Принц и бродяга (Кавказ)

Жизнь шла своим чередом. Многое поменялось. Поменялась я, люди вокруг меня, лето сменилось осенью. До моей свадьбы оставалось каких-то семь месяцев. Мы решили, что было бы символично, если свадьба будет в марте — месяце, когда мы встретились впервые. Тетя Зайнаб (мама Шамиля) и дядя Аслан (его отец) приходили к нам еще в июле, чтобы одеть мне помолвочное кольцо, и взять слово. Это было весьма волнительно.

Когда деревья сияли в лучах летнего солнца своими изумрудными макушками, а ветер нес с собой не прохладу, а жар, словно из печки, Гаджиев сообщил мне, что наведается с родителями в гости. Для нас с бабушкой это было совершенно очевидно. Но, неожиданно. Очень неожиданно. Учитывая то, что за день до этого я отработала смену у Заура и завалилась спать, даже не смыв с себя макияж. Когда в обед меня разбудил звонок Шомы, я вылетела из комнаты как угорела, пугаясь собственного отражения в зеркале. Бабушка в свою очередь спокойно раскатывала тесто для очередного пирога.

— Это конец! Все пропало! Мы ничего не успеем! Они поймут, что я чушка, уродина и лентяйка, и решат, что я недостойна Шамиля! Бабушка-а-а! — я ныла, нервно суетясь и носясь по кухне, на что королева Фатима смотрела на меня, как на идиотку.

— Кто так решит? Что случилось-то, объяснить можешь? — бабуля взяла меня за плечи, и заставила остановиться.

— Родители Гаджиева! Они сегодня придут в гости. Что дела-а-а-ть? — все еще паникуя протараторила я, а карие глаза бабушки расширились.

— Чего? Время два часа дня, мы ничего не успеем? Ты видела слой пыли на шкафу в прихожей? Это конец! Какой ужас! — тут уже паниковала бабушка, а не я, и если бы не такой спасительный звонок в дверь, мы бы с ней так и ныли бы.

За дверью, как всегда, стоял мой личный супер герой — Магомед Алиев. И этот парень был тем, кто нам нужен. Чистоплотный, шустрый, добрый и безотказный на просьбы королевы Фатимы.

— Я у тебе Ремарка одалживал, если дочитала, верни, пожалуйста, а то у меня из-за пустого места на полке уже нервный тик. — мальчишка беспечно смотрел мне в глаза в ожидании ответа, но я уже видела, как он вытирает пыль со шкафа в прихожей.

— Ба-а-а! Всевышний послал нам помощника. — хитро улыбнувшись, я схватила Магу за руку и затащила в глубь прихожей.

В общем, не успел он опомниться, как уже пылесосил в зале. Бабушка включила турбо скорость, закинула пирог запекаться, овощи для салата вариться, а в духовке пеклось мясо в её фирменном маринаде. В общем по времени, а его у нас было до шести вечера, мы вроде бы укладывались. Говоря мы, я забываю упомянуть то, что лично я, стояла у шкафа в своей комнате и не знала, что мне надеть. Целых два часа. В какой-то момент, я просто уставилась в глубь шкафа, надеясь, что нужное мне платье появится само по себе. Но, оно не появлялось. А еще, к тому же, мои волосы после ванной так и лежали мокрыми сосульками на плечах. В общем до прихода гостей оставалось каких-то два часа, а я все сидела и сидела бы, если бы не ворвавшийся в мою комнату Мага, у которого дергался глаз.

— Асланова, я принял то, что ты не вытираешь пыль со шкафов, принял то, что не двигаешь диван, когда пылесосишь, но приподнять роутер от вай-фая и протереть под ним пыль ты же можешь! — с диким воплем, этот на голову отшибленный подросток жестикулировал руками, впиваясь при этом своим обезумевшим взглядом мне в глаза.

Честно сказать, я испугалась не на шутку. Меня аж передернуло. Это ж надо, так с ума сходить. То, что у него ОКР мы узнали недавно. Когда на едином гос экзамене, он десять раз сменил бланк ответов, потому что у него цифры были кривыми. Цифры! Кривыми! Больной человек. Его классный руководитель посоветовал отправить его к психологу, что мы и сделали. Так мы узнали, что ребенок с детства страдал, но никто не знал. Над этим я уже не смеюсь, потому что парень страдает, и это достаточно тяжелая проблема. Однако, это не означает, что он может на меня орать.

— Слышь! Я тут между прочим тоже от счастья на танцую! Мне нечего надеть! Все пропало! — на последнем предложении я стала реветь в голос и лицо Маги приняло мягкое выражение лица.

— Да, ладно тебе. Давай посмотрим, что у тебя есть. — мелкий сел рядом со мной, и подбадривающе похлопал меня по плечу.

Алиев встал с кровати и подошел к шкафу. Он брезгливо перебирал вешалки, оглядывая платье одно за одним. В какой-то момент Мага замер. Вытянул из глубины шкафа бежевое легкое платье А-силуэта и протянул мне. Мои глаза от счастья округлились, ведь платье-то было новым. Я его вообще еще ни разу даже не надевала. Обрадовавшись я кинулась мелкому на шею, и облегчено выдохнула. За платье можно было не волноваться. Выпроводив пацана за дверь, я переоделась и принялась приводить свою физиономию в порядок.

Где-то из глубины квартиры доносилось как Мага орудует шваброй, а бабушка шумит своим сервизом из приданного. К сожалению с дедом они давно разошлись, поэтому он остался в селе, а мы перебрались в город. Тогда семья моего «отца» (мое отношение к родителям после раскрытия правды о них кардинально изменилось) разделилась, и мой «замечательный» дядя остался с дедом, а бабушка забрала отца. Но сейчас не о грустном, а о том, что буквально спустя час, после того, как я принялась за макияж, мои глаза метнулись к гнезду из волос на моей голове. К моему глубочайшему сожалению крутить волосы на плойку я так и не научилась, именно поэтому, мне была необходима помощь.

— Мага!

На мой зов он отозвался сразу и уже стоял в дверном проеме со шваброй на перевес.

— Ты издеваешься? Час остался, а по твоей голове как будто ураган прошелся.

Алиев посмотрел на мои волосы и задумался. Я заметила, как глаза друга натыкаются на плойку и его глаза засияли.

— Садись. Красиво не обещаю, но презентабельно будет. — Мага взял меня за рукав платья и подтащил к стулу у столика с зеркалом.

И, если бы кто-нибудь, когда-нибудь сказал мне, что Алиев Магомед, будет расчесывать меня и помогать уложить волосы, я бы не поверила. Но это происходило прямо у меня перед глазами. Я смотрела на него так завороженно восхищено, и готова была реветь от того, какой же он всё таки замечательный друг и брат. Брат. Не знаю, реально ли родные братья так себя ведут с сестрами, но мой названный превзошел всех.

Когда он закончил возиться с моими волосами, из зеркала на меня смотрела девушка, чьи карие глаза сияли от увиденного. Я была безупречна. Ни то, чтобы моя самооценка заоблачно высока, или я излишне самовлюбленна, но я определено выглядела достойно. Такую грех замуж за сына не позвать. Я улыбнулась собственным мыслями, а потом обернулась на притихшего Магу. Парнишка стоял позади меня, и нервно крутил расческу в руках. В его глазах был какой-то страх.

— Эй, ты чего?

— Ничего, просто...думаю о будущем.

— А чего оно у тебя такое грустное, раз лицо такое унылое?

— Что я буду делать, когда ты выйдешь замуж? К кому я прибегу за советом или помощью? Ты же мне не просто сестру, ты мне и мать, и отца заменила вместе с бабушкой. А теперь... — у подростка в глазах стояли слезы, а у меня уже бежали по щекам.

