— Когда Кристофер собирается рассказать все Софи?— прошептала Лара, покрепче ухватить сестру под локоть.
— Я дала ему еще неделю на то, чтобы собраться с мыслями. Если Крис струсит, сама ей все расскажу.
— Не хочу, чтобы Соф расстраивалась. Надеюсь, она хорошо воспримет эту новость.
Ада фыркнула.
— Не забывай, что это все-таки моя дочь. Не трудно догадаться, что она будет в гневе.
Кристофер заезжал в Сан Сатор каждые два дня, именно по этой причине Софи предпочла остаться дома в субботу. Дождь уныло стучал по козырьку, когда девушка вышла на веранду. На кресле-качалке посапывал колтун из шерсти, но стоило Софи нежно дотронуться до чего-то похожего на голову, как кот тихонько замурчал. И если наружность его оставляла желать лучшего, то это мирное урчание было совершенно очаровательно.
Адам не особо нуждался в свежем воздухе, но он искал Софи по всему дому вот уже около получаса. То, как бесшумно она могла исчезнуть, ставило его в тупик. Адам не услышал ни шагов, ни того, как скрипнула дверь, а Софи будто растворилась. Он спросил у своего отца, у Линкольна и даже у Марии, которая крутилась на кухне, не видели ли они его двоюродную сестру, но все как один даже не подозревали, что Софи куда-то ушла. И теперь Адам точно знал, что она вышла на улицу.
— Вот ты где,— парень с подозрением уставился на кота.— Оно еще и мурчит?
Шеду поднял голову и злобно мяукнул. Адама частенько пугали умственные способности этой рыжей ветоши. Иногда кот смотрел ему в глаза так, будто очень хотел что-то сказать. Что-нибудь мерзкое и нецензурное.
— Почему не пошел к Стиви делать домашку?— Софи вытянула руку вперед так, чтобы дождевые капли могли дотронуться до ее кожи.
Холод сентябрьских дней нисколько не угнетал ее. Кто-то жалуется на приступы усталости и апатии, что неизменно нападают на человека, с приходом осени. Но Софи смотрела на все это слегка иначе. Мир замедлялся. И Софи наконец-то могла не бежать, стремясь за всеми остальными.
— Я уже сделал ее,— Адам потер нос большим пальцем.— Я почему-то ожидал от Сан Сатора намного большего.
Адам часто менял темы разговора, не потому что они были ему не интересны. Так уж был устроен его мозг. То, что беспокоило его день от дня, так или иначе, управляло его ртом.
— Ты бы хотел, чтобы здесь были приведения? Или может, чтобы Линкольн был оборотнем?— усмехнулась Софи.— Если я что-то и усвоила за свою жизнь так это то, что потустороннее устроено совсем иначе, чем пишут в глупых сказках.
— Тогда объясни,— буркнул Адам.
Девушка тихонько выдохнула, невольно ругая себя за невнимательность. Так легко забыть, что вещи, являющиеся для тебя нормой, для других бывают непонятны, как ядерная физика.
— Послушай,— Софи сделала два шага вперед, обдумывая то, что собиралась сказать. Колючая изморось бросилась на ее лицо, впитываясь в волосы и куртку. — Мне не кажется, что мы с мамой просто так, колесили по материку все это время.
Адам взглянул на двоюродною сестру. Ее узкие плечи были напряжены, а взгляд как-то отстраненно блуждал по деревьям.
— Что ты хочешь сказать?
Что же она хотела сказать? Может быть, что ей бы хотелось обычную, скучную, пресную жизнь, приправленную малюсенькими драмами? Или то, что ей бы хотелось понять, что такое любить по-настоящему? Иметь смелость выговориться о том, как ей надоело жидкое чувство тревоги, тенью следующее за ней? Но Софи вздохнула маслянистый запах хвои и дождя, и произнесла то, что следовало сказать.
— Сверхъестественное, которое я знаю — это не сказки про волшебные школы, взмахи палочкой и зелья. Скорее это нечто едва ощутимое и сложно объяснимое. Что-то меняется, и ты ничего не можешь с этим сделать, понимаешь?
— Смутно,— признался Адам.
Софи вяло улыбнулась.
— Тайны и загадки пахнут гнилью и чем-то затхлым, а вовсе не приключениями. А волшебство... — Софи вдруг замерла. А затем резко пошла вперед.
— Соф?— удивленно протянул ее кузен, следуя за ней.
— Это чей-то взгляд, блуждающий по тебе, там, где никого быть не может,— пробубнила она, но Адам разобрал каждое ее слово.
