17. Гнилой Берег Остается
Часы переросли в дни, а сколько их прошло - неизвестно. Карен давно сбилась со счета. Еду ей давали редко - раз в две вечности, а то и больше. Иногда приходил Вазир. Он выводил женщину из тесного помещения, но рана, которую не обработали должным образом, давала о себе знать. Карен находилась на грани между бредом и реальностью, порой она не знала - на яву все происходит, или это игра воображения. Графу, кажется, от этого было даже легче. Его игрушка не могла противиться, а если и случалось, то он это быстро предотвращал. Как-то раз она назвала его некрофилом, за что он разорвал ей губу ударом. Она не ушла далеко от правды - заставлять человека падать в обморок и трахать почти то же, что измываться над трупом.
Но сегодня ей дали еды три раза, волей не волей стало лучше и она находилось, хоть и в мутном - но сознании. Швальцу был подан приказ одеть Карен в самые лучшие одежды и поднять на палубу галеона. Намечался романтический ужин.
Поданный бережно вывел Карен из тесного помещения, дал ей осмотреться и привыкнуть к свету, затем положил вещи на кровать и вышел.
— как закончите, позовёте меня.
У кого, кого - а у Швальца манеры были на высоте. Женщина оделась сама, все как она любила с молодости: яркая бордовая рубаха с широкими рукавами; чёрный замшевый корсет на стальных застежках; тёмные штаны в утяжку из простой ткани; треуголка с двумя страусинными перьями и бляхой по середине; высокие ботинки на шнурках.
Она чувствовала всем сердцем - выглядела шикарно. Корсет, правда, немного давил на батист, перематывающий талию, но это ничего. Повязку тоже обновили и все обработали.
— я готова, - громко произнесла она и дверь отворилась.
— с каждым годом все хорошеешь и хорошеешь, - протянул Швальц и добродушно улыбнулся, от чего родинка над губой женщины растянулась в такой же улыбке.
— вот, спрячь его куда нибудь и постарайся не святиться. Если прознают, что я его отдал - меня убьют., - он протянул Карен подарок ее брата. Женщина кивнула в знак благодарности.
— как Клементе?, - спросила она, пряча оружие в поясе.
— он держится крепышом, наверно, привык в годы преступной жизни. Нам пора, - произнёс тот и посмотрел на выход, затем протянул Карен локоть, чтобы женщина взялась. Она оперлась на мужчину и медленно продвигалась вверх по лестнице, пока они не поднялись на палубу.
Её встретил невероятно красивый Висте-Карбоне. Он одел свою фирменную белую рубаху с чёрным жилетом. Худой длинный стан его будто воплощался с картин. Если бы они жили в одну эпоху с Леонардо, то тот определённо бы изобразил Вазира на своих лучших холстах, затмив Джаконду. Кажется, он был в лучшем расположении духа, об этом говорила и улыбка, и его серые глаза.
— Карен, знала бы ты, как я рад тебя видеть, - произнес тот, склоняясь, целуя её руку.
— хотелось бы мне ответить тебе взаимностью.
Он посадил её за столик, поверх которого была наложена белоснежная ткань. Её придерживали пришпоренные к основанию гвозди. Бутылка выдержанного вина, два бокала из чистого венецианского стекла. Пара простых, но дорогих закусок перед хорошим ужином.
Они, не переговариваясь, чокнулись бокалами и отпили. Вино оказалось вкусным, не то пойло, что дают в прибрежных трактирах. Принесли тушку какого-то мяса, они без промедления приступили к ней. Кок, видимо, был истинным мастером - мясо и вино отлично сочетались.
— Карен, наконец-то мы с тобой встретились. Мне захотелось официально это подтвердить, именно поэтому мы здесь. Как тебе этот вечер? Посмотри на закат, - Вазир с восхищением глянул в горизонт. Таких закаты и рассветов Карен встречала тысячи, поэтому она лениво рассматривала облака. Опустила взгляд в солнце и что-то кольнуло её сердце. Маленькая, чёрная точка. Не вооружённый глаз не мог её заметить. На палубе были только они вдвоём - весь экипаж терпеливо ждал в трюме, своеобразная передышка.
