17.
──────── ────────
10 лет назад.
Мне всё ещё шестнадцать.
В огромных отцовских наушниках играет группа Crazy Town, и недавно у них вышла новая песня — Нейтан быстро нашёл мне диск и переписал на другой, и теперь я могу рисовать под неплохое сопровождение без надобности таскать плеер отца.
— Алекс, пойдёшь ужинать? — глухой голос мамы за дверью заставил вздрогнуть, его я услышала даже сквозь гитарные риффы в припеве.
— Нет, мамуль! — я отложила карандаш и подскочила, чтобы открыть.
Как только она посмотрела на меня, я тут же убрала волосы с лица и улыбнулась как можно более непринужденно.
— Ого, ты накрасилась! Куда-то собираешься?
Я до последнего не хотела говорить ей о том, что Нейтан позвал в гости — у него день рождения, и с друзьями он уже отпраздновал, а теперь зовёт меня. Мы не виделись уже несколько дней.
— К Нейтану в гости, — шепнула я негромко, выглядывая, чтобы убедиться, что поблизости нет отца, — Только папе не говори! Я Нейта уже долго не видела. Он хочет спортивную стипендию в...
— Хорошо-хорошо, — кивнув, мама облизнула палец и провела им под моим глазом, — Только тушь осыпалась...
— Я у тебя её взяла.
— Предупреждай, а то я думаю, что у меня в сорок с лишним деменция начинается... — пробурчав, она отошла и сняла с плеча кухонное полотенце, — Дома быть в десять или утром, если мама Нейтана разрешит остаться. Хорошо?
— Да, конечно! — я обрадовалась, ощутив, как по телу пробегают долгожданные мурашки волнения, освобождая от страха быть осужденной за побег к парню, — Пойду тогда оденусь!
— Он зайдёт?
— Конечно, там так темно, я одна не пойду!
— Отлично. Подумай над ночёвкой, потому что телефон ещё не починили, а если тебе приспичит вернуться, то либо Нейтан тебя подвезёт, либо придётся идти пешком. Этого я не хочу.
— Нейтан не подвезёт, — хмыкнула я, — Его отец отобрал машину, чтобы он не поехал загород пропивать подаренные деньги.
— Пропивать? А давно ли наш славный Нейтан начал выпивать?
— Просто попробовал. — теперь я пожала плечами и вздохнула, — Так я могу собираться?
— Да, я с папой сама поговорю. Только предохраняйтесь!
Я вздрогнула, но кивнула, чтобы мама не переживала; на самом деле я не собиралась спать с Нейтаном. По крайней мере сегодня — точно. Пока я не была готова к такому шагу, пусть некоторые девчонки из класса уже успели попробовать и похвастаться подружкам.
Прикрыв дверь, я нырнула в шкаф и надела приготовленную майку с джинсами. Поверх накинула куртку, а волосы завязала в конский хвост.
Пока не было времени даже для банального чтения конспектов, ведь Люк наконец-то смог прислать нам свой номер, и я до сих пор не стёрла маркером написанные на запястье цифры.
Бежать за бумажкой было слишком долго, ведь звонок не продлился даже минуты, но теперь у меня был номер, по которому я могла звонить!
И с вероятностью 50% мне ответит Люк!
Когда я уходила, подхватив с собой подарок для Нейтана, уже законченный и даже с красивым отпечатком собственных губ, накрашенных красной помадой с блёстками, то бросила взгляд на последнее письмо брата.
Улыбнувшись, я выключила свет и спустилась вниз, а затем закрыла входную дверь. У дома уже ждал Нейтан. В спортивной куртке, с растрёпанной чёлкой и розоватой дымкой опьянения на лице.
— Ого, ты уже готовый? — я шутливо ткнулась носом в его щёку и приобняла, сразу беря под руку, — Как отпраздновали?
Несколько секунд он молчал, а затем, рассмеявшись, начал говорить. Мы уже прошли половину улицы.
— Крис взял тачку у отца, поехали к парням из университета, стырили пару бутылок джина, одну выпили сразу, вторая недопитая — дома. Хочешь попробовать?
— Наверное, — я пожала плечами, так как раньше пила только пиво, которое в шутку предложил папа.
Он смеялся, пока я корчилась от горьковатого солодового привкуса, а мама кричала с кухни, чтобы он прекратил спаивать дочь.
— Я тоже впервые попробовал, уносит знатно... — теперь он смотрел на меня и хитро улыбался, — Классно выглядишь. Тебе идёт красный.
Рефлекторно облизнув накрашенные губы, я игриво дёрнула его руку, сомкнутую со своей. Во второй всё ещё несла подарок, отдать который планировала уже дома у Нейтана.
Сегодняшний вечер просто обещал быть хорошим: мы вдвоем, в его комнате со включенной гирляндой, которую я притащила ему с чердака и развесила над кроватью, джин и лимонная газировка, а по старенькому телевизору показывают «Ангелов Чарли».
Его рука на моём бедре, а я сама — меж ног, лежу на его груди и, пьяная лишь немного, смотрю в экран. Перед глазами медленно плывёт и снова возвращается обратно. Или это уже не немного?
Джин на вкус странный — горький и со вкусом полевой травы. Я случайно наелась такой лет в пять, и Люк смеялся, надрывая живот, пока я плакала у мамы на руках. Вспомнив о брате, я хихикнула.
— Кстати, твой подарок... — вскочив с кровати и придержав меня, Нейтан, неловко пошатываясь от выпитого, прошёл к столу. На нём лежал мой рисунок, обернутый в простую бумажную упаковку.
В ожидании его реакции я усаживаюсь поудобнее и отпиваю ещё из стакана. С каждым глотком мне всё больше и больше хочется улыбаться. Без причины: я смотрю на Нейтана, отмечая, как синяя кофта идёт его глазам.
Подвёрнутые рукава дают хороший вид на аккуратные руки, а усмешка, появляющаяся на губах, заставляет меня приподняться.
— Вау, это... — он неловко кусает губу один раз, затем второй, — Это же я?
Потом Нейтан подносит рисунок рядом на уровень глаз и делает такое же выражение лица; немного задумчивое и мечтательное. Я срисовывала его с фотографии, на которой он позировал со своей командой.
— Конечно ты! Я же не подарила бы тебе портрет другого парня!
Мы вместе рассмеялись, а затем он, оценивающе пройдясь взглядом по оставленным на рисунке поцелуям, посмотрел на меня вовсе не двузначно. Я в миг покраснела ещё сильнее.
Этот взгляд я знала, но...
Но не понимала, хочу ли я отвечать на него тем же именно сегодня. В таком состоянии и...
Сейчас, сидя в одной майке и джинсах, я уже избавилась от резинки на волосах, и теперь они просто спадали на плечи. Я просто растрепанная и пьяная — сижу и пялюсь на своего парня!
— Красавица... — он откладывает рисунок, подходит к кровати и опускает одно колено на смятый плед, отчего матрас проседает, а пружины скрипят.
Меня бросает в очевидный жар: разумеется, а кого не бросит, когда широкая по сравнению с талией рука ляжет на живот и обхватит, притягивая ближе. Тёплый свет медленно гаснет, и у нас есть несколько секунд для того, чтобы ощутить друг друга.
Его губы горячие, требовательные и сладкие от коктейля, который мы сами смешали; ладонь скользит под майку и сжимает ещё сильнее, отчего я растерянно выдыхаю прямо в его рот.
Нейтан садится на кровать полностью, забирается на неё рывком и нависает надо мной. Сегодняшний вечер совсем другой, и я почти готова раскрыть рот, чтобы позволить ему продолжить, как и бывает всегда, но...
— Давай сегодня. — просит Нейтан, и я качаю головой из стороны в сторону.
— Нет, я...
— Алекс...
Мне нравится, как он трогает меня. Нравится, что от прикосновений голова кругом, и даже то, что всё тело сводит мелкими судорогами желания. Я хочу Нейтана, но не готова дать этому случиться — мне страшно.
Страх сильнее, чем желание, и это ощущаемо давит на меня. Кроме ладоней Нейта, кроме его горячего дыхания на шее, обезоруживающего и громкого. Мне хочется зажмуриться, когда ладонь оказывается на пряжке моего ремня.
Голова вновь кружится. Так, что перед глазами — мутные блики медленно возвращающейся к жизни гирлянды. Она освещает комнату, и вместо того, чтобы что-то сделать, я жду.
Чувствую плотно прижавшийся к горлу язык Нейтана, ощущаю губы, сомкнувшиеся на нём следом. Меня пробирает очередная дрожь, и от неожиданной и яркой эмоции я тихо выстанываю.
Он знает, что делать.
Знает.
— Я не могу, Нейт... — выдыхаю я, сглотнув и дёрнувшись ещё раз, не замечая, что свободная рука уже сжала моё запястье.
Волосы лезут в рот, и я пытаюсь дёрнуть головой. Он не слышит меня или не хочет слышать?
Фильм давно закончился, окна и двери закрыты. В комнате становится жарко, и на лбу у меня собирается испарина. Нейтан всё ещё держит пальцы на ремне. Там, где мне безумно горячо, но так предательски, что хочется взвыть.
— Почему не можешь? Ты же хочешь, я знаю... Сколько можно ждать? — его пьяный тон приобретает неожиданно грубый и издевательский оттенок. Мне уже хочется вырваться, что я и пытаюсь сделать.
Я упираю ногу меж его коленей и угрожающе прижимаю к паху.
— Прекращай. Я не хочу. Не сегодня.
Нейтан останавливается, но я замечаю, как разочарование меняет его лицо в ту сторону, которой я меньше всего хотела бы: каждый раз, когда я отказываю ему, то получаю именно эту гримасу.
Он выглядит так, словно игрушка оказалась сломанной, а выбросить ему не разрешают родители. Я ощущаю, как только сейчас, когда его лицо вновь меняется, что горло начинает сжиматься от подкатывающих слёз.
Разочарование Нейтана куда-то испаряется и оставляет место для другой эмоции.
Безразличия.
— А почему нет? Я твой парень, почему я не могу попросить свою девушку о чёртовом сексе? Ты думаешь, что хранишь себя для «того самого» или что?
— Я просто не хочу спешить, — отвечаю я, убирая с лица волосы и глядя на него последние пару секунд, пока гирлянды не гаснут, — Ты же говорил, что готов подождать...
— Наверное, я слишком переоценил своё терпение.
Он рывком расстёгивает ремень, и я начинаю вырываться; успевая шлёпнуть его по лицу, я могу только в очередной раз дёрнуться, заехать ногой ему в пах и только тогда понимаю, что слёзы катятся из глаз неумолимым потоком, стекая липко по подбородку.
Тушь течёт, заставляя слизистую гореть, а дыхания, чтобы бороться, остаётся всё меньше.
На своей вытянутой руке я вижу поплывшие перед глазами цифры — номер брата, который мне лишь недавно продиктовали.
Я должна была «присматривать» за Люком, но что делать теперь, когда некому защитить...
Меня?