Глава 31. Недоверие
— Ну же! Нападай!
Увернувшись от проворливого водного хлыста, Майя едва успела пригнуться, и льдина просвистела прямо над головой. Она покатилась по полу и, спотыкаясь, побежала за выступ трибуны, скрываясь от большой волны, созданной буквально из воздуха. Стихийница прижалась к стене и попыталась отдышаться, прежде чем выглянуть из-за угла и продолжить сражение.
— Ты так и будешь убегать? — с издёвкой бросила Мария и, поднеся свисток к губам, подула в него, размахивая рукой. Один из первокурсников виновато приподнял очки, что-то раздосадованно пробормотал и вылез из воды, после чего принялся отжиматься от холодного кафельного пола.
Воспользовавшись моментом, Майя обрушила на Марию град из водных атак. Не оборачиваясь, женщина сделала небрежное движение кистью, и те полетели обратно. Воднице больше ничего не оставалось, кроме как быстро создать щит и отразить струи. Те полетели прямо на пустовавшую дорожку, по которой не плавали студенты.
— Слабачка! Я так и знала, что ты просто бестолочь! — крикнула Мария, попутно объясняя первокурсникам новое задание жестами, после чего обратилась к ученикам: — Переходим на мелкую часть, плаваем только до середины! Если только не хотите получить по своей пустой бестолковой голове.
Заскочив на синюю гладь, Майя создала волну и заскользила по ней, как на доске для сёрфинга, осыпая Марию атаками. Та, не прячась и не уворачиваясь, растворяла их в воздухе и шагала по воде, под каблуками и тростью образовывалась корочка льда и тут же исчезала, стоило стихийнице шагнуть дальше.
Ледяная стрела — отражена, вытянутый хлыст — канул вниз, пеной разбиваясь о воду. Стихийницы ходили по кругу, как парящие над землёй коршуны перед атакой, готовящиеся вцепиться друг другу в глотки. Майя растворила щит и напрягла руки, сгорбившись и тяжело дыша. Руки и стопы окутало голубое свечение, и она подпрыгнула, поджимая колени к плечам.
Волна подняла Марию на несколько метров, однако та тут же растопырила пальцы, нахмурившись, и вдавила воду обратно, опустившись на уровень Майи. Тогда на неё посыпались льдины, но и с этим наставница справилась — задержав их невесомым взмахом ладони и отправив обратно к своей создательнице. Сосульки врезались в резко возвысившуюся стену, и младшая стихийница сделала выброс двумя руками, отправляя тонкие водные хлысты в бока Ульяновой старшей.
Сделав полуоборот, Мария закрутила хлысты в сплошной вихрь и попыталась ударить ним по ноге Майи. Та вовремя отскочила и заскользила по воде, осыпая наставницу льдинами так, будто смахивала с ладони игральные карты.
Первокурсники и вовсе позабыли о тренировке: все как один столпились у бортика, толкаясь и пытаясь возвыситься над головами друг друга, чтобы рассмотреть битву получше.
— Наша грымза, конечно, крута. Как думаете, кто выиграет? Ставлю на коротышку!
— А я думаю, что рано или поздно грымза её утопит! Они дерутся последний час без остановки, рано или поздно рыжая выдохнется.
— Её мать — сама миссис Старина! Она точно наваляет бабке!
— Я думаю, что коротышка проиграет, но надеюсь, что перед этим она хорошенько отметелит мисс Ульянову!
— Смотрите, кажется, она вот-вот выиграет её!
— Не может быть!
— Ну не-ет... Я только начал в неё верить.
— Ауч! Это, должно быть, было очень больно, — один из первокурсников скривился так, будто его только что ударили.
Не увернувшись вовремя от атаки, Майя получила хлыстом в грудь и, потеряв равновесие, свалилась прямо в бассейн. Вынырнув, она выплюнула воду и закашлялась, быстро-быстро моргая.
