6. Ликующая Сталь
Он перехватил его руку и оба замерли. У Йонаса перехватило дыхание. Облажался. Победа была так близка, а теперь он в ловушке. Паника подкатывала к конечностям, делая их ватными, к горлу, не дав возможности кричать. Они смотрели друг на друга. Один глаз матроса был покрыт синей пеленой, поражённый слепотой. Но второй глаз радостно искрился, улыбка обнажила жёлтые зубы.
"думай, думай, думай... ДУМАЙ!" — Твердил про себя Йонас, но в этой ситуации думать стало невозможным. Когда матрос стал нападать, он стал брыкаться, вырывать руку и дёргаться, из-за чего мужчину начало шатать, но хватку он не ослабил, наоборот, усилил давление, из-за которого тонкая кисть парня хрустнула. Йонас наклонил голову вниз, сдерживая стон боли и обнаружил кровь. Кровь, которая падала с раны на руке матроса. Руки, которой он старался держать подальше от парня, но забываясь, ударяя юношу испытывал боль. Мужчина поставил подножку молодому пирату, легко повалив его на жёсткие доски и сел сверху.
— как ты жалок! Лучше бы вообще не пытался что-то предпринять.,- хриплым голосом прокричал матрос в лицо Йонаса и замахивался для ударов. Парень уже смутно понимал происходящее, но в один момент собрался с мыслями и перехватил руку матроса,обхватив кисть двумя руками и вонзил пальцы в открытую рану. Кровь полилась струями, из-за неудобного положения (рука находилась над Йонасом), и запятнала рубаху парня, ладони и капала на лицо. Матрос взвыл, отдергивал руку, но отдернул лишь тогда, когда Йонас, приложив усилие, оторвал кусочек кожи от раны матроса. Мужчина оторопел, ревел и поднялся с парня. Йонас испуганно наблюдал за ним из под заплывших глаз. Лицо разукрасилось синяками и ссадинами, все это было украшено кровью врага. В ту же секунду сталь, отражая блик солнца, проткнула грудь матроса. Грудь налилась алой жидкостью и он беззвучно упал, ещё живой, но уже умирающий. Перед Йонасом стояла Карен. На её лице была довольная, одобряющая ухмылка.
Она обшагнула тело и подала руку парню. Её руки тоже были в крови, рубашка разрезана на груди и торсе, на щеке царапина, но в целом - она была невредима. Парент обомлел от этой картины. Солнце горело над Карен, от чего её кожа светилось.
— вставай, пират. Отличная работа.
— п-пират?...
— конечно! Прекрасно выглядишь... В ссадинах, крови и порванной одежде. Как настоящий пират!, - её рука уверенно висела в воздухе, ожидая ответа.
— спасибо конечно, можно было бы и промолчать., - в его голосе всё ещё была обида, но не та, которую можно было ожидать. Он протянул руку в ответ и их ладони сцепились вокруг кистей. Крепко, как железные цепи. Она помогла ему подняться и он, чуть шатаясь, оглянулся вокруг. Большая часть адмиралов была побеждена. Гогот пиратов, крики матросов слились воедино, в море было шумно.
Итан и Тильда, от пистолей которых погибла большая часть этих трупов, смеялись. Все, конечно же, вымотались, но огонь внутри не гас. Что было хорошо.
На палубу поднялась команда приступников из двадцати человек. Карен даже не смотрела в их сторону, она обратила взгляд на Рафаэля.
— Раф!,- крикнула она.
— да?, - мужчина обернулся к капитану, помятый и вспотевший. Его дыхание было сбитым, губы приоткрыты, он устало улыбнулся.
— Йонас и ты сейчас спуститесь в трюм, проверите кто там и что там есть. Бадди тоже идёт с вами, слышал, Бадди?, - теперь она обратилась к коку, который стоял в стороне всех, изредка помогая в бою.
Рафаэль кивнул и махнул Бадди, чтоб тот подходил к нему. Йонас устремил взор на капитана.
— но я хочу и дальше сражаться...
— это более серьёзный бой... Посмотри., - она указала пальцем на преступников, которые выходили в свет солнца, открывая пиратам и трупам свои лица., — видишь тату? А шрамы видишь? Это не адмиралы и матросы, которые боялись нападать, опасаясь смерти. Это безжалостные убийцы, безсовестные воры и безумные насильники. Их везли на казнь перед судом, ты думаешь они сейчас будут разбираться и жалеть себя? Нет. Поэтому прошу, уходи отсюда., - она отвернулась и убрала саблю в ножны. Вместо стали она вынула из портупеи два пистоля. Он смотрел на неё, кажется, десяток секунд, но для него секунды казались часами. Её глаза горели, серьёзное лицо дало понять что весёлые и лёгкие бои на первый взгляд, всегда оказываются не таковыми. Да Карен даже не нужно было что-то ему объяснять, он уже и так все понимал (напомню, его лицо расквасил матрос, которому он изуродовал руку перед его смертью). Поэтому он молча ушёл от Карен, присоединившись к Рафаэлю и Бадди. Они спустились в трюм, когда все приступники вступили в бой с пиратами, и обомлели от такого огромного количества людей и такого малого количества провизии. Городские женщины с детьми жалобно смотрели на пиратов, худые дети просили матерей еды и воды, бесшумно плакали. Среди них так же были рабы, на которых было больно смотреть. Большая часть рабочих рук корабля состояла из таких рабов, поэтому у каждого пирата и Карен в том числе сложилось ни в коем случае не уважительное, наоборот, почтительное отношение к таким людям. Смотрителей Рафаэлю пришлось убить - мешали осматривать трюм.
— и что мы будем делать? Провизии здесь почти нет!, - обиженно пробубнил Бадди, сложив руки на большом животе.
— я... Скажу что мы будем делать, - лицо Рафаэля стало серьёзным. Он хмурился, но глаза его панически бегали от края к краю, осматривая лица приступников и городских.
— что-то не так?, - тревожно спросил Йонас, не догадываюсь о том, что Рафаэль скажет.
— ты что, не знаешь? Это ведь Карен... Она так просто их не оставит. Нельзя впускать её сюда...
— она ведь все равно зайдёт, - Бадди подтвердил правду.
— да к чему вы клоните?!, - Йонас не понимал.
— ты будто сам не знаешь о Карен!
— я первый раз в море...
— а ведь и вправду, пацан не знает, значит молчим., - кок отвернулся от Йонаса.
— Рафаэль?..., - Йонас прожигал мужчину взглядом, хотел знать правду.
— вот что, если мы сейчас пустим её сюда ты сам все поймёшь., - это был окончательный вердикт.
Женщина вновь ощутила летающее чувство воодушевления от бойни. Преступницы нападали на неё вдвоём и втроём, посчитав слабым звеном, явно никогда не слышав имени. Карен обездвижила их навсегда, чисто из женской солидарности. Всё они нападали сверху, целились в торс, но ни их оружия, ни сноровки не хватало, чтобы превзойти такого фехтовальщика, как Карен. Она присела и одним взмахом перерезала им сухожилия. Сабля ликовала, получая огромный дар в виде крови, при ранении она издавала тонкий звук, лязг железа, радостный и довольный. Женщины моментально повалились с ног, крича и плача. Чтобы они не могли работать руками, Карен просто протянула им ладони. А если они все таки выживут, не умрут от потери огромного количества крови, капитан решила сделать последний штрих. Отрезала им волосы и скинула в море. Безумно? Да, зато каждая поймёт чревато не только приступничать, но и связаваться с Карен, когда та в морском путешествии, когда у той открытая жажда наживы, жажда убивать. Женщины кричали, убивались в агониях, но Мумию они уже не интересовали. Она вступила бой с другими, спрятав саблю, решив сотрудничать с огнем.
Капитан абордажного корабля прятался за мощными спинами приступников, не решаясь вступать в бой. Это было простительно, но в его случае выглядело наиболее жалко. Приступников становилось всё меньше и меньше, с каждым выстрелом Карен, с каждым смехом Тильды, с каждым вздохом Бранда, с каждым криком Оливера, с каждым ударом Сэма, вместе, с каждым. Осталось меньше десяти человек, которым Карен даже в глаза не смотрела. Она просто убивала, зная, что они враги. Взгляд, упавший вниз, насчитывал шесть пар ног.
