Герой. Дитя воды и пламени

— Что-то я совсем ничего понять не могу, — Майя нахмурилась и усердно всмотрелась в хрупкие пожелтевшие страницы потрёпанной книги в кожаном переплёте. Она перевернулась на спину, перекатилась на бок, приподнялась на локти и подползла к Оскару, нещадно сминая покрывало на кровати. Водница ткнула пальцем на одну из строчек. — Вот что это значит?

— Секундочку, — огневик положил закладку и, захлопнув учебник Бэлликуса, уставился в книгу, которую держала Майя. Он подтянул очки поближе к глазам. — А почему это ты, милая, читаешь книгу на древнемагическом?

— Вообще-то, я его знаю. Мария в детстве научила, — не отрываясь от текста, пробормотала она. — Так что это значит? Не думаю, что фраза «и впитал ярость народа прут правосудия Азерры» имеет какой-то смысл.

Оскар что-то задумчиво промычал, потянулся за чашкой с давным-давно забытым на тумбочке кофе и сделал несколько маленьких глотков.

— Может быть, вместо ярости здесь пламя?

— Да нет. Именно ярость. Строчкой выше вот предложение, — Майя немного помолчала, снова мысленно переводя текст. — «И разгневался народ, и боль его, и агония, и ненависть потрясли главную площадь колдовской столицы, и звенел крик их, и гремел жестокий рёв жажды расправы над закованным в кандалы Аальтом». Тут речь именно про ярость.

— А что ты вообще читаешь? — Оскар оставил между страниц палец и осмотрел обложку с растёртой позолотой вместо названия.

— Мемуары какого-то историка Галвина, — пожала плечами водница. — Он прожил около пятиста лет, родился лет на тридцать раньше Мглы. Галвин был приближённым к Азерре, а ещё — её поклонником. За верную службу она даровала ему долгую жизнь и крепкое здоровье. Во всяком случае, так было написано у нас в учебнике по истории. Я вспомнила об этом учёным абсолютно случайно и еле-еле нашла эту книгу.

— Должно быть, на Мэгикее таких мемуаров современников Азерры валом, — огневик наклонился к Майе, приобнял её за плечи свободной рукой и поцеловал прямо в макушку. — Ты просто умница, лисёнок.

Водница расплылась в довольной улыбке, подобно кошке, которую погладили по головке.

— Давай продолжим, — промурчала она. — С яростью мне было всё понятно. Но что за прут правосудия? Пишут, что Азерра разрушила ним режим Аальта. Как можно палкой разрушить режим?

— А ты почитай дальше, — Оскар перевернул страницу. — У меня уже мозг не соображает, переводить не получится.

— Хорошо, — Майя прокашлялась и принялась зачитывать, делая довольно долгие паузы между словосочетаниями: — «И прогремела гроза над обезумевшей толпой, стоило пруту...» Или всё-таки трости? «...стоило пруту правосудия пронзить естество деспотии и тирании, жестокости и лицемерия, и затрещала земля под ногами, и взревела буря морская, и раскололся целый остров на пятеро меньших. И наполненный могуществом ярости прут наделил Азерру доселе невиданной мощью. Рождение лика часа величия магов был воистину прекрасен!»

В спальне повисла напряжённая тишина. Водница внимательно смотрела на огневика, будто бы пыталась прочитать по сосредоточенному лицу все его мысли.

— И что ты думаешь? — она наконец решилась нарушить молчание.

— Очевидно, она взяла какую-то палку... Трость... Кусок арматуры? В общем, она чем-то убила этого Аальта. Ранила прямо в сердце. Ну и поделился остров на Санктус, Мэгикей, Бэлликус, Хаз и Мэдис... — пробормотал Оскар.

— Это я и сама поняла. Мне вот что интересно, — Майя перевернула страницу назад и указала на строчку в самом низу. — Разве могут сильные-сильные эмоции кучи магов слиться в один поток энергии и направиться в прут? А потом через него передаться Азерре?

— В теории — да, — ответил он. — Но я не могу представить, насколько много нужно было человек, насколько сильной должна была быть их ярость... И насколько сильными должны были быть все эти десятки тысяч людей?

— Вот и я понятия не имею, — вздохнула водница.

— Но вот про прут ты запиши. Может быть, у него похожее название, просто мы его неправильно переводим. И ещё, — Оскар вытащил из-за уха ручку и написал на руке «прут правосудия», после чего добавил: — Из ниоткуда эта палка не взялась бы, поэтому нужно найти мемуары про самого Аальта, по музеям походить.Возможно, «прут» был каким-то важным предметом в императорском дворце или волшебной палочкой какого-то колдуна, простите облачные души.

Майя звонко расхохоталась. Заливистый смех быстро заразил и самого огневика — он начал тихо хихикать себе в кулак, как будто давился воздухом.

— Волшебная палочка... — сквозь хохот выдавила водница. — Ну ты и сказал... Такое же только в сказках у обычных людей бывает!

— А ты думаешь, они сами всякие магические штуки себе выдумали? — Оскар на миг посерьёзнел, после чего снова прыснул. — Вот этот прут вполне мог волшебной палочкой Аальта.

— И этой же «палочкой» его и убили, — Майя наклонила голову и покачала ей, едва сдерживая смех. — Бедолага. Не стоило злить женщину!

— Надеюсь, в меня ты тыкать никакими палочками не собираешься, лисёнок, — огневик посмотрел на наручные часы и удивлённо вскинул брови. — Уже полночь! Сейчас я в тебя палкой буду тыкать, ясно? Кто режим нарушает?

— А кто-то говорил, что до моего шестнадцатилетия ни-ни, — едва водница успела произнести шутку, тут же покраснела до кончиков ушей и спрятала лицо в подушку, сдавленно хихикая.

— Ульянова! — теперь уже щёки огневика вспыхнули мгновенно как спичка. — Сейчас как влеплю по одному месту, что мало не покажется!

— А ты влепи, — Майя приподняла голову и хитро покосилась на Оскара.

— Ах ты!.. — он не договорил и, раздражённо выдохнув, вскочил с кровати. — Я в душ. И да помогут тебе облачные души, если я вернусь, а ты будешь не в постели...

***

Измученные после длинной силовой тренировки ученики стражей валялись на матах в зале для проведения сражений. Едва ли не навалившись друг на друга, стихийники тяжело дышали, пока Вересна и Маркус, которые и были с ними на прошлом занятии, отошли, чтобы выпить кофе. В отличие от своих преемников, учителя выглядели очень даже бодро.

— Как же я мечтаю о душе, — простонал Оскар, наблюдая за тем, как Майя создавала небольшие струйки воды и брызгала ними себе на лицо и плечи.

— Боюсь, это бессмысленно, — Азалия делала вид, что выкручивала майку, как если бы та была слишком мокрой. — Не успеешь обсохнуть, как снова вспотеешь.

— Как же нам повезло, что вместо твоей мамаши нам поставили Вересну, — пробурчал Финн.

— Она мне не мамаша, — прошипела Азалия. Она приподнялась, пускай и было видно, насколько тяжело ей это далось, и смерила воздушника испепеляющим взглядом. — Сколько раз повторять?

— Ладно-ладно, — Финн примирительно поднял руки и скривился: мышцы ныли так, как будто его уже начала мучить крепатура. — Да-а, а я уже и забыл, какой сильной может быть боль после тренировок. Как будто я на ферме от рассвета до заката проработал, честное слово.

— Я сам уже забыл, каково ходить в зал, — огневик тяжело вздохнул. — Кажется, у первокурсников завтра на первой паре будет замена.

Раздался тихий звук магической вспышки у входа в зал, который напоминал приглушённый звон меча, когда его доставали из ножен. Стихийники как один обернулись к стене, у которой появилась Патриция. Огневичка вмиг оказалась рядом с ребятами, открыла рюкзак и протянула им бутылку.

Воздушник выхватил её и принялся жадно глотать воду, аж постанывая от наслаждения.

— Представляю, как вас мучает жажда, — улыбнулась Патриция.

Азалия вырвала бутылку у воздушника и сама принялась пить.