— Ну вот. Ты стала трупом шестой раз за сегодня, — скучающе произнесла Мария. — И ни разу меня не победила за те две недели, которые мы безрезультатно занимаемся. Серьёзно, даже дополнительные тренировки тебе не помогают, юная леди. Я разочарована.
— Ты вообще меня не хвалишь! Сегодня я продержалась гораздо дольше, чем вчера! Тем более, что удар был очень сильным, — раздосадованно буркнула Майя и, ударив ладонью по податливой поверхности, попыталась бросить Марию со льда, на котором та так гордо возвышалась. Женщина мягко опустила волну, сравняв её с остальным уровнем воды.
— Побереги силы для вечерней тренировки, — Мария смахнула несуществующую пыль с плеч тёмно-серой блузки с рукавами-фонарями. — А за что хвалить тебя, ответь мне? Суть — в неудачах. Один провал, и тебя прикончат. А то, что я тебя победила на пять минут позже, чем обычно, ничего не значит. Ты всё равно мертва.
— Как скажете, мисс Ульянова, — прошипела Майя, отплывая к бортику. — В следующий раз я наконец-то выиграю вас.
— Очень на это надеюсь, — хмыкнула Мария и повернулась к зевакам-первокурсникам. — А вы чего стоите? Если не хотите быть такими неудачниками, как она — прекращайте бездельничать!
Желая как можно скорее оказаться подальше от бабушки, Майя поспешила к Оскару — после полудня он обычно заседал в кабинете математики, проверяя домашние задания и контрольные, бесконечно причитая и жалуясь на некоторых студентов, которым не помогали даже дополнительные. И если раньше водница возмущалась вместе с ним — всё-таки огневик был достаточно хорошим учителем, раз даже ей удавалось понять алгебру с геометрией, — то сейчас она как никогда сильно им сочувствовала.
Как Майя и ожидала, Оскар заседал над стопкой листочков, усердно что-то вычитывая в них и помечая ошибки преподавательской чёрной ручкой. Водница поддалась внезапно нахлынувшей волне умиления и улыбнулась, наблюдая из-под полуопущенных век за сосредоточенным огневиком. Неслышно прокравшись через щель между приоткрытой дверью и стеной, она на цыпочках проскакала к столу и мягко провела кончиками пальцев по сутулым острым плечам.
Оскар тут же отложил работу какого-то первокурсника, развернулся к Майе, переставив ноги в её сторону, и просиял.
— Как дела, лисёнок?
— Мария в своём репертуаре: учить учит, но и о том, чтобы наговорить колкостей, не забывает, — она устало вздохнула. — Не хочу о ней вспоминать до вечерней тренировки. Лучше займусь чем-нибудь более приятным в свободные два часа.
Майя поставила сумку с вещами у стола и ловко заскочила на него, после чего принялась по-ребячески болтать ногами.
— И чем же таким ты хочешь заняться? — хмыкнул огневик, потирая очки о ткань чёрной водолазки.
Наклонившись, она провела рукой по его плечам и невесомо заскользила пальцами по груди.
— Тобой, — без доли стеснения прошептала Майя.
— Мной? — он вопросительно изогнул бровь, хитро ухмыльнувшись. Тёмно-карие глаза блеснули, оживившись, а на щеках появился лёгкий румянец.
— Ага. Мы целый день не целовались, — водница прикусила губу и слегка наклонила голову вбок.
— Что, прямо тут? — впалые щёки порозовели ещё сильнее.
— Ну, можно в твою подсобку зайти... — протянула она.
— А если кто-нибудь зайдёт, Майя? Ты об этом не подумала?
— Никому и в голову не придёт ходить по учебному корпусу, когда все пары закончились несколько часов назад. Как студентка тебе говорю, — с этими словами Майя спрыгнула со стола и направилась к узкой двери, игриво приглашая Оскара последовать за собой.
