5. На Абордаж
Blood has been spilled on your hands.
Now you're a murderer, a sinner.
And the virgin fate of separation —
You are forever connected to the sea.
Королевские близнецы оживились от осознания приближающегося боя. Их золотые волосы развивались на ветру, пальцы ловко затянули бандану покрепче.
— вот он, ваш шанс показать себя, канониры., - проговорила Карен, приготовив свою саблю к ближайшему бою.
Канониры направились в трюм, наводя пушки в сторону корабля. Кажется, каждый пират в глубине души надеялся на то, что это был золотой галеон, но здравый смысл вбивал в голову каждому - так просто золотой галеон найти невозможно.
Когда пиратское судно приблизилось на достаточное расстояние, чтобы начинать штурм глаза Сэма и штурмана судна встретились через трубы. На судне началась паника, которую матросы пытались скрыть, но ещё больший страх на них навели следующие действия капитана.
Карен сняла с себя все лишнее, оставив только портупею, в которой были ножи и пушки, в руках её была сабля. Она махнула рукой боцману Оливеру и тот вздернул верёвку - чёрный флаг с изображением скелета, по бокам которого нож и песочные часы. Сомнений у капитана рабовладельческого судна не было — дело плохо. Весь экипаж мужчины то дело запаниковал, каждый уже знал чем это закончится.
— спокойно!, - крикнул мужчина, но кажется его никто не услышал. К нему обратили внимание лишь тогда, когда крюки пробивали корму корабля. Треск древесины привел в рассудок каждого. Натягивались канаты, более сотни человек пиратского судна Карен притягивали друг к другу корабли. Руки пиратов терлись в кровь, их крики и ревы бились в унисон, ими двигало безумное желание нажиться, возможно, получить пару вспомогательных тел, припасы. Лишним из этого не будет ничего.
Когда капитан судна, которое пираты брали на абордаж дал указание биться до последнего, Тильда и Итан начали пальбу. В ту же секунду устанавливали трапы. У Карен сомнений в победе не было - она знала что сможет, но внутри, каждый раз при каждом бое после некоторых событий в её биографии, нарастало чувство тревоги. Йонас смотрел на капитана, не в силах поверить во все это. Она жестока, она ужасна, сейчас она оскорбила его и готова выкинуть за борт, но то, что она сделает после того, как взойдёт на палубу другого корабля будет ещё страшнее. Он понимал, что большая часть этого экипажа будет мертва. Доски навсегда запомнят цвет, запах и вкус крови, которая будет проникать, сочиться сквозь щели, в трюм, в каюты. И большая часть экипажа будет мертва от рук этой женщины - яркой, сильной и беспощадной. Каждый натягивал трос, каждый участвовал в установке трапов, только не Йонас. Он вообще не знал что ему нужно сейчас делать. Его сердце было трепетным и ранимым, сердце, которое Карен морально выдернула, перед этим разрезав его грудь своей саблей. Он хотел расплакаться в своей каюте, а на утро проснуться в том месте, где просыпался каждое утро, пусть там, но куда лучше чем здесь. А лучше ли? Не смотря на порыв эмоций он хотел участвовать в битве, чтобы показать капитану, что может сражаться и быть как остальные, даже лучше. Он достал из своего чехла клинок - размером маленьким, примерно пол метра, но острым, как клыки пираньи. И вот оно, снова, ещё одно противоречие. Этот клинок ему дала Карен, через день после того как он попал на корабль. Почему она такая двуличная? На это есть какая-то причина?
— если я хочу узнать причину, я должен вступить в этот бой. Если я хочу написать роман, мне нужна её история.
— ты должен быть сильным., - тяжёлая рука легла на плечо юноши, - я знаю чем ты занимался на острове, и если думаешь что здесь тебе будет хуже чем там, то ты глубоко ошибаешься. На корабле, ты, возможно, даже дольше проживёшь, чем при тех болезнях, которые можешь получить, занимаясь теми грязными делами.
Их глаза встретились. Его - цвета тёмной морской волны и его - тёмно-карие.
— Бранд... Откуда вы знаете...
— не помнишь меня? Я тогда вдоволь развлекся с тобой и леди Жанной. Разве нет?
— простите, я не помню...
— лучше этого не помнить. Сейчас решать тебе - высадиться на берегу или продолжать свой путь. Я советую второе, ни о чем не пожалеешь.
— но ведь Карен... Она так грубо...
— ты что, пятнадцатилетний подросток?, - рука мужчины сжала плечо парня сильнее, - женщины бывают разные, но Карен такая одна - особенная. Я понял это, как только увидел её, как только заговорил с ней., - Взгляд Бранда ушёл далеко от реальности. Пираты уже начали брать судно на абордаж. На фоне слышались громкие и мощные распоряжения Карен, которые вселяли в каждого уверенность в победе.
— что вы хотите этим сказать, Бранд?, - дрожащий голос Йонаса вернул плотника к реальности.
