Тени прошлого
Прошла неделя с тех пор, как Стефан ушел с Клаусом. Неделя, которая казалась Энни вечностью. Деймон постепенно поправлялся после укуса оборотня, но его состояние оставалось нестабильным. Иногда он был прежним саркастичным Деймоном, а иногда – проваливался в пучину галлюцинаций, видя призраков прошлого.
Энни сидела рядом с его постелью, меняя холодные компрессы на лбу. Несмотря на то, что кровь Клауса остановила процесс умирания, яд оборотня всё ещё циркулировал в его венах, вызывая периодические приступы лихорадки.
– Хватит уже нянчиться со мной, малышка, – проворчал Деймон, открывая глаза. – Я не умираю. По крайней мере, уже нет.
– Закрой рот и лежи спокойно, – ответила Энни, но в её голосе не было злости, только усталость и облегчение. – Елена скоро вернётся с новыми запасами крови.
Деймон попытался сесть, но тут же поморщился от боли.
– Где Стефан? – спросил он, хотя уже знал ответ.
Энни отвернулась, не в силах смотреть в его глаза.
– Ты же знаешь. Он ушёл с Клаусом. Это была цена за лекарство для тебя.
Деймон ударил кулаком по кровати.
– Проклятье! Этот идиот всегда был готов пожертвовать собой. А теперь он с Клаусом, который превратит его...
– В кого? – спросила Энни, хотя внутренне уже знала ответ.
– В потрошителя. В того, кем Стефан был когда-то. – Деймон посмотрел в окно, его взгляд стал отстранённым. – Ты не знаешь его таким, Энни. Никто из вас не знает. Кроме...
– Кроме Кэтрин, – закончила за него Энни. – Она рассказала мне кое-что, когда принесла лекарство.
***
*Несколько дней назад*
– Почему ты помогаешь нам? – спросила Энни, когда Кэтрин протянула ей флакон с кровью Клауса.
Кэтрин улыбнулась своей фирменной загадочной улыбкой.
– Я не вам помогаю, милая. Я помогаю Деймону. И, может быть, немного себе.
Они стояли на пороге дома Сальваторе. Елена была внутри с Деймоном, который бредил в лихорадке.
– Что Клаус хочет от Стефана? – настаивала Энни.
Кэтрин вздохнула, и на мгновение её маска самоуверенности соскользнула, обнажив что-то похожее на сожаление.
– Он хочет вернуть того Стефана, который был в 1920-х. Потрошителя. И, поверь мне, когда это произойдёт... – она посмотрела Энни прямо в глаза, – ...вы все пожалеете, что спасли Деймона такой ценой.
***
Дверь в комнату Деймона открылась, и вошла Елена с сумкой донорской крови. Её лицо было бледным и осунувшимся от недосыпания.
– Как он? – спросила она Энни.
– Всё ещё отвратительно самодоволен, даже на пороге смерти, – ответила Энни, пытаясь улыбнуться.
Деймон закатил глаза.
– Я всё ещё здесь и прекрасно вас слышу, дамы.
Елена подошла и села на край кровати, протягивая Деймону пакет с кровью. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Энни заметила, как Елена вздрогнула – то ли от холода его кожи, то ли от неожиданности собственных чувств.
– Нам нужно найти Стефана, – сказала Елена, глядя на Энни. – С каждым днём он всё дальше от нас.
– И как ты предлагаешь его искать? – спросил Деймон. – Клаус – один из Первородных. Если он не хочет, чтобы его нашли, его не найдут.
В этот момент Деймон вдруг застыл, его глаза расширились от ужаса. Он начал задыхаться, хватая ртом воздух.
– Деймон! – Елена схватила его за плечи. – Что с тобой?
– Он снова галлюцинирует, – сказала Энни, пытаясь удержать дёргающегося Деймона. – Держи его!
Деймон смотрел куда-то мимо них, его глаза наполнились слезами.
– Прости меня, отец... я не хотел... – прошептал он, и его голос звучал как голос напуганного ребёнка.
Энни, не задумываясь, положила руки на его виски. Её пальцы начали светиться слабым голубоватым светом.
– Тише, Деймон, – прошептала она. – Это не реально. Это лишь тени прошлого.
Что-то внутри неё открылось, какой-то канал между её разумом и его. Энни чувствовала его страх, его боль, видела размытые образы отца Сальваторе, держащего пистолет, направленный на своих сыновей. Она инстинктивно потянулась к этим образам, пытаясь рассеять их, заменить чем-то спокойным.
– Что ты делаешь? – голос Елены доносился словно издалека.
Энни не ответила. Она была сосредоточена на Деймоне, на том, как его дыхание постепенно выравнивалось, как расслаблялось его тело.
Когда она наконец отпустила его, то почувствовала себя выжатой, как лимон. Деймон смотрел на неё с удивлением и... страхом?
