Глава 17
Фрей не хотел идти на уступки, как и я не хотел терпеть его пренебрежения к Ирэн. Даже на банкете мы держались поодаль друг от друга и это, конечно же, стало предметом великосветских сплетен. Одна газетёнка вследствие этого даже написала, будто за этим стоит какая-то романтическая подоплёка.
На следующий день, кроме потока сплетен, что лились как водопад, на меня свалилась ещё одна «беда» в виде объявившегося ворона. Он сумел несколько изменить курс моих размышлений от Фрея на ещё более неразрешимый вопрос. Вдоволь наевшись, он уселся на кушетке и начал свою болтовню.
- Малыш, слышал какой скандал разразился в столице. Твой братец не промах.
- Где ты пропадал? То появляешься, то исчезаешь, словно...кто-то тебя посылает и отзывает в нужный момент. Меня всегда это настораживало.
Встав из-за стола, я подошёл прямо к нему, перекрыв пути отступления. Он отпрыгнул назад, уперевшись в спинку. Я до сих пор не понимал, почему я мог изначально слышать его, каким образом и с какой целью он попал ко мне в руки, а главное, по чьему указу он это делает.
- Хе-е-й. Ты меня пугаешь.
- Прекрати увиливать. – я схватил его за клюв и притянул к себе.
- Мх-пуфти. Клуф..сломаефсс...
- Я отпущу тебя, но только в том случае, если ты расскажешь мне кто, зачем и почему тебя ко мне послал.
Он кивнул, и я разжал пальцы.
- Если бы я мог, то я сразу бы рассказал тебе правду, но я не могу этого сделать. Но...если хочешь найти ответы, то стоит начать со своих корней.
- Ты говоришь о моей матери? – только эта мысль пришла мне в голову и не без оснований, ведь кроме этой тонкой ниточки более не было связи.
- Да.
На этом наш разговор с ним закончился, ведь ничего больше этот прохвост не сказал. Слишком опасно было наседать на того, кто мог вывести на таинственную личность моего так называемого «покровителя». Но сидеть на месте и ждать, пока он сам явится ко мне я тоже не мог. Мне не давал покоя вопрос, почему этот «покровитель» не давал о себе знать в прошлом, почему, когда помощь была настолько необходима, он скрывался, а теперь, когда всё зашло так далеко, когда я перестал ощущать грань между местью и возмездием, когда сама судьба начала приоткрывать завесу тайны, некто появляется и решает «направлять меня». Это возбуждало во мне лишь одно желание – желание увидеть того, кто в прошлом, возможно, был немым свидетелем всех моих страданий.
Найти информацию о собственной матери мне не составило бы труда, но вряд ли это могло мне помочь. Всё, что я знал о ней, можно было уместить в одно ёмкое предложение: она была невероятно любима своим братом, нынешним императором. Наверное, братья унаследовали эту черту характера своего отца, который стремился защитить свою ненаглядную сестру от любого дуновения ветерка, позволяя делать что угодно и жить так, как она того желала. Но как именно она желала жить, кроме неё не знал никто. Со слов императора натура моей матери была очень противоречивой. Настояв на женитьбе брата с женщиной, с которой он не мог быть из-за различий в социальном статусе, она сделала его самым счастливым человеком на Земле. Ей во многом были чужды условности. Складывалось такое ощущение, что, когда отец рассказывал о моей матери, она представлялась не императорской принцессой, а каким-то непонятным, абсолютно не от мира сего существом. Тем не менее она была моей матерью и, видимо, по-своему любила меня, раз решилась родить на свет.
С вопросом насчёт моей матери я направился к отцу. Пожалуй, он единственный был близок с ней настолько, чтобы хоть немного понимать. Отец с радостью выделил мне минутку, буквально выгнав министра из кабинета.
- Отец, я бы не начал разговор первым, зная, как вам тяжело вспоминать об этом, но всё же мне важно это знать.
- Полагаю, ты хочешь расспросить меня об Ариель? – мягко упредил мой вопрос отец. – Пусть тебя это не удивляет, Лиам. Признаюсь, я сожалею о том, что так мало рассказывал тебе о матери.
- Как вы думаете, отец, почему она скрыла, кто являлся моим отцом? Неужели этот человек был настолько недостойным? – я не стал ходить вокруг да около.