Вазир допил бокал и налил ещё, подбавляя женщине. Она держала лицо - нельзя было выдавать свои нарастающие эмоции, которые вызваны не благодаря ему. На горизонте мог идти кто угодно и не обязательно к ним, но какая-то надежда теплилась внутри. Быть может там Amistad, экипаж которой одумался, но он уже был безвозвратно подорван. Или это Старый Густав пришёл на помощь, решил загладить вину за свое предательство. Она ждала, медленно потягивая вино и говоря с Вазиром о нынешней политике.
— мы идём в рост - мануфактуры, развитие общественных идеалогий, образование. Совсем скоро каждый сможет вступить в ряды армии.
— и что будет, когда каждый вступит в ряды армии?
— безграничная военная власть над ближними государствами...
— вздор, ты говоришь о ближних государствах, но тебя до сих пор держит в страхе дальнее.
— меня никто не держит в страхе! Кого ты имеешь ввиду?, - спор увлек мужчину, у него разыгрался интерес. Не каждый день встречаешь пирата, который может конструктивно рассуждать с тобой о политике.
— Османскую империю и берберских пиратов.
— хочешь сказать, тебя они в страхе не держали?, - презрительно фыркнул он.
— а мы вроде говорим о политике Испании, а не о моих знакомствах. К слову, нет. Мы с ними поладили.
— скоро мы сможем противостоять и им, и остальным. Возвысимся до небес и...
— и что? Будешь управлять миром? Да ты тремя галеона и управлять не смог, двое пришлось отпустить, а тут - мир, - рассмеялась Карен и навеселе отпила ещё вина. Оно и вправду было ей по вкусу.
— насмехайся. Только вот ты будешь следить за этим с внутренней стороны решётки, если тебя не сожгут на костре.
— да вы любите жареное мясо, señor, - ухмыльнулась она, значительно хмелея. С опьянением приходит смелость. Из-за алкоголя она пошла на эту авантюру с золотым галеоном и яхонтовым якорем, а теперь сидит здесь, в лапах врага, и вновь хмелеет.
Через десять минут боковое зрение мужчины, которое было устремлено только на тело Карен, запреметил приближающееся движение. Обернувшись, он понял, что к ним приближается чужой корабль. Флага было не увидать, а вот Карен как раз уже все видела.
— хочешь узнать кто это?, - спросила Карен, сделав последний глоток. Вазир хмуря брови смотрел на неё.
— чёрный флаг, это Эммануэль, - она очень мило захихикала, будто ей было не тридцать семь, а пятнадцать.
Он резко поднялся, его бокал разбился о палубу, когда тот смахнул его движением руки.
— ты знала, сучка!
— ну откуда я могу знать, ты две недели держал меня в заперти. Видимо, это судьба, половины притягиваются, так?, - она ликовала. Она не победила физически, но победила его морально. Хоть галеон и превосходит в размерах, но он не был рассчитан на бой - пороха в нем как сыра в мышеловке. Всё отсеки для оружия заняли спальные каюты каждого члена экипажа. Показное богатство и излишние траты в никуда. А вот корабль Огненного был сверху донизу напичкан оружием. В душе своей Вазир уже проиграл.
— ну что, подождём "официального подтверждения" того, что ты идиот, или предоставим все судьбе?, - она поставила бокал. Он хотел загорланить экипаж во все горло, но как раз к той сонной артерии, до которой в прошлый раз оставалась пара сантиметров, прислонилось лезвие.
— этот клинок разрежет кость быка. Одно неловкое движение или звук - достаточно будет просто надавить, чтобы лишить тебя жизни, - шептала она ему на ухо, склонившись через стол. Затем обогнула его и двигалась уверенно, невзирая на боль в боку.
— ты убил моих товарищей. Тех, кто встал за меня любой ценой. Скажи, за тебя кто-нибудь так встанет?, - корабль Эммануэля приближался, вскоре лица экипажа стали отчётливыми. Они готовились к абордажу.
— вся моя команда будет сражаться за меня!, - губы его дрожали, он учащенно дышал.
— я задала другой вопрос. Кто-нибудь встанет за тебя любой ценой?
— нет, - ответил он и слеза скатилась по его щеке.
Тогда бок вновь подвёл её, но крепкие ноги не дали согнуться, так что она не показывала слабость тела.
Кто-то из членов экипажа высунулся из трюма, и, завидив такую странную картину, бросился обратно за подмогой. Ещё бы, к шее капитана приставлен клинок, к галеону максимально приблизился пиратский корабль.
- стреляй по нижнему корпусу, на палубе Золотая Мумия, её нельзя задевать, - рявкнул Эммануэль канониру и тот дал команду стрелять кортечью.
Час назад он чуть не пропустил из виду их корабль. Но чутье не подвело - он повернулся в сторону запада как раз тогда, когда на горизонте оставалась маленькая точка. Тогда он в грубой манере завернул корабль, так, что морские волки чуть не свалились с верхних парусов и бранились, угрожая наматать кишки капитана на брашпиль, если сделает так ещё раз. Они могли себе это позволить - многолетние грабежи и убийства бок о бок сделали из них хороших товарищей.
Кортечь с лёгкостью пробивала в судне дыры, после чего галеон начал медленно наполняться водой. У них был примерно час, чтобы забрать капитана Amistad, её брата и убить экипаж, а так же перегрузить все ресурсы и уплыть в закат.
Экипаж Вазира не заставил себя ждать, он поднялся на вооружение и защиту, но они не смогли защитить его даже от раненой женщины.
Под острием Вазир высматривал толпу и нашёл глазами Швальца.
— убейте этого сукина сына! Убейте Швальца!, - визжал тот и солдаты двинулись к подданому, но Карен не дала этого сделать.
Она грубо сжала нежные светлые волосы мужчины и надавила так, что пошла кровь.
— не смейте его трогать. Одно движение и Граф Висте-Карбоне I умрёт, - специально отчётливо выделила его имя, чтобы показать серьёзность намерений.
Им пришлось отступить, а когда команда Эммануэля забиралась по корпусу, перебегала по доскам на галеон, началась бойня. И те, и другие были мастерами своего дела. Но одни были уверены, а другие - мысленно сдались.
Эммануэль вошёл на палубу галеона почти первым и тут же двинулся к смертоносной парочке.
— ах, не думал что увижу это наглое уродливое лицо ещё раз, - ничего другого Вазир придумать в этой ситуации не смог.
— я тоже рад, Вазир, вижу, ты тоже выглядишь неважно. Кажется, тебе грозит смерть, - очаровательная улыбка была обращена Карен, но глаза, холодные и угрожающе, оставались на графе.
— да эта сучка не убьёт меня, если только ты ей не подсабишь. Не думаю что она вообще кого-то сама убивала, ведь все за неё делают, - он ещё бы продолжал, но Эммануэль поднял руку, в знак того что пора заткнуться. Положение графа не давало ему никаких бонусов.
— Карен, чего ты ждала? Скот идёт на бойню, так лиши его жалкого подобия существования., - произнёс тот, и глаза уже приникли к ней. Блуждали по лицу, разуму и сливались в диком танце с её взглядом.
— я ждала тебя, чтобы были свидетели моего благонамерения., - очаровательной улыбнувшись произнесла она, резко опустившись резанула Вазира одним взмахом кинжала по сухожилиям ног. Тот, крича, упал. Бился в конвульсиях, спал проклятиями и молил Господа Бога чтобы тот его спас. Она хотела перезать тому глотку, но Эммануэль её остановил, приблизившись к орущему во всю глотку Вазиру.
