Наследник поневоле

Тёмный Лорд отличался не только своей жестокостью, ненавистью к магглам и отсутствием носа, но и редкостной пунктуальностью. Он не привык опаздывать и не потерпел бы, чтобы кто-то заставил ждать его самого (несмотря на то, что таких самоубийц не было со времен детства в приюте), поэтому ровно в семь часов утра уже стоял возле кровати Поттера.

— Через десять минут на улице, — окатив мальчишку невербальным Агуаменти, Волдеморт двумя шагами пересек комнату и захлопнул за собой дверь.

— Какого Мордреда, Том?! — выплюнув воду, прокричал в пустоту Гарри. В порыве злости он резко вскочил и, нацепив очки на нос, направился в туалет, попутно прихватив свежий выпуск «Ежедневного Пророка», ведь, по мнению Гарри (и большинства жителей магического мира), только там его и можно было читать.

«ЕЖЕДНЕВНЫЙ ПРОРОК»
«НАСЛЕДНИК ПОНЕВОЛЕ, ИЛИ РОДНОЙ СЫН ТОГО-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ?»

«Дорогие читатели, как вы уже знаете, Министерство магии пересмотрело закон «Об опеке над несовершеннолетними волшебниками», который был принят еще в далеком 1717 году. Что послужило посылом к такой внезапной заинтересованности в вопросе опеки над волшебниками-полукровками, остается загадкой. Однако ни для кого не секрет, что Мальчик-Который-Выжил является полукровкой, сыном чистокровного волшебника Джеймса Поттера и магглорожденной Лили Эванс, но пройденный тест на родство в Министерстве магии ставит под огромное сомнение происхождение Гарри Поттера. Возможно ли, что Лили Поттер (Эванс) состояла в интимной связи с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

Что это было — любовь к кровожадному убийце, который намного старше нее, или ужасное изнасилование?

Может, мы наконец узнаем тайну, как Гарри Поттер выжил в ту роковую ночь? Или Тот-Кого-Нельзя-Называть и не пытался убить собственного сына?

На эти и другие вопросы я буду активно искать ответы, и держать вас в курсе событий.

Всегда ваша,
Рита Скитер.»

Злость, которая вспыхнула в Гарри, едва он успел проснуться, превратилась в самую настоящую ярость. Наверное, если б он сейчас мог стать одной из стихий, то точно превратился бы в огонь, языки пламени которого поджарили бы Скитер, как курицу гриль.

Наспех переодевшись, Гарри постарался принять максимально невозмутимый вид и медленным шагом спустился во двор. Ему даже доставляло некое удовольствие то, что Волдеморт вынужден ждать его. На улице стояла ветреная погода, поэтому Гарри посильнее закутался в мантию.

— Пунктуальности тебя не учили, Поттер? — как ни странно, Темный Лорд стоял перед ним в образе Тома. Гарри это сильно удивило, ведь Волдеморт явно скрывал свой человеческий облик от Пожирателей Смерти.

— Немногие спешат на встречу с тобой, — меланхолично ответил Гарри, пожав плечами. Он даже сам поражался тому спокойствию, которое испытывал, стоя напротив кровожадного убийцы. То ли дело было в том, что он знал: Волдеморт его не тронет, то ли в том, что план в голове был намечен более-менее четкий и понятный.

— Тебе стоит поучиться у тех многих, которые прибывают сиюсекундно, — Волдеморт усмехнулся, сделав несколько движений пальцами.

— Протего! — молниеносная реакция, и щит, выставленный Гарри, отбил заклинание Темного Лорда. Тысячей маленьких чёрных искр оно плавно опустилось на землю. Наверное, со стороны это показалось бы очень красивым и романтичным зрелищем, не будь оно порождением темномагического заклятья.

— Неплохо, — если Волдеморт и был удивлен реакцией Поттера, то виду не подал. Казалось, что он даже не шелохнулся, и Гарри в очередной раз убедился, насколько привычно для этого монстра раскидываться подобными заклинаниями.

— Что это было за проклятье? — Гарри попытался сделать вид, что ему крайне интересно, каким образом на сей раз его хотел «убить» Волдеморт.

— Мортиферус. Сомневаюсь, что ты о нём когда-либо слышал, поэтому объясняю для типичного гриффиндорца: это заклинание не оставит ни единого следа на теле противника, но мгновенно вызовет внутреннее кровотечение. Скончается он быстро, но весьма мучительно. К сожалению, это заклинание можно отбить Протего, — Волдеморт не смог отказать себе в удовольствии открыто намекнуть, что все гриффиндорцы тупые.

