Наследник поневоле

День за днём приближался сентябрь. Дождевые тучи сгущались над Лондоном, но Альбусу Дамблдору казалось, что они сгущаются только над ним самим.

Последнее утро августа началось с письма из Международного Магического Суда, в котором чёрным по белому было написано, что его иск об отмене опекунстве Волдеморта над Гарри Поттером отклонен. Это письмо было уже десятым, и что-то подсказывало Великому Светлому Магу, что писать новое — абсолютно бессмысленно. Скорее всего, Корнелиус уже успел убедить членов суда, что это единственный способ предотвратить войну. Да и это было весьма ожидаемо, ведь большинство работников Министерства Магии и членов Визенгамота тоже в это свято верят.

К сожалению или к счастью, но с членами Ордена Феникса всё обстояло гораздо сложнее. Чета Уизли была готова разорвать Альбуса на части, открыто говоря, что это он во всём виноват, а остальные целиком и полностью её поддерживали. Ко всему прочему, проблем добавляли беспробудные пьянки Сириуса Блэка и шпионские игры Римуса Люпина, который пытался в образе волка выведать какие-нибудь новости от стаи оборотней, обосновавшейся вблизи поместья Риддлов. В итоге, один сейчас находился в Мунго с проблемами печени, а другой там же, но с многочисленными укусами по всему телу после стычки с оборотнями стаи Фенрира Сивого, на которых Римус наткнулся в тот вечер в лесу. И вишенкой на торте этого хаоса являлся Северус, не приносивший никаких вестей, за которые можно было бы зацепиться, чтобы суд наконец перестал отклонять иски и назначил заседание.

Стук в дверь заставил Дамблдора вынырнуть из своих мыслей:

— Заходи, Минерва.

— Альбус, думаю, ты понимаешь, что я здесь не для того, чтобы обсудить учебный план на предстоящий год, — профессор в два шага пересекла кабинет и подошла вплотную к директорскому столу, — Надо предпринимать решительные действия. Снейп не дает нам никакой информации, возможно, что-то утаивает. Гарантий, что Тёмный Лорд не обошёл договор и над мальчиком сейчас, не приведи Мерлин, не издеваются, у нас даже на йоту нет. Более того, родители студентов моего факультета, а также Равенкло и Хаффлпаффа закидали нас, деканов, письмами, в которых они отказываются от обучения детей в Хогвартсе и переводят их на домашнее, из-за сомнений в безопасности. Если так и дальше пойдёт, школу можно будет закрыть.

— Я прекрасно понимаю и разделяю твой праведный гнев, Минерва, но ты сама видишь, что Международный Магический Суд очевидно поддерживает точку зрения Фаджа, — Дамблдор указал рукой на стопку писем.

— Я вижу только то, что Поттер в опасности, — МакГонагалл вздохнула, и её взгляд привлекло письмо от Гарри. Одного беглого взгляда профессору хватило, чтобы прочитать короткое послание. Вмиг гнев внутри погас, а глаза расширились от удивления. — Соедини первые буквы, Альбус.

Дамблдор взял письмо, и его спокойствие исчезло в ту же секунду.

Привет, Гермиона!

Я хорошо, а как ты там? Как Рон?
В то, что происходит, до сих пор не могу поверить, но стараюсь держаться.
Сириус как? В Пророке писали, что он сейчас в Мунго из-за алкоголизма, но думаю, это очередной бред Скитер. Кстати, ещё хотел рассказать.
Ёлки здесь есть те редкие, о которых нам профессор Спраут рассказывала на Травологии.
Знаю, что редко пишу, но думаю, что ты и так понимаешь, почему.
Новость дня: Волдеморт меня отпускает в Хогвартс, но есть и ещё кое-что.
Амбридж. Тебе что-то говорит эта фамилия?
Юф..., одна из Пожирателей Смерти, обсуждала её с Нарциссой Малфой, поэтому, если узнаешь что-то о ней, напиши, пожалуйста, тут нечисто что-то, я чувствую.

Скучаю,
Гарри.