В крохотной подсобке по обе стороны теснились шкафы и старая софа с выцветшей обивкой, наверняка притащенная из покоев кого-нибудь из преподавателей. На полках, помимо стопок тетрадей, учебников, линеек и моделей самых разнообразных фигур, как гипсовых, так и сделанных из металлических прутов, а также кучи свитков со схемами и теоремами, стояли чайник и несколько надколотых чашек с блюдцами.
Плотно прикрыв за собой дверь, Оскар сел рядом с Майей, стрелявшей в него глазками. Он потянулся к ней и принялся оставлять долгие, осторожные поцелуи на мягких веснушчатых щеках, плавно переходя к вздёрнутому носику и лбу, после чего опускался обратно, оставляя влажные следы на подбородке и контурах челюсти. Водницу пронзило трепетное, нежное, дрожащее волнение, и она повела плечами, прикрыв глаза.
Не выдержав, она протянула ладонь к пучку на затылке, распустила пепельно-каштановые волосы и прильнула к тонким губам, задержавшись на несколько трепетных мгновений.
— А мне хочется сделать кое-что особенное, — тихо произнёс Оскар, отстранившись.
Майя замерла, почувствовав обжигающее дыхание у нежной бледной шеи. Влажные губы плавно коснулись холодной кожи, растягивая сладость поцелуя. По телу пробежали мурашки, будоража кровь, и Майя томно втянула воздух ртом.
Едва-едва оторвавшись, огневик потянулся к другой стороне шеи и подарил ещё несколько длинных, дурманящих поцелуев. Томительное тепло разлилось внизу живота, и Майя, вцепившись в юбку до побеления костяшек, сжала кулаки, переминая её. Лицо налилось алой краской, щёки вспыхнули, оставив стыдливый румянец. Тогда длинные пальцы, сокрытые под кожей чёрных перчаток, легли на плечи водницы, и Оскар продолжил опускаться к надгрудинной ямочке и ключицам. С порозовевших губ сорвался тихий стон.
— Вижу, тебе нравится, — вожделенно прохрипел он.
— Не останавливайся, — с чувством выпалила Майя, оттягивая ворот кофты. Она сглотнула. — Прошу.
Наклонившись ещё сильнее, Оскар расцеловал водницу под ключицами и ниже, но не опускаясь до изгибов груди. Тогда Майя, перекинув ногу, взобралась на него и села прямо на колени, стыдливо пряча лицо в волосах. Тонкие пальцы расстегнули круглую пуговицу на кофте, обнажая ткань майки на тонких бретельках.
— А если кто-нибудь войдёт? — спросил он, то и дело неловко поглядывая вниз, на тёмно-коричневую майку.
— Воспитанные люди обычно стучатся, — с этими словами она обвила его шею руками и припала к губам в жадном, пылком поцелуе. Бёдра скользнули ближе к туловищу огневика, и тот притянул Майю к себе, заключая в тесные объятия.
Внизу было тепло. Невероятно тепло. Наверное, в какой-то степени даже жарко — пыл пьянил, заставлял сознание погружаться в приятную дымку сонливости. Огневик опустил руки на ягодицы водницы, и она придвинулась ещё ближе, стремясь преодолеть миллиметры крохотного расстояния между ними.
Скрипнула дверь. Раскрасневшиеся стихийники отскочили друг о друга, как ошпаренные, и зло уставились на вошедшую Патрицию. Волна стыда утопила Майю в океане неловкости и жуткого позора, заставляя поёжиться и спрятать тело в кольце собственных рук.
— Воспитанные люди обычно стучатся, — процедил Оскар, прожигая огневичку полным осуждения взглядом.
— Простите, я не думала, что Майя здесь, — прощебетала Патриция.
— А я не думала, что ты прогуливаешь дополнительные занятия для первокурсников, — буркнула водница.
— Я сейчас уйду! — заверила та и, тем не менее, стремительно направилась к пристыженной парочке. — Мне быстро. Вы не знаете, куда Финн опять подевался? Я его всё никак поймать не могу.
— Он в Авэме, — буркнул Оскар. — Это всё, что ты хотела узнать?