Я вскочила со стула и прижала мелкого к себе. Цепляясь за плечи друг друга мы словно делились своими переживаниями. Я тоже боялась. Да, я люблю Шамиля. И спокойно принимаю это внутри себя. Но замужество это не так уж и легко. Я чувствую себя странно. Словно я перешила себя. Словно поменяла и потеряла все, что было мне дорого. Не чувствовала себя на своем месте. Раньше я была будто птица, спокойно поддавалась порывам ветра или сопротивлялась им, делала все, что мне заблагорассудиться. А сейчас, я думаю обо всех, кого мое свободолюбие заденет. И мне тяжело. Не могу сказать, что я не хочу замуж, да за кого, за Гаджиева, но мне так страшно, что мы оба друг в друге разочаруемся. И от этого страха, я готова была бежать подальше от этих медово-зеленых глаз. Только вот, разве все, через что мы прошли было зря?

— Мне тоже страшно. И это нормально, родной. Ты всегда будешь моим мелким братишкой, и не важно замужем я, в тюрьме, в другой стране, или даже, если мы в ссоре. Ты можешь придти ко мне, когда тебе угодно. В любую секунду. Я всегда открою тебе дверь и плевать какую, дверь Гаджиевского особняка или нашей уютной квартиры. Ты всегда будешь главной частью меня. Всегда. Ясно? И не смей думать иначе. — оторвавшись от Маги, я обеими руками схватила его за плечи, и строго уставилась в его посветлевшие глаза.

— Ясно. И ты тоже не бойся. Он любит тебя. Любой. Ты никого не разочаруешь. Ты лучшая. — улыбнувшись мне, он еще раз крепко обнял меня и, наконец, приобрел прежнее выражение лица.

Из глубины квартиры донесся звонок в дверь, и мы с Алиевым переглянулись. Время пришло. Проверив макияж, и вытерев следы от слез, я вышла из комнаты, а Мага следом за мной. Когда мы оказались в коридоре, то наткнулись на три пары зеленых глаз. Мать Шамиля — Зайнаб оглядела меня с ног до головы и так тепло улыбнулась, что я не сумела не ответить ей взаимностью. Аслан Гаджиев кивнул мне приветственно, параллельно благодаря бабушку за предоставленные домашние тапочки. Мои глаза встретились с очарованными зелеными глазами, в которых горели лучи солнца. Шамиль стоял истуканом, глупо улыбаясь, словно первый раз видел меня в платье. Сам он как обычно был в рубашке и классических штанах, ну, хотя бы без пиджака и на том спасибо. В его руках был букет, который бабуля тут же забрала, кинув на меня горделивый взгляд. Мы с Шомой еле сдержали рвущиеся наружу смешки.

— Добро пожаловать! — вовремя опомнившись, я оторвала глаза от смущающего меня Гаджиева, и обратилась к его родителям.

Мы все направились в гостиную. Там бабушка уже накрыла ужин. Она просила меня, чтобы я позвала дядю, ведь, как это без мужчины принимать сватов. На что я разъяренно заявила ей, что в такой важный для меня день этот человек не будет омрачать его. Поэтому вместо кого попало, ответственным за меня стал Алиев Мага, на чьи подростковые плеча легла миссия дать согласие на мое замужество. Когда мы расселись, отец Шамиля стал нахваливать «наши» с бабушкой кулинарные шедевры, а Зайнаб, заметив мой артистизм, хохотнула в ладошку, а я залилась краской. Мага сидел рядом со мной и строил из себя грозного брата, анализирующим взглядом бегая по Шамилю. Аристократ же в свою очередь принял как можно более надменное выражение лица. Мол: «Ты шо, голубушек, чирикнулся?» Вспомнив старый мем, я закрыла глаза, отгоняя глупую фантазию.

Мы ужинали в спокойной атмосфере, перебрасываясь редкими фразами. Я все больше и больше нервничала, от того не могла остановить свои руки, которые то и делали, что ложками накладывали в тарелку салаты. Когда трапеза пришла к завершению, я и Мага стали резво убирать со стола. В какой-то момент, стоя на кухне, я снова запаниковала. Готова ли я к замужеству? Нужно ли мне это? Я счастлива в этих отношениях? Это верный выбор? Зачем мне оно?

