20.
──────── ────────
Больше Люк ничего мне не показывал: он лёг спать, когда допил остатки пиво, и я помогла собрать раскиданные диски.
Все эти долгие двадцать минут мне казалось, будто ещё недавно, до того, как я появилась в этой комнате, он менял их один за другим, просматривая ролики беззаботно и с улыбкой.
Может, я была и не права, но ощущение недосказанности никуда не делось даже к вечеру, когда я смогла прийти в себя после целой ночи прослушивания музыки.
Вечером, собираясь на работу, снова обнаружила маму на кухне: она держала руку на лбу и с увлеченным видом листала журнал о готовке.
— Может, сегодня без чтения, если тебе плохо? — тихо предложила я, приобняв перед уходом.
— Мне скучно, надо же хоть чем-то себя занимать! — выдохнула она, пожимая плечами, — Да и я уже спать скоро иду.
— Вот и отлично. Спокойной ночи, а я пойду.
— Хорошей смены!
Выбежав на улицу, я поправила край куртки и пошла по изученной дороге — вперёд, а затем до конца улицы и налево. Там, где кончается наша, далее идёт одна из главных дорог, ведущих к городам и разветвляется к границе штата.
Я старалась забить себе голову чем угодно, лишь бы не думать о Люке. О том видео, о тех кадрах с Джошуа, о его коротких и растрёпанных волосах, о том, что сейчас мы замешаны во что-то «плохое» с состоянием брата.
Мы вновь, как и тогда в детстве, вынуждены шептаться за его спиной, а может — я всё-таки не знаю чего-то ещё.
Ситуация с Мэттом всё ещё не давала покоя, поэтому, когда я открыла дверь, заходя в торговый зал, то первым делом бросила взгляд на кассу, за которой никого не было. Поджав губы, я замкнула дверь и оставила вывеску «Перерыв», а сама прошла к складу.
В нашей маленькой комнатке я столкнулась с Шайей, и та радостно подняла руку в воздух, словно намеревалась сообщить о какой-то чудесной новости:
— Мы теперь работаем вместе! — её счастью действительно не было предела, она даже несколько минут топталась на месте, как маленький ребёнок, которому рассказали о поездке в зоопарк.
Сначала я ошарашенно смотрела на неё, а затем всё-таки приобняла. Мэтт решил таким образом оборвать со мной контакты?
— Я переоденусь и приду, обсудим!
Показав Шайе рюкзак, я улыбнулась и открыла шкафчик, думая о том, насколько со стороны Мэтта трусливо было так нас менять.
Или нет?
Мы всегда оставались вдвоем с парнями, потому что могли рассчитывать на помощь в случае залёта в магазин каких-нибудь пьяных зевак: я пусть и была достаточно боевой девушкой, но веса вряд ли хватило бы, чтобы завалить даже человека своей комплекции.
А теперь — две маленькие девушки ночью одни в магазине, где частенько покупатели оказываются проезжими, которым не составило бы труда скрыться в случае причинения какого-либо вреда: несколько раз несовершеннолетняя шпана пыталась воровать, а я не смогла даже удержать одного из них, самого тощего!
Камеры всё ещё не работали, ведь пока прокинули лишь новые провода, но отчего-то я уже понимала, что на днях к нам заглянет Люк — сегодня они уехали по делам вместе со Спейрсом, а как будут проводить вечер — мне неизвестно.
Когда я вернулась в зал, Шайя уже загружала кассовый аппарат и устало смотрела в монитор, иногда мигающий и блестящий в её глазах.
— Ты поспала? — спросила она.
— Да, немного. Пойду... выставлю газировку.
Холодильник был рядом, так что я, подкатив тележку и поплотнее завернувшись в рабочую куртку, принялась греметь стеклянными бутылками, но всё ещё хорошо слышала Шайю.
— А я каталась с девчонками до самого утра! У нас только Келли не пьёт, и вот представляешь: ночь, у нас грохочет музыка, девчонки разливают на кого-то оставшееся пиво! И всё это под ветер, ни одной живой души кроме нас на дороге!
— Ох, завидую!
Я попыталась припомнить, когда в последнее время выбиралась куда-то за стены дома, но в голове всплыло только награждение Люка: оно так быстро пролетело, а затем ещё и «знакомство» с Джошуа...
— Не хочешь как-нибудь с нами? Мы не кусаемся! Можно даже съездить на реку. Там обычно ошиваются всякие студентики, но какая вода!
— Вы ещё и купались ночью?
— Вода тёплая, а мне под градусом всегда хочется заняться какой-нибудь фигней! И я уже устала от всего подряд. Неужели искупаться после пары пива — это что-то за гранью разума?
— Ты так говоришь, будто пытаешься себя оправдать. Но теперь я тоже хочу в реку! Может. смогла бы уплыть подальше и пролежать несколько часов на траве...
— Мы часто валяемся там, особенно летом, но и сейчас погода не обидит! Мы поедем в пятницу, ты как?
— Я скажу, если решу, — улыбнувшись, я закрыла холодильник одновременно с распахнувшейся дверью.
В магазин зашли несколько молодых парней и тут же разбрелись по залу. Шайя открыла смену и убирала остатки чековой ленты с кассы, снимала старые ценники и меняла их на свежие, вырезанные и вставленные в пластиковые держатели.