— Ах, он снова помогает тем сироткам, — вздохнула Патриция и взмахнула руками, однако Майе показалось, что в её показательно-сопереживательном тоне прозвучала нотка раздражения. — Но вообще я не за этим. Хотела напомнить, что у нас занятие через полчаса.
— Что-что у вас будет? — водница нахмурилась и, грациозно соскочив с дивана, направилась в сторону огневички, попутно поправляя приспущенную кофту. Она посмотрела на Оскара, как на врага народа. — Какое ещё занятие, Оскар?
— Прости, я тебе не успел рассказать. Сегодня утром меня вызвала мисс Буш и сказала, что Маркус очень настаивал на том, чтобы я взял Патрицию в преемники. Иными словами, теперь я должен учить её магии, — всё то время, что он говорил, Оскар не сводил с огневички взгляда, полного осуждения и злости.
— Всё верно, мистер Эртон. Я подожду снаружи, чтобы... Не смущать вас.
Просияв, огневичка скрылась за дверью, оставив Майю и Оскара смотреть друг на друга в полном смятении. Водница прокашлялась и, поморщившись, спросила:
— И почему ты мне и слова об этом не сказал?
— Ты была так расстроена после занятия с Марией, что я решил повременить с такими новостями. Знал, что тебе это не понравится.
— И как? Ты рад этому? — Майя чувствовала, что начинала терять контроль — казалось, что она вот-вот взорвётся и начнёт плеваться в Оскара ядом.
Оскар внимательно посмотрел на дверь, выходящую прямо в коридор и, заметив в щели тень движения, прокашлялся.
— А как я могу быть не рад такой ответственной ученице? — на последних словах он перевёл взгляд на Майю и безотрывно уставился на неё.
***
Бледное солнце только-только поднялось из-за высокого горного хребта, окружавшего внутреннюю часть Бэлликуса, однако Стефани уже как несколько часов была на ногах. За всё время пребывания в Боевой коллегии она уже успела привыкнуть к ранним подъёмам и перестала бесконечно зевать на утренних тренировках с Арнольдом.
Карандаш торопливо скользил по желтому листу бумаги, выводя неровные линии букв. Стефани писала, сосредоточенно закусив губу и насупившись, как будто пыталась угнаться за неуловимым потоком мысли.
— Ты скоро? — бросил Арнольд, стоявший у выхода из комнаты со скрещёнными на груди руками.
— Ещё минутку, — пробормотала она, не отрываясь от письма.
— Я бы дал тебе хоть час, но нас, хочу напомнить, ждут, — настаивал гипнозник. — Идём. Потом допишешь ответ своему возлюбленному.
Стефани резко обернулась и, покраснев до кончиков ушей, запустила в Арнольда струю воды, после чего уставилась на него широко распахнутыми глазами.
— Никакой он мне не возлюбленный! — выпалила она.
Гипнозник растворил заклятие в воздухе, стоило тому соскользнуть с ладони Дэвис, и тихо рассмеялся, что заставило водницу смутиться ещё сильнее.
— Именно поэтому ты визжишь от радости всякий раз, когда получаешь очередное письмо от Ареса, — он вскинул брови и опустил веки, хмыкнув. — Поторапливайся. Опаздывать — это моветон.
Соскользнув со стула, Стефани схватила глазную повязку и, натянув её на голову, поплелась к выходу. Она сняла с вешалки фиолетовую меховую мантию, набросила её на себя и опустила ноги в длинные берцы на высокой подошве — самое то для прогулок по заснеженным бэлликусовским тропинкам или неприветливо-ледяным коридорам Боевой коллегии.
— Мне просто невыносимо скучно, когда ты работаешь. А Арес мне отправляет свежие главы своей книги, которую я начала читать ещё в Дархадасе. Он же специально для меня их переписывает, — произнесла водница, остановившись у двери, едва ли не касаясь груди Арнольда носом. — И мне очень нравится перечитывать его письма.