— «Я всё знаю», — сложив буквы, прочитал Альбус.

Двумя неделями ранее

Гарри Поттер старался следовать своему плану. За этот месяц он уже почти полностью исследовал дом, но ничего особенного не обнаружил, кроме того, что у него стала развиваться аллергия на пыль. Книги в библиотеке он изучал как можно тщательнее, так как туда ему разрешил ходить Волдеморт и можно было лишний раз не переживать, что кто-то его заметит. Гарри даже ложки и вилки на кухне перебрал, надеясь увидеть в них скрытый смысл, но поймал себя на мысли, что у него развивается паранойя. Единственным местом, куда Гарри не мог попасть, являлась лаборатория. После того случая Волдеморт окружил её всевозможными охранными чарами, поэтому там даже муха не могла пролететь незамеченной.

У Гарри уже потихоньку стали опускаться руки. Время шло, а его расследование особо не продвигалось. И вот сегодня, как всегда по субботам, ему придётся сидеть полдня в своей комнате, так как до часу дня будет собрание приближенного круга Пожирателей Смерти, то есть, по сути, беседа троих людей: Волдеморта с Беллатрисой и Люциусом.

— Люциус, вторая часть пророчества должна оказаться в моих руках не позже назначенного срока, иначе... — Гарри, услышав тихий, почти шипящий голос Волдеморта, прислонился ухом к двери.

— Мой Лорд, — голос Люциуса дрожал, и Поттер не смог сдержать ухмылку, вспоминая как Драко кичился своим отцом: «Интересно, что бы Малфой сейчас сказал, увидев, как трясётся его отец?» — Вы же понимаете, что Дамблдор охраняет шар, как зеницу ока. Особенно сейчас, когда вы стали опекуном мальчишки, пророчество является его единственным козырем.

— Мне плевать, Люциус, как ты достанешь из Отдела Тайн этот чёртов шар! — продолжил настаивать на своём Тёмный Лорд.

— Конечно, Мой Лорд, будет исполнено.

Гарри отошёл от двери и глянул в отражение в зеркале. Планы на сегодняшний день у него круто изменились. Нужно было достать шар, о котором говорил Тёмный Лорд, ибо что-то подсказывало Поттеру: шар напрямую связан с этим пророчеством.

* * *

План Поттера был прост как два кната: пробраться в кабинет Тёмного Лорда к единственному в доме камину, подключенному к каминной сети, через него попасть в Министерство Магии, а в идеале — напрямую в Отдел Тайн, и найти шар быстрее, чем это сделает Люциус. Правда, была парочка проблем: он не знал, как остаться незамеченным и как найти именно тот шар среди многочисленных точно таких же. И главной проблемой для Поттера являлось отсутствие мантии-невидимки.

Дождавшись полуночи, Гарри понадеялся на свою удачу и на то, что Волдеморт уже пошел спать. Он наколдовал из одной подушки ещё две и разложил их так, чтобы со стороны казалось, будто он спит, накрывшись одеялом с головой. Оценив несколько раз «конспирацию», Поттер выскользнул из своей комнаты, стараясь не обращать внимания на внутренний голос, который в открытую говорил, что он идиот и Волдеморт в случае внеплановой проверки сразу раскроет обман.

Кабинет Тёмного Лорда находился на том же этаже, что и спальные комнаты, но в противоположном крыле. Идти недалеко, но предательски скрипучий пол мог сгубить его план на корню, поэтому Гарри решил действовать проверенным методом: левитировать себя к кабинету. Аккуратно приземлившись возле порога, Поттер спрятал палочку за пояс и, прошептав на парселтанге «откройся», зашёл в кабинет.

С его последнего пребывания здесь ничего не изменилось: всё так же идеально убрано, в воздухе витает атмосфера готичности, только, слава Мерлину, перед ним не стоит Тёмный Лорд, злой (больше обычного) и говорящий ему, что ближайшие три дня он за свою пьянку под домашним арестом. Тогда Поттеру хотелось добавить, что он и так дальше ворот никуда не выходит, но затуманенный алкоголем рассудок не позволял чётко сформулировать предложение. Гарри взял щепотку Летучего Пороха, ступил в камин и, игнорируя навязчивую мысль, что всё прошло слишком просто, отчетливо произнес:

— Министерство Магии!