— Амина? — кто-то коснулся моего плеча и я обернулась, встречаясь глазами с бабушкиным обеспокоенный взглядом.

— Я не знаю нужно ли мне это. — шепотом проговорила я

— Ты любишь его?

— Да. Но я боюсь. Я словно потеряла себя. Будто я уже не я. Словно концепция по которой я жила: «Долой любовь — она зла!» — канула в лето. Я не понимаю из-за чего.

— Потому что это правильно. Ты любишь, и та девочка, что раньше жила в тебе, пытается помешать тебе новой. Понимаешь? Эти понятия, дурацкие девизы, неправильное понимание любви, все это погибает в тебе. То, что ты чувствуешь, лишь отголоски прошлого. Дай себе сделать этот шаг. Прими эту любовь в себе, и тебе не придется менять себя кардинально, потому что важно лишь понимание того, что ты любишь и любима, и ты готова строить с этим человеком семью. Моя Амина не поменялась, она выросла, и это не страшно, неожиданно конечно, но не страшно, цветочек. Я так горжусь тобой. И Шамиль, человек, принимающий тебя такой, какая ты есть, больше всех достоин того, чтобы ты поверила в вас двоих. Рискни, и ты увидишь, на что способна сила, которой ты сейчас обладаешь. — бабушка говорила вкрадчиво, воодушевлено, и тихо, чтобы нас не услышали.

Моя королева Фатима, самый мудрый человек на свете. Мои страхи не исчезли, нет, но я уже была готова восстать против них, чтобы построить новый мир внутри себя. Мир, что будет лучше, чем тот, что был раньше и я готова к этому. Не зря же все таки я Шамиля украла, не так ли?

— Пусть Всевышний не оставляет меня без тебя. — целуя руки бабушки, я почувствовала, как в груди разрастается сила, о которой она и говорила.

— Вы чего тут? Чайник уже закипел. — Мага отвлек нас друг от друга и мы с бабушкой снова засуетились.

Когда над столом дымились чашки с чаем, в зале почувствовалось напряжение. Не злое, а такое, что от нетерпения пальцы ног поджимаются. Шамиль выглядел немного встревоженно, когда прочистил горло, привлекая к себе внимание.

— Мы все прекрасно знаем, зачем здесь собрались сегодня. И я хотел бы, озвучить цель нашего визита. — Гаджиев выглядел спокойно, говорил вежливо, аристократично, в общем так, что одновременно вызывал чувство восхищения и бешенство.

— Мы внимательно слушаем. — бабуля включила актрису, а мы с Магой удивлено переглянулись.

— Думаю, если, Шамиль продолжит, он задохнется от волнения, а у Аслана рот пирогом забит, так что я скажу. — Зайнаб Гаджиева закатила глаза, глядя на заляпавшегося в вишневом пироге мужа, а я поняла, что хочу быть, как она, — Не знаю, как так получилось, что ваша внучка выбрала моего сына, но для меня это огромная честь, Фатима Мурадовна. Мы, пришли к вам сегодня, чтобы попросить руки вашей внучки и сестры, для нашего сына Шамиля. — она говорила спокойно, весьма дружелюбно, и так уверенно, что я готова была прямо сейчас ехать в загс, а потом её глаза метнулись к Шамилю, который сделав вдох, уставился на нас с бабушкой и не выдыхал, — Который сейчас выдохнет, иначе реально умрет. — толкнув сына в плечо, Зайнаб посмотрела на нас, и я поняла, что хотя бы из-за этой шикарной женщины необходимо сродниться с Шамилем.

— Для нас тоже огромная честь, что такие прекрасные люди пришли просить руки моей внучки. И конечно же мы согласны. — бабуля взяла меня за руку, заметив, что я пытаюсь сдержать слезы частым морганием.