Ничего не ответив, гипнозник приложил ладонь к металлической пластине на стене, оснащённой ярко-красными камнями, и выпустил водницу в коридор, после чего и сам проскользнул следом. Стихийники спешно направились вниз по винтовой лестнице, минуя узкие прямоугольные окна и редко встречающиеся вытянутые деревянные двери.
— И всё-таки тебе нравятся не только его письма, верно? — заключил Арнольд, когда они практически спустились к подножью башни.
— Да. Именно то, о чём ты подумал, — выдохнула Стефани, вскинув руки, прикрытые плотными вязаными митенками, будто сдавалась. — Арес мне нравится, признаю. А тебе какое дело?
— Интересно, есть ли у парня шансы, — Арнольд ухмыльнулся уголком губ, и сердце водницы вновь ёкнуло: эта "особенность" обоих Флоресов — его и Ареса, — заставляла её всякий раз краснеть и теряться. — Для всех было очевидно, что ты ему симпатична. Аманда рассказывала, что вы не отходили друг от друга целую неделю.
Сперва Стефани думала промолчать, но вдруг слова полились из неё сами, не давая и секунды на раздумья — и она, будто приоткрыв невидимую завесу, скрывающую сердечные переживания, заговорила:
— Она немного приукрасила, но, в целом, была права: мы действительно кучу времени проводили вместе. Мы быстро нашли общий язык, хотя я далеко не человек искусства, а он не жил всё детство спортом. Тем не менее, Аресу интересно всё, что касается жизни вне Бэлликуса, а мне нравится вникать в творческий процесс. К тому же, он пишет очень увлекательные книги.
— К слову, не почитаешь ли ты мне сегодня те главы, которые он прислал на этой неделе? А то из-за постоянной загруженности я едва ли спал в последние дней десять, — Флорес внимательно посмотрел на водницу, как бы напоминая о том, что недавние ночи он провёл в тайных вылазках в Большой мир, где подыскивал подходящее убежище для Аманды и племянников, а потому вместо чтения предпочитал лишние полчаса сна.
— Ой, тебя ждёт большой сюрприз в сорок пятой главе, — ехидно протянула она.
— Только не говори, что Силин не сможет помешать Аарону и погибнет понапрасну, — простонал Арнольд и, отметив, как исказились губы водницы в неловкой кривой улыбке, тяжело вздохнул. — Ладно, по крайней мере, я пока не знаю, каким образом это произойдет.
— Напрасно или нет, пока неизвестно. Но я ей горжусь. Силин — смелая героиня.
— Арес упоминал, что она напоминает ему тебя. Ох, лучше бы девочка не лезла в серьёзные разборки взрослых людей... Осталась бы цела.
— Если бы человек, которого я люблю, оказался чудовищем, который творит ужасные вещи, то я бы тоже попыталась ему помешать, даже рискуя жизнью, — возразила Стефани и тут же осеклась: высказывание было слишком неосторожным.
Арнольд смерил возницу внимательным взглядом и задумчиво почесал подбородок.
— Надеюсь, ты не собираешься столь жестоко поступить со мной, милая Стефани.
— И в мыслях не было. Или ты собирался сотворить что-нибудь ужасное?
— Ни в коем случае. Я хочу восстановить справедливость и вернуть Бэлликусу независимость. По-моему, это достаточно благородная цель, — ответил Арнольд.
— Вот и славно. Мне не очень-то хотелось рисковать собственной жизнью, — водница натянула улыбку.
Стоило стихийникам перешагнуть порог ярко освещённого искрящимися белыми кристаллами тренировочного зала, как десятеро крепко сложенных бэлликусовцев подскочили с лавочки и, выстроившись в один ряд как под линейку, выпрямились. Обтягивающие костюмы из плотной серой ткани очерчивали резкие линии сильных мышц, изгибы широких плеч и груди, массивных ног и жилистых спин. Стефани невольно сглотнула, представив, с какой лёгкостью любой из них мог свернуть ей шею и глазом не повести.
— Вольно, — не повышая тон, произнёс Арнольд, и члены спецотряда приняли расслабленные позы. Их устрашающий вид буквально кричал о том, что они были не простыми рядовыми солдатами.
Он обернулся к замершей за спиной воднице и мягко качнул головой, приказывая подойти ближе. Сжав кулаки, Стефани засеменила к гипнознику и сравнялась с ним.
— Как вы уже знаете, сегодня мы тренируемся уклоняться от стихийной магии и атаковать в ответ. Теорию вы блестяще освоили во время учёбы, поэтому ограничусь коротким списком правил, — продолжил Арнольд. — Помогать мне будет моя ученица, мисс Дэвис. Любое физическое воздействие на неё запрещено. Если вы сумеете к ней подобраться, то коснитесь плеча, тем самым демонстрируя победу. Напоминаю, это тренировочный бой, а не реальное сражение. Ясно?
— Так точно, полковник Флорес! — в один голос прогремели боевики, и Стефани пожалела, что вовремя не закрыла уши: их бас раскатистым эхом отразился от каменных стен и громом обрушился на головы стихийников.
— Вы четверо, — Арнольд указал на троих короткостриженных девушек с конца и одного крупного бэлликусовца, после чего перевёл палец в случайную точку справа от них, — тренируетесь с мисс Дэвис. Остальные сражаются со мной. Рассредоточьтесь по залу, и через две минуты мы начнём.
Пока боевые маги разбредались по углам, Стефани сбросила с плеч фиолетовую мантию и стянула через голову свитер, оставшись в одной только чёрной водолазке и таких же тёмных тянущихся штанах. Поджав губы, она заправила кофту и отряхнула ноги от невидимой пыли, после чего стала разминать кисти и плечи. Водница сотню раз дралась с Арнольдом на тренировках, но это не шло ни в какое сравнение со сражением с солдатами из спецотряда, которые были обучены наиболее эффективно убивать.
— Не волнуйся. Я всему тебя научил, — Арнольд незаметно подкрался к ней и опустил ладонь на спину водницы, мягко поглаживая её. Стефани расслабила мышцы и, вздохнув, обернулась к гипнознику. — Да, среди них достаточно отморозков, однако никто из них и пальцем тебя не тронет. К тому же, ты прекрасный боец. Всё будет хорошо.
Вместо ответа Стефани только с готовностью кивнула, переминая кончики рукавов водолазки, и встала напротив своей группы боевых магов. Арнольд остановился чуть поодаль, создал вокруг себя несколько водяных сгустков и бросил быстрый взгляд на стихийницу.
Стефани встала в воинскую позу дерева, сложила руки возле груди и на мгновение опустила веки. Две голубоватых струи образовалось возле предплечий водницы, обвивая их, словно змеи. Она опустилась, заняв боевую позицию, и с уверенностью впилась взглядом в противников.
Единственный из четвёрки парень смотрел на стихийницу так яростно, что она сразу поняла: этот боевик играть в поддавки с ней будет. По коже пробежали мурашки, а ноги, казалось, стали ватными. Сглотнув, водница с силой сжала кулаки и сцепила зубы, мысленно готовясь кричать для усиления магии.
— Начали! — скомандовал Арнольд.
Стоявший впереди бэлликусовец сорвался с места и понёсся прямо на Стефани. Она выбросила кулак вперёд, водный хлыст вытянулся и полетел, как продолжение руки, и боевик едва успел увернуться от атаки. Тогда стихийница снова замахнулась и очертила полукруг в попытке зацепить противника, обвить и обездвижить его. Тот ловко перепрыгнул через него и приземлился, да так, что едва ли не проломил пол — такой сильный грохот раздался под массивными ступнями.
Отскочив, Стефани приготовилась к ближнему бою: солдат стремительно приближался, минуя каждую атаку. Насупившись, она пошевелила пальцами, тем самым уплотнив воду и укоротив хлысты. Бэлликусовец был неуловим — ни одному заклинанию не удалось его остановить, разве что задержать на несколько мгновений.
