•Чародейка• [16+]

Говорят, через три дня Рианну нашли повешенной. Тело ее висело на городских воротах, и по сей день не известно, сама она оборвала свою жизнь, или магичке помогли.

Вам наверняка интересно, как эта безусловно грустная история связана со мной. На самом деле, довольно косвенно, но до этого мы ещё дойдем.

Дракон не смирился с потерей. Он обезумел...

Самоубийцы не могут отправиться в Свет, чтобы потом открыть глаза уже в новой жизни. А значит остаётся три пути: неупокоенная душа, Бездна и Тьма.

Души Рианны в этом мире не было, и Домитиэн не поленился притащить из-за моря лучших некромантов, которые это подтвердили. В Бездну отправлялись расколотые души, которым не суждено смыть свою вину и заслужить новую жизнь. Туда заглянуть никто не в силах.

Оставалась только Тьма.

Но единственные дети Тьмы, которые носили в себе ее частичку – это Чародеи. И на фоне таких нехитрых рассуждений у Домитиэна родился гениальный в своей глупости план.

Дракон нашел способ высосать из Чародеев Тьму. Очень долго не получалось, и вместе с Даром он захватывал душу. Эксперименты потрясали воображение жестокостью и отчаянием, что сквозили в каждой новой попытке.

Чародеи прокляты, они не достойны жизни, поэтому Домитиэну не мешали...

Прошли годы, прежде чем что-то начало получатся. Дракон смог наполнить Тьмой небольшую комнатку. Он хотел призвать душу Рианны, но все равно ничего не получалось.

Ее израненная душа отзывалась, но могла лишь безвольно метаться в путах Тьмы.  Дракон же подумал-подумал, да решил поступить в лучших традициях сатанистов: нашел девушку, что невероятно сильно походила на Рианну... И через ритуал заменил одну душу на другую.

...Но очнувшаяся магичка не пожелала жить за чужой счет. Да и жить в принципе желанием не горела, если честно говорить, а потому вместо любимой получил Домитиэн куклу. Красивую, безусловно, но совершенно безвольную.

Возвращение Рианны вызвало в обществе восторг. Живая, здоровая внешне, она стала символом победы над Смертью. И многие решили повторить успех дракона.

Началась охота на Чародеев.

Вот только ни один ритуал так и не возымел успеха. Сколько бы не собирали Тьмы, а не уживались души в новых телах.  Тогда людьми овладевала зависть. Они смотрели на девушку с укором, словно она сама виновата в своей второй жизни. Некоторые, особо дерзкие, плевали в спину.

...Никто, абсолютно никто не знал, что сердце Рианны так и не пожелало биться. Вместо него бьётся Сердце Домитиэна, который решил, что вполне способен нести эту ношу.

Ещё во время ритуала вырвал он из своей груди сердце, отдавая его магичке.

...Эта история закончилась печально. До конца своих дней Домитиэн оберегал Рианну, холил и лелеял, носясь как с хрустальной статуэткой. Девушка же так и ходила блаженным духом, совершенно не воспринимая реальность.

Они умерли в один день. Романтично, не находите?

***

Возвращение из зеркальной обители прошло на редкость паршиво. Если туда я перемещалась словно по волшебству, то обратно вывалилась как кулёк с овощами, снося по дороге и стол, и стулья, и взволнованного Даррена.

Кажется, я даже услышала неодобрительный вздох хозяйки таверны.

Но это мелочи.

– Тише, тише... – шептал знакомый голос, поглаживая меня по спине. – Зайчик, тебя и на миг оставить нельзя! Как ты дожила до своих лет?

Парень вертел меня туда-сюда, отряхивая пыль и проверяя на повреждения. Ну прямо курица-наседка. Если бы моя голова не кружилась как крестовина мельницы, я бы даже обсмеяла подобное беспокойство.

Я попыталась вздохнуть, но далось это с трудом. Казалось, будто вся моя спина стала одним огромным синяком.

«Клянусь, я этот кусок мертвечины лично в Бездну затолкаю!» – встрепенулось чувство собственного достоинства.

– Всё... Хорошо, – выдохнула я, стараясь принять вертикальное положение.

Зеркало опустело. Дочка Адмирала вновь пропала. Или скорее спряталась, чувствуя скорую расправу.

***

...Кощей вновь устраивал прием. Ведомир принес приглашение и записку «будь раньше», а потом сел на лестничные ступени, дожидаясь моего ответного послания. Я села за уже полюбившийся столик.