— Ты просто богиня, крошка, — Финн смачно чмокнул Патрицию в губы.

— Ты только что спасла нам жизнь, — выдохнула Азалия, оторвавшись от бутылки. — Спасибо.

— Рада быть полезной, — огневичка снова склонилась над сумкой и вытянула оттуда приятно пахнувший бумажный пакет. — У меня ещё есть пара булочек с завтрака, если хотите. Думала поделиться с одногруппниками, но все и так нахватались выпечки в обед.

— Давай их сюда, — в один голос выпалили Азалия и Финн.

Оскар посмотрел сначала на пакет, с которым уже начали расправляться воздушник и земельница, потом на как всегда сияющую Патрицию и отвернулся.

— Как прошла тренировка? — спросила огневичка, выглядывая из-за Финна на Майю и Оскара.

— Всё больше убеждаюсь в том, что я человек умственного труда, — устало протянул огневик и откинулся на стену, плавно сползая по ней. Он достал из сумки вытянутый прямоугольный футляр, вытащил оттуда очки и надел их. Те принялись медленно, но верно соскальзывать на кончик мокрого носа.

— Да уж, а ведь Флорес водников гораздо сильнее гонял в зале, — наконец подала голос Майя. — Вересна и Маркус нас ещё жалеют.

— Ага, — не прекращая жевать, отозвался Финн. — Помню я его наказание в том году, на которое мне не повезло попасть.

— А что он с вами делал? — поинтересовалась огневичка.

— Занимался с нами... — он проглотил кусок булки. — Тяжёлым физическим трудом. Мы бегали без остановки часа два или три, на один свисток делали два отжимания, на два — пять приседаний, на три — пять раз пресс. На долгий свисток — всё вместе, а потом разворачивались и бежали в обратную сторону. В общем, я даже не удивлён, что он таких приколов набрался в Боевой коллегии.

— Да уж, такого я бы не пережила, — покачала головой Азалия.

— Почему? — Майя вскинула брови и посмотрела на земельницу. — Пока он меня не выгнал из сильной группы, наши тренировки выглядели почти так же. А вот когда ты на плавании останавливался посреди дорожки, Арнольд заставлял вокруг бассейна десять кругов в полном приседе пройти. А потом ты возвращался в воду и заканчивал задания.

— Вот уж чего не ожидала, так это того, что Майя будет самой выносливой среди вас, — искренне удивилась Патриция. — Она же такая маленькая и хрупкая, как фарфоровая куколка. По ней и не скажешь, что она целый год так усердно занималась.

— Особенно после всех её травм, — отметил Оскар. Он лёг на спину, опустив голову на колени Майи, и опустил веки.

— А что произошло? — спросила огневичка.

— С лестницы полетала и в больничке пару недель полежала, — ответила водница и тут же добавила будничным тоном: — С переломами и не только.

— Ужас, бедняжка, — Патриция сочувствующе опустила брови и положила руку ей на плечо. — Зато сейчас всё хорошо, и ты легко переносишь занятия.

Майя произнесла тихое «угу» и принялась поглаживать растрепавшиеся волосы огневика. Тот расплылся в довольной улыбке и, как показалось самой воднице, начал тихонько посапывать.

За бессмысленными разговорами они и не заметили, как Вересна и Маркус вернулись в зал. За ними тут же вбежала Роуз, и Майя раздражённо закатила глаза. Пока наставница водницы разбиралась с явно недовольной дочерью, отец Азалии подошёл к кучке учеников и присел на корточки. Патриция же вся из себя выровнялась и натянула гольфик повыше, пряча под тканью подвеску с ярко-синим сапфиром.

— А что это у нас за гостья? — сказал он без какого-либо подвоха.

— Подружка Фишера, — ответил Оскар, не размыкая глаз.

— Вы мой декан, мистер Бернард, — мягко объяснила огневичка. — Меня зовут Патриция, я первокурсница.

— А по тебе и не скажешь, — он нахмурился и оценочно оглядел девушку. — Магический потенциал как у студентки третьего, а то и четвёртого курса.

— Может, ты с моим путаешь? — предположил Оскар. Он приподнялся и опёрся на локоть, рассматривая огневичку с явным интересом.