Вода удерживала жилистые руки и отталкивала их, не давая им коснуться своей хозяйки. Теперь Стефани пятилась, используя струи вместо щита и извиваясь в попытке сдержать напор. Когда спина столкнулась со стеной, водница прижала ладони к груди, сдаваясь.
— Ты победил! Хватит! — выпалила она.
— Мы ещё не закончили, — прорычал бэлликусовец, замахиваясь для очередного удара.
Сердце пропустило удар, болезненно сжавшись. От отчаяния стихийница замахнулась и ударила противника в грудь, а сама отбежала в сторону, уворачиваясь от крупных кулаков.
— Малолетняя шваль! — рявкнул боевик, ускорив шаг.
Кулак пролетел прямо возле перекошенного от страха лица Стефани. Она махнула ладонью, и толстая струя врезалась прямо в лицо.
— Пошёл ты! — выплюнула водница и, пригнувшись, побежала вдоль стены.
Постоянно заглядывая за спину и продолжая бить боевика водой, Стефани не заметила, как наступила на разболтавшийся шнурок и споткнулась. Она упала на колени и тут же перевернулась на спину, отползая в угол с выставленной вперёд ладонью, которая держала щит.
Вдруг массивная волна впечатала бэлликусовца в стену, и тот оскалился, тяжело дыша. Стефани резко мотнула головой и увидела стремительно приближавшегося к ней Арнольда, а за его спиной валялось трое сбитых с ног боевых магов.
— Я же сказал не трогать девушку, — прошипел гипнозник.
— Для меня что она, что остальные санктусовцы, что ты, полковник, — грязные отродья стихийников, которых нужно убивать, — ответил бэлликусовец, пытаясь прорвать водную плоть, сковывающую его действия. — Тыловые крысы.
— Ты хоть осознаёшь, с кем разговариваешь?! — Арнольд скрестил руки на груди и смерил боевика уничтожающим взглядом. — Мне не нужно даже марать об тебя руки, чтобы обездвижить. Ты просто не дорос до того, чтобы что-то вякать старшим по званию, идиот. Такие, как ты, в жизни долго не задерживаются, уж поверь моему большому опыту.
Повернувшись к Стефани, он протянул руку и помог ей подняться. Водница тут же принялась отряхиваться, с неприязнью глядя на поверженного противника.
— Ушиблась?
Стефани покачала головой. Вдруг к ним подошла наиболее крепко сложенная из боевичек — девушка со смуглой кожей и короткими светлыми волосами, концы которых неряшливо торчали чуть выше, чем у водницы, а виски были выбриты.
— Прошу прощения, полковник. Он с самого утра не в себе. Кажется, переволновался. Больше такого не повторится, — сипло прогремела девушка на одном дыхании.
Окинув боевичку оценочным взглядом, Арнольд молча кивнул и повернулся к прикованному к стене боевику.
— То, что тебя чудом отобрали в спецотряд, который будет сопровождать меня во время ритуала, ещё не значит, что ты в нём задержишься, — строго отчеканил он. — Я доложу о твоём поведении маршалу Ранк и вашему командиру Фрайну. И будь уверен, что не останешься без наказания.
— Так точно, — с презрением бросил бэлликусовец.
Гипнозник ослабил хватку, и сковавшая тело боевого мага вода рассеялась. Тот, не удержав равновесие, пошатнулся и едва не упал, угрюмо уставившись на возмущённую водницу.
— На сегодня твоё занятие окончено. Попрошу покинуть зал, — заключил Арнольд и, как ни в чём не бывало, повернулся к остальным бэлликусовцам. — Немного меняем тактику. Девушки по очереди тренируются с мисс Дэвис, парни — со мной. Затем меняемся.
Боевики тотчас выдали единогласное «так точно», и Стефани невольно подняла плечи и сгорбилась. Она проводила долгим взглядом своего прошлого соперника, аж пока тот не хлопнул дверью со всей силы.