— Вообще-то, я еще не высказался. — Мага поднял руку, обращая на себя внимания, и я захотела ударить его ложкой по лбу.

— Ты серьезно? — Шамиль одним взглядом позеленевших глаз разорвал Алиева на мелкие кусочки

— Нет! Я серьезно. Я отдам свою сестру замуж за тебя только, если ты выслушаешь мои условия.

— Какие условия?

— Терпи её. Я знаю, она бывает невыносима, но это Амо — её не изменить. Отсюда следующее условие: не пытайся ее менять! Не ссорься с ней, а даже, если ссора произошла будь мудрее и не дуйся так долго, как это делает она. Ты знаешь — она всегда права, а даже если нет, она это докажет, так что лучше кивни. И самое главное, то, без чего я никогда не соглашусь на этот брак. Люби её. Так сильно, как можешь. Потому что она заслуживает любви всего мира. И я знаю, что ты сможешь выполнить все эти условия, но хочу получить от тебя обещание. — мелкий выглядел строго, его подростковый взгляд принял суровый вид, и он второй раз за день довел меня до слез.

— Даю слово. А нарушу, можете меня закопать у Заура на дачном участке. — с улыбкой проговорив это, Шамиль обжег меня своими зелеными глазами.

В них цвело лето. Горело солнце. Тепло. Ярко. Так по-настоящему и по родному. Я готова петь дифирамбы его бесконечно красивым глазам. Двум солнцам, что так неожиданно осветили мою жизнь.

Он первый встал из-за стола и я последовала его примеру. Когда мы оказались рядом друг с другом, он вытащил из кармана брюк белую бархатную коробочку. Открыв её, Шамиль аккуратно вынул кольцо и у меня вдоль позвоночника побежали мурашки. Я забыла как дышать, когда Гаджиев поднял на меня свои сияющие глаза. А когда он вопросительно приподнял брови, я зажмурилась и, резко открыв глаза активно закивала. Дар речь пропал, потому что происходило то, о чем каких-то пол года назад я бы никогда не подумала. А если бы кто-то мне сказал об этом, я бы ударила в лицо этого человека.

Шамиль потянулся к моей ладони, обжигая касанием кожу руки, и через секунду на моем безымянном пальце красовалось кольцо из белого золота с маленьким аккуратным камнем посередине. Я улыбнулась, а Шома мягко сжал мою окольцованную руку в своей. Мы оба посмотрели на родных нам людей, которые смотрели на нас с умилением в глазах. Я не знала, что будет завтра, но я была здесь, рядом с бабушкой, улыбающимся Магой, моими будущими свекром и свекровью, я была с ним. С человеком, перевернувшим мою жизнь с ног на голову. Столько приключений, столько перемен, новых чувств. Я не знала, что можно так сильно любить, любить так, что во благо готов отказаться от своих чувств. Не знала, что можно ненавидеть человека, проклинать его, а потом просто понять, проникнуться его историей и найти ему оправдание, дать второй шанс. Не знала, что от одного взгляда можно потерять дар речи и разучиться дышать. А Шамиль научил. Господи, как же я благодарна была в тот момент за то, что я прожила свою жизнь, и увидела этот день.

Сейчас, сидя на бордюре в парке, морально подготавливая себя к грядущим учебным будням, я радовалась и тому, как мои подруги обретали свою любовь, и как писалась их история на моих глазах.

В честь последних дней лета мы собрались, чтобы погулять. Поэтому Зара бежала за Бесланом, чтобы измазать его мороженым. Они решили дождаться нашу с Шомой свадьбу и потом объявить родителям о своем желании пожениться. Атомная бомба из влюбленных идиотов, они по отдельности невозможны, а вместе какое-то смертельное комбо.
Яся с Азаматом сидели на скамейке и читали книгу. У них свадьба в ноябре, и я вижу, как они оба счастливы. Они самая мягкая, нежная и теплая пара из всех. Когда вижу их вместе так спокойна за Ясмин, потому что уверена в благоразумности Азамата и не боюсь за подругу.
Мадо с Зауром сидели у фонтана, девушка жестикулировала и что-то ему рассказывала, а он улыбался ей. Не знаю, как так получилось, что рядом с ним, уверенная в себе, сдержанная и холодная Мадина превращалась в одуванчик и котенка, но это произошло. Она менялась рядом с ним, становилась мягче и вся эта напускная спесь сходила с нее. Самые интеллигентные из нас. И оба переполнены мудростью и сарказмом.