Майю тут же окатило волной ревности, и она сжала кулаки. Азалия не выдержала присутствия отца и, вскочив с места, принялась ходить туда-сюда вдоль стены.

— Нет, тебя я и в толпе учую, — Маркус взъерошил ладонью короткие светлые волосы, торчащие ёжиком, и проводил земельницу взглядом. — Редко когда встретишь первокурсника с таким потенциалом.

— Майя была такой же, но с ней занималась бабушка несколько месяцев до поступления. А ещё у неё, скажем, генетическая предрасположенность: отец и бабушка — стражи, мать — первый за всю историю маг четырёх стихий... — продолжал рассуждать Оскар. — Чтобы при таких данных родиться слабым магом, нужно быть тем ещё неудачником.

— Моя магия раскрылась в ту ночь, когда я чуть не сожгла свою кровать во сне, — призналась Патриция. Почему-то Майя ожидала, что огневичка обрадовалась бы вниманию со стороны декана — однако та по неизвестной причине выглядела поникшей и напряжённой. — Может быть, я и сильный маг или дочь кого-то там, но совершенно не умею контролировать эту силу.

— Да что ты ведёшь себя, как нашкодивший котёнок, детка? — Финн подбадривающе похлопал Патрицию по плечу и сам включился в диалог: — Вы бы видели, как она колдует! Так только наша шпала умеет делать.

— Звучит как неплохой вариант для преемника, не так ли, Оскар? — Маркус хитро покосился на своего ученика.

— Да, она действительно неплоха, — согласился он.

Майя не выдержала и отправилась ходить взад-вперёд следом за Азалией, сердито колдуя мелкие сосульки в ладонях. Она совершенно не понимала, почему магия льда открывалась ей только тогда, когда эмоции бушевали — на занятиях с Вересной воднице ещё ни разу не удавалось ей воспользоваться.

Ещё большей загадкой для неё оставалось то, почему каждый раз, как Оскар обращал внимание на Патрицию, её начинала переполнять ревность, заглушая голос разума.

— А ты чего злишься? — как бы невзначай бросила Ли.

— Да так, — она пожала плечами. — Кому-то уже ученицу подбирают, слышала? А ещё Роуз, видимо, на всю тренировку тут останется. Как и на той неделе. Мне тяжело рядом с ней сосредоточиться, но и прогонять жалко.

— А жалко-то почему?

— Да видно, как ей нужно внимание Вересны, а она ей его из-за занятости не даёт, — Майя обернулась. В другом конце зала Роуз перекрикивалась с матерью, размахивая руками. — Но, вообще-то, это не мои проблемы. Я, в конце концов, будущий страж, а моя наставница половину занятия выясняет отношения со своим ребёнком. Это никуда не годится!

— Ещё бы, — Азалия сжала кулаки, зло глядя на вход в зал. Майя повернула голову и принялась смотреть на вошедшую наставницу Финна, которая была явно не в настроении. 

— Попрошу всех посторонних выйти из зала! — командирским тоном приказала Эйра. Патриция в один миг схватила вещи и торопливо засеменила на выход, отправив Финну воздушный поцелуй под крики матери Азалии: — Это тренировочный зал, а не комната свиданий! Пятьдесят отжиманий, Фишер!

— А ты почему ушла? — тихо произнесла водница, наблюдая за тем, как воздушник перекривлял возмущения наставницы.

— Ещё пятьдесят! — прогремела Эйра.

— Да тоже из-за этой очень способной дамочки, — последние слова Ли выделила особо язвительной интонацией. — Маркус никогда не оценивал моих способностей, а Патриции вон дифирамбы какие поёт! Я и так на нервах сегодня: тренировки паршивые, никак не могу расслабиться и сосредоточиться ещё с самого первого занятия. Видно, как Александра пытается не показывать своего разочарования. Мы уже четыре дня подряд мусолим одно и то же базовое заклинание.

— Но почему так? Может, тебе что-то мешает?