— ч... Что эти трое делают?, - тихий голос Сэма заставил Карен поднять взгляд.
— нихрена себе..., - Так же удивлённо восхищался Оливер.
Трое приступников, что стояли сзади первых, убили их. Тонкая и красивая фигура перерезала горло, мощная и угрожающая распорола брюхо, а третяя, та, что показалась Карен до боли знакомой, протянула сердце точным ударом острия. Капитан корабля стоял сзади приступников и обомлел.
— вы что творите, а?!, - он визжал, как поросенок. Трое героев-предателей повернулись к нему. Приступник, по имени Клементе, тот самый, широкоплечий, с длинными полукудрями до плеч, приставил к горлу капитана отрие меча, кровь собрата которого ещё не успела засохнуть.
— вот теперь мы повеселимся с тобой, да же....., - его остановило странное чувство от холодного предмета, утыкающегося в затылок.
— не так быстро, весельчак., - голос Карен был грубым и строгим. Она уверено держала пистолет на уровне мозга Клементе., — опусти свое подобие меча, если не хочешь ко всей этой группе гниющих под солнцем.
Двое приступников по бокам с интересом наблюдали за этим, но вмешиваться не смели - на них тоже были направлены пушки, оружие Итана и Тильды. Клементе опустил меч, дрожащий капитан выдохнул, но кажется его штаны стоит сменить. От этой картины красивый парень, более похожий на девченку, заливисто рассмеялся.
— вы посмотрите на него, обмочился!, - смех продолжался.
— Валентайн, мы тут под пушками стоим, заткнись., - мужчина в бандане тоже улыбаться, но смеяться не стал.
Кудрявый и широкоплечий приступник медленно повернулся к Карен. На миг её рука дрогнула, но ни одна мышца лица этого не показала. Она смотрела в глаза Клементе, глаза, которые угрожающе улыбались ей. Всё его лицо, вместе с шрамами и тремя родинками на левой щеке угрожающе оскалились ей.
— самый известный капитан морей - Карен. Золотая. Мумия. Давно хотел тебя увидеть, - его хриплый бас, переходящий в шопот был слышен только ей.
— Клементе..., - она ошарашенно смотрела на мужчину,не в силах выронить из себя что-то большее. Опустила взор золотых зрачков к его телу, чтобы убедиться в увиденном. На смуглой коже были гравировки тату. Она вновь подняла взгляд и их глаза снова встретились. Такие одинаковые, но такие разные. Янтарь и золото. Удивление сменилось равнодушием, женщина нахмурилась, лукаво улыбнулась.
— прости, приятель, с ним я справлюсь сама., - казалось, будто всего этого непонятного другим приветствия не было. Встреча незнакомых друг другу людей.
Он отступил, дав ей проход к капитану. Капитан дал деру вниз, в трюм, с одной мыслью - "там женщины и дети, из-за них она меня точно не тронет!"
Смех Карен раздался на все судно и она смело пошла за ним. Итан и Тильда переглянулись, пожав плечами. Преступники смотрели на пиратов и повисла неловкая пауза.
— зачем вы убили своих же?, - спросил Сэм, заинтересованный таким поступком. Женственного приступника Валентайна явно заинтриговал молодой штурман - бледный как смерть, худощавый и темноволосый. Ну чем не красавчик? Поэтому Валентайн решил вступить с ним в диалог.
— а ты как думаешь, красавчик?, - его баритон мурлыкал, — мы хотим к вам на корабль, быть такими же пиратами, поэтому помогли вам.
— с чего бы вдруг вам становится пиратами?, - Сэм приподнял брови, но этого не было видно из под густой чёлки.
— мы лучшие из лучших приступников, нас везут на казнь, я считаю лучше умереть в море, чем на виселице.
— вот как... Все зависит не только от нас.
