(Не)удачное падение
«Главное, ничего не трогать и никуда не лезть, это всё ненадолго, скоро всё закончится...» — думал Бенди, старательно пытаясь быть незаметным. А ещё лучше слиться с окружением.
Все они были на нижнем этаже, и работали в лифтовом холле, где была шахта. Задача была сложная: шахту следовало освободить от обломков, и выровнять прямые, уходящие вверх и внутрь, железки, а для этого сделать помосты, чтобы Генри и Томас могли работать наверху. Что-то надо было сделать ещё, но Бенди не знал, что именно. Это было уже очень сложно. К тому же опасно. Всё то, что застряло в шахте несколькими метрами выше, могло внезапно обрушиться вниз и погрести того, кому не повезёт под ним оказаться.
Борис, вопреки словам Генри, оказался на удивление неплохим и к тому же не слабым помощником, хоть на него и надо было иногда покрикивать. Им Томас был доволен.
Бенди бы охотнее держался поближе к Генри, так он чувствовал себя увереннее, но в то же время он пытался находиться вне зоны видимости Томаса, а так как Генри и Том в основном работали вдвоём, это была почти невыполнимая задача. По той же причине он не подходил и к Борису.
Всё-таки как бы Бенди себя не уговаривал, он не мог сдерживать свою натуру долго: то, чем они занимались, было интересным. Он то и дело забывался и начинал аккуратно ходить вдоль стен, заглядываясь на инструменты, на брусы, на заготовки, на разобранную кабину лифта в стороне. Не будь здесь Тома, Бенди бы здесь даже понравилось.
Совсем потеряв осторожность, он пролез между брусьями, чтобы поближе посмотреть на шахту, но брус, на который он опёрся, внезапно зашатался, покосился и с ужасающей непреклонностью поехал вбок. Бенди испуганно отшатнулся, в ужасе ожидая, что сейчас рухнет всё, что держится на этом брусе. Но внезапно рядом вырос Том. Схватив брус, он одним мощным движением вернул его в прежнее положение и яростно обернулся на виновника возможной катастрофы.
Бенди мучительно сжался, в горле у него встал ком: уж лучше бы его чем-нибудь придавило. Снова этот взгляд, парализующий и прожигающий насквозь, а он опять не может отвести от него глаз. Это было что-то вроде пытки. И продолжалась эта пытка ровно столько, сколько молчал Томас. Бенди словно прирос к полу.
— Уйди лучше, — прорычал Томас и указал в дальний угол, где находились Карна и Алиса.
Бенди пристыженно втянул голову в плечи и, пряча глаза, юркнул в указанном направлении.
«Зачем я туда сунулся, зачем мне вообще надо было там ходить... Надо было замереть и стоять на месте, не двигаясь, » — корил он себя.
Карна и Алиса, которых строительная суета интересовала гораздо меньше, стояли в отдалении от основного очага действий. При виде Бенди, приближавшегося к ним в самом подавленном состоянии, как раз после короткого, но внушительного рычания Томаса, им было не сложно сделать выводы.
Карна подвинулась в сторону, уступая место. Алиса сочувственно улыбнулась и движением руки пригласила встать с ними: сесть всё равно было некуда. Бенди встал рядом с довольно унылым видом и вздохнул.
— Ну что ты, — ободряюще сказала Карна, — не переживай так. Мы совсем скоро закончим.
Бенди только пожал плечом и махнул рукой. Ему даже разговаривать не хотелось. Но долго стоять без дела им не пришлось: вскоре к ним подошёл Генри, отряхивая руки.
— Алиса, становись туда, — скомандовал он, — будешь командовать, я объясню, как. Вам, — Генри обратился к Бенди и Карне, — сейчас дам трос, подойдёте к Эллисон, она скажет, что делать. На сегодня для вас это самое тяжёлое.
— Мр-рар, — мурлыкнул улёгшийся на досках Огонь.
— А ты сиди здесь, мурлыкалка, — усмехнулся Генри и мягко потрепал котёнка за уши. — Посмотрите-ка, нашёл, где развалиться. Который раз тебя отсюда сгоняю, а ты всё возвращаешься. Карна, ничего, что он здесь находится? Ты следишь за ним?
— Кто? Мы-то? Это он за нами следит, — хмыкнула Карна, скосив глаза на довольного кота.
— Ах, ну да! Я забыл, кто здесь главный, — рассмеялся Генри и, ещё раз потрепав Огня, в который раз снял его с досок, чтоб взять три из них, не очень длинные. Огонёк ничем не выразил недовольства, однако только аниматор слегка отошёл от досок, котёнок запрыгнул на них и снова разлёгся, да ещё с такой довольной мордочкой, словно его и не выгоняли.