«А говорил, что это разовая акция», – ехидно заметило подсознание.

В ответ я нарисовала неприличный жест, потом пожелание умереть в муках (на мертвом языке, конечно, но я не сомневалась, что Кощей его знает) и наконец краткое "хорошо".

Надо было ещё у Даррена поинтересоваться, как между строк втулить что-нибудь оскорбительное, но Фокусник вновь временно пропал с горизонта. Он вообще любил исчезать и потом неожиданно появляться, в чем виднелась ни то скрытность, ни то заботливость, потому что Рыжий в отличие от меня не делал "свою" проблему "нашей". 

Сложив письмецо, я постучала костяшками пальцев о зеркальную поверхность, ни чуть не сомневаясь, что меня услышат.

Дочка Генерала выглянула с опаской. И совсем чуть-чуть, чтобы успеть спрятаться, если я решу попробовать ее прихлопнуть.

Честно говоря, мне было её немного жаль. Она ведь разумна, что у призраков редкость, и оттого ужаснее её заточение. Не жизнь, но и не смерть, а что-то на грани миров без возможности стать частью хоть одного из них.

Но вы не думайте, что это служит оправданием для того, чтобы водить меня за нос как слепого котенка.

– Следи за ним, – я еле заметно кивнула на парня, что так и остался сидеть на ступенях лестницы, не желая покидать уютную тень. – От тебя все равно пользы никакой.

Ведомир не вызывал доверия. Если кого неведомый душегуб  и мог кого подкупить, то молодой ведьмак - идеальная кандидатура.

Дочка Генерала скосила глаза в сторону, едва заметно согласно кивая.

А парнишка, словно услышав, вскинул голову и засверлил меня внимательным взглядом шоколадных глаз.

***

Снег и туман топили Город Монстров в белесом мареве. Столбы светильников терялись в нем и казались какими-то полупрозрачными. Этим пользовалась длинная тонкоконечная нечисть: похожие на огромных насекомых, они забирались на крыши и голые деревья, терпеливо дожидаясь жертв. Иногда можно было видеть как, перебираясь с место на место, крючковатые вытянутые ноги цепляются и плавно двигаются с той неторопливостью, которая отчасти завораживает.

Но лучше долго на них не смотреть, а то они могут заметить. И тогда на вашей крыше поселится названный сосед, что несколько снизит число жильцов.

Впрочем, я отошла от темы...

Даррен превосходно играл в карты. В этом я убедилась лично, когда Фокуснив вытащил из рукава колоду, предложив скрасить скучное времяпровождение. Хотя это, конечно, не удивительно.

Браслет зазвенел ближе к вечеру. Безделушки затрепетали, ударяясь друг о друга, словно таким странным образом общаясь. К тому моменту нами было сыграно с десяток партий, которые я бессовестно продула.

И слава Тьме, что одна глупая Чародейка не согласилась играть на желание, а то ничем хорошим это не кончилось бы.

– Так быстро? – подозрительно спросила я, складывая карты рубашкой вверх.

А безделушки звенели и звенели, нетерпеливо подскакивали на месте, словно маленькие птички.

– Может, оно и к лучшему, – бросил парень, с явным сожалением вставая из-за стола.

Он подал хозяйке знак, чтобы она сохранила столик до нашего возвращения, и стал подниматься по лестнице. Я увязалась следом, цепляя чуть подрагивающие руки в замок. И, стыдно признать, считала ступени, чтобы подготовиться к предстоящей встрече.

...Наш бывший труп сидел на коленях. Голова его была странно свешена, а подбородок упирался в еле вздымающуюся грудь. Руки висели безвольно и даже, кажется, чуть дрожали, как у клиентов психушек.

«Я оказалась права!» – настойчиво билось в голове.

- Осторожнее, - предупредил Даррен, нехотя давая мне пройти.

Обойдя весь хлам, я замерла на границе защитного контура. Линия слегка мерцала, переливаясь как соль на солнце.

Свет из коридора не охватывал и половину комнатушки. А Тьма позволяла мне видить все в серых оттенках, словно неведомый художник поскупился на остальные цвета.

Осторожно приподняв край платья, я двинулась вперед, обходя контур по кругу, пытаясь поймать чужой взгляд. Но бывший труп словно специально сел так, чтобы волосы широкими слипшимися кистями укрывали лицо.