Он схватил ее под локоть, но Софи напряженно всматривалось в просветы среди деревьев. Ее волосы завивались от высокой влажности, губы были сжаты в тугую линию от напряжения. И Адам заметил в ее взгляде нечто, что уже видел раньше. Вызов и равнодушие.
Вам будет интересно узнать, что Адам Уоррен был одержим не таким уж большим количеством вещей на этом свете. Сверхъестественное завораживало его. Загадки манили. Тайны очаровывали. А Леонард Балияр восхищал его. Он следил за его жизнью, куда внимательнее, чем за своей собственной. Он прочитал о нем каждую существующую заметку и посмотрел все документальные фильмы на youtube. И сейчас он заметил во взгляде двоюродной сестры знакомую бурю.
— Софи, что происходит?— тихо спросил он.
Девушка взглянула на него, ожидая увидеть все, что угодно. Страх, осуждение, непонимание. Но Адам всего лишь задавал вопрос, всего лишь жаждал ответа.
— Помнишь, я говорила, что кто-то был в лесу, когда я бегала утром?
Ее кузен серьезно кивнул.
— Мне кажется...— она попыталась успокоить сердце, диким пульсом бившиеся в ушах.— Это похоже на то, что было.
Адам, говоря начистоту, не сильно понимал, как Софи ощущает то, о чем говорит. Не понимал, как Леонард Балияр делал то, что он делал. Но кивнул, допуская, что мир куда сложнее, чем ему кажется.
Дождь закончился, оставив промокших кузенов стоять в одиночестве. Сырой камень пускал холод в ноги, и Софи поняла, что она совсем продрогла. Пробежав глазами по крыльцу, она заметила, как сиротливо качается кресло-качалка, уже без ее кота на нем.
И всему необъяснимому и потустороннему полагалась прекратиться на этом моменте, когда солнце опять прорезало тучи, освещая подъездную дорожку, но Адам поднял голову вверх.
— Что это?— спросил он, глядя на Сан Сатор.
Софи проследила за его взглядом. В окне на третьем этаже что-то сияло. Не подумайте, это был всего-навсего блик, играющий на стекле. Отблеск чего-то, но чего?
— Я хочу узнать,— призналась девушка.
— Как и я,— кивнул Адам.
Почти все комнаты наверху были заперты, по причинам известным одному Линкольну. И все решили, что это к лучшему. В Сан Саторе и так было слишком много комнат, как будто чего-то ждущих. Третий этаж слишком долго был местом обитания Леонарда Балияра. И хотя делал он это довольно тихо и аккуратно, след его жизни неизгладимо въелся в стены, в окна и даже в дверные ручки.
Софи уже не раз поднималась сюда в одиночестве. С тех пор, как они похоронили Леонарда, ее все время мучило что-то. В его лице она не прочитала историю чудовища, после смерти которого, город смог бы наконец-то зажить нормально. Нет. Она будто взглянула в зеркало. Подобное она ощущала, когда Крис приезжал к ним домой, за тем исключением, что проекция отца в ней самой ужасно ей нравилась. Кристофер не был гринписовцем или кибер-пиратом, но он все же сумел оправдать ожидания Софи. Он напоминал ей первый весенний день, когда назло всем холодам солнце несмело начинало греть продрогшую землю.
А Леонард Балияр был никогда не заживающей раной. И черт ее знает, откуда она взялась. Он был темнотой, к которой так хочется прикоснуться. Как совмещать эти два начала в себе Софи не знала.
Адам шел вдоль коридора, дергая дверные ручки, а глухое щелканье указывало на то, что двери заперты. Его двоюродная сестра не спешила прикасаться к чему-то, что было частью ее покойного деда. Она бесшумно следовала за кузеном, опасаясь того, что точно должно было произойти. «О чем идет речь?»— подумаете вы, но не спешите разбрасываться вопросами. Адам повернул ручку той самой двери, которую, возможно, стоило бы оставить закрытой навсегда. Но странные и неправильные вещи случаются, куда чаще, чем мы с вами привыкли думать. В целом, они-то и делают наши жизни такими особенными и прекрасными.
Софи и Адам оказались в пыльном, но уютном помещении. Теплый дневной свет падал на очень сдержанный синий ковер без всяких узоров, на кожаный диван и большущий письменный стол, на сервант, в котором хранилось множество занятных вещей.
— Пахнет мятой и пылью,— прошептал Адам, несмело прикасаясь к выпуклому узору обоев.
Софи сделала глубокий вздох. Ее кузен был прав, но она бы сказала иначе. Пахло старостью, ожиданием, смертью. Пахло так, будто их дедушка вот-вот вернется и будет слегка раздосадован, обнаружив своих внуков здесь.