Отец сразу как-то даже удивился моему вопросу, но потом с нескрываемой печалью ответил:
- Лиам, когда твоя мама сообщила мне о своей беременности, она была такой счастливой, что можно было подумать, будто ей подарили целый свет. Я...не стал выпытывать у неё подробности. Тогда я решил просто принять этот факт и понаблюдать. Однако по мере того, как рос живот Ариель, её здоровье утекало как песок сквозь пальцы. Врачи разводили руками, не зная в чём причина. Ребёнок будто высасывал жизнь у матери. Я возненавидел того, кто заставил мою сестру переживать подобное, вынашивая его дитя. Я молил её сказать правду, хотя бы имя, хотя бы его...Когда же подошло время родов, она была уже совсем слаба, а роды были долгие и мучительные. В порыве какой-то зверской, неконтролируемой злобы я решил, что если моя сестра умрёт во время родов, то я не оставлю причину её смерти в живых. – Отец закрыл ладонью лицо и замолчал. Потом вдохнув, посмотрел на меня и продолжил. – Как и предполагали врачи, моя прекрасная принцесса умерла, подарив жизнь тебе, Лиам. Лилиен сразу же забрала тебя к себе. Первые месяцы меня вообще ничто не волновало. Мне хотелось выть от горя и когда слёз практически не осталось, Лилиен уговорила меня посмотреть на тебя хотя бы раз. Увидев тебя, Лиам, с меня наконец спала эта пелена ненависти. Я вовремя осознал, что произошедшее с моей сестрой было её выбором. Ты был её выбором, Лиам. И я не мог воспротивиться выбору сестры. Я не рассказывал тебе этого, когда ты был юношей, но сейчас я полагаю, ты воспримешь это иначе. Прошу, не ненавидь меня за мою слабость. Я и сам до сих пор себя за это корю.
Я ожидал чего-то подобного, но не думал, что смерть сестры отец воспримет таким образом. В любом случае я не собирался его ни в чём обвинять или укорять. Один Бог знает, как я бы поступил на его месте. Наверное, я бы жаждал вырвать сердце тому, кто так бесчестно обошёлся с моей сестрой. В этом наши намерения совпали бы.
- Отец, я не собираюсь вас ни в чём обвинять. Вы для меня навсегда останетесь моим любимым отцом, которого я буду почитать и уважать.
Отец встал с дивана и медленно прошёл к своему столу, открыв один из потайных ящиков. В следующий момент я разглядел в его руке листок бумаги, свёрнутый вчетверо. Он протянул его мне.
- Этот рисунок нарисовала твоя мама, когда была беременна. После её смерти я узнал, что на груди у неё обнаружили точно такую же татуировку.
Развернув листок, я увидел рисунок кинжала, который обвивала лоза роз. Мне необходимо было успокоиться и взять себя в руки, что я и сделал, чтобы не смутить отца своими догадками. Я попросил его взять этот рисунок с собой, чтобы разобраться. Нужно было поговорить с Ирэн об этом, ведь только она могла помочь мне.
***
Вечером, когда Ирэн вернулась с очередной встречи, я заметил, что от неё исходил лёгкий шлейф бергамота. Даже после принятия ванны этот аромат остался на её коже. За последние дни случилось слишком много событий, о которых мы всё не могли друг с другом поговорить. Не хотелось вываливать всё разом, но мне было интересно, почему этот аромат ощущается именно сейчас, в то время как она была не со мной. Избавиться от этой глупой ревности и подозрительности было не так просто, как мне казалось.
- Что-то произошло? – она бросила на кушетку полотенце и села рядом со мной на кровати.
В моих руках была книга, которую я сразу же отбросил и накинулся на неё с поцелуями. Она не противилась, но ответной реакции, кроме похлопывания по спине не последовало. Я поднял глаза на неё и увидел, что уголок её губ чуть приподнялся в усмешке. Это меня раззадорило и когда я прикусил зубами лямку её ночной рубашки, чтобы стянуть мешающую ткань, послышался смешок.
- Если ты продолжишь, то я не смогу понять, что случилось.
- Когда ты пришла я услышал аромат твоих феромонов... И он до сих пор на твоей коже. Меня беспокоит, что кто-то помимо меня смог вызвать у тебя такую реакцию. Кто это был?