Проинструктировав всех, кого мог, Генри вернулся к Томасу. Последний выслушал кому что доверено и развернулся к инструментам. Слегка ткнув в сторону коридора, Том сухо бросил только одну фразу:
— Следи за этим.
Генри раздражённо скрестил руки на груди: по интонации он прекрасно понял, кто подразумевается под «этим». По правде говоря, ему надоели постоянные недвусмысленные тычки Томаса в сторону Бенди, как и отношение к нему. Но Том больше ничего не говорил: он полностью погрузился в работу и Генри, сдержавшись, вышел распоряжаться дальше.
Спустя некоторое время, Генри внимательно осмотрел постройку.
— Не хватает, — покачал он головой, — надо же, не рассчитали!
Генри ещё раз озабоченно покачал головой и подошёл к Тому. После минутного разговора с ним, аниматор вернулся.
— Надо будет подняться на верхние этажи за материалом. Там этого добра достаточно. Борис, ты со мной.
Услышав эти слова, Бенди ухватился за них, как утопающий за соломинку, и тут же попросился с ними. Он был готов на всё: таскать банки из-под супа, убирать на складе, да хоть учиться ходить по потолку, только бы не оставаться здесь.
— Ну конечно, — согласился Генри и мельком взглянул на Тома. Он и не думал оставлять Бенди с ним.
Карна, слушавшая этот разговор, быстро просекла, где ей будет интереснее, и тоже напросилась с ними.
— Ладно уж, — усмехнулся Генри. — Только условие: обоим держаться не более, чем на расстоянии двух метров от меня. Карна, — Генри кивнул на Огня, — главного оставь с Алисой. Там нам не до него будет.
Для работы Генри и Томасу пришлось побегать по этажам студии, в поисках того, что могло пойти на строй-материалы. Для этой цели они разобрали пару перегородочных стен и пару лестниц, однако унесли не всё. То что осталось, хранилось на этаже «G». Путь до этажа, как и сам этаж, были такими же тёмными и неприветливыми, как и студия, но с Генри все трое чувствовали себя под защитой и вели себя менее настороженно, чем обычно.
— Всем держаться рядом, — снова сказал Генри на этаже. — И аккуратно, особенно вы двое, — обратился он к Борису и Бенди. — Здесь чернила.
Друзья послушно двинулись следом. Предостережение было отнюдь не лишним, так как Бенди, оказавшись вдалеке от проблемы, быстро перестал ёжиться и вести себя зажато и снова вернулся в своё обычное состояние. Он тихо переговаривался то с Борисом, то с Карной, и даже пытался выбежать вперёд Генри, но тот быстро и строго пресёк это, и Бенди, успокоившись, пошёл сзади.
Пройдя через лестницу и череду тёмных коридоров, они оказались в намеченном месте. В дальнем углу были разложены доски и несколько брусьев.
— Надо было ему самому сюда отправляться, — проворчал Генри, оглядывая материал. — Откуда мне знать, что здесь может подойти? Он-то лучше меня в этом разбирается. Ладно, придётся брать пару вариантов. Всё равно лишними не будут. Я кому сказал, далеко не отходить? Стойте рядом! Нет... теперь отошли подальше, не то зашибёт. Борис, помогай.
— Отошли! Подошли! Кому сказано, отошли! — передразнила Карна, улыбаясь во весь рот.
— А ну-ка тихо, не мешай, — усмехнулся Генри, — весело ей... Ты у меня дошутишься.
— Так куда мне всё-таки? Отойти или подойти? — невинно поинтересовалась Карна.
— Стой, где стоишь, и готовься к реприманду за несанкционированный юмор,, — усмехнувшись, съязвил Генри.
Борис подхватил пару досок и мимолётно подумал, что они должны бы быть полегче, или... Ну нет, не мог же он в самом деле... Стать слабее?
— Помочь? — предложил Бенди, глядя на потуги Генри.
— Да: не путаться под ногами и держать эту барышню на расстоянии двух метров от досок, — кивнул Генри. Затем, держа один конец бруса с лежащими на нём досками, направился к проёму. Борис, поднимая их за другой, аккуратно направился следом.
— Слышала? — намекнул Бенди, обращаясь Карне. — я за тобой слежу. От меня теперь не отходить.
— Посмотрите на него! Какие мы важные, — фыркнула Карна и, тряхнув волосами, собранными в узелок, гордо направилась к выходу.
На лестнице с досками и брусом пришлось сложнее всего, но, благополучно её преодолев, Борис и Генри без особых препятствий продолжили путь. Генри к тому же сказал, что в принципе помощи от младших больше не нужно, и они могут отправляться куда душе угодно. То есть в Зал. После этого Бенди окончательно повеселел и бодро шагал, размахивая в такт руками и иногда насвистывая.