— Для тебя, скорее, к счастью. Не забывай про договор, — Гарри решил не уступать Волдеморту. Первое, что он взял за правило еще тогда, когда собирал вещи — это то, что не позволит Темному Лорду себя унижать.

— Хозс-с-сяин, я чув-с-с-твую запах-с-с Беллатрис-с-с-ы, она близ-с-с-ко, — Нагайна с присущей ей грацией подползла к Волдеморту. С её клыков капала кровь, но в этот раз Гарри воспринял это как что-то обыденное.

— Занятие на сегодня окончено, живо в свою комнату, Поттер, — Темный Лорд ринулся ко входу в дом, параллельно достав из кармана мантии какой-то пузырёк с жидкостью, и залпом опустошив его, на глазах поменял внешность Тома на Волдеморта.

Гарри, несмотря на приказной тон опекуна, сломя голову никуда бежать не собирался, а наоборот, едва увидев, что тот скрылся за дверью дома, резко свернул за угол. За домом Гарри обнаружил болото, которое, по всей видимости, когда-то было озером. Все поросшее тиной и скрытое от посторонних глаз высоким камышом, оно издавало ужасный запах гнили, привлекая к себе тучу мошкары.

— Наследник, забудь дорогу, которой пришел сюда, ты уже не станешь прежним, — тихий, почти безжизненный голос, заставил Гарри отпрыгнуть от поваленного дерева, на которое он только собирался присесть.

— Кто здесь? — сжатая до побелевших костяшек пальцев палочка грозилась разломиться надвое, но Гарри словно не обращал внимания ни на неё, ни на боль в руке. Он судорожно оглядывался по сторонам, но никого видно не было. Поттер решил уже, что ему почудилось, как в свете солнечных лучей мелькнул чей-то белый, с голубым отливом хвост.

* * *

Следующие несколько дней для Гарри превратились в «день сурка». Каждое утро ему приходилось вставать в семь утра, идти на завтрак, проводить более двух часов, занимаясь с Волдемортом (который теперь постоянно находился в своём змеином облике), после чего тот уходил в свой кабинет и не появлялся вплоть до ужина. Обед Гарри приносили прямо в спальню, и весь день он умирал от скуки.

Надоел такой аморфный образ жизни Гарри примерно на пятый день, поэтому, захотев хоть какого-нибудь разнообразия, он отправился в библиотеку. Войдя в маленькую комнату, похожую на подсобку, Гарри чуть не впечатался лбом в один-единственный высокий стеллаж, доверху забитый книгами по магии и подшивками маггловских газет.

Взяв в руки одну из книг, название которой — «Уничтожающие за минуту яды» — давало четкое представление о содержании, Гарри открыл её и стал перелистывать страницы. Везде было краткое описание ядов, картинки с изображением того, как они действует на человека и рецепты их приготовления. Но внимание Гарри привлекла страница с закладкой. «Смертельный отвар из лилий» — гласила надпись сверху, а весь рецепт был обведён рамочкой.

«Описание: Зелье мгновенно парализует магическое ядро волшебника, после чего останавливает работу сердца и головного мозга. Противоядие отсутствует. Рецепт: Потребуются три вида лилий — Мартагон (Лилит), Кандидум (Аполло), Ориенпет (Черная Красота). Берем по одному цветку, тщательно перетираем и оставляем под лунным светом во время полнолуния, добавляем одну каплю крови единорога, пять капель слюны василиска и семь капель свежевыжатого сока волчеягодника. Варить: двенадцать часов. Настаивать: тринадцать дней, избегая попадания прямых солнечных лучей».

Когда Гарри уже ставил книгу обратно на полку, справа от него внезапно появился домовой эльф.

— Хозяин приказал Викки передать сэру Наследнику, что Хозяин ждёт сэра Наследника у себя в кабинете.

— Хорошо, Викки, спасибо, что передала,— вздохнул Гарри, нажав на дверную ручку, — И не называй меня «сэр Наследник», пожалуйста. Гарри, называй меня Гарри.

— Как вам будет угодно, сэр Гарри, — эльфийка поклонилась и с хлопком исчезла.

Гарри, снова не торопясь, поплелся к Темному Лорду. Особого интереса, почему он вдруг понадобился Волдеморту, у него не было, но ноги, как на автомате, сами собой несли его к кабинету. На удивление, дверь была открыта, а сам Том (а сейчас был именно он) стоял на балконе спиной ко входу.