- Пх-ха-ха..Ох, подожди минутку, Лиам.
- Чт..Что в этом такого смешного? – встрепенулся я, негодуя.
- Ну прости, прости, мой прекрасный принц. Не дуйся. Если хочешь знать, кто смог доставить мне удовольствие, из-за чего высвободились феромоны, то это был твой отец, император.
- Что?!
- Он показал мне твои детские портреты. Ну и рассказал несколько историй из твоего детства. Он уже не мог остановиться, когда разговор коснулся тебя. Мне пока сложно контролировать феромоны, которыми я не привыкла управлять, поэтому так произошло. Я ведь не могу их чувствовать, а кроме тебя их никто здесь не ощущает.
- Вот как, – с облегчением заключил я и слез с Ирэн.
- Не доверяешь мне?
- Нет!.. Я вообще не хотел так себя вести и спросить хотел о другом... Глупая ситуация. Просто в последние дни мы даже не можем спокойно поговорить друг с другом. Раздражает. И близости никакой, кроме поцелуев. Сегодня вообще...
- Иди ко мне, – разведя руки, она ожидала, когда я прилягу рядом. Мне не оставалось ничего, кроме как покорно подчиниться. Её пальцы перебирали локоны моих волос, а голос звучал, словно успокаивающая песнь. – Может, всё же расскажешь мне?
Протянув руку к тумбе, я взял рисунок матери и показал его Ирэн.
- Кто-то всё это время наблюдал за мной и иногда даже помогал, но я до сих пор не знаю, кто это и зачем ему это делать. Ворон сказал, что если я хочу найти ответы, то стоит начать с корней. Я подумал, что это как-то связано с моей матерью и узнал о том, что после смерти на её теле обнаружили этот символ. Она нарисовала его ещё до своей кончины.
- Этот символ... - Ирэн оцепенела, увидев рисунок. – Я видела лишь раз, Лиам. Это знак прародителя Дитриха. Но если верить истории, во время смуты и упадка он бесследно исчез. Даже если он продолжает жить, то вряд ли в своём настоящем обличии. Сила древних до сих пор является предметом слухов.
- Но как он мог быть связан с моей матерью...ведь Империя...тогда...хах...
Я рассказал Ирэн обо всём, что узнал из сегодняшнего разговора с императором. Я видел, как её лицо начинало понемногу проясняться от догадок к ясному пониманию ситуации, которая мне была совершенно непонятна.
- Если метка в действительности принадлежит Дитриху, то становится понятно, как ей удалось выносить ребёнка.
- То есть...у неё не было и шанса выжить? – горло свело какой-то резкой судорогой.
- Лиам, сила древних вампиров намного, намного превосходит силу высших, являющихся их потомками. Прародительница Висталь могла управлять природными явлениями, заставлять пойти дождь или рассеять тучи. Ходили легенды, что некоторым из них было под силу управлять даже потоком времени и...оборачивать его вспять. Если ты, Лиам, являешься потомком Дитриха, то на вопрос о твоём возвращении во времени и целительной силе крови ответ находится сам собой.
- Но я человек, Ирэн. Как это можно объяснить?
- Не знаю, Лиам. Вполне возможно, что он запечатал твои силы с определённой целью. - Ирэн прижала мою голову, и я ощутил прикосновение её губ к моему лбу. - Если хочешь я займусь этим вопросом по приезде домой.
- Ирэн, что ты будешь делать, если...я не стану твоей Серебряной Луной? Этот вопрос съедает меня изнутри, подтачивает, травит сомнениями. И не оттого, что я тебе не доверяю, а потому, что это ставит под угрозу твой план помощи господину Демиану. - Я поднялся и сел, обняв колени. – Если я правда по своей сути не человек и именно это в прошлом помешало мне получить метку Серебряной Луны? Что если я не тот, кто сможет ему помочь?
- Значит, я найду другой способ. - Её рука нежно потянула меня назад, и я снова очутился в её объятиях. – На самом деле я давно об этом думала. Ещё с тех событий в особняке.
- И что это за способ? – тревога в моём голосе была легко читаема, ведь меня и правда эта новость нешуточно взволновала.
- Я решила вернуть отцу его Кровавую Луну.