— Ты не знаешь, когда тебя отпустят? — тихо поинтересовался он у Бориса. Тот в ответ пожал плечами.
— Не знаю, но мне кажется, я сюда ещё не раз вернусь. Тому, кажется, понравилось, как я работаю.
— О-ох, сочувствую, старик, — тихо фыркнул Бенди, а затем стал серьёзным. — Нет, правда, мне это не нравится. Ты что, целыми днями теперь будешь пропадать на этом дурацком старом лифте?
— Ну не настолько часто. Иногда... Возможно изредка, — уфнул Борис и перехватил доски поудобнее.
— Разговорчики там... Поаккуратнее! — крикнул спереди Генри, пошатнувшись.
Борис не предусмотрел, что его неосторожное движение может сбить Генри с равновесия. Аниматор, стиснув зубы и уперевшись ногами в пол, сумел его вернуть, но весь груз стал крениться вправо.
Борис, быстро оценив ситуацию, вильнул вправо, и, прокрутив падающие доски и брус, принял их на себя.
Карна испуганно отскочила, но друга отдёрнуть не смогла. Бенди растерялся: он успел увернуться от досок, чуть не хлестнувших его по голове, но отпрыгнув от них, попал ногами на что-то скользкое. Вскрикнув и запоздало взмахнув руками, Бенди полетел в дверной проём, возле которого он и прыгнул. Никто не успел даже крикнуть. Внизу раздался громкий всплеск.
— Бенди-и-и!!! — истошно крикнула Карна и кинулась к проёму, с ужасом осознав, что только что произошло.
Борис захрипев, быстро опустил доски и ринулся туда же. Генри что-то яростно крикнул.
В коридоре, в низ которого когда-то уходила лестница, словно морская гладь колыхались чернила. Но не прошло и секунды, как из них, откашливаясь, отплёвываясь и оттирая зажмуренные глаза, вынырнул Бенди с абсолютно чёрной физиономией.
— Вылазь оттуда, живо! — взволнованно крикнул Генри, перебираясь через разбросанные доски.
Но Бенди дважды повторять не требовалось. Быстро пробравшись к остаткам лестницы, он подскочил, и его вытянули в четыре руки и поставили на ноги.
Не успел Бенди и слова сказать, как Борис одним движением ладони смахнул с его лица чернила и тряхнул рукой, сгоняя их с перчатки.
— П-фу, спасибо, — пробормотал Бенди, морщась и продолжая пытаться хоть немного очиститься от чёрной жидкости.
— Как... Ты не растворился? — растерянно спросила Карна, с беспокойством разглядывая друга.
— Растворился, — мгновенно ответил Бенди. — Я говорю из небытия, связываясь с тобой через оболочку, очень похожую на моё тело.
— Ну очень смешно, — закатила глаза Карна. — Нет, правда, всё в порядке? Не жжёт? Удушья нет?
— Нет, — ответил Бенди, удивлённо оглядывая себя. Он и сам был удивлён, что остался невредим.
— Слава Богу, что цел, — облегчённо вздохнул Генри, — возможно, ты просто быстро выбрался и тебя не успело растворить. А теперь уходим.
И аниматор пошёл разбираться с брошенным материалом.
— Проглотить не успел? — с беспокойством спросил Борис.
— Нет, хотя в рот немного попало... Ну и гадость, — сморщился Бенди и ещё раз сплюнул. Но тут его и Карну подозвал Генри, уже готовый идти дальше.
— Одного падения хватило. Теперь будете идти впереди.
Бенди послушно занял место впереди. Карна пристроилась рядом, и они снова двинулись вперёд. Идя налегке, они слегка отдалились от Генри.
— Слушай-ка, — тихо сказала Карна, внимательно разглядывая Бенди. Тот вопросительно повернул к ней голову.
— Ты не под цвет чернил, — сказала она, всматриваясь в пятна на его плечах, руках и груди, иногда попадавшие под тусклые лучи света. — А ведь ты из них сделан.
— А я был «под цвет»? — с сомнением спросил Бенди, снова оглядывая себя.
— Наверное... Ну-ка стой.
Карна остановила Бенди под первой работающей лампой и, вытянув его руку вперёд, провела по ней пальцем, счищая ещё не высохшие чернила. Бенди заинтересованно следил за её действиями.
— Ну да, — подтвердила она, посмотрев на след, — ты светлее. Чернила с твоим цветом не сливаются.
— И что это значит? — озадаченно спросил Бенди, когда они снова зашагали вперёд.
— Без понятия, — пожала плечами Карна.
— А может я всегда таким был, — буркнул Бенди. — Просто не попадалось подходящей лужи, в которую я мог бы упасть. Вот и нельзя было этого проверить.
Карна, внимательно посмотрев на него, промолчала. Она точно помнила, что Чернильный Демон на фоне чернил был абсолютно незаметен. Можно было увидеть лишь белую перчатку, белую бабочку и такую же белую ухмылку. Жуткую и устрашающую.
***
— Ай-йя! — вскрикнул Бенди, хватаясь за руку. Да, сегодня был не его день. Уже перед тем, как уходить, он, поторопившись, налетел на доску и довольно сильно порезался об железяку, из неё торчавшую.
— Я так и знал, что подобное произойдёт. Эх, нечего им здесь обоим делать: или кого-нибудь убьют, или сами убьются — вздохнув, пробормотал Генри. Он даже не мог подойти и посмотреть, всё ли в порядке: подпирал будущий помост, пока Томас пытался его закрепить.
— Эй! Ты чего там застыл? — крикнула Карна. Бенди не ответил, он растерянно и немного отрешённо рассматривал свою руку.
«Да у него же царапин никогда не было, вот он и смотрит на неё, как на открытый перелом, » — догадалась Карна и подошла к нему. Но, взглянув на порез, поразилась не меньше Бенди.
— Это же... Это не похоже на... Дай-ка проверю.
Карна осторожно поймала каплю жидкости, вытекавшей из раны, на белую перчатку Бенди.
— Генри! Генри, иди сюда! — закричала Карна, нетерпеливо размахивая рукой.
— Иду я, иду, — Генри тяжело выдохнул: Томас подставил последний брус под помост. Освободившись от досок, аниматор быстро пошёл на зов, не дав себе даже немного отдохнуть.
— Что там у вас случилось?
— Посмотри, — сказала Карна, указав на порез Бенди и пятно на перчатке. Бенди озадаченно посматривал то на неё, то на Генри. Он не очень понимал, что происходит и с чего они вдруг так столпились. Конечно, травмы для него были в новинку, но он чувствовал, что это не настолько важная причина, для такого внимания. Впрочем, Бенди старался не вмешиваться, послушно продолжая стоять смирно, и только слегка морщился: рана побаливала, хоть и не сильно.
Генри, осторожно взяв его ладони в свои, внимательно всмотрелся в порез, в пятно и удивлённо приподнял брови. Оно не было чёрным. Тёмным, но не чёрным. Оно было бурым. Сомнений быть не могло...
— Это не чернила, — озвучила его мысли Карна, — не кровь, но и не чернила.
— Х-м-м, — напряжённо промычал Генри, рассматривая пятно. Он точно помнил цвет клочка ткани, которым он когда-то промывал рану Бориса. После этой процедуры, клочок был абсолютно чёрным. — Но кровь напоминает. И какие же у тебя соображения на этот счёт?
— Откуда ты знаешь, что они есть? — сложив руки за спиной, поинтересовалась Карна.
— По глазам вижу, — чуть улыбнулся Генри, — глаза так и горят, только что этаж не освещают. Какая-то мысль у тебя всё-таки есть.
— А если она неправильная?
— Ничего. Любая грамотно построенная теория имеет право быть высказанной. К тому же мне интересно твоё мнение. Ну так что же по твоему?
— Адаптация организма. И замена одних веществ на другие, — сообщила Карна. — Возможно, чернила вымываются из его организма и их заменяют другие вещества.
— Это как? — непонимающе округлил глаза Бенди.
— Очень интересно, — слегка улыбнулся Генри. — Этого я тебе не объясню, — ответил он Бенди, — вот, у неё спрашивай, что всё это значит. Я бы тоже с вами поговорил, но мне отвлекаться нельзя.
Генри выпрямился, оглянулся и посерьёзнел:
— Берите Алису, забирайте главного, возвращайтесь в Зал, промойте рану и ждите нас. Мы с Эллисон и Борисом тоже скоро вернёмся. Никуда больше не суйтесь по дороге. Даже если ты действительно больше не растворяешься, это не повод соваться в каждую чернильную лужу. Не рискуйте лишний раз.
Алиса уже была готова идти. От неё, как и от остальных, ничего больше не требовалось.
— Так вот, почему ты не растворился, когда упал, — сказала Карна, когда они втроём поднимались на этаж. — Наверное и твой цвет из-за этого светлее. Ты перестаёшь быть чернильным.
— Ой, — содрогнулась Алиса, услышав о падении в чернила. — Скажи, ну почему ты постоянно куда-то падаешь или обо что-то бьёшься? — спросила она у Бенди. Он не был неуклюжим, и Алиса удивлялась его способности преодолевать сложнейшие пути, не получая ни единой царапины, и тут же спотыкаться на ровном месте.