– Эй, – тихо позвала я, тщетно надеясь на отклик.

Мужчина отрывисто мотнул головой. Потом вдруг замер хищной птицей и мучительно медленно поменял положение тела. Теперь руками он уперся вперед, а колени развел в сторону, наверняка чтобы при желании быстрее вскочить на ноги. Или прыгнуть вперёд? Неважно, если честно, все равно мы уже не узнаем.

– Ты меня слышишь? – почему-то вновь шепотом произнесла я.

Почему-то говорить громко казалось неправильным и даже глупым... Сердце стучало как сошедший с ума метроном, и только Тьма безразлично оплела запястья, уберегая от заведомо глупых поступков.

Что, впрочем, помогло не сильно, потому что выпустив тонкое щупальце Тьмы, я постаралась повернуть его лицо к себе.

Тонкая ленточка Дара нехотя прошлась по шее Чародея, змеёй цепляясь за бледную до синевы кожу. Мужчина попытался дёрнуться, но акты затянулись, не давая двинуться.

...Он боялся. Его страх отдавал на языке сладким и чуть горелым послевкисиес, словно испорченная медовая конфета.

Переведя дыхание,  я посмотре в его глаза... И отшатнулась. Там не было Тьмы, там не было чего-то ужасного... Там был Свет. Он пеленой затягивал ражушку и даже отчасти зрачок.

– Кто ты? – испуганно спросила я.

Он склонил голову на бок. И рассмеялся неестественно громко, как будто не он только что вернулся из-за грани.

– Просто человек, – с неясной болью произнес он.

А потом лишился чувств, кулем падая на грязный пол.

– Тьма! – выругалась я, отскакивая.

Дар, словно отвечая, закружил под кожей, заволновался. Из бессознательного тела страх вытянуть тяжело.

Даррен поравнялся со мной.

– Мы его сюда тащили, чтобы он вновь в Бездну провалился? – недовольно буркнул он, подозрительно посматривая на трость в углу комнаты.

На лице его явственно отразилось желание потыкать нашего гостя острым наконечником. Но это, наверное, было бы в крайней степени неуважительно к потенциальному покойнику. Ещё был вариант потрясти за плечи и проверить пульс, но переступать защитный контур никто из нас желанием не горел.

...Но не прошло и трёх ударов сердца, как не-Чародея выгнуло дугой. Он хрипел и крутил головой, руками раздирал горло, словно ему резко стало нечем дышать. Глаза его распахнулись, почти смывая границу между белком и радужкой.

– Помоги, – бросил Даррен, все же переступая барьер.

Фокусник перехватил красные от выступившей крови руки и с явным трудом прижал их к полу. Я навалилась на дергающиеся ноги всем весом, пока Даррен что-то шептал, подкрепляя шепот этот магией. Но ничего не получалось и ситуация лучше не становилась.

...Впрочем, приступ закончился также неожиданно, как и начался. Просто не-Чародей вдруг захрипел громче и выплюнул на пол странный темный шарик размером с ягоду клубники. Предмет бесшумно покатился по доскам, но остановился у барьера.

Тьма в этот момент словно устроила с моими органами междоусобную войну. Она вдруг рванула к кончикам пальцев и почти сорвалась, не сожми я руки в кулак. Потом стремительно затопила глаза и даже осела тенями в волосах, заставляя пошатнуться на месте.

Уже-точно-не-труп безвольно обмяк, тщетно пытаясь отдышаться. Даррен задал несколько вопросов, но все оказались мастерски проигнорированы: потолок гостю был интереснее разговоров. Стало понятно, что там ловить нечего и мы отпустили мужчину. 

Фокусник сел на корточки возле странной сферы, а я решила подпереть собой стеночку. Мы с Дарреном обменялись многозначительными взглядами, через которые предложили друг другу взять в руки странный предмет.

Потом синхронно покачали головами и вновь обратились взорами к шарику.

В итоге решено было подцепить неизвестный предмет ложечкой. Даррен закатал цветастый рукав, на вытянутой руке приподнимая шарик. Тот постоянно норовил укатиться в сторону, но Рыжий был настойчивее.

– Тяжёлый! – потрясённо воскликнул он.

Я наклонилась ближе, стараясь лучше рассмотреть.

– Это то, о чем я думаю? – на всякий случай уточнил Даррен, доставая из карманов небольшую лупу.