Каминная сеть никогда не была для Поттера любимым способом перемещения. Органы всегда будто скручивало в трубочку, что вызывало рвотный рефлекс, а пепел с золой потом приходилось вытряхивать даже из трусов. К счастью для Гарри, он переместился в камин, который находился в самом дальнем углу зала, и охранник его не заметил. Хотя охранник — которые в большинстве своем были студентами-практикантами с курсов авроров при Аврорате — скорее всего, уже давным-давно спал, и дела ему не было до почти пустого Министерства Магии.

Отряхнувшись, Гарри огляделся по сторонам и, убедившись, что охранник действительно спит, осветив себе путь Люмосом, двинулся по ступенькам вниз, так как в нерабочее время лифты в Министерстве были отключены. Где находится Отдел Тайн, он примерно представлял себе по рассказам Артура Уизли, который когда-то вскользь упоминал об этом месте. Чем ниже спускался Гарри по мраморной лестнице, тем становилось холоднее. Свет палочки создавал причудливые образы на стенах, и от этого было очень не по себе.

Наконец, миновав девять этажей, Гарри буквально уткнулся лбом в дверь, потёртые буквы на табличке которой гласили «Отдел Тайн». Повернув дверную ручку, Гарри толкнул дверь вперед и остановился. За дверью оказался небольшой зал, в котором полукругом выстроились ещё восемь дверей. На каждой значилась табличка с названием отдела. На самой дальней двери было написано «Зал пророчеств».

— Ясно, мне туда, — кивнул Поттер и, подойдя к двери, буквально выпал в огромный зал с высокими, под потолок, стеллажами, доверху забитыми маленькими шариками. Некоторые из них светились, а в некоторых просто клубилась молочного цвета дымка. Под каждым шариком стояла табличка, и Гарри решил руководствоваться логикой и искать имена «Гарри Джеймс Поттер», «Том Марволо Риддл», или на худой конец, «Мальчик-Который-Выжил», «Лорд Волдеморт» или «Тот-Кого-Нельзя-Называть».

К огромному счастью Гарри, таблички с шарами-пророчествами были расставлены в алфавитном порядке, и спустя примерно час скитаний он обнаружил табличку со своим именем. Руки затряслись, ощущение, что сейчас он наконец-то всё узнает, заставляло сердце биться с бешенной скоростью. Протянув руку, Поттер едва успел коснуться шара, как услышал голос Сивиллы Трелони.

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...»

Звук бьющегося стекла разрывает гробовую тишину и эхом раздается по Залу Пророчеств. Но Гарри уверен, что это разбились его розовые очки. Он верил в Дамблдора, в то, что светлее и добрее человека на земле просто не существует, но всего несколько фраз разбили это убеждение. В одно мгновение вся непоколебимая вера рассыпалась, как шарик с пророчеством, и вонзила в его сердце и душу осколки. Поттер медленно опустился на пол, слова пророчества раз за разом повторялись в его голове. Всё было стёрто: грани добра и зла, света и тьмы. Смешалось в сплошное болото из мыслей и эмоций, которое затягивало Гарри на дно всё глубже и глубже с каждой секундой.

— Я был свиньей на убой, пешкой в игре — кем угодно, кроме человека. Для всех них... — прошептал в пустоту Гарри, и отчаяние сменилось злостью. Хотелось швыряться заклинаниями, сыпать проклятьями, заставить всех тех, кто знал правду, прочувствовать всю боль, что он пережил за эти годы. Хотелось выть, кричать, падать на колени и рвать на себе волосы. Хотелось отомстить. Но Поттер просто встал на ноги и обнаружил, что по его щекам катятся слёзы.