— Вовсе не постоянно, — возразил Бенди, стараясь подниматься через одну ступень. Но тут же оступился, потерял равновесие, и чуть было не полетел с лестницы, однако успел схватиться за перила. Карна, толчком в спину, помогла вернуть ему вертикальное положение, после чего он добавил:
— Мне сегодня просто не везёт... Так что с нами происходит? — спросил он у Карны.
Последняя потёрла затылок, морща нос и яростно сопя, как всегда делала, пытаясь объяснить то, что сама не до конца понимала:
— Я точно не знаю и так сразу не объясню. Наверное из твоего организма... ну, как бы сказать, «вымываются» чернила. Мы даже можем кое-что проверить!
Бенди оживился:
— Что проверить?
К тому времени они уже дошли до Зала.
— Если для этого вы собираетесь зайти в глубины студии, то я против, — запротестовала Алиса. — Я не уверена, что всё так просто... Нет, не так. Я уверена, что это совсем не то, чего мы в принципе можем ожидать. Чернила...
На этих словах Алиса вздрогнула и слегка зажалась. На её лицо словно налетела туча. Бенди обеспокоенно вгляделся в лицо подруги. Карна встала поближе. Алиса подошла к дивану у стены Зала, и обняла себя за плечи.
— Эти чернила не простые. Я точно знаю, здесь это не просто краситель. Посмотрите, они текут везде, но никогда не убывают. Если присмотреться, можно увидеть, что они не красят некоторых вещей. Словно они выбирают, что им красить, а что нет. И я слышала... Мне кажется они что-то в себе хранят.
Алиса встрепенулась, словно силой вытащив себя из дурных мыслей, и, окончательно их прогнав, закончила прежним настойчиво-строгим тоном.
— Давайте хотя бы сегодня дождёмся Генри. Я сегодня точно никуда больше не хочу идти. И ещё: ни за какие тайны, разгадки и прочее не подходите к чернилам, я вас прошу!
— Хорошо, ладно, буду осторожен, обещаю, — искренне пообещал Бенди. Он был рад, что Алиса успокоилась. К тому же её фраза — «хотя бы сегодня» говорила о том, что она всё-таки почти готова идти с ними на всё остальное. Даже если не поддерживает эту затею.
Получив удовлетворительный ответ от Бенди, Алиса повернулась к подруге.
— Карна? — выразительно протянула она.
Карна тряхнула узелком и задумалась. Давать обещание, которое не выполнишь, — очень плохая затея.
— Я ведь к ним уже подходила, — вкрадчиво сказала Карна, — как я могу такое пообещать? Тем более чернила здесь повсюду, если не я, то кто? Согласись, что для меня они безопаснее.
— Карна... — Алиса поморщилась и села на диван.
— Алиса, ну пожалуйста, — просительно промурлыкала Карна и села рядом, приобняв подругу. — Не переживай так.
— Это я тебя прошу: пожалуйста, не заходи в чернила! — почти жалобно попросила Алиса, взяв её за плечи.
— Я обещаю, при любой возможности не подходить к ним или обходить их стороной, — пообещала Карна.
Алиса обиженно отвернулась. Карна упорно не давала ей нужного обещания и это было обидно, даже не смотря на то, что в её словах присутствовала логика.
— Мы будем очень осторожными, обещаю, — подсела к ней Карна, — а он вообще никуда не будет заходить.
— Ничего себе! — поперхнулся Бенди, потрясённый такой наглостью.
— Видишь? Он подтверждает, — не обращая внимания на возмущение последнего, кивнула Карна, — ему нельзя.
— А она тоже далеко не зайдёт, — злорадно добавил Бенди, обращаясь к Алисе и глядя при этом на Карну, — я за ней буду присматривать, даю слово.
Карна стрельнула в Бенди глазами, пальнув в него выражением, близким к фразе: «это ты-то за мной присмотришь? Да я через всю студию одна прошла!». Тот ответил иронично приподнятой бровью и слегка насмешливой улыбкой. Глядя на этот бессловесный диалог, Алиса не смогла сдержаться и тихо засмеялась, прикрывая рот рукой.
— Надеюсь на ваше противостояние, — с улыбкой, сказала она. Затем взглянула на Бенди настолько по хозяйски, что тот невольно перестал улыбаться и даже слегка зажался, почувствовав, к чему клонит этот взгляд.
— А теперь займёмся тобой, — вставая, строго сказала Алиса, подтверждая все его опасения. — Покажи руку.
***
— Интересно, если ты действительно перестаёшь быть чернильным, происходит ли то же самое с Томом и Эллисон? — в раздумьях пробормотала Карна, поглядывая на Бенди.
Они решили подождать остальных на верхней площадке в холле, куда раньше поднимался лифт, а заодно и поговорить. Из входа в холл чуть приглушённо слышались уже ставшие привычными звуки работающих механизмов и шум течения чернил по трубам.
— А с Борисом и Алисой? — спросил Бенди, запрыгивая на перила. На его руке была перевязка. Промывание раны оказалось делом неприятным, но зато теперь она почти не болела. — Как проверить это, не погружая никого в чернила?
— Ума не приложу, — беспомощно развела руками Карна. — Но ни тебе, ни остальным в чернила погружаться нельзя.
— Я знаю, — вздохнул Бенди, пытаясь отковырять с перил отслаивавшиеся щепки.
— Но если это то, о чём я думаю, — продолжила Карна, заметно оживляясь, — это может многое значить.
— Что значить? — оставляя перила в покое, заинтересованно спросил Бенди. — Слушай, если я перестаю быть чернильным, то значит я становлюсь... Не чернильным? Вообще, что со мной происходит? И ты тогда опять ничего не объяснила, сказала только про какую-то «замену».
Карна задумчиво уткнувшись в руку, притаптывала носком ботинка.
— Естественное превращение в живое существо, путём обмена веществ, — важно произнесла она, глубокомысленно глядя в сторону от Бенди, делая вид, что не обращает на него ни малейшего внимания.
— Карна! — Бенди от нетерпения возмущённо хлопнул по перилам. Её странные фразы только разжигали его любопытство. — Да объясни, что ты там бормочешь!
— А ведь ещё и организм...
— Объясни! — Бенди, не выдержав, рывком спрыгнул с перил и напористо подскочил к девочке, наступая на неё и не давая рассуждать дальше.
— Ха-хах! Ладно, ладно! — хохотнула она, отступая от него на шаг и лукаво прищуривая глаза.
— Ты же специально так делаешь, — скрестил руки Бенди, укоризненно глядя на неё исподлобья и пытаясь спрятать проступавшую улыбку. Он прекрасно знал, что она просто дразнится, а его нетерпение её только веселит и задорит.
— Хорошо, прости, — улыбнулась Карна. — Я имею ввиду, что ты всё-таки немного не такой как на киноплёнках. Ты создан так, чтобы тебе было легче находиться в реальности, и... Твоё строение... Почти как у человека.
Карна вдруг запнулась и посмотрела на Бенди так удивлённо, словно видела его впервые в жизни.
— А ведь Чернильная машина — это удивительный механизм, — проговорила она, продолжая его разглядывать. — Это же так сложно: и скелет, и мышцы, и нервная система и ещё целая куча всего... Как же точно надо было всё скроить, чтобы получился ты!
Бенди слегка опешил, от таких слов. Он о себе никогда в таком ключе не думал.
— Это... Ты серьёзно? — широко раскрыв глаза, тихо спросил он.
— А что, — Карна весело схватила его за руку и, Бенди даже охнуть не успел, притянула его ближе.
— Скелет у тебя есть, — сказала она согнув и разогнув его руку в локте.
— Мышцы есть
— Ой! — тихонько ойкнул Бенди: она ткнула пальцем ему в плечо.
— Органы...
— Не надо! — Бенди круто вывернулся и со смехом отскочил от неё, слегка выставив руки.
Но Карна промолчала. Она вдруг вспомнила такое, от чего вся её весёлость мигом улетучилась.
Тело Бориса... Привязанное, распоротое, а из дыры в брюхе торчат органы. Жуткие, склизкие, бело-чёрные. И прозвучали вкрадчивые слова Искажённой: «...мы ведь почти идентичны людям, внешность здесь не в счёт...»
— Да... Органы у тебя тоже есть, — уставившись невидящим взглядом в пол, тихо проговорила она.
Бенди, увидев, как резко изменилась в лице Карна, сразу перестал дурачиться, обеспокоенно подошёл к ней и, пригнувшись, заглянул в глаза.
— Что случилось? — спросил он.
— Всё в порядке, — вздохнула Карна. Незачем ему об этом говорить. И обернулась к нему, переключаясь на другую тему.
— Итак, если хочешь понять, о чём я говорю, надо будет прояснить тебе некоторые детали.
Бенди снова запрыгнул на перила, а Карна продолжала:
— Я тебе уже сказала, что ты устроен сложно, примерно как я или Генри.
— Почему? — полюбопытствовал Бенди.
— Хочешь жить в реальности — подчиняйся её законам, — пожала плечами Карна.