— Я даже догадываюсь, что, — фыркнула Азалия. — Я в постоянном напряжении из-за того, что подсознательно жду какого-нибудь подвоха. Понимаешь, цветочек, она поступила с тобой точно так же, как мои, прости господи, предки со мной. И я не могу об этом не думать каждый раз, когда остаюсь с ней наедине. Хотя видно, как Александра расстраивается и пытается найти ко мне подход...

— На самом деле, это чувство мне очень знакомо, — вздохнула Майя. — Постепенно я начинаю расслабляться рядом с ней, но всё равно тяжело просто взять и довериться. С Вересной мне общаться гораздо проще, даже несмотря на то, что... В общем, ты поняла. Такое чувство, что она для меня родитель даже больше, чем Александра.

— Могла бы ещё позже прийти, — земельница и водница услышали, как недовольно фыркнула Эйра вместо приветствия только-только пришедшей Александре.

Азалия и Майя тут же замолчали и нехотя поплелись к группе остальных стихийников, окруживших Финна, всё ещё занятого отжиманиями. Девушки сочувствующе посмотрели на воздушника и разбрелись каждая к своей наставнице.

— Она опоздала всего на две минуты, — огрызнулась Ли. — Не все люди заняты только тем, чтобы хамить окружающим.

— Азалия, только не начинай, — проворчал Маркус.

— И не думала, — буркнула земельница.

Тем временем водница внимательно изучила зал и с облегчением отметила, что Роуз таки ретировалась, сдавшись напору матери. Сама Вересна выглядела очень измотанной и рассерженной.

— Давайте вместо того, чтобы выяснять отношения, наконец приступим к занятию, — сказала мисс Мартьян.

Стражи и их преемники разбрелись по углам и принялись отрабатывать изученные ранее приёмы, тем самым закрепляя пройденное. Наставники решили, что первые три недели разумнее посвятить оттачиванию навыков, и только потом заняться изучением боевой стихийной магии и парных заклинаний.

Пока Майя безуспешно пыталась умышленно призвать лёд, Азалия страдала над созданием стены из земли, а Финн раз за разом получал то по голове, то по плечу, то в грудь от метавшей в него увесистый учебник Эйры. Вообще-то, он должен был от него уворачиваться, однако наставница оказалась гораздо проворнее своего ученика. Проблем не было, казалось, только у Оскара, у которого, к слову, единственного не было трудностей с тем, чтобы найти общий язык со своим учителем.

Из зала они буквально выползли ближе к десяти вечера и, решив променять ужин на тёплый душ и мягкую постель, побрели в сторону общежитий, даже не разговаривая друг с другом от бессилия. Даже мечтать о том, чтобы засесть перед сном за поиски информации про Мглу, казалось чем-то слишком смелым.

***

Майя приподнялась на только-только созданной синей волне и резко подалась вбок, заскользив по водной поверхности, как на сёрфе. Прямо у плеча пролетели острые льдины, со свистом рассекавшие воздух. Они врезались в каменную стену и с треском осыпались на пол.

Едва заметно ухмыльнувшись, водница поддалась игривому азарту и, сделав полукруг руками, наколдовала толстую голубую струю и принялась водить ладонями туда-сюда, тем самым качая волну и сбивая наставницу с толку.

Вода с плеском ударялась о камни, брызги разлетались во все стороны, однако волна возвышалась над полом с каждым разом всё сильнее и сильнее. Майя повела струю влево и рывком наклонилась, стоя на согнутых широко расставленных ногах. Ещё три ледышки просвистели где-то сверху.

Освободив правую ладонь, Майя стала удерживать обе волны только левой и тут же начала быстро атаковать Вересну короткими струйками. Та лишь продолжила запускать льдинки одна за другой, щелчками пальцев разрывая атаки ученицы на тысячи маленьких капелек. Увлечённые сражением стихийницы и не заметили, как в зал прошмыгнула не на шутку перепуганная Роуз.

— Ну же, признай своё поражение! — на выдохе воскликнула Майя, оторвавшись от волны и прыгнув вперёд. Ещё несколько сосулек пролетело снизу, едва не разорвав ткань тактических брюк.

Приземлившись на воду, послушно следовавшей за своей создательницей, Майя принялась набирать в свободную руку плотную сферу.