Мне почему-то приспичило расставить весь товар, который привезли до нашего прихода, потому что в другой смене за кассой привыкла сидеть Шайя: стоять на месте или просто стирать пыль.
Я прошла туда-обратно, закинула в небольшую тележку несколько коробок с печеньем и чипсами. Толкнув её вперёд перед собой, сделала несколько вдохов и выдохов. Почему-то в груди что-то уныло затянулось, заставляя скривиться.
Через ряд болтали те самые парни: обсуждали шепотом, что собираются взять, спорили и шикали друг на друга. Руки на автоматизме выставляли товар по изученным рядам, меняли стопки, а взгляд цеплялся за сроки годности.
Привычка.
Нелёгкую работу, вроде выставления пива или воды, громоздких мешков с собачьим кормом и прочих вещей, которые могли бы травмировать слабый женский организм, брал на себя Мэтт: он часто просил посидеть на кассе или заняться мелочёвкой, занимался тем, что любил больше всего — таскал тяжести и болтал.
Но и я не была такой уж слабачкой, чтобы не справиться с самой простой работой — даже молодые школьницы шли подрабатывать на склады и мелкие заправки, чтобы подзаработать на карманные, а уж я привыкла, даже после работы в школе, что мне требуется физическая активность.
Уж какая-нибудь — точно.
В ушах будто зазвенело, и я обернулась на раскатистый смех Шайи, которая опиралась за кассой на плотную деревянную стойку. Рядом стоял мужчина, и мне пришлось сделать несколько шагов вперёд, оставляя тележку, прежде чем узнать в нём Джошуа.
— Привет...? — он отвлёкся от разговора с Шайей и кивнул мне, на что я неловко улыбнулась в ответ, — Люк ещё не приехал?
— Нет. Я даже не ждала.
— Решили сделать побыстрее, но всё равно это займёт около недели. Где Мэттью? — официоз в последнем предложении заставил меня слегка съёжиться.
— Он теперь в другой смене! — хихикнула Шайя, склоняя голову так, что длинные серёжки в двух проколах зазвенели, стукнувшись друг о друга, — Видимо, очередная перестановка. Теперь у нас сильное женское общество!
— У вас есть бита? На всякий случай.
— Ой, нет!
От меня не укрылся толковый флирт: немного подавшись навстречу, Шайя обворожительно улыбалась и почти разговаривала глазами. В них словно варился целый котёл с зельем, способным завоевать любую страждущую мужскую душу.
Я вновь не сдержалась от улыбки, но вернулась к тележке. Та, задетая в спешке моими бёдрами, покатилась и врезалась в одного из парней, что спорили о покупках.
Почему-то мой шаг ускорился, я хотела поскорее избавиться от осознания того, что Шайя решила поболтать с Джошуа, но я не успела различить в его голосе ни единой эмоции. Вопрос о бите он задал ровно, без излишеств спокойным голосом.
— Эй, ну ты видишь, куда катишь? — почти рявкнул парень, в чьё колено стукнулась тележка.
Он выглядел как подросток, в рваных джинсах и с характерно красными глазами. Кожаная куртка в потёртых значках вальяжно сползла с одного плеча.
Определенно под травкой. Ненавижу такие моменты. А ещё больше — конфликты.
В груди задрожало волнение, пусть до этого я никогда не боялась перспективы ругани с клиентами — это было нормальным событием, но сейчас...
Мне стало дурно.
Длинноногий парнишка с маллетом, лет двадцати, смотрел на меня почти с нескрываемым презрением. Он пнул тележку так, что она загромыхала и докатилась со скрипом обратно, чуть не ударив меня в ответ.
— Донни, угомонись, — фыркнул его друг, появившийся из-за соседнего ряда, — Погнали уже! Извини.
Последнее он бросил уже мне, виновато поджав губы. Низкий, стриженный коротко. Кажется, они не местные. Просто проезжали мимо, забежали к нам, чтобы закупиться перед дорогой.
— Что за шум? — спросил мужской голос за моей спиной, но я не ответила.
Просто забрала тележку и, под затуманенным взглядом высокого парня в рваных джинсах, увезла недоставленный товар на склад. Прикрыв дверь, я постаралась прийти в себя.
Лишь сейчас, спустя несколько долгих секунд, я поняла, что у меня потемнело в глазах, а руки сжимаются и разжимаются так, будто я готова взять — и разнести кому-нибудь лицо. Странная злость накатила волной и не решалась оставить берег нетронутым.
Просто переволновалась.
Мэтт заменил себя Шайей, и против неё я не имела ничего против: именно с ней мне и хотелось бы работать в смене, если пришлось бы делать выбор, но...
Что я сделала ему? И почему я вообще чувствую вину за то, что отказала?
Голова немного успокоилась, но мне пришлось провести в подсобке несколько минут.
Я просто смотрела перед собой, взглядом гуляя по карте города, приклеенной к стене. Из зала слышались смешки, переговоры, но для меня всё звучало глухо, я словно окунулась под воду, зажав нос пальцами и зажмурившись.
Чёрт с ним, с Мэттом.
И с его проблемами.