– Что ты со мной сделала? – спросил он хрипло.
Энни покачала головой, сама не понимая.
– Я не знаю. Я просто хотела помочь.
Елена переводила взгляд с сестры на Деймона и обратно.
– Твои руки светились, Энни. И Деймон сразу успокоился, словно...
– Словно ты влезла в мою голову и переписала то, что я видел, – закончил Деймон, всё ещё глядя на Энни с подозрением.
***
В тот же вечер, когда Деймон наконец уснул, Энни и Елена сидели на кухне, обсуждая произошедшее.
– Это часть твоих способностей банши? – спросила Елена, протягивая сестре чашку чая.
Энни покачала головой.
– Я не знаю. Бонни говорила, что банши связаны со смертью, могут предсказывать её, иногда даже вызывать своим криком. Но контроль над разумом? – она обхватила чашку ладонями, словно ища тепла. – Это что-то новое.
– Может, это связано с вампирами? – предположила Елена. – Вампиры могут внушать, контролировать память. Возможно, ты как банши имеешь какое-то... противодействие?
– Или дополнение, – тихо сказала Энни. – Деймон был так напуган. Я чувствовала его страх, словно он был моим собственным.
Елена накрыла её руку своей.
– Мы разберёмся с этим, Энни. Сейчас главное – найти Стефана.
Внезапно Энни вздрогнула, почувствовав холодок по спине. Она резко повернулась к окну.
– Что такое? – спросила Елена, заметив её реакцию.
– Не знаю, – ответила Энни, вглядываясь в темноту за окном. – Просто странное чувство. Словно кто-то наблюдает за нами.
***
На следующее утро Мистик Фоллс проснулся от ужасной новости: на окраине города были найдены два тела, полностью обескровленные, с оторванными головами.
Шериф Форбс, мать Кэролайн, сразу же связалась с Еленой и Энни.
– Это вампир, – сказала она по телефону. – Но ни один из тех, кого мы знаем, так не убивает. Это... жестоко, демонстративно.
Энни и Елена переглянулись. Обе думали об одном и том же.
– Стефан, – прошептала Елена, и в её голосе звучала не столько уверенность, сколько вопрос, надежда на то, что она ошибается.
– Нет, – покачал головой Деймон, который, опираясь на стену, стоял в дверном проёме. Его всё ещё шатало от слабости. – Не только Стефан. Это почерк Клауса. И, если я не ошибаюсь, скоро мы познакомимся с ещё одним членом его дружной семейки.
***
Тем же вечером, когда Энни возвращалась домой от Бонни, где они безуспешно пытались найти заклинание для поиска Стефана, она почувствовала, что за ней следят. Остановившись посреди пустынной улицы, она громко сказала:
– Я знаю, что ты здесь. Покажись.
Из тени деревьев вышла высокая блондинка с холодными голубыми глазами и надменной улыбкой.
– Так вот ты какая, сестра-близнец Елены Гилберт, – произнесла она с лёгким акцентом. – Должна признать, я ожидала увидеть точную копию.
– Кто ты? – спросила Энни, уже догадываясь об ответе.
– О, как невежливо с моей стороны. – Девушка сделала шутливый реверанс. – Ребекка Майклсон, сестра Клауса. А ты, должно быть, Энни, маленькая банши, о которой мой брат столько слышал.
Энни почувствовала, как по её телу пробежала дрожь. Инстинкт подсказывал бежать, но она стояла как вкопанная.
– Где Стефан? – спросила она.
Ребекка рассмеялась, и её смех был похож на звон хрустальных колокольчиков – красивый и безжалостный.
– О, он занят. Возвращается к своей истинной природе. Знаешь, – она приблизилась к Энни, обходя её по кругу, словно хищник, изучающий добычу, – Стефан не всегда был таким скучным и праведным. Когда-то мы отлично веселились вместе.
– В 1920-х, – тихо сказала Энни. – В Чикаго.
Ребекка остановилась, в её глазах мелькнуло удивление.
– А ты осведомлена. Впечатляет. – Она наклонилась ближе, и Энни почувствовала запах её духов, смешанный с чем-то металлическим... кровью? – Но ты не знаешь и половины истории. Стефан и я... у нас была особая связь.
– Что вы хотите от нашего города? – спросила Энни, пытаясь не показывать страха.
– Для начала, вернуть то, что принадлежит нам по праву, – ответила Ребекка. – А потом, кто знает? Может, мы останемся. Мистик Фоллс кажется таким... интересным местом.
Она сделала шаг назад, готовясь уйти, но вдруг остановилась.
– Кстати, я бы хотела познакомиться с твоей сестрой. Стефан столько о ней рассказывал. – В её голосе звучала неприкрытая ревность.