«Псих, — решила водница. — Хотя кого, как не таких, как он, набирать в армию Бэлликуса».
— Вы, — Арнольд указал на боевичку, вмешавшуюся в его разборки с агрессивным бэлликусовцем, — будете первой. И, напоминаю, никакого физического воздействия.
— Слушаюсь, полковник Флорес, — девушка протянула Стефани мозолистую ладонь, и они обменялись крепким рукопожатием. В какой-то момент воднице показалось, что ещё немного — и та переломала бы ей кости. — Меня зовут Эйлин, мисс. Предлагаю позаниматься в этом же углу. Что скажете?
— Да-да, конечно, — пробормотала она, не в силах прекратить рассматривать боевичку и потирая кулак. — Приятно познакомиться. Можешь называть меня просто Стефани.
— Отлично, — изуродованные толстым рубцом губы расплылись в улыбке, и на лице Эйлин появились носогубные складки. — Я бы хотела для начала почувствовать твою магию. Понимаешь, о чём я?
Остановившись напротив боевички и заняв оборонительную позицию с широко поставленными ногами, водница создала бесформенное подобие шара.
— Например, попробовать сопротивляться воде? — подхватила она. — Давай я захвачу твой кулак ней, а ты попробуешь выбраться?
Ничего не ответив, Эйлин послушно замахнулась, и её предплечье тут же охватила вода. Около минуты боевичка изворачивалась и тянула руку на себя, прежде чем ей удалось вырваться. Тогда Стефани ещё несколько раз усилила натиск, и лишь после этого они перешли к захвату ног.
Пускай тренировка с Эйлин и проходила спокойно и без внезапных нападений, как это было с прошлым боевиком, воднице всё равно пришлось попотеть. Остальные девушки решили присоединиться к Арнольду, а потому всё внимание Стефани было обращено к новой знакомой, которая, хоть общалась вежливо и учтиво, не собиралась поддаваться.
Несмотря на общий устрашающий вид, карие глаза Эйлин лучились добром, а при случайном взгляде на сильные руки, Стефани думала о крепких объятиях, а не о раздавленном черепе или переломанных рёбрах, и всё больше проникалась к ней необъяснимым доверием. В какой-то момент водница словила себя на мысли, что была бы не прочь иметь такую приятельницу, тем более, что кроме Арнольда она в Боевой коллегии больше ни с кем не общалась.
Когда Эйлин почувствовала, что Стефани начала уставать, то предложила сделать небольшой перерыв. Они вдвоём уставились на то, как в яростных сражениях Арнольд тренировал боевых магов сопротивляться водным препятствиям.
— Представляю, как они будут колотить стихийников, — пролепетала Стефани. — Аж мурашки по коже. От обычных студентов и места живого не осталось бы.
Она запнулась и перевела взгляд на Эйлин в нервном ожидании реакции.
— Меня и саму это пугает, — тихо ответила та.
— В каком смысле?
— Я себя позиционирую как защитницу, в отличие от того придурка, который явно намеревался тебя прикончить, — объяснила Эйлин. — Видишь разницу?
Водница затаила дыхание — ей как будто только что влепили отрезвляющую оплеуху.
Арнольд не один раз упоминал, что Служба безопасности Бэлликуса часто проводила разные проверки даже для тех, кто много лет работал на благо острова, через прослушки, проведение регулярных обысков или внедряя своих людей в коллективы для того, чтобы выведать секреты или информацию, которая свидетельствовала бы о заговоре или измене. Он также повторял, что Стефани стоило быть осторожной в своих высказываниях и не доверять никому, а особенно подозрительно дружелюбно настроенным боевикам.
«Ну конечно! Наверняка её подослали, чтобы меня проверить через такие двусмысленные намеки. И того придурка тоже, чтобы разыграть сцену и заставить меня довериться ей», — подумала Стефани, но вместо того, чтобы озвучить мысль, произнесла следующее:
— Да. Вижу.