— не хочу, чтобы ты все таки морала руки об это отродье, - он достал свою саблю, воткнул ему в солнечное сплетение и снял рукоять. Затем швырнул её в море под хлопки Карен, обращающиеся к его изобретательности.
— нужно было ещё провернуть, - тихо прошептал он, и тогда, не удержав эмоции она кинулась ему в объятия, почти с животным энтузиазмом вновь изучала его губы. Он делал то же самое, не обращая внимания ни на то, что она пачкает его в крови, ни на то, что вокруг заканчивается бой. Лишь обхватив её талию.
Экипаж Вазира, заметив, что тело того с конвульсиями бьётся о палубу, как бьются при падении и их тела, затем молчит о пощаде как кот, застрявший на верхушке дерева, перестали вести бой. Они просто сдались. Сложили оружие, и даже Швальц, которому буквально десять минут назад грозила смерть, остался жив и благодарить ему оставалось только Карен и неверный Вазиру Экипаж.
Тогда Карен вновь поплохело. Она чуть не потеряла равновесие, но крепкие руки Эммануэля удержали её на месте.
— да ты ранена, - выдохнул он и бережно подхватил её на руки. Когда он опускал женщину на свою кровать, она уже была без сознания. Судовой врач тут же прибыл и стал проявлять свой многолетний опыт. Эммануэль тем временем вернулся, отдал приказ забрать все, что имеется на корабле, а сам спустился в трюм, чтобы лично искать Клементе. Он не знал, здесь он или нет. Чтобы не терять времени (а оставалось несколько десятков минут до полного потопления галеона), он спросил у Швальца где заложник. Старик проводил капитана до помещения и открыл дверь.
Клементе в это время спал. Он просто скрестил руки на груди, согнулся в три погибели и спал.
— и ведь всегда у тебя такая способность, дрыхнуть! Да если небо обрушится на нас, ты глазом не поведёшь!, - с укором бробасил Эммануэль и легонько стукнул Клементе по голове кулаком. Тот спросони поднялся в боевую стойку, готовый в любое время к нападению и защите.
— спокойно, все свои, не узнал?, - Эммануэль очаровательно улыбнулся и тогда друзья, которые на долгое время были разъеденены, вновь встретились.
Они торопливо выходили из трюма, так как вода хлюпала под подошвами. Эммануэль в кратце рассказал что произошло, а Клементе преисполнила гордость.
Когда все было откружено и собрано, команда Вазира стала проситься на борт к Огненному. Ни кому не хотелось стать кормом для рыб. Но Эммануэль указал пальцем только на Швальца.
— ты идёшь со мной, а остальные - припоминайте старую поговорку мореходов, когда будете захлебываться морской солью.
Швальц сиял от счастья, неужели он вновь видит все эти лица! Столько лет служить такому мерзкому человеку, как Вазир, а теперь, на последнем издыхании получить достойного хозяина - чудо. Эммануэль так же коротко описал ему его задачи. Карен спала, её бок полностью обновили и теперь запускать этот процесс казалось невозможным - у Эммануэля лучший экипаж, врач в том числе. Два старых друга отужинали вместе с командой, громко распевая песни и радуясь исходу этой битвы. Как никак, избавились от старого врага. Они отплыли от галеона и углубились в море. В ночь Эммануэль, впервые пьяный и весёлый за столько лет, присоединился к Карен, которая мирно спала на его широкой кровати. Он прижался к ней всем телом и они спокойно засопели под шум бьющихся волн.
- что он имел ввиду, под старой поговоркой?, - спросил кто то из экипажа, когда пришло полное осознание - никто не будет жив. Хриплый голос на последнем издыхании отвечал им.
- "корабль с лучшими плывёт, а гнилой берег остается". Мы с вами этот самый берег... Чёртовы сукины дети.