— Не боишься удара в спину? — с порога поинтересовался Гарри. — Протего!

— Как видишь, не боюсь, — не отрываясь от созерцания заката, Волдеморт кинул в Гарри невербальный Петрификус Тоталус, после чего щелкнул пальцами, и по невидимой занавеси поползли вверх, как змеи, красные нити, снимая защитные чары. — Вижу, ты научился чувствовать вибрации магии в момент, когда создается заклинание. Похвально.

— Вижу, ты даже в туалет, наверное, с защитными чарами ходишь, — проигнорировав похвалу, Гарри сел в кресло и вальяжно в нем развалился. Легкая нотка пафоса в общении с Волдемортом давно стала для него вроде защитного барьера в моральном плане.

— Не язви, Поттер, я вызвал тебя по делу, — наконец, повернувшись к Гарри лицом, Волдеморт в излюбленной манере сложил пальцы в замок и продолжил, — Во-первых, из Министерства пришел лист с вопросом, будешь ли ты менять фамилию. Во-вторых, Дамблдор и его верные «птички» планируют обжаловать мое опекунство над тобой в Международном Магическом Суде.

— Фамилию менять я не собираюсь, — буркнул Гарри, так как идиотские вопросы из Министерства его интересовали сейчас меньше всего. А когда уж он услышал про «во-вторых», в его душе вспыхнула надежда, что весь этот бред скоро закончится и он вновь вернется к своим родными и близким. — Я думал, что это невозможно.

— Разумеется, невозможно, даже если суд и примет решение, чтобы была проведена повторная экспертиза крови, то на нее все равно требуется разрешение опекуна, так как ты — несовершеннолетний, а опекун — это я. Получается замкнутый круг. А давать разрешение на экспертизу нет смысла, ведь проведи они хоть сто таких экспертиз, все равно оно покажет наше кровное родство. Вывод: тратить время на этот цирк я не намерен, — спокойным голосом объяснил Темный Лорд, не сводя с мальчишки взгляда.

— Это было ожидаемо, — заткнув куда подальше желание закричать от отчаяния, спокойным тоном произнес Гарри.

— И еще кое-что: я принял решение на ближайшем собрании Пожирателей Смерти представить тебя как сы... наследника. Это укрепит мой авторитет среди новых приспешников. К тому же, на собрании будет человек, который сделает пару снимков для "Пророка". Так сказать, чтобы любой, у кого ещё теплится надежда на то, что Мальчик-Который-Выжил спасет магический мир от Темного Лорда, принял суровую реальность.

Волдеморт мысленно отругал себя за то, что чуть было не назвал Поттера сыном. Стоило быть сдержаннее, но после того, как он начал извлекать части своей души из крестражей, эмоции слишком часто брали верх. Этот способ стать бессмертным оказался не настолько надежным, как он ожидал (вспомнить хотя бы историю с дневником), а последствия, особенно в плане внешности, вообще заставили его тысячу раз пожалеть, что он взялся за это дело. Не стоило ему бросать попыток заполучить философский камень, но, как говорится, «хорошо быть умным потом».

— Процитирую тебя же: тратить время на этот цирк я не намерен, — чем дольше Гарри говорил с Томом, тем больше хотелось выть. С одной стороны, он понимал, что ни один здравомыслящий человек не поверит, что Гарри примкнул к Волдеморту по доброй воле, и будет четко осознавать, что у него просто не было выбора, а на идиотов, которые примут все за чистую монету, как-то наплевать, но с другой, брало отвращение, что он будет участвовать в операции «Загаси надежду». Возможно, Гарри слишком привык к роли надежды магического мира.

— Поттер, — закатил глаза Волдеморт, как будто готовился рассказывать маленькому ребенку одни и те же элементарные вещи уже в десятый раз, — меня не волновало, не волнует и не будет волновать, что ты «намерен», а что «не намерен». Поэтому завтра Викки снимет с тебя мерки для костюма на предстоящее мероприятие. И давай без глупостей, Поттер, в конце концов, я твой опекун, и имею все полномочия не пустить тебя на пятый курс Хогвартса, оставив на домашнем обучении.

— Не имеешь права! — идеально слепленная маска отстраненности, спокойствия и даже какой-то легкой небрежности дала трещину. Гарри только сейчас понял, почему был так спокоен всё это время: абсолютная уверенность в том, что первого сентября он вернется в родные стены Хогвартса и целый учебный год не увидит этого змееподобного убийцу, что сможет донести до профессора Дамблдора хоть какую-то информацию о Волдеморте...

— Имею, — спокойно парировал Волдеморт. Он знал, что Хогвартс является для Поттера настоящим домом, как когда-то, в далёких сороковых годах, и для него самого, поэтому надавить на больное место подопечного не составило никакого труда.

Собравшись с духом и осознав, что он может сейчас на корню уничтожить план по устранению Тома, Гарри решил согласиться на этот спектакль абсурда. — Хорошо, но учти, улыбаться на этих снимках я не собираюсь.

— Если того потребует ситуация, то ты даже сальто на них делать будешь, а в противном случае... Ну ты уже в курсе. Свободен, — Волдеморт небрежно махнул рукой в сторону двери и отвернулся, показывая всем своим видом, что разговор на сегодня закончен.

Гарри пулей вылетел из кабинета Волдеморта. Хотелось рвать и метать. Разнести по камушку этот чертов дом, убить Волдеморта и станцевать на его костях. А следом взорвать Министерство магии, ведь именно оно обрекло Гарри на очередные мучения, как будто «потрясающего» детства Поттеру было мало.

Он даже не заметил, как оказался во дворе. На улицы Литтл-Хэнглтона опускался вечер, и его прохлада отрезвляла, но Гарри все равно не мог успокоиться. Решив побыть еще немного на свежем воздухе, он присел на старую скамейку. Тысячи мыслей роились в его голове, словно разъяренные пчелы в улье.

— Наследник, тебе уготован собственный путь, но ты идешь туда, куда велят, — и снова этот голос из ниоткуда. Гарри инстинктивно обернулся, но во дворе по-прежнему было тихо и пусто. Только старые ворота поскрипывали от малейшего дуновения ветра.

— Кто ты? И о каком пути говоришь? — спрашивать было бессмысленно, Гарри понимал, что ему никто не ответит, но этот голос невольно поселил в его душе сомнения насчет происходящего вокруг.

Только сейчас Гарри заметил, что за последнюю неделю не получил от родных и друзей ни единого письма. Будто бы для них он уже стал сыном Того-Кого-Нельзя-Называть, будто Гарри Поттер умер.

— Бред, — Гарри помахал головой, желая избавиться от этих мыслей, но они, как назло, все равно возвращались.

Встав со скамейки, Гарри пошел обратно в дом, так как на улице начинал моросить дождь. По пути он раз за разом прокручивал в голове загадочные слова, и внутренний голос предательски шептал, что они правдивы. Сколько бы Гарри не пытался опровергнуть их, все равно не мог найти достаточно достойных аргументов, их попросту не было. Пожалуй, первый раз в жизни Гарри захотелось выпить чего-то покрепче сливочного пива.

— Викки! — крикнул Гарри в пустоту, и перед ним тут же материализовалась эльфийка с большими ушами и в традиционной одежде из наволочки.

— Да, сэр Гарри, — она низко поклонилась, с трепетом смотря на Гарри.

— В этом доме есть какой-нибудь алкоголь? Огневиски, например? — тихо спросил Поттер. В конце концов, зная Волдеморта, можно было не сомневаться, что у него везде свои глаза и уши.

— Есть, сэр Гарри, — промямлила Викки.

— Принеси пару бутылок ко мне в спальню, пожалуйста, — прошептал Гарри и ступил на первую ступеньку лестницы, после чего обернулся и добавил, — И прошу тебя, не говори ничего Волдеморту.

— Хорошо, сэр Гарри, конечно, сэр Гарри, — затараторила эльфийка и с хлопком исчезла.

Когда Гарри дошел до своей комнаты, то на столе его уже ждали две бутылки огневиски и бокал. Недолго думая, он откупорил бутылки и налил бокал до краев. «Рон как-то говорил, что огневиски обжигает горло, словно в него плюнул пламенем дракон. Окей, проверим...» — и залпом осушил.

Ощущение после первого бокала было и вправду таким, как описывал его друг, но Гарри решил не останавливаться. Ему нужно забыться, он хочет то хвалёное умиротворение, которое, по рассказам Фреда и Джорджа, дарит этот алкогольный напиток... Поттер не помнил, как выпил до дна одну бутылку, затем вторую и как оказался в кабинете Темного Лорда.