— хочу сказать, что она проверяет тебя на прочность. Всех проверяет. Нужно быть сильным. Если будешь сильным и доверишься ей - проживёшь долго, зная что тебе доверяет лучший капитан среди всех морей. А ещё..., - Бранд обратил глаза на вражеское судно и на его губах заиграла лёгкая улыбка, - если Итан и Тильда продолжат стрелять по кораблю мы не сможем взять с него ничего.
— что?, - Йонас не понял к чему было сказано последнее.
— потонет быстрее чем Карен взойдёт на палубу. Ну что, ты идёшь в бой, или продолжишь загонять себя в рамки раздумий и призраков прошлого?
Йонас тоже посмотрел на вражеский корабль. Прежде чем Карен и команда начали штурм, прежде чем пролилась кровь, она смотрела на них. Её золотые глаза блестели от палящего солнца и точно были направлены на Бранда и Йонаса. Не трудно догадаться что она поняла, о ком они говорят, от чего одарила двоих уверенной улыбкой, более похожей на оскал и подняла левую руку вверх, нажимая на курок, дав сигнал "на Абордаж, морские волки!"
В трюме началась паника. В кое-чем Сэм ошибся - корабль был не рабовладельческий, а государственный. На корабле перевозили жителей Испанского королевства, женщин и детей, стариков. Некоторые мужчины, отцы многодетных семей так же ехали с жёнами. Была и некоторая особенность перевозки - так же, помимо обычных городских жителей, в другой части трюма перевозили заключённых.
— навозное равновесие придумала эта власть, - цедили охранники заключеных, изрядно выпив рому в первый день отправки. Они шли с Испании уже неделю, не ожидая нападения, поэтому заметно расслабились. Заключённые тем временем готовы были устроить детально спланированный бунт.
Теперь же, когда корабль был взят на абордаж Карен Золотой Мумией, капитан королевского судна спустился в трюм.
— слушайте сюда, вы - преступники: убийцы, насильники и воры. Чтобы отработать перед государством вы вступите в бой без оружия, защищая мирных граждан!
Заключённые начали улюлюкать, в силу того, что никто не собирается прислуживать на благо королевства. Среди преступных ртов пролетали фразы, схожие по значению с тем, что "лучше я потону, чем буду вас защищать", "что, сил не хватает?", "не боитесь, поганые мрази, что мы и вас перебьем, не смотря на пиратов?"
— чтож, раз так. Отпускаю первых двадцать человек. Остальные оставайтесь здесь и ждите своей участи.
Капитан дал указание освободить и отдать оружие первым двадцати зекам, отправив их сражаться на палубу корабля. Мощные мужчины, сиплые старики с проворными руками, люди без зубов, чьи лица искажены, молодые парни, очаровательные женщины с хитрыми бегающими глазками и аккуратными ручками - не каждый выглядит как приступник, но каждый из них им является. Но трое из этих приступников держались всегда вместе. Один, похож на альфу среди стаи - мускулистый и огромный, с широкими шрамами на лице и полукудрями по плечи. Он был всегда хмурым, нависшие брови над глазами всегда скрывали их подлинный цвет. Тело было в рванной, чёрной одежде, которая подчеркивала рельефы его тела и через некоторые дыры просвечивали не полностью стертые временем татуировки. Рядом с ним аккуратный, не смотря на то, что приступник, парень. Он обтянул свою талию поясом, и старался утягивать все, что было на нём. Слащавый и милый, с подстриженными светлыми волосами, которые он постоянно зачесывал назад движением руки. Третий мужчина широкоплечий и здоровый как бык, впадными скулами, с лысиной на голове, которую скрывает под яркой красной банданой. Он был обтянут серой рубахой и свободными штанами, вполне обычный образ.
— капитан, прежде чем идти на палубу и сражаться за вас, мне бы хотелось кое-что уточнить..., - хриплым басом начал альфа с шрамами на лице.
— что такое, Клементе?
— хочу узнать с кем бой., - мужчина не дрогнул, его вены вздулись когда ему вручили мачете внушительных размеров.
— тебе незачем волноваться, ты и твои дружки, как самые известные преступники Испанского королевства справитесь с экипажем и капитаном пиратского судна., - Капитан старался держаться уверенно, но голос его срывался и дрожал, потому что её имя он слышал и до этого. Он знает с кем имеет дело, и пытается выкинуть правду из головы - шанс победы zero.
— мне нужно имя, чтобы знать, кого я убиваю., - он прожигал своими безжизненными глазами капитана, ждал ответа.
— Карен Золотая Мумия, знаешь такую?
Он лишь кивнул, но при свечении трюмных лампад казалось, что его зрачки впервые приобрели цвет из под длинных чёрных полукудрей. Они загорелись, вспыхнули как глаза у ребёнка, увидевшего белого котёнка среди мрачных тратуаров и возвышений, как извержение Санторина, приводящее к гибели Тиры и Крита, как факел в руках Прометея, украденный с горы Олимпа... Цветом песочной пыли, самородка среди чёрной гнили земли, янтарной смолы, что сочилась из анчарного древа. Золотым цветом.
Тильда поджигала фитиль и стреляла картечью, которая прошибала не только хрустальные черепа экипажа и корпус корабля, но и рвала паруса, невольными рикашетами. Карен подняла руку вверх, махнув ей, дав знак, что этого вполне достаточно.
— прекращай, а то затонут., - пробубнил Итан, оторвав взгляд от бинокля. Женщина обречённо простонала, но продолжать не стала. Королевские близнецы взяли оружие и направились следом за командой, в бой.
Капитан мог держаться сзади всех и не вступать в бой. Это не было проявлением слабости, а проявлением логики и ума. Без капитана корабль не пойдёт - многие придерживались этому и не выступали в боях, лишь только после полного кровопролития обезглавив вражеского капитана.
Карен же всегда участвовала в боях. Она, так же, сама подписала кодекс, в котором был пункт, обязывающий капитана сражаться с остальными. И вот, она шла впереди всех, поднимаясь по трапу. Позади команда, более чем из 50 человек. Королевский корабль такими числами похвастаться не мог. Бок о бок с ней шли Рафаэль и Сэм, Оливер был сзади. Бранд и Йонас так же присоединились к экипажу, за ними - Итан и Тильда. На палубе остались лишь несколько десятков человек, чтобы наблюдать за кораблём - не способные на что-то негры и люди без конечностей, так же оставшееся ещё с тогдашней команды Карен. Даже повар Бадди, внушающий своими размерами и розовым лицом шёл с экипажем, пусть и позади всех. Он пригодится тогда, когда нужно будет проверять припасы абордажного корабля на годность. Они взошли на судно.
Первая волна пошла. Нападали матросы, не опытные юнги, как первый поток, живой щит. Опытные адмиралы стояли позади, все отправляя и отправляя юнг на верную гибель от саблей и пуль экипажа капитана. Перед Карен появился молодой парень, безустанно махая чем то, на подобии кинжала, нападал на Карен. Это было похоже на трёпку вороны и воробья. Он трепыхался, махал крылышками, когда опытная ворона просто уварачивалась от его чириканья. И вправду, юнга нападал, махал кинжалом, пытался попасть в живот, но Карен даже не пыталась его задеть, только уварачивалась. Иногда кинжал резал воздух настолько близко к коже Карен, что её кожа дрожала, а одежда под острием рвалась, открывая лучам пьяного солнца участки её кожи.
Когда ей надоело играться она отбросила его кинжал взмахом сабли и приставила основание к его горлу. Их глаза встретились, он плакал. Одним движением его не стало, кровь брызнула на белые одежды Карен, пачкая торс большими пятнами. Сэм с грацией, как движения восточных танцовщиц, уворачивался от пуль и ударов стали. Он убивал и красная жидкость наполняла его энергией. Оливер не убивал с кровью, он ломал кости, обездвиживал, сворачивал шеи - все, раде того, чтобы не портить свою экипировку, которая одна такая. Сменной не будет. Итан и Тильда стреляли наповал. Их одинаковый смех и улюлюканья слились с болезненными и выплескивающими энергию криками. Всеми движила страсть к приключениям, жажда наживы. Победа приближалась с каждой каплей крови.
Когда с юнгами было покончено, Капитан корабля оснастил всех двадцать преступников оружием и открыл им проход на палубу. Их провожали взглядами разными: кто пугливыми, кто восторженными, но поднялись они под поддерживающие прикрикивания таких же приступников, их приятелей, звуки, которые ещё не скоро заглушили смотрители. Адмиралы и матросы поопытнее уже сами решили вступить в бой.
Йонас держал клинок, изо всех сил стараясь не уронить предмет, что подарила ему Карен. Но конечности его предательски дрожали, он держался подальше всех и не решался вступать в бой. Заяц среди лисиц, овечка среди волков. К его ногам упало тело одного из пиратов - и у нас не без жертв. Тогда перед ним появился и человек, что совершил это - один из матросов судна держал в руках пистоль. Все внутри Йонаса пришло в хаос, что же может клинок против пистоля? Парень стал отступать назад и панически оглядываться по сторонам, странно, но матрос ещё не нападал, только приближался.
Тогда Йонас нашёл глазами Бранда. Мужчина наблюдал за юношей в перерывах между стычками. Бранд двумя пальцами показал на глаза, а затем изобразил пистолет. Йонас вновь посмотрел на матроса, затем на пистоль. И тогда до него дошло то, что хотел сказать ему плотник.
— мне нужно нападать... Для себя, для остальных, для Карен...,- прошептал он и резким движением резанул по руке матроса, в которой было оружие. Матрос вскрикнул и отбросил оружие, от которого уже не было толку. Сжал кулак и набросился на Йонаса, но парень уже вкусил всю сладость боя. И стал нападать, неуверенно, неумеючи, но он был в преимуществе. Кровь уже пролита и оценена как преимущество, как в пышных спальнях девственных девиц.
Он чувствовал душевный подъем, но его противник был сильнее и опытнее, не только умственно, но и физически. Матрос просто поймал руку с клинком, заключив парня в ловушку. Тогда юношу парализовал страх, граничащий с пониманием беспомощности.