— И не подумаю, — Вересна создала около десяти ледышек и резко разжала ладони, растопырив пальцы. Сосульки рассредоточились и по команде женщины полетели прямо на водницу, атакуя её с разных сторон.

Роуз тем временем подбежала к матери и схватила её за рукав.

— Мама! — громким шёпотом произнесла она, отчаянно дёргая Вересну за рукав, однако её голос не донёсся до Майи, увлечённой сражением.

Майя подалась влево вниз, пытаясь увернуться от ледышек, и тут же получила сосулькой по голому плечу. Застонав от боли, водница выпустила сферу, и та полетела прямиком на то место, где стояла Роуз, и попыталась устоять на волне.

— С какого перепуга ты снова врываешься на занятие? — прокричала Вересна, повернувшись к дочери.

— Мне очень нужно с тобой поговорить! — едва ли не плача, пролепетала Роуз.

Только заметив девочку впереди, Майя махнула рукой, как бы отводя сферу в сторону, и кубарем покатилась с волны прямо на пол. Вся вода мигом растворилась, не оставив за собой и следа.

— Я же просила тебя не мешать тренировкам! — прошипела Вересна, не обращая на Майю никакого внимания. — До конца занятия оставалось десять минут!

«Началось», — водница мысленно закатила глаза и перевернулась на спину. Она взялась за кровоточившее плечо и приподнялась, опираясь на пострадавшую руку.

— Пожалуйста, мне нужно поговорить наедине! — Роуз виновато посмотрела на неуклюже перебинтованное предплечье и всхлипнула. — Если бы это было пустяком, я бы тебя не беспокоила!

«Пришла бы уже просто так на тренировку посидеть, а не выдумывала бы всякие поводы, — подумала Майя, недовольно оглядывая заляпанную кровью ладонь, которая до этого зажимала рану. Ушибленные бровь, колени и бедро саднили. — Я уже почти привыкла к тому, что каждый раз, когда вижу тебя, вспоминаю то чудовище из ванной».

Не вникая в разговор Вересны и Роуз, водница отползла в сторону и встала, скривившись: всё-таки она упала с приличной высоты. Майя натянула высокие берцы и принялась их зашнуровывать, издалека наблюдая за мельтешившими фигурами впереди.

— Ты просто какое-то недоразумение! — донёсся крик Вересны.

Тяжело вздохнув, водница посмотрела на довольно длинный порез, который не переставал кровоточить, и взяла кофту в руки, решив пока не надевать её поверх майки с тонкими бретельками. Бросив неразборчивое прощание, Майя поплелась на выход, даже не оборачиваясь: она знала, что никто всё равно её не услышал.

За последние три недели она уже успела привыкнуть к тому, что ни одна тренировка больше не проходила без постоянных скандалов или разборок. Отношения Роуз и Вересны напоминали общение Эйры и Азалии, которые на дух друг друга не переносили. Даже Мария, известная частыми истериками, на их фоне казалась просто воплощением спокойствия: после ссоры в хижине Беляны она стала полностью игнорировать существование родственниц и избегать любого контакта с ними.

Вытащив из сумки толстую потрёпанную тетрадку, Майя принялась перечитывать законспектированные отрывки из учебников, где упоминалась Мгла, и переведённые куски мемуаров историка Галвина.

За время поисков будущим стражам удалось найти не так уж и много информации, как хотелось бы, а потому они решили обсудить всё, что получилось разузнать и вскоре после этого отправиться в библиотеку Магической коллегии.

— Надо же, у тебя кровь! — воскликнула неизвестно откуда взявшаяся Патриция. Она ткнула пальцем в порез водницы, и та шумно втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

— Эй, ты караулила меня, что ли? — буркнула Майя, отдёрнувшись от огневички.

— На самом деле, да. Хотела поговорить, — призналась Патриция. — Да и нам всё равно по пути: ты же к Финну идёшь?

— Да, но это конфиденциальная встреча, — Майя заправила мокрые кудри за уши и прокашлялась.

— Я ненадолго, — ласково улыбнулась огневичка и мягко положила ладонь на руку водницы. — Просто соскучилась по Финну.