Я лишь кивнула.

Тьма. Она клубилась там, за прозрачной преградой. Билась в тонкую на вид оболочку, но выход найти не могла. Безуспешно, словно свободолюбивая буря в тесной банке, она продолжала рваться на волю, несколько раз даже чуть не упав с ложечки.

...Мой Дар хотел эту Тьму поглотить, как поглощает страхи слабых людишек. Сильный побеждает, а этот осколок в прозрачном заточении был слишком мал и оттого слаб.

Я сцепила руки в замок. Не хватало еще всякую бяку в рот тянуть.

– Я думал ее в Чародеях... Больше?

– Больше, – подтвердила я, – поэтому забирают ее через шарики концентрированного контура. Их определенно было больше, около сотни. А этот просто пропустили.

***

Давным-давно, когда ещё не было мира, Свет и Тьма держали равновесие. В чертогах, куда нет хода смертным, родились Боги. И никто не знает сколько их было: может сотня, а может и один... В этом вопросе люди расходятся, и не мне докапываться до правды.

Люди появились позже. И, говорят, именно их создание было ошибкой.

Свет не сильнее Тьмы, и Тьма не сильнее Света — об этом знали все.

Но не всем это нравилось. И так вышло, что храмы Света и Тьмы стали разделяться. Люди почему-то не могли жить в мире и согласии, им нужен был злодей. Невыносимо страшный, которым можно было бы пугать детишек перед снов.

Но пугать людей простыми Монстрами не интересно. А вот Тьмой, которая Монстров порождает уже лучше.

Они выбрали не того злодея. Стали ссориться люди, с ними — боги. Равновесие пошатнулось. И проломился мир под тяжестью чужой злобы.

А Свет и Тьма, не желая того, прокляли собственный мир. Гниёт он изнутри и однажды в своей же гнили утопнет.

***

Бывший Чародей долго не приходил в себя, что порядком нервировало. Как порядочные люди мы должны были помочь, но я была близка к тому, чтобы напомнить о своих отчасти нечеловеческих корнях.

По сложившийся традиции за сирого и убогого вступилась Луна. Она пришла вместе с мальчишками, которых в таверну вело ни то любопытство, ни то банальный голод. Фокусник для вида немного повозмущался, но накормил всю ораву, став в глазах детской шайки всего где-то на ступень ниже Ведомира. Последний, кстати, не отсвечивал, был крайне задумчив и даже гордо отказался от мясной похлебки.

Но я вновь отошла от темы...

Луна встала на защиту бессознательного не-Чародея и какой-то пахучей отравой быстро привела его в чувства. Потом взяла под белы рученьки и утащила в неизвестном направлении. Предположительно, в Сарай.

В любом случае, вернулась она в "Пасть Дракона" довольная, как упырь после обеда. Правда, увидела вечно злую меня и тоже чуток посерьезнесла.

...Фортес пустел. С улиц пропали прохожие, с рынка – лавочники. Остался ещё жуткий скрежет всяких тварей, но и он словно притупился. Даже в домах-муравейниках больше не горел свет, отгоняя монстров. Большинство окон заперли ставнями, остальные попытались прикрыть тканями. И только по движению этих самых импровизированных штор в домах угадывалась жизнь.

Я с трудом нашла лавку готовой одежды: они и так редкость, а уж в Фортесе подавно. Всего мне попались две, но в первой наряды были столь хороши, что вызывали сомнения. И, как оказалось, не зря, потому что большинство из них было снято с недавних трупов, причем явно не родственниками.

Но с платьем я вернулась не в комнатушку Даррена, а в старую таверну, номер в которой был оплачен ещё на десяток суток.

***

– Мне пойти с тобой? – тихо спросила Луна, помогая разобраться с корсетом.

Новое платье, что на этот раз я покупала самостоятельно, сидело просто превосходно. Исключения ради наряд был темно-фиолетовым, а не черным.

Торговка сказала, что оно невероятно хорошо оттеняет цвет глаз и вообще мне как родное. Наверное, соврала, потому что рукава мне казались слишком широкими и несуразными, а юбка наоборот – прямой и строгой.

Впрочем, выбирать не приходилось: Фортес был богат грязью, но никак не платьями.

– Приглашение на одного человека. К тому же в этот раз там явно будет веселее, так что не надо так рисковать, – спокойно произнесла я.

Луна кивнула. Выглядела она недовольной, но это не помешало ