Принц и бродяга (Кавказ)

С каждым шагом в сторону парадной двери ресторана мое сердце сжималось сильнее и сильнее. От страха и нервов я крепко вцепилась в руку Гаджиева, под которую он вел меня к заведению. Я то и делала, что спотыкалась, растерянно и в то же время пристыжено поднимала глаза на Шамиля, который в свою очередь подбадривающе и снисходительно мне улыбался.

— Эта идея была глупой. — буркнула я, когда моя нога в очередной раз решила споткнуться о воздух.

— Ничего подобного. Просто кое-кому нужно расслабиться. Успокойся, мы не на расстрел идем, а на праздник. Плевать, что там будет Султан, и плевать, что сегодня мы наконец сыграем в его игру, считай этот день, днем нашей маленькой победы над Ахмедовым, вот и все. Ну же, улыбнись, Мик. — аристократ остановился прямо перед дверьми ресторана, и развернул меня к себе за плечи.

Его глаза сияли ярче, чем весеннее солнце на лазурно-голубом куполе. Он был спокоен, как удав, и излучал сплошной позитив. И это, учитывая то, как я испортила ему настроение днем ранее. Я бы не смогла так поддерживать человека, который обвинил меня во всех смертных грехах. Так греть глазами человека, который бессовестно пользуется твоей добротой и помощью. Разве можно быть таким прекрасным человеком? Стоп...Как он меня назвал?

— Мик? Это откуда взялось? — я вопросительно взглянула на парня, на что тот весело усмехнулся, демонстрируя мне зубастую улыбку, что также как и его глаза, слепила меня.

— Не знаю. Называть тебя Аминкой – по детски, Ами – тебе не подходит. Называть тебя так, как называют все – Амо, показалось мне неуместным. Осталось только два варианта – Мина и Мика. На Мину ты мало похожа, поэтому мой выбор пал на Мику. А Амина слишком официально. Тем более, когда ты в первый раз сократила мое имя, мне почему-то захотелось сделать то же самое. Мне кажется это демонстрирует степень доверия человека к другому человеку. Не нравится? — Шамиль резко поменялся в лице, обеспокоившись из-за моей реакции на его рассуждения.

Мне стало слишком сложно дышать, а голова совершенно не могла соображать. Он пытался придумать милое сокращение моему имени, чтобы еще больше расположить меня к себе. Я недоуменно и в то же время завороженно смотрела в его глаза, пытаясь найти ответы на свои вопросы. Покачав головой, я обречено усмехнулась.

— Какой же ты...

— Бестактный?

— Невероятный. — мне показалось, что я прошептала это тихо, но как только мои глаза в очередной раз встретились с зелеными-солнышками напротив меня, все внутри меня замерло.

Гаджиев смотрел на меня немного обалдело, словно я сказала что-то безумно шокирующее. Мне казалось он не раз слышал в свой адрес комплименты. А тут как будто в первые. Я хотела было оправдаться, и свести все на шутку, но дверь ресторана распахнулась, и из нее вылетел Беслан, буквально вытаскивая меня из транса, и затаскивая в ресторан. По инерции я схватила за руку Гаджиева старшего, и в помещение мы ввалились втроем.

Зал был полон гостей. Тот самый зал, в котором я вернула Шамилю долг и ушла. Ушла надеясь на то, что больше никогда его не увижу. В итоге все здесь и началось. А теперь мы здесь вдвоем, держимся за руки и приковываем к себе взгляды гостей. Стоп. Мы держимся за руки? Я резко отпустила руку аристократа и неловко уставилась в пол. Беслан рядом залился хохотом.

— Вы как молодожены на следующий день после свадьбы. — Гаджиев младший уже закатывался, на что я, язвительно улыбнувшись, наступила ему каблуком на ногу.

— Асланова, как же ты мне дорога. — парень злобно улыбнулся, шипя от боли.

— А ты-то как мне нравишься. Если бы знал, заплакал бы.

— Итак, Амин, наша миссия на сегодня привлечь внимание гостей, папарацци и Ахмедова. В подходящий момент я дам тебе знак, подготовишься отыгрывать роль. — Шамиль проговорил это, сохраняя на лице спокойствие и расслабленность.

У меня же внутри все свернулось в тугой узел. Я была как натянутая струна, а самое главное, я не собиралась ничего проворачивать. Ни сегодня, ни завтра, ни в какой-либо другой день. Я дала себе слово, что не предам, даже, если он к этому готов. Я не готова. И никогда не буду готова.

— Шом, я... — я схватила парня за рукав пиджака, но в эту самую секунду к нам подошел какой-то взрослый мужчина со своей, видимо, женой.

Договорить мне не удалось. Гаджиев старший завел беседу с подошедшими. Пара обратила на меня свое внимание, и задала мне вопросы касаемо того: «кто я, что я, и с чем меня едят.» Шамиль представил меня, как свою близкую подругу, я рассказала о своих увлечениях и упомянула даже то, кто мой дядя. В какой-то степени я на мгновение перестала жалеть о том, что у меня есть дядя. По-всей видимости репутация у него сносная, раз эти люди одобрительно закивали, заслышав его имя. Дальше разговор ушел в совсем другое русло, в русло бизнеса, и от надвигающейся тоски меня спас Беслан. Гаджиев младший потащил меня куда-то, постоянно повторяя, что я буду в восторге.

Этот большой-ребенок привел меня к аквариуму с рыбами. Сказать, что я была восторге, это ничего не сказать. В этой коробке с водой плавали разные рыбы, зеленые, желтые, в полоску, в пятнышко, там были даже сомы и раки. В общем дело на ближайший час у меня и Беслана нашлось.

— Слушай, Асланова, вопрос у меня к тебе. — парень как-то смущенно отвел взгляд от аквариума в сторону, и нервно оттянул галстук.

— Ничего себе. Это, что за вопрос такой, что ты так занервничал. — я прыснула со смеху, но заметив укоризненный взгляд Гаджиева младшего взяла себя в руки. — Ну, так, что за вопрос?

— Как...Фух. Так, соберись! — Беслан кивнул сам себе, и поднял глаза на меня, — Как сделать так, чтобы Зара обратила на меня свое внимание? — выпалив это на одном дыхании, он зажмурился в ожидании чего-то.

— Смотря какого характера должно быть внимание. Отрицательное у тебя уже есть.

— Нет, не в этом смысле. Я...короче, нравится мне она. Сильно. Аж бесит. Что делать, а? — парень ковырял носком туфли кафель, а я все больше и больше умилялась семейке Гаджиевых.

Передо мной стоял Гаджиев Беслан, который смущаясь объяснялся мне в чувствах к моей подруге. Ну, что за прелесть?

— Во-первых, возьми себя наконец в руки, и прекрати шалопайничать. Какой бы девушка не была, ей все равно будет нравиться серьезный и ответственный парень. Во-вторых, прекрати клеить все что дышит и движется, Зару это бесит. И, наконец в-третьих, облегчу тебе немного задачу, ты Адлановой и так уже симпатизируешь. Осталось немного поработать с характером и она твоя. А, и еще, самое главное – зефир, много зефира. — отчеканив это, с самым что ни на есть непроницаемым выражением лица, я все таки рассмеялась в голос.

— Спасибо. И еще одна просьба, этого разговора не было, ты ничего не слышала и не видела. — Бес сделал знак руками «слежу за тобой», и скрылся за аквариумом, как какой-нибудь шпион.

Эта ситуация меня позабавила. Я даже представила как эти двое – Зара и Беслан, начнут встречаться, а потом еще и поженятся. О, ужас, это будет самая безбашенная пара на свете. Уже вижу, как из-за них взрывается пол города, и машины взлетают на воздух.

— Чего задумалась? — передо мной возник Шамиль, от чего я слегка опешила.

— Напугал. Да, так, о своем. Ахмедова не было видно еще? — я судорожно стала оглядываться, пытаясь найти знакомый холодный взор голубых глаз.

— Был. С отцом здоровался, вроде вышел подышать. Еле сдержался, чтобы не начистить его лицемерную физиономию. — Гаджиев старший сжал кулаки, и заметно напрягся.

— У меня вопрос назрел. А какого черта Султан здесь делает, то есть...

— Отец ничего не знает. То есть, он знает, что Иса Дамиров умер, и Султан теперь встал на его место, но мой отец не знает всех подробностей, как и все те, кто об этом судачат, версий много, а правдивой не найти. К тому же он думает, что мы все еще друзья. От одной мысли, что мы вообще когда-то ими были, меня передергивает. — Шамиль слегка поежился, а потом внезапно взял меня за руку. — Пойдем, познакомлю тебя с родителями. — после этой фразы земля ушла из под моих ног, но я уже не могла сопротивляться, так как Шома взял меня за руку и повел к одному из столиков.

За стояла пара, мужчина и женщина среднего возраста. При этом женщина выглядела довольно изящно и ухоженно. Одеты они были с иголочки, как и сам Гаджиев. Но, что меня больше всего поразило, это абсолютная идентичность глаз Шамиля и женщины стоявшей передо мной. Это была она – Гаджиева Зайнаб, мать Шамиля и Беслана. И её глаза, что смотрели на меня с восторгом и огромным интересом, грели меня также как и солнечные глаза Гаджиева старшего.

— Добро пожаловать, Амина. Я очень рада наконец тебя увидеть. — женщина протянула мне руку, и я опешила.

Откуда она могла знать меня? Я никогда раньше не видела родителей Гаджиева, а тут такая осведомленность.

— А откуда...

— Мальчики часто о тебе рассказывают. О том, как вы вместе встреваете в какие-то приключения. Спасибо, что вносишь краски в жизнь Шамиля, а-то сидит целыми днями в ресторане, делами руководит. Ну, этим он весь в отца. — Зайнаб с упреком взглянула на сына и супруга, которые неловко отвели взгляд.

— Заметь, Зайнаб, у нашего сына такой же прекрасный вкус, как и у меня. — Аслан Гаджиев с улыбкой кивнул на меня, а после подмигнул Шамилю, на что парень еле сдержал улыбку.

Я залилась краской, и осознав, о чем говорит отец Гаджиева, нервно закачала головой и стала размахивать руками.

— Нет, что вы, мы всего лишь друзья!

— Да, так и есть. — Шамиль странно улыбнулся родителям, и взял меня за руку, видимо, чтобы я успокоилась, но я еще сильнее запаниковала.

Однако, мою панику прервала включившаяся мелодия вальса. Люди уже стремились на танцпол со своими половинками. Гаджиев Аслан тут же протянул руку своей супруге, на что та сама потащила его на танцпол.

— Позволишь? — Шамиль протянул мне руку, на которую я глупо уставилась.

— Чего?

— Я приглашаю тебя на танец.

— И?

— Асланова, не тупи. — после этой фразы, парень резко притянул меня к себе, и я почти врезалась в его грудь.

Мои глаза в панике стали бегать по лицу парня в поисках подвоха, но тот лишь весело улыбнулся, и поставив одну свою руку мне на спину, а второй взяв меня за руку, он стал вести меня в танце. Я боялась отдавить ему ноги, но Шамиль уверенно переставлял их, и вел меня с такой легкостью, словно я перышко. Его парфюм ударил в легкие, дурманя меня отравляя разум, и подпитывая без того пьяное сердце еще больше.

Я слышала как сильно оно ухает в груди, и не могла контролировать свои глаза, которые бегали по лицу Гаджиева старшего, находя очередную родинку или мелкий шрамик. Я буквально пьянела с каждым шагом, и когда наша пара стала ведущей в середине зала, и вокруг нас образовался круг, я и вовсе забыла в этом головокружительном танце о том, где я, кто я, и какую цель преследую.
Его зеленые глаза сегодня были красивы как никогда. Зрачок почти закрывал радужку, а солнечные лучики, тянущиеся тонкой паутинкой по зеленому полотну радужки, сияли золотом.

В горле стоял ком из недосказанных слов, ком из всех тех чувств, что горели внутри меня, и еще сильнее воспламенялись под натиском  обворожительных зеленых глаз. Наверняка мой взгляд выдавал меня с головой, но мне было все равно, все равно, потому что эти глаза, с таким трепетом глядящие на меня, внушали мне лишь решимость и уверенность, и ничего не могло бы мне помешать. Однако, все хорошее рано или поздно заканчивается, как и мелодия вальса.

Шамиль остановился, но не выпускал меня из своих рук. Я чувствовала на себе взгляды людей, но рядом с этим человеком мне было не страшно. Совсем не страшно. Я метнулась глазами на Гаджиева старшего, но, заметила у одной из арок знакомый взгляд серых глаз. Ахмедов одними глазами дал мне понять, что ждет меня. Я посмотрела на Шамиля, а в его спокойных до этого глазах горело яркое пламя. Пламя решительности. О, нет, только не это. Не сейчас!

— Амин, я... — Гаджиев открыл было рот, чтобы продолжить предложение, но я тут же остановила его.

Я не могу. Не могу пользоваться его хорошим отношением ко мне, и втаптывать его в грязь перед таким количеством людей. Нет. Ни за что. Даже, если на кону жизнь мои родителей. Я не могу подвергнуть другого человека мучениям, ради собственного счастья.

— Нет. Ты не должен. Слышишь? Не должен. Я отойду на пару минут, а когда подойду, обязательно все объясню. — я нехотя отпустила руку Гаджиева, на что тот недоуменно взглянул на меня.

— Но...

— Никаких но. Подожди меня, ладно? — на свою просьбу я получила кивок головой, и резво направилась к тому самому месту куда ранее прошел Ахмедов.

Пока я шла, я сильно задумалась над тем, что могло только что произойти. То есть, Шамиль действительно сейчас был готов перед всеми признаться мне в любви, и услышать отказ и унижение в свой адрес от меня? Я была в таком состоянии, что после этого, единственное, что я бы сделала, это ответила взаимностью. Тогда мы оба были бы в шоке. Из раздумий меня вывела стена, в которую я со всей дури вписалась лбом.

— Чтоб тебя! Неужели нельзя... — как только я подняла голову вверх, я встретилась с серыми глазами Ахмедова Султана, и мой гнев возрос с новой силой.

— А сама? Неужели так сложно поднять глазки? Или ты дальше своего носа ничего не видишь? — парень по всей видимости был в настроении, и даже улыбнулся мне.

Улыбнулся, мне, Ахмедов Султан. На моей улице сегодня праздник, двойное комбо!
Однако, эта улыбка меня насторожила. И я подозрительно окинула его взглядом.

— А ты чего такой счастливый? Думаешь, сегодня я разыграю такой долгожданный тобой цирковой номер? Ошибаешься. — я победно ухмыльнулась, застав на лице Султана треснувшую от негодования улыбку.

—Хах...— парень наигранно ухмыльнулся, после чего кивнул прошедшим мимо гостям, и резко схватив меня под локоть, затащил за угол в коридоре.

Я встретилась спиной с холодной стеной, и прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от неожиданности и негодования. Хотела я было отпрянуть от стены, как Ахмедов наклонился близко к моему лицу, устанавливая зрительный контакт.

— Ошибаюсь? Я? Асланова, забыла с кем в игры играешь? Одна твоя ошибка и все, что тебе так дорого...

— Что? Что случится? Убьешь кого-то? Взорвешь мою квартиру? Разрушишь чью-то репутацию? А смелости хватит? Совесть не загрызет? — я оттолкнула Султана от себя, предоставляя себе пространство для существования, и отчеканила все это, глядя прямо в холодные серые глаза.

Лед в глазах парня тронулся, и вместо серого, глаза приобрели голубоватый оттенок. Он злился, явно злился. Желваки на его лице забегали, а руки сжались в кулаки так, что костяшки побелели.

— Не переходи границы! Ты пользуешься моей добротой! — Ахмедов взвыл как раненый зверь, он был словно весь на взводе.

Но я и не такое видела. Меня таким не напугать. Уже не напугать. Именно поэтому я лишь ухмыльнулась на его поведение.

— Выглядишь жалко. Мне жаль тебя, правда. Ты очень сильно ошибся с тем, что посчитал меня, якобы подходящей на роль твоей пешки. Мало того, ты еще позволил себе понастроить в своей голове песочные замки. Жаль. Правда жаль. Ты очень сильно ошибся. — последнее я выплюнула так, что  мне на мгновение показалось, как вместе со словами вылетает смертельный яд.

Оттолкнув парня в сторону, я хотела было вернуться в зал, как Ахмедов меня окликнул.

— Да, и ты особо не меткая. Тоже промахнулась с выбором. Ну, не выполнишь ты наш договор, и что? Думаешь, он к тебе прибежит? Хах, Асланова, ты обычная девушка, живущая с бабушкой в обшарпанной квартире, сиротка без рода, племени и приданного. Думаешь этот принц на тебя посмотрит? Ладно, ладно, допустим посмотрит. А будет ли продолжение? Не отвечай. Я сам за тебя отвечу. Если, ты не знала, у таких людей как Шамиль, давно имеется кандидатка в жены. Показать тебе? — он даже не стал слушать мой ответ, а подвел меня к проему между коридором и залом ресторана, он поднял руку и указал на Шамиля, который стоял со своей мамой в окружении незнакомых мне людей, — Женщина в бежевом платье – Зайнаб Гаджиева – мама Шамиля, рядом с ней стоят Эльнара и Айлин Даньяловы. Так вот Айлин – без пяти минут невеста Шамиля. — Султан победно ухмыльнулся, он смотрел прямо своими леденящими глазами в мои, и видел все, что творилось внутри меня.

А внутри меня был штиль. Я была спокойна. На удивление. Однако, соленые капли вот-вот готовы были побежать по щекам. Я до боли прикусила губу, и полными слез глазами посмотрела на Ахмедова. Его глаза горели победным огнем.

— Один одни получается. — я прошептала это, и вырвав свою руку из руки этого недочеловека, хотела было уйти, но что-то заставило меня обернуться, — Знаешь, чем я и ты отличаемся в данный момент? Я никогда в жизни не предам его доверие, даже, если от этого будет зависеть моя жизнь. А ты, готов втоптать дорогого тебе человека в грязь, лишь бы одержать победу. Готовь другое задание на завтра, я ухожу отсюда. — я посмотрела на него снова, огонь потух, и он принял вид потерянного мальчишки, где-то посреди огромного города.

Я чувствовала себя также. Мои ноги рвались вывести меня из этого ресторана поскорее. Люди мешались под ногами, и мне приходилось тактично обходить их, или просить отойти. Я чувствовала, что если не выберусь отсюда прямо сейчас, сломаюсь прямо здесь. А ломаться было нельзя. Категорически нельзя. Я уже вышла за дверь и стала спускаться по ступенькам с крыльца, но кто-то вновь потянул меня за локоть, и развернул на себя. Рывок при повороте был мягким, и хватка слишком бережная, именно поэтому я сразу поняла, кто передо мной.

— Оставь меня! Мне нужно идти. — не контролируя себя, и свой гнев, я оттолкнула Шамиля от себя и сбежала по лестнице, чуть не сломав каблуки.

На улице стояла ночь, и на небе сияла полная луна, грустно светившая на меня. Внутри меня душила обида. На что я надеялась? На что? Кто я, и кто эта Айлин? Принцесса из дворца, и девчонка из подворотни. Только вот, к чему тогда эта забота, эти взгляды, эта бескорыстная помощь? Решил пожалеть бедную девочку? Ну, что ж молодец, у него получилось. Я действительно чувствую себя жалкой.

— Да, остановись ты! — Гаджиев снова поймал меня под локоть и схватил уже не так мягко, как в первый раз.

— Я иду домой, убери руки! — я истерично размахивала руками, и пыталась вырваться из хватки Шамиля.

— Что произошло за пять минут? Это Ахмедов, да? Что он опять тебе сказал? — парень схватил меня за плечи, и немного наклонил голову, заглядывая мне в глаза.

Я готова была вот-вот разрыдаться и скорее всего Шамиль даже увидел пелену слез на моих глазах, поэтому ослабил хватку.

— Что произошло? — уже мягче и без напора спросил он, на что я запрокинула голову к небу, пытаясь найти силы, чтобы ответить на его вопрос.

— Я не понимаю тебя. Слышишь? Не понимаю! Чего увязался за мною? Зачем помогаешь? Какова твоя цель, и почему ты терпишь меня? Я доверяюсь тебе всецело, но почему? Почему ты так ко мне относишься? Тебе жаль меня? Или ты просто хочешь помочь? Или есть что-то, чего я не знаю? Я не понимаю, Шамиль. Правда не понимаю! Какова твоя цель? — я выкрикнула последнее так, что голуби гуляющие по асфальту взлетели все до единого.

Настала тишина. Я слышала только свое бешеное сердце, и размеренное дыхание Гаджиева. Он растерянно бегал глазами, а потом и вовсе отпустил мою руку. Обида кольнул меня еще сильнее, и я не выдержав шмыгнула носом, закусывая губу, чтобы не всхлипнуть.

— Все ясно. Ты просто жалеешь меня. Ненавижу. — выплюнув это, я развернулась и подняв подол платья, пустилась в бег.

Не успела я пробежать и пяти метров, как он снова схватил меня за руку и развернул на себя. Я забрыкалась, всеми силами пытаясь скрыть слезы, бегущие по щекам. На мое сопротивление, Гаджиев лишь раздраженно фыркнул, и перекинул меня к себе на плечо.

— Отпусти меня немедленно! Я хочу домой! — я била его кулаками по спине, пытаясь вырваться, но он во-первых был сильнее, во-вторых не давал мне упасть, надежно удерживая на своем плече.

— Я отвезу тебя домой. — спокойно проговорив это, парень щелкнул ключом от машины, и понес меня к машине, стоявшей на парковке.

Только он закинул меня на переднее сидение, как я попыталась вырваться, но и тут меня ждало фиаско, Гаджиев пристегнул ремень безопасности. Пока я пыталась избавиться от него, Шамиль уже сел за руль и машина тронулась. Я раздражено ударила по передней панели машины, и отвернулась к окну. Судорожно стирая слезы с лица, я постепенно успокаивалась. Когда мои всхлипы прекратились, Шамиль потянулся к бардачку, и достав оттуда пачку салфеток, протянул мне.

— Ты объяснишь мне, что произошло? — парень сосредоточенно вел машину, при этом поглядывая на меня.

— А что произошло? — я наигранно улыбнулась ему, но все также переживала внутри себя бурю.

— Что это за истерия? Нет, я не против, если тебе плохо, если ты устала, если раздражена, то пожалуйста. Я готов выслушать и поддержать. Но, с чего вдруг ты решила, что я преследую какую-то цель, помогая тебе? — Гаджиев старший недоуменно смотрел на меня, а я на знала что ответить.

«Он не должен знать!» — горело у меня в сердце. Если эта правда всплывет, мне страшно представить, что потом будет.

— Не знаю. Я...я увидела тебя там, в привычном для тебе обществе, с подходящей тебе по статусу и положению в обществе, девушкой, и задалась вопросом, а что я делаю в этом обществе? — с одной стороны я не лгала, а с другой, внутри все так и просило избавиться наконец от этого тяжелого бремени безответной любви.

— Что? Ты с ума сошла? Мне твое общество в миллион раз милее общества таких «подходящих мне по статусу». — парень брезгливо изобразил в воздухе кавычки, — И, почему ты не дала мне выполнить наш план?

— Не могу. Не могу я воспользоваться этой бескорыстной помощью, не могу втоптать тебя в грязь, не могу слушать с твоих уст слова о симпатии! Во-первых не хочу я тебя позорить на всеобщее обозрение, во-вторых, слышать в свой адрес слова о симпатии от тебя это так не органично, так странно и невыносимо даже думать об этом. Понимаешь? — я снова не солгала, я сказала все так, как есть, и уставилась на него в ожидании ответа.

— Нет, не понимаю. Мы говорили об этом я был готов к тому, что мои чувства втопчут в грязь. Что сейчас произошло? — он строго взглянул на меня, на что я отвела взгляд.

Мы почти подъехали к моему двору. Мне нужно было еще немного отвлечь его от темы, чтоы он не продолжил докапываться.

— И во-вторых, почему это, мое признание тебе в симпатии не органично выглядит? Мы с тобой дружим, и мне с тобой комфортно. Не нужна мне никакая другая девушка, когда проводить время с тобой мне только в радость. — Шамиль остановил машину у моего подъезда, и повернулся ко мне, чтобы взглянуть.

Его глаза смотрели в мои, а фраза выпущенная им словно стрела попала прямо в мое сердце. Уязвленное, оно больно заныло, заставляя меня от боли прикусить губу. Он смотрел иначе. Смотрел так, словно ему было важно внушить мне мою значимость в его глазах. Так, будто ему на меня не все равно.

— Почему? В чем причина? — я непонимающе смотрела на него, пытаясь найти ответ, но Шамиль отвёл взгляд, и мои нервы сдали.

Мне нужен ответ. Причина, по которой он рядом, это жалость, дружеский порыв, или же что-то другое. Но он молчал. Молчал и отводил глаза.

— Все ясно. На этом наши пути расходятся. Спасибо за помощь, дальше я сама. Всего хорошего. — я проглотила комок обиды, и вышла из машины закрыв за собой дверь.

Я направилась домой, а машина за моей спиной издала визг шин.
Он за мной не пошел.