— Понимаю. Я тоже начинаю скучать, когда целый день Оскара не вижу, — она почувствовала, как что-то внутри начало оттаивать, и тон её голоса стал теплее. — Так о чём ты поговорить хотела?

— Можешь рассказать, как отправлять сновидения? — Патриция скользнула пальцами вверх и коснулась кожи чуть выше локтя. — Я слышала, ты очень хорошо разбираешься во всём, что связано со снами.

— Я-то могу, конечно, — водница подозрительно нахмурилась. — Но зачем тебе?

— Понимаешь, тут такое дело, — она начала говорить тише, почти шёпотом. Огневичка взяла Майю под локоть и наклонилась к ней. — Помнишь, я рассказывала про брата? Я места себе не нахожу с тех пор, как попала сюда. Понимаешь, я здесь, а он — где-то там... Может, я смогла бы ему хотя бы присниться?

— А ты уверена, что ему это никак не навредит? — водница приоткрыла высокую дверь библиотеки и пропустила спутницу вперёд.

— Он ведь меня не помнит больше. И не вспомнит никогда. Ему стёрли память, как и всей моей семье. Пускай хоть так я задержусь в его воспоминаниях... — в её голосе зазвучали нотки грусти.

— Ну, хорошо. Я завтра принесу тебе подробную инструкцию, — Майя остановилась перед вновь засиявшей Патрицией и серьёзно добавила: — Только ты пообещай, что не будешь творить глупостей. И не начнёшь ему рассказывать всю вашу историю или подбивать на какие-то преступные действия. Понимаешь, о чём я говорю?

— Да-да, разумеется, — протараторила Патриция и бросилась обнимать водницу. — Спасибо тебе, куколка! Ты — настоящий друг!

— Н-не за что, — неловко пробормотала она, медленно отстраняясь от огневички.

К тому времени, как Майя и Патриция появились в восемнадцатой секции, за столом вовсю кипела работа. Оскар что-то надиктовывал Азалии, сверяясь со своим конспектом, а Финн собирал все листочки с записями в одну кучу.

— Приветик! Как успехи? — чирикнула водница и тут же предупредила: — Я не одна пришла. 

— Мы почти всё переписали. Только ты осталась, — ответил огневик и на мгновение оторвался от письма. Он изучил Майю внимательным взглядом и остановился на её плече. — Девчонка, а ну иди сюда!

Водница послушно засеменила к нему, виновато опустив голову.

— Что это такое? — спросил он, посмотрев исподлобья ей прямо в лицо.

— Мы тренировались драться с Вересной, но Роуз внезапно ворвалась и, в общем... Я отвлеклась, — протараторила Майя.

— Вижу, — Оскар встал и взглядом сказал ей занять его место. Водница послушно опустилась в кресло и поджала ноги. — У тебя бровь разбита и ссадины на руках.

— На ногах тоже, — тихо добавила Майя.

— Фишер, подиктуй пока ты, — огневик передал записи воздушнику, который без возражений принялся тихо зачитывать текст Азалии на ухо.

Таким серьёзным и сосредоточенным Майя друга ещё ни разу не видела. Финн даже не отвлёкся на Патрицию, когда та пришла, и продолжал сосредоточенно работать над текстом, ссутулившись над столом, как девяностолетний горбун.

Сама Патриция, видимо, также решила не мешать своему возлюбленному, а потому незаметно подкралась к Оскару с Майей и встала за спиной, с неподдельным интересом наблюдая за их действиями.

Тем временем огневик достал из сумки резко пахнувшую целебную мазь и приказал воднице намазать порез. Та громко чихнула и почесала кончик носа.

— Будь осторожнее, — он поцеловал её в нос. — Честно говоря, не нравятся мне ваши тренировки.

— Да мне тоже, — призналась Майя, сосредоточенно нанося мазь. — Но я надеюсь, что рано или поздно им надоест ругаться. Честно говоря, я уже начинаю задумываться о том, что Мария, конечно, та ещё стерва, но она хотя бы не позволяла бы себе половину занятия тратить на семейные разборки.

