Глава 22
Небо на рассвете было тихим и бледным. Над горами клубился лёгкий туман, и мир словно затаил дыхание. В лагере Племени Осколчатого Света царила тишина — даже котята не мяукали, будто чувствовали, что день будет особенным.
Крыло и Амфи сидели на краю расчищенной поляны, где начинали строиться первые гнёзда. В их взгляде не было лёгкости. Они долго молчали. Слова висели между ними — тяжёлые, но нужные.
Наконец, Крыло поднялся и шагнул к собравшимся котам. Его голос был спокоен, но каждое слово отзывалось в груди тяжёлым ударом.
— Мы с Амфи хотим сказать вам кое-что важное.
Коты притихли, их взгляды обратились к крылатому воину. Амфи встал рядом, сдержанный, но решительный.
— Темнокрыл, наш далёкий предок, снова пришёл ко мне во сне. Он сказал, что к вам идёт новый Предводитель. Он в пути. Его кровь — древняя, как наша. Он возглавит вас. Мы ждали его, и будем ждать дальше, — Крыло замолчал на мгновение, глубоко вдохнул, а потом сказал то, что жгло его изнутри. — Но он также велел нам… оставить потомков. Каждому — по котёнку. Чтобы память о нём, о крови древних не прервалась.
В лагере повисло молчание.
— Мы с Амфи… мы не хотим брать кошек силой. Мы не хотим делать это без воли. Поэтому мы решили, — он перевёл взгляд на группу молодых кошек, стоящих в тени скал, — пусть те, кто чувствует в себе желание и силу — сами подойдут. Пусть это будет их выбор. Мы дадим вам время подумать. Мы не просим любви. Мы просим продолжения памяти.
Амфи молча кивнул. Его зелёные глаза не прятали грусти.
— Мы сами не свободны. Нас ждут те, кого мы любим, в нашем племени. Но долг зовёт нас, — тихо добавил он.
Крыло сделал шаг назад.
— Обдумайте. Пока мы ждём вашего будущего Предводителя — это ваш выбор. Ваше будущее. Не спешите. Сердцем решите.
Он замолчал.
Коты не ответили сразу. Кто-то смотрел в землю, кто-то в небо. Лишь ветер шевелил шерстью и приносил запах цветущих трав.
Судьба — она ждёт не крика, а тишины, в которой зреет решение.
Коты ещё молчали, когда одна из них — молодая, пепельная, с ясными глазами и тонким шрамом под глазом — медленно вышла вперёд. Тишина вокруг стала глухой, как в пещере. Шаг за шагом она подошла к Крылу, остановилась рядом и подняла на него взгляд.
— Я… хочу, чтобы от тебя родились котята, — её голос был негромким, но твёрдым. — Прости, я не смогу тебя полюбить. Моё сердце — не твоё. Но я знаю, для чего ты здесь. И если мой котёнок вдруг родится с крыльями — я не отвернусь. Я приму его. Я защищу его.
Крыло посмотрел на неё с лёгкой грустью. В её словах не было ни страха, ни желания, только долг, принятый без сопротивления. И в этом — была особая сила.
— Как тебя зовут? — тихо спросил он.
— Тонь, — ответила она. — Мой отец, один из старейшин, сказал мне: "Это твой путь. Ты должна это сделать". И я пришла.
Крыло вздохнул. Он почувствовал, как в груди разливается нечто похожее на благодарность и тихую боль одновременно. Он кивнул.
— Тогда… пойдём. — он сказал это неуверенно, почти шёпотом.
Они вышли вместе за пределы лагеря, вглубь леса, туда, где ветер шептал древние имена в кронах деревьев. Их шаги были ровными, без спешки, как у двух путников, знающих, что дорога не о любви — о памяти, долге и будущем.
В тот вечер, среди цветов и трав, они соединились — спокойно, без страсти, но с принятием. Крыло не чувствовал радости, но и не сожалел. Он знал: судьба ведёт их. И даже если он больше никогда не увидит ту, кого любит, его кровь продолжит путь. Его крылья когда-нибудь снова расправятся — в ком-то, кого он уже никогда не встретит.
Когда они вернулись, лагерь был погружён в вечерний полумрак. Никто не сказал ни слова. Только Амфи встретил Крыла глазами — и в этих зелёных глазах было понимание.
Лишь одна кошка сделала шаг. Но с неё начиналась новая судьба
Прошло три дня. Лагерь ожил: коты строили новое жилище, дичи становилось всё больше, и даже в воздухе чувствовалась лёгкость — почти как весна после долгой зимы. Но в душе Крыла и Амфи всё ещё оставалась тень. Темнокрыл больше не показывался. Видения молчали.
И вдруг — в середине дня — из толпы выскочила молодая кошка с пёстрой, ярко-палевой шерстью. Её глаза горели, как янтарь в лучах солнца. Она сорвалась с места, словно стрела, и одним ловким прыжком приземлилась прямо на спину Амфи.
— Амфи! — воскликнула она, сверкая глазами. — Я… я хочу от тебя котят! Прости, что не подошла раньше, но… я не могла решиться! Мама сказала, что это мой шанс. Шанс получить потомство от героя. От того, кто спас нас от самой Горы!
Амфи застыл на мгновение, потом медленно повернулся. В его зелёных глазах промелькнуло изумление, затем лёгкая улыбка. Он тихо вздохнул и сказал:
— Хорошо. Если ты уверена. Пойдём.
Он поднялся и повёл её прочь, туда, где ветер свистел между камней, где деревья росли в тени высоких скал. Крыло провожал их взглядом. Он ничего не сказал — только кивнул, едва заметно.
Они долго не возвращались. Пёстрая кошка была вспыльчива, нетерпелива, но в её сердце пылал огонь. Она требовала… нет, просила — вновь и вновь, чтобы долг был исполнен с полной преданностью. Амфи не спорил, не отступал. Он был не воин, но в ту ночь он стал кем-то больше. Стражем памяти. Хранителем потомства. Тем, кто понёс в себе старую кровь — в будущее.
Когда они вернулись, луна стояла высоко. Пёстрая кошка прижималась к нему боком, в её глазах плясали искры. Амфи выглядел уставшим, но спокойным. Он не говорил ни слова — только лёг рядом с Крылом у самого входа в палатку. И впервые за много дней не смотрел в небо. Он просто закрыл глаза и уснул.