Гарри буквально выбежал из Отдела Тайн и летел по ступенькам так, словно за ним гонится больше сотни Пожирателей. Кровь пульсировала в висках, а пальцы до побелевших костяшек сжимали палочку. Когда он забежал в холл Министерства, то охранник по-прежнему спал, и Поттер решил не заморачиваться тем, чтобы незамеченным покинуть это место, а просто со всех ног бросился к камину, на ходу хватая горстку пепла из горшочка и, кидая себе под ноги, буквально прокричал:

— Поместье Риддлов!

* * *

— Мой Лорд, ваш план, как и всегда, оказался великолепен. Мальчишка и вправду до невозможности предсказуем, — льстиво проговорил Люциус и пригубил двухсотлетнего вина.

— Люциус, он просто слишком наивен. Не знаю, как Дамблдор смог заставить всех верить, что Поттер — надежда Магической Британии, — Лорд Волдеморт отсалютовал Малфою бокалом и залпом его осушил. — Сегодня, кроме пророчества, я получу ещё и отчаявшегося подростка, боль которого лишь стоит направить в нужное для меня русло.

— Вы правы, милорд, нужно быть невероятным глупцом, чтобы подумать, что вы станете обсуждать какие-либо дела под дверью его комнаты, а кабинет и вовсе можно открыть одним словом на парселтанге, — Люциус усмехнулся.

— Люциус, но, надеюсь, ты меня не подведёшь и Министерство ничего не заподозрит? — Тёмный Лорд вопросительно изогнул одну бровь. — Нам пока невыгоден лишний шум.

— Мой Лорд, всё прошло лучше, чем мы могли предполагать. Наши люди из Отдела Тайн убрали заклинания «Путающих дверей». Тому алкоголику, что следит за качеством работы каминной сети в Министерстве, я заплатил дорогущим огневиски, и он отключил в десять вечера все камины, кроме одного, самого дальнего, им всё равно почти никто не пользуется, и переделал его так, чтобы он работал не только на «вход», но ещё и на «выход». Также он подлил охраннику зелье «Сна без сновидений», и тот студент-аврор спать будет, по меньшей мере, до самого утра, а то и до обеда. Поэтому, милорд, будьте уверены, всё пройдёт чисто, как слеза Дамблдоровского феникса, — растягивая слова, проговорил Малфой-старший.

— Тогда за слёзы феникса, а лучше — за самого Дамблдора и весь его Орден, — наполнив бокал вином, сказал Волдеморт.

— Великолепный тост, мой Лорд, — согласился Люциус.

— Люциус, кажется, мальчишка уже прибыл, ну что же, пора подводить спектакль к логическому завершению, — Волдеморт поднялся и, кивнув Малфою на прощание, стремительным шагом пошёл в кабинет.

Уже возле двери он взмахом палочки придал себе внешность Тома Риддла, и для антуража с ноги открыл дверь.

— Поттер, Мордред тебя задери, кто дал тебе право пробираться в мой кабинет и покидать пределы поместья? — голос Тома был наигранно злой и возмущённый. Он схватил мальчишку за воротник кофты, буквально пронизывая его гневным взглядом, но тот яростно отдёрнул руки опекуна и поднялся на ноги.

— Не твоё дело, Риддл! — сквозь зубы процедил Гарри и двинулся к двери.

— Да ну? — Том, вернув себе было самообладание, усмехнулся.

— Я твой опекун и как раз думаю, стоит ли такого бестолкового и неуправляемого подростка отправлять в Хогвартс.

— Да плевать я хотел на твой Хогвартс, понял? — Гарри даже не заметил, как его привычный английский сменился парселтангом. — Ах да, помнишь, ты говорил про смену фамилии? Так вот, я согласен, считай, что с этого дня Гарри Джеймс Поттер мёртв.

Хлопнув дверью с такой силой, что на потолке затряслась люстра, Гарри оставил ухмыляющегося Тома в кабинете одного. Тёмный Лорд был доволен результатом, даже можно было сказать, что последствия превзошли все его ожидания. Оставался лишь один нерешённый вопрос: что же именно мальчишка услышал во второй части пророчества?