— А почему не сделать это по другому? По новому.
— Зачем изобретать велосипед, когда есть мотоцикл? — фыркнула Карна. — Например, один из законов: если ты что-то делаешь, без разницы что, ты затрачиваешь энергию, если ты её затрачиваешь — должен её восполнять. В твоём случае за счёт еды.
Канра снова задумчиво потёрла подбородок.
— Может чернила внутри тебя сами как-то превращаются во что-то другое, но я думаю, ты ещё и из-за того, что ты ешь, перестаёшь быть чернильным.
— Ты же не хочешь сказать, что я теперь из супа? — сконфузившись, спросил Бенди.
— Не-ет, — Карна замахала руками. — Это по другому происходит! На уровне клеток...
— Клеток? — непонимающе нахмурился Бенди.
— Нет, — Карна нетерпеливо мотнула головой, потёрла виски. — это не те клетки, которые в соседней пещере на цепях висят, это другие. В общем, внутри тебя сжигаются вещества, из их остатков строятся другие, а потом...
Карна взглянула на Бенди и замолчала. Друг смотрел на неё так, словно слегка беспокоился, не поехала ли она рассудком.
— Ой мамочки, — Карна озадаченно взялась рукой за голову. — Как же тебе это объяснить?
Она вздохнула и, усевшись рядом, поёрзала, устраиваясь поудобнее.
— Что ж, начнём с начала.
***
Времени, которое они провели в разговоре с лихвой хватило на то, чтобы дождаться прихода Генри, а с ним Эллисон и Бориса.
Карна была вымотана. Используя свои нехитрые познания о биологии и о строении организма, она в общих чертах постаралась объяснить Бенди то, как она видела его перевоплощение. Так же, дабы удовлетворить его любопытство, ей пришлось рассказать о росте, о заражении, о болезнях, какой бывает еда, откуда она берётся, зачем они вообще едят, и упомянуть, что сейчас еда бывает полезная и вредная. В общем, ей пришлось вспомнить всё, что она когда-либо учила, читала, спрашивала или слышала мельком. И она дико устала. А вот Бенди чувствовал себя превосходно.
«Бедные мои учителя, — устало думала Карна, — мне ещё повезло, а каково объяснять одно и то же весь день тридцати обалдуям, многие из которых даже слушать не хотят.»
— Ну и как у вас дела? — уже в Зале Игрушек, поинтересовался Генри.
«Умоляю, не пытайся пересказать то, что я тебе говорила», — похолодев, мысленно взмолилась Карна, покосившись на подошедшего к аниматору Бенди.
Однако он довольно точно передал суть их разговора, почти ничего не перевирая.
— Хочу сказать, что я даже удивлён, — улыбнулся Генри. — Карна, а у тебя очень даже интересно получается.
— Затянулось? — тем временем спросил Борис, указав на перевязку на руке Бенди. Тот слегка стянул её и взглянул на порез.
— Нет, — ответил Бенди.
— Он ведь недавно порезался, — слегка недоумённо подняв брови, пояснила Карна.
— У меня такие быстро затягивались, — непонимающе сказал Борис, удивлённо и настороженно глядя на рану. Порез уменьшился, но не зажил даже на половину.
— Расскажешь ему? — кивнув на Бориса и широко улыбнувшись, спросил Бенди.
Карна уныло вздохнула. В тот день она твёрдо решила, что никогда не станет учителем.
***
— И что теперь будем делать? — спросил Генри.
Томас не ответил. Он посмотрел на свои руки. Если предположения верны, и они действительно перестают состоять из одних чернил... Да, от этого свои плюсы: чернильное тело ненадёжно. Но это же значит и то, что он останется таким, полуволком-получеловеком с металлической рукой.
Томас едва слышно вздохнул: он уже давно привык к своему телу и смирился с мыслью, что не вернёт своё. Но напоминание о нём всё равно отдавало печалью. И мысль о том, что эта мультяшная оболочка становится его телом, всё никак не могла уложиться в голове, поверить в это было слишком сложно.
— Я думаю, будет логично, если мы продолжим работать, — сухо ответил он Генри. — Над шахтой ещё работать и работать, деталей мы не нашли, система машины нестабильна. Неужели нам нечего делать?
Генри только промолчал, продолжая смотреть на Томаса. Он и без слов понял, что тот хотел ему сказать.
— Для всех нас будет лучше если это так, — продолжил Томас. — Не придётся хотя бы дрожать из-за того, что из какой-нибудь проржавевшей трубы тебя может внезапно окатить чернилами.
— Дрожать пока придётся, — перебил Генри, — насколько я сумел понять, это не такой уж и быстрый процесс и вы всё равно по большей части состоите из чернил.
— М-да, — промычал Томас, — может у нас в архивах завалялась какая-нибудь книга или учебник по биологии или медицине?
— Учебник по биологии сейчас либо в соседнем кабинете, либо носится по студии с тетрадкой для записей, — улыбнулся Генри, — и познания у этого учебника на уровне средней школы. К тому же, с оценками у него не всё в порядке. Если что-то проходила, но не помнит, сразу же фраза: «Откуда мне было знать, что это пригодится!»
— Средняя школа это лучше чем совсем ничего.
— Да, я тоже в биологии не силён. Мои познания ограничиваются анатомией и статьями из журналов и газет.
В Зал, стараясь идти тише и незаметней, прошла Алиса.
— Алиса, — ласково позвал её Генри, - подойди ко мне после ужина, хорошо?
Алиса торопливо кивнула и так же тихо скрылась в своём кабинете.
— Бедная девочка, — глянув ей вслед, вздохнула Эллисон, — она всё ещё не отошла. Ты видел, как она смотрит на Бориса?
— Я не видел, чтобы она вообще на него смотрела, — в задумчивости ответил Генри.
— И я о том же, — кивнула Эллисон. — Такое чувство, что она старается его избегать.
— Нам всем здесь не сладко приходится, — хмуро сказал Том. — Каждый из нас что-то пережил или потерял.
Затем он тихо добавил, обращаясь скорее к самому себе: — Но это не значит, что можно расслабиться или отвлекаться.
Генри тяжело вздохнул и тоже нахмурился. Мысли в его голову лезли невесёлые.
— Я пожалуй пойду проведаю эту шкоду и учебник биологии, — сказал он Эллисон. — Пока Том здесь, Бенди сюда и шагу не сделает, это я знаю. Может хоть с ними развеюсь. Знать бы, что делать с Алисой.
Эллисон проводила взглядом Генри и посмотрела на мужа. Том сидел почти спиной к ней, но словно почувствовав, что она на него смотрит, повернулся к ней и его напряжённые черты сгладились, а на его лице появилась улыбка.
Рядом с Эллисон суровый, грубый и молчаливый Том менялся до неузнаваемости. Увидь его сейчас Генри, он бы изрядно удивился.
Эллисон подошла к нему сзади и нежно обхватила за шею. Томас устало откинулся к ней, подсунув лоб под её подбородок, и обеими ладонями погладил обнимавшие его руки.
— Ты почти совсем не отдыхаешь, милый, — после недолгого молчания тихо сказала Эллисон, прижавшись к нему щекой.
— Элли, я не могу, ты же знаешь. Я тебе уже говорил, — мягко напомнил ей Томас. — Не сейчас, когда угодно но не сейчас. Время слишком дорого.
Эллисон помнила, и он прекрасно знал, что она помнит. Но всё-таки этот разговор повторялся не один раз, и он не мог не повториться ещё раз.
— Я просто прошу тебя, не перегружайся, — попросила Эллисон. И отпустив его, прошла к столу, что-то перебирать.
— Если мы действительно становимся другими, значит нам откроется путь к Чернильной машине, — продолжила она.
Том посмотрел на Эллисон и у него защемило в груди. Она ведь тоже останется в нём, в чужом для неё теле. Он привык и смирился со своим, а она? Скучает ли она по своему? Искала ли варианты, как и он? Хотя, если задуматься, разве у него были варианты? Был ли шанс вернуть всё обратно?
Томас в бессилии опустил голову на руки.
Он был ещё тогда, когда он конструировал машину. Ещё тогда он мог оставить и её, и Джоуи, и эту студию, его ведь уволили! И что ему стоило плюнуть и на оскорблённую гордость, и на своё изобретение и просто жить с Эллисон? Нет же, он вернулся. Вернулся за патентом, за доказательствами. В конце концов, он же видел, что происходит в студии, он мог вывести из строя эту адскую машину и ничего бы не было! Ни монстра, ни потерянных, ни убитых, ничего! А он предпочитал искать оправдания всему, чтобы только не отступать от своей цели. Не он ли виноват во всём, что происходит сейчас, не его ли это вина...
Эллисон посмотрела на Тома. Одной его позы для неё было достаточно, чтобы понять, что его что-то гложет.
Тихонько подойдя, она подсела к нему и прижалась к его боку, пытаясь отогнать от него тяжёлые мысли.
— Родной, посмотри на меня, — прошептала Эллисон. Томас слегка повернул к ней голову.
— Я с тобой. Всё будет хорошо.
Том зажмурился и, обхватив Эллисон, обеими руками прижал к себе то единственное и самое дорогое, что у него осталось от прежней жизни.