Моя история соединила столько сердец. И я так рада, что все счастливы. Хотя вру, не все, кто-то только кует свое счастье, и этот кто-то звонил мне прямо сейчас.

— Поверить не могу, ты научилась обращаться с телефоном! Какая прелесть. А раньше поднять трубку нельзя было? — недовольный голос парня заставил меня рефлекторно закатить глаза.

Моя типичная реакция на Султана Ахмедова. Вы спросите: Че? А я отвечу: Ниче. Ладно, на самом деле, я сама не поняла, как так вышло, что я стала советчицей Ахмедова в делах сердечных. Женившись на Айлин Даньяловой со скандалом, Султан напрочь отказывался идти с ней на контакт, но, угадайте кто надоумил его позвонить мне и попросить помощи? Усман, тот самый водитель убийца. В общем, Султан находился на том этапе развития отношений, когда ты даришь ей подарки, о которых узнал через седьмое поколение соседкой бабушки. И вроде как, что-то получилось, потому что отличать недовольный и злой голос Султана от недовольного, но радостного, я могла.

— Подарил?

— Она в восторге. Чувствую себя так, словно не щенка ей подарил, а весь мир. Не знаю, что получится, но, если я хочу, чтобы она всегда так солнечно улыбалась, это что-то значит? — голос парня был задумчивым, немного неуверенным, от чего я виновато прикусила губу.

Да, я не виновата, что он испытывал ко мне симпатию, но все равно было неловко. Когда я обернулась, чтобы посмотреть на человека, чьи шаги услышала, то увидела идущего мне на встречу, улыбающегося, как солнце в небе, Шамиля.

— Определенно. — прошептав это, я завороженно следила за шагающим ко мне Гаджиевым, — Она уже в твоем сердце, главное не разрушь то, что так тяжело тебе досталось.

— Заканчивай с философией. Давай, услышимся, пойду. — Ахмедов видимо услышал в моем голосе отвлеченность.

— Ага. — отклонив вызов, я встала с бордюра, убирая телефон в карман джинсов.

Когда Гаджиев со мной поравнялся, я улыбнулась. Словно только с его приходом мир действительно стал светлее и ярче.

— Прости, на работе... — Шома открыл рот, чтобы объясниться за свое опоздание, на что я покачала головой, обрывая его на полуслове.

— Я люблю тебя. — когда эти слова сорвались с моих уст, зеленые глаза Шамиля округлились, брови недоуменно приподнялись, а губы так и застыли в оборванной фразе.

— Что случилось?

— Да, так. Просто захотела, чтобы ты знал.

— Я знаю.

— Теперь, да.

— Ты просто чокнутая, Асланова.

— Какая есть.

— И другой мне не надо. — прошептав это, он мягко притянул меня за локоть к себе, утаскивая в теплые объятия.

Он мало говорит. Он вообще не болтливый. Любит исправлять, когда говоришь неправильно. Иногда через чур сноб. Он не любит, когда не получается с первого раза, раздражается когда не слушаешь. Но он замечательный. Самый лучший на свете. Он слушает, и слушает внимательно. Запоминает мелочи. Он смотрит так, что не нужны бывают обогреватели. Он дает советы, у него можно спросить что угодно. Он заботливый, терпеливый, добрый, безумно щедрый.
Да, у него есть минусы, а у кого их нет? Тем более, любят не за что-то, а вопреки. Поверьте мне, уж я то знаю...