Казалось, что шум нижних этажей и улицы, просто не осмеливался забраться сюда. Большие маятниковые часы замерли на двенадцати часах, и Софи отчего-то точно знала, что Леонард погиб в полночь. Ее шаги показались Адаму невероятно громкими в прозрачной тишине, что лежала на мебели и полу, словно вуаль, весела на стенах. Его двоюродная сестра будто пробиралась по комнате, сплошь заставленной коробками с хрупкими предмета, и имела силу не задеть ни одну из них. Софи отодвинула воздушный тюль и взяла один единственный предмет, лежавший на подоконнике.
Она не любила банальных историй. Тех, где главного героя, всегда будто вела судьба, притягивала его за уши предсказуемыми поворотами сюжета к заветной цели. И в тот миг, мне придется признать это, она была слегка разочарована. Девушка ожидала найти там что-то более неоднозначное и волнующее, например, катану, сгинувшего в веках самурая; статуэтку, изображающую древнего идола майя; на худой конец, револьвер с серебряными пулями. Как вы уже догадались, ничто из перечисленного не притаилось на подоконнике.
— Книга?— спросил Адам, издалека поглядывающий на предмет в руках Софи.
Толстая кожаная обложка приятной нежностью лежала в ладонях Соф. Ничего вычурного или громоздкого не портило аккуратную записную книжку. Только железные грани удерживали края, да небольшой замок не давал пожелтевшим страницам рассыпаться.
— Может, дневник?— Софи с некоторым отвращением покрутила книгу в руках.— Ерунда,— заключила она.
— Ты бываешь, просто возмутительной!— Адам нервно дернул плечами и подошел к кузине.— Что может быть лучше книг?
— Поспать, поесть, найти самурайский меч у деда на окне?
Парень лишь фыркнул, крутя находку в руках. Черты его лица в тот момент стали какими-то слегка неестественными, на второй план ушла мальчишеская нескладность и слегка оттопыренные уши, его оленьи глаза наполнились мыслями, губы приоткрылись, будто он пытался открыть новогодний подарок. Но Софи стало не по себе от того, что будто другой человек, заблудший и ищущий, находился с ней в одной комнате.
— Адам,— она осторожно коснулась влажного от недавнего дождя материала его свитера. Он поднял темные глаза на двоюродную сестру.— Нужно найти ключ.
Парень остановил взгляд на ней, но вовсе не видел ее. Потемневшие глаза смотрели сквозь Софи. А потом Адам моргнул.
— Ключ...— пробормотал он, пару раз дернув замок.
Софи забрала книгу из его рук и повернулась к кузену спиной, пытаясь скрыть охвативший ее испуг. Она точно знала, когда случается что-то неладное. Но это был Адам, чудной и задумчивый, который всегда витал в облаках. Теперь Софи не давала покоя мысль, что он может найти что-то не то в своих мечтах.
Полки с антиквариатом ломились от избытка странных вещей. Но ни Адам, ни его двоюродная сестра не находили в них ничего ценного.
— Как думаешь, если продать это все, хватит, чтобы купить еще один Сан Сатор?— спросил Адам, сев на кожаное кресло, с которого тут же взметнулась пыль.
На свету ее частички засияли, неспешно паря в воздухе. Софи захотелось вытянуть пальцы и коснуться ее, словно снега или облаков.
— Хватило бы даже на замок Дракулы, ты так не считаешь?
— Почему они сбежали отсюда?— голос парня отлетел от стен, ударился об потолок и упал на стол, за которым сидел Адам.
Тогда Софи поняла, что ее двоюродный брат, куда смелее ее самой. Она бы не осмелилась спросить это здесь. Не в месте, где Леонард Балияр точно знал, по какой причине его дочери оставили его, но продолжал задавать себе этот вопрос.
Девушка подошла к двоюродному брату и выдвинула один из ящиков в столе. Он оказался пуст, как и остальные ящики, проверенные кузенами.
— Наверное, им хотелось гулять допоздна, а не сидеть здесь,— наконец сказала Софи.
— Сомневаюсь, что это веская причина, для того, чтобы никогда не возвращаться сюда,— Адам написал неприличное слово на пыльном столе, но, устыдившись, тут же стер его.
— Достаточная, для моей мамы точно. Когда она вырвалась отсюда, похоже, она наконец-то смогла летать. И вот сейчас она снова в этой клетке.
— И что мы будем делать с этим всем?— уточнил парень.
Под «этим всем» скрывалось довольно много людей и проблем. Что мы будем делать с нашими мамами и Крисом, с Адрианом и Стивеном, с книгой, с ключом, с тем, что с тобой что-то происходит, с тем, что у меня не все в порядке с головой? Софи знала, что ей придется хорошенько поднапрячься, чтобы ответить хотя бы на малую часть вопросов, о которых подумал Адам.
— Крис вот-вот приедет,— Софи взглянула на часы, и даже почувствовала запах чего-то съестного, доносящийся кухни.— Мне нужно спуститься.
— Один я здесь не останусь.
— Завтра расскажем все Стивену и Адриану?— Софи выглянула в коридор, опасаясь наткнуться там на кого-то, но все было тихо и пусто, ровно, как всегда.
— Я бы сказал, нам придется. Этот Адриан читает мысли, клянусь тебе! Мне кажется, если бы я подумал о нем что-то плохое, он бы узнал об этом и поколотил меня.
Девушка усмехнулась, точнее проницательность Адриана Хилла пока никому не удалось описать.
***
Кристофер круто припарковал свой вольво там же где и всегда. На руле остались следы от его ладоней, которые в несвойственной ему манере сильно вспотели. Он три раза глубоко вдохнул, но тревога никуда не делась, тогда он вытер руки о синие джинсы и вылез из машины.
Его дочь сразу поняла, что что-то не так. Обычно Крис долго смотрел на нее, потом переводил радостный, слегка удивленный взгляд на Аду, сегодня же он предпочитал смотреть в свою тарелку. Ужин не задался. Кристофер напряженно жевал кусочек курицы-карри, а Софи посчитала, что его зубы ударились друг об друга уже сорок раз. Многовато для молодого мужчины с полным набором целеханьких белых зубов.
Лара начала какой-то разговор, который поддерживала ее сестра, у дяди Томаса нашлась парочка историй, чтобы скрасить семейное застолье. Кристофер молчал, будто боялся, стоит ему заговорить, как всему придет конец. Софи не притронулась к еде. Она смотрела на отца, ожидая поймать на себе его взгляд. Часы на запястье девушки оттикали двадцать минут с того момента, ка все они сели за стол, за это время Софи успела совершенно рассвирепеть.
«Посмотри на меня»,— мысленно взмолилась она: «Улыбнись мне, чтобы я знала, что все нормально». Софи была не из тех девчонок, что легко давали волю слезам. Поэтому научилась одной хитрой манипуляции со своими эмоциями. Грусть, с которой порой ей не удавалась справиться, она превращала в гнев, который горел куда быстрее, чем обида. Поэтому, когда Кристофер в очередной раз тихонько стукнул вилкой по столу, его дочь взорвалась.
— Да что, черт возьми, происходит?— рявкнула она, а Крис наконец-то взглянул на нее.
В ту секунду Софи была куда более похожа на Аду, чем когда либо, прежде. Лицо ее было непроницаемо, только глаза пылали, оповещая оппонента, что он не дождется милосердия.
Все молчали, Мария перестала греметь посудой, чтобы как следует насладиться перепалкой. Томас, вздрогнув от голоса племянницы, уронил вилку на пол. Лара хотела было что-то сказать, но передумала и лишь звучно захлопнула рот. Кристофер взглянул на Лару, ища поддержки, и ее колкие карие глаза нежно сказали ему: «Будь мужчиной, Крис, в противном случае у моего папаши тут где-то припрятано ружье с ядовитыми дротиками. Понимаешь о чем я?».
— София, пойдем, поговорим?
— Неужели,— прошипела Софи и первой вышла из-за стола.
В гостиной на полу валялись подушки, а на свободном от них диване восседал Шеду. Соф плюхнулась рядом с ним, а ее отец неловко сел в кресло. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы начать непростой разговор. Девушка услышала тихие шаги, которые другой бы пропустил мимо ушей. Ада подкралась к дверному проему и замерла, скрытая от дочери и бывшего. Софи стало не так паршиво от ее присутствия.
— Послушай, Соф, мне надо кое-что сказать,— голос Кристофера слегка скрипел, а сам он нервно ерзал.— Во-первых, я счастлив, что наконец-то могу общаться с тобой. Верь мне, я тебя просто обожаю, мне теперь невыносимо представить дни, когда ты не улыбалась мне!
«Ну и ну! А ты будто совсем не хочешь сейчас выкинуть какое-нибудь дерьмо»,— подумала девушка, но кивнула, позволив отцу продолжать.
— И то, что я скажу, никак не должно испортить наши взаимоотношения, дочка,— солнце садилось, его оранжево-розовые лучи упали на занавески, Крис сказал то, чего Софи не ожидала услышать.— У меня есть жена и еще одна дочь.