— а от кого ещё? Вы что, не команда? Ваша капитанша не должна решать все за вас., - в разговор вступил лысый амбал в бандане,чем Валентайн был крайне недоволен.
— а я не это имею ввиду, - Сэм вновь стал незаинтересованным.
— а что?
Сэм промолчал, тогда Оливер ответил за него.
— это обсуждается всей командой, а не так, чтобы мы сейчас доверились вам и пустили на корабль.
— вот как... Интересно, - промурлыкал фигуристый преступник, задумавшись о чем-то.
Итан и Тильда молчали, но все ещё переглядывались. Им было интересно, какой нитью повествования связаны Карен и Клементе. Даже дураку будет ясно, что они знакомы.
— слыш, а ты как считаешь. Примет вас, а тебя в частности Карен на корабль?, - спросил Итан, обращаясь к Клементе.
Мужчина молчал и смотрел перед собой. Казалось, он был куклой-марионеткой, которая оживает лишь тогда, когда её что-то интересует.
— эй, как там тебя, Клемент? я с тобой разговариваю., - Итан повысил голос, и только тогда мужчина поднял на него взгляд.
Взгляд от которого сердце Итана ушло в пятки. Взор, такой же как у Мумии, когда та граничит с безумством. За короткую неделю пробывания на её корабле каждый понял её поведение, которое предугадать было нельзя.
— думаю, да.
Это все, что Клемент ответил пирату тогда.
Капитан промчался мимо Рафаэля, Бадди и Йонаса, когда те наблюдали за людьми. Сверху послышался уверенный тяжёлый рокот каблуков.
— она идёт!
— как остановить..., - Рафаэль не мог ничего придумать.
Карен стала спускаться, на перепутье ей явился квартирмейстер. Она вопросительно взглянула на неё и взгляд этот был далёк отсюда. Тревожный, несконцентрированный, без памятный.
— Карен, пожалуйста, не иди туда.
— почему?
— ты сама понимаешь что это будет неправильно.
— я подумаю, что неправильно, а что правильно.
С этими словами женщина пересекла порог и увидела огромное количество людей. С одной половины трюма - в кандалах и оковах, с другой - боязливых и свободных. Она вскинула брови. Сейчас каждый из выживших палубы выглядел угрожающе - в крови, ранах и рваной одежде. Карен не была исключением. Дети смотрели на неё с ужасом, она разглядывал каждое лицо.
— мама... Эта тётя убьёт нас?, - послышался тонкий голос, который планировался быть тихим шепотом... Дети.
Карен подошла к той матери с ребёнком, и склонилась над ними. Следующий разговор был тихим, так, чтобы было слышно только городским, так, чтобы даже Раф и остальные члены экипажа не слышали. Взор Карен был далек отсюда, но он наполнился сочувствием к этим людям.
— женщина..., - начала Карен, но женщина не желала её слышать, видя угрозу для дитя, начала плакать и молить, чтобы её не трогали. Тогда она получила пощёчину, такую, что оставила красный след на коже и неприятный осадок. Осадок, который, правда, помог ей успокоится., — я хочу спросить, что вы делаете здесь на одном корабле с приступниками.
— м.. Мы пострадавшие от их рук, едем в.. В суд, давать показания... Удостоверить судей в и.. Их виновности... , - женщина дрожала и заикалась, но в целом отвечала нормально и по делу
— почему на одном корабле?, - Карен была серьёзна.
— я не знаю...
— а что будет если их признают невиновными?
— их отпустят, а нас оставят на континенте...
Тогда Карен выпрямилась и обратилась ко всем обычным гражданам в трюме.
— вы подтверждаете что эти люди совершили по отношению к вам зло?
Сначала все молчали, в опасении поглядывая на угрожающих людей. Тогда Карен задала вопрос второй раз, послышались тихие согласия, которые вскоре становились громче и убедительней. Квартирмейстер, повар и секретарь удивлённо смотрели на Карен. Она повернулась к ним и дала команду коку.
— Бадди, будь добр, позови всех с палубы, включая приступников. Пусть все придут сюда.
— Карен...
— это приказ.
Все ждали следующих действий Золотой Мумии.