— Если хочешь, я поговорю с мисс Буш на этот счёт, — с этими словами Оскар перевязал порез и накинул кофту на плечи водницы.

— Да уж, Оскар, ты так похож на моего брата, — мечтательно протянула Патриция, игриво проводя кончиками пальцев по спинке кресла. — Не могу не думать об этом всякий раз, когда вижу, как ты общаешься с Майей.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, не оборачиваясь.

— Ну, он такой строгий и холодный со всеми, а с близкими — добрый и заботливый, — её голос снова зазвучал грустно.

— Может быть, — равнодушно пожал плечами огневик.

Огневичка только хмыкнула и заскользила в другую сторону секции. Она плавно опустилась на корточки рядом со столом и опустила ладонь на стопку записей.

— Может, вам чем-нибудь помочь? — обратилась Патриция к Азалии и Финну, игриво заправив прядку коротких чёрных волос за уши.

— Нет, спасибо, — на автомате отчеканила Азалия. Она затянула на скорую руку заплетённый хвостик потуже и потрусила рукой, уставшей от письма.

«Не нравится мне её странное внимание в твою сторону», — призналась водница, коснувшись кольца.

«Если бы она не была подружкой Фишера и моей студенткой, я бы и вовсе не виделся бы с ней», — тут же последовал мысленный ответ.

— Твою мать, Патриция! — за этими словами послышалось много брани из уст земельницы. Азалия и Финн как один отскочили от стола, и листок с отчётом для мисс Буш выпал из его рук.

Весь письменный стол пылал, древесина трещала, а огонь нещадно пожирал исписанные тетради и раритетные издания с бешеной скоростью. Финн растерянно схватился за голову, застыв, а глаза его широко распахнулись.

Майя тут же махнула ладонью, и стол накрыла струя воды, однако огонь жадно проглотил её. В тот же миг Оскар насупился, вытянул руку и поманил пламя пальцами, как бы впитывая его в себя.

— Больно прыткий у тебя огонь, Патриция, — зло прошипел Оскар. — Не хотел сразу исчезать, пришлось работать руками.

— Ну вот! — сокрушался Финн над угольками, которые некогда были записями ребят и обгоревшими книгами. — Три недели работы насмарку!

— Простите, простите! — виновато потупилась огневичка. По её лицу текли слёзы, а длинный прямой нос покраснел. — Это случайно произошло! Я говорила, что не дружу со своим огнём...

— Ты с головой не дружишь, Патриция, — буркнула Азалия. — Какого чёрта лезешь, если знаешь, что в любой момент можешь всё поджечь?

Патриция не выдержала и, громко всхлипнув, зажала рот ладошкой. Она выбежала из секции, а её топот был слышен аж пока огневичка не добежала до мраморной лестницы, ведущей на первый этаж библиотеки. Финн тут же бросился следом, бросив что-то невнятное вместо прощания.

Оставшиеся же молча стояли, осматривая ошмётки бумаги, и будто бы скорбели по заживо похороненной работе.

— И что делать будем теперь? — тихо спросила Майя.

— На самом деле, большую часть информации я запомнил — спасибо моей памяти, — пробормотал Оскар, озадаченно почёсывая шрам на щеке. — Отчёт заново напишем. А вот с книгами беда...

Азалия наклонилась и перетёрла между пальцев тонкие почерневшие листы, превращая их в пыль и пачкая кожу сажей.

— Идиотка. Просто редкая тупица, — голос земельницы буквально дрожал от злости.

— Такое чувство, что она специально это сделала, — задумчиво протянул Оскар. — Только вот зачем?

— Чтобы насолить нам за то, что мы от неё морозимся! Очевидно ведь, — воскликнула Ли. — Теперь нам убирать за ней. Было бы чем ещё заняться...

— Да ладно вам. Я вот тоже однажды чуть квартиру не затопила. А недавно метнула в Марию льдом, хотя до этого ни разу его не колдовала, — произнесла водница. — Всякое может случиться.

— Не нравится мне всё это, ох как не нравится, — Оскар скрестил руки на груди и посмотрел в сторону выхода из секции.