– Держись подальше от Елены, – предупредила Энни, чувствуя, как внутри неё поднимается что-то тёмное и мощное.
Ребекка лишь улыбнулась.
– Или что? Ты закричишь, маленькая банши? – Она наклонила голову, словно в ожидании. – Нет? Жаль. Я бы хотела услышать твой крик.
С этими словами она исчезла, оставив Энни одну на тёмной улице.
***
Когда Энни добралась до дома Сальваторе, чтобы рассказать о встрече с Ребеккой, она застала Елену и Деймона в гостиной. Деймон выглядел лучше, но его лицо было мрачным.
– Мне только что звонил Аларик, – сказал он, увидев Энни. – В Мистик Гриль видели Стефана. Он не один.
– Ребекка, – сказала Энни, и это не был вопрос.
Деймон кивнул.
– И Клаус. Они не скрываются. Наоборот, кажется, они хотят, чтобы мы знали о их присутствии.
– Я встретила Ребекку по дороге сюда, – призналась Энни. – Она говорила о Стефане, о их прошлом вместе.
Елена сжала кулаки.
– Мы должны с ним поговорить. Вернуть его.
– Это уже не тот Стефан, которого ты знаешь, Елена, – мягко сказал Деймон. – Поверь мне, я видел его таким раньше. Он не будет слушать.
– Тогда мы заставим его слушать, – упрямо ответила Елена.
Энни подошла к сестре и взяла её за руку.
– Мы вернём его, Елена. Но сначала нам нужно понять, что задумал Клаус, почему они вернулись именно сейчас и именно сюда.
Деймон посмотрел на неё с неожиданным уважением.
– Умная мысль, маленькая банши. – Он взял со стола стакан с бурбоном. – И у меня есть идея, как это выяснить.
– Какая? – спросили сёстры в унисон.
Деймон улыбнулся своей фирменной кривой улыбкой.
– Мы устроим вечеринку. И пригласим наших новых старых друзей.
***
Позже той же ночью, когда Елена уснула в одной из гостевых комнат, Энни вышла на террасу. Ночь была тихой, но её мысли кружились как потревоженные птицы.
– Не спится? – голос Деймона заставил её вздрогнуть.
Он стоял, прислонившись к дверному косяку, с неизменным стаканом в руке.
– Тебе ещё рано пить, – заметила Энни. – Ты едва оправился.
– Забавно слышать это от человека, – усмехнулся Деймон, но всё же отставил стакан. – Что тебя беспокоит?
Энни помолчала, собираясь с мыслями.
– То, что я сделала с тобой сегодня... когда ты галлюцинировал. Я никогда раньше такого не делала.
Деймон подошёл ближе, встав рядом с ней у перил.
– Ты залезла мне в голову. Изменила воспоминания.
– Я не хотела, – быстро сказала Энни. – Я просто... почувствовала твой страх и хотела помочь.
– Знаю, – неожиданно мягко ответил Деймон. – И, как бы мне ни претило это признавать, ты помогла. – Он посмотрел на неё. – Но это опасная способность, Энни. Особенно здесь, в Мистик Фоллс, где каждый второй хочет тебя убить.
– Я даже не знаю, как я это сделала, – призналась Энни. – Это просто... случилось.
– Тебе нужно научиться контролировать это, – сказал Деймон. – И я, возможно, сожалею об этих словах уже сейчас, но я помогу тебе.
Энни посмотрела на него с удивлением.
– Почему?
Деймон пожал плечами.
– Потому что твоя сестра слишком занята мыслями о моём брате? Или потому что мне скучно? Выбирай любую причину, – он усмехнулся. – Или, может быть, потому что ты спасла мне жизнь, и я предпочитаю не оставаться в долгу.
Энни слабо улыбнулась.
– Спасибо, Деймон.
Он кивнул, снова взяв свой стакан.
– Не привыкай. Я всё ещё нахожу тебя невыносимо раздражающей.
Энни рассмеялась, и на мгновение тревога отступила. Но где-то глубоко внутри она знала: гроза только начинается. И Стефан, Клаус и Ребекка – это лишь первые раскаты грома.
В темноте леса, окружавшего поместье Сальваторе, фигура в чёрном наблюдала за домом. Стефан стоял неподвижно, его глаза были прикованы к террасе, где Энни и Деймон разговаривали. Его лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах мелькнуло что-то – то ли тоска, то ли сожаление.
– Сентиментальничаешь, дорогой? – Ребекка возникла рядом с ним, её рука скользнула по его плечу. – Не забывай, кому ты теперь принадлежишь.
Стефан повернулся к ней, и его лицо изменилось – тьма поглотила глаза, вены вокруг них набухли.
– Я помню, – произнёс он холодно, и в его голосе не было ничего от прежнего Стефана. – Я помню всё.
Они исчезли в ночи, оставив лишь тени и шёпот ветра в листве.