Нарушение собственного правила/ Breaking your own rule
Эвелин продолжала непонимающе пялиться на своего похитителя, сидя за столом напротив. Пейтон же молча жевал блин, а после поднялся со своего месте и стал намывать грязную посуду. Он все ещё чувствовал чужой взгляд на своей спине и сказал:
- Ты скоро дыру во мне просверлишь. Я, конечно, знаю, что я красавчик, но ты мне уже начинаешь льстить, мышонок. ‐ Договорив, парень закончил с посудой и повернулся к девушке, оперевшись бедрами о столешницу. - Ну что?
- Ты хотел меня убить... - тихо с некой злостью произнесла Уайт.
- Поправочка. Я все ещё хочу тебя убить. Но чует моё сердце, будет очень жалко, когда в мире станет на одну красотку меньше. Тем более, когда она моя.
- Да ты псих, - прошептала еле слышно Лина.
- Что-что? - вежливо переспросил Мурмаер, но получил в ответ сухое "ничего".
- Так что ты собираешься со мной делать?
- Ничего, если будешь слушаться и хорошо себя вести. Отныне ты живёшь со мной в этом доме. И как я уже говорил, никогда не сможешь сбежать, - последние слова Пейтон протянул грозно и долго, растягивая по слогам. Эвелин даже на секунду захотелось заплакать, но она не станет показывать этому психу слабину.
- А раз ты теперь живёшь здесь со мной, - снова в добром контексте начал Пейтон, - то я обязан провести тебе экскурсию. Согласна?
Эвелин в ступоре смогла лишь кивнуть, и Мурмаер, сняв розовый фартук с тюльпанами, взял её за руку и повёл по комнатам.
- Это гостиная. В твоём распоряжении здесь телевизор, диван и виниловые пластинки. - Французских треков, под которые недавно танцевал Пейтон, уже не было слышно, так как закончилась пластинка. Лине сразу показалось странным, что современный парень слушает старую музыку на пластинках, а не на мощном проигрывателе в виде колонок или чего подобного.
Впринципе гостиная понравилась девушке, если вырвать из контекста тот факт, что её похитили и показывают дом как свой новый родной.
- Так, на втором этаже у нас несколько комнат: моя спальня, твоя, библиотека и уборная. Твоя комната, как ты могла уже заметить, находится дальше по коридору справа. Моя напротив. Вот здесь у нас библиотека. Ты можешь использовать здесь все, читай что захочешь.
Уайт оглядела небольшую библиотеку. Здесь было довольно просторно, много разных книг и цветов. Если, как говорит этот придурок, сбежать отсюда не получится, то Эвелин будет проводить все дни в этой комнате. Вот только окна все также плотно заколочены деревянными досками.
- Вижу, тебе понравилось, мышка. - Пейтон заметил лёгкую улыбку на губах девушки. - Что ж, ты тут ещё насидишься. Нам пора дальше. - Мурмаер приобнял Лину за талию и повёл в следующую комнату. Уайт хотела как следует втащить тому по затылку, чтобы руки не распускал, но молча сжала губы.
Правило первое - не злить этого психа.
- Впринципе ты можешь заходить во все комнаты, в том числе и в мою. Только со стуком.
Парень открыл дверь в свою комнату, давая девушке немного времени все осмотреть.
Эвелин лениво осматривала комнату, как вдруг зацепилась жадным взглядом за окно - оно было всего лишь закрыто жалюзи, никаких досок. Возможно, это единственный путь к спасению или, по крайней мере, один из вариантов. Прыгать со второго этажа не очень-то хотелось.
Выходя из комнаты, Лина перебирала в голове пути спасения, как можно было бы выбраться из окна. И если Пейтон будет все время дома, то сделать это тихо и незаметно не очень-то просто. Но попробовать стоит.
- На этом все. А теперь, я хочу, чтобы моя девочка приняла душ. А после мы посмотрим вместе какой-нибудь фильм.
Мурмаер провел девушку в ванную комнату, совместно с уборной, и оставил той белоснежное полотенце. Оставшись одна, Эвелин первым делом хотела закрыться здесь, почувствовать хоть какое-то личное пространство. Но Уайт со вздохом обнаружила, что замка на двери не было.
Брюнетка все же решила принять душ. Неизвестно, сколько она просидела здесь, и какое сейчас время суток. Вода каплями разошлась по всему телу и волосам девушки. Прохлада помогала сосредоточиться и полностью осознать всю критичность ситуации. Итак, какой-то непонятный маньяк, который торгует наркотой, устроился в школу учителем французского и выбрал себе одну жертву. Сейчас он говорит, что жертва больше никогда не сможет увидеть свободы и навсегда в его оковах. Что за бред? Но увы реальность. Может Эвелин спит? Сейчас она проснётся и услышит разъяренный голос отца. Пусть лучше слышать родной знакомый голос и принимать от него удары, чем подчиняться какому-то сбежавшему из психбольницы маньяку с кучей расстройств. Кто знает, что он может ещё вытворить.
Брюнетка вылезла из ванны и обмотала вокруг тела мягкое полотенце. Волосы начали постепенно завиваться от влаги на них, а капли стекать на плечи и пол.
Уайт вышла из ванной, босиком проходясь до своей комнаты. Она надеялась найти там какую-нибудь одежду. Вот только нашла Лина не только одежду...
Напротив неё стоял Пейтон, держа в одной руке бордовое нижнее белье, а в другой объёмную футболку. Его глаза прошлись от лица вниз по фигуре дамы и обратно, задержавшись на приоткрытом немного декольте.
- Спасибо, - тихо произнесла девушка и взяла из рук Мурмаера одежду.
Полотенце распустилось и чуть не упало, если бы Лина вовремя не прижала руки к груди. Оно буквально висело на груди и больше ничего не прикрывало сзади.
- Зайка... - Пейтон усмехнулся и положил руки на талию брюнетки. Парень не удержался и начал покрывать поцелуями плечи Уайт, руки в это время бродили по мокрой спине и на груди. Эвелин, почувствав это, резко вскрикнула и дала сильную пощёчину парню. Схватив всю одежду с пола, Уайт убежала в свою комнату, закрыла дверь и оперлась на неё своим телом, чтобы Мурамер не смог быстро её открыть.
Сердце бешено билось, Уайт нарушила первое правило, которое сама же и придумала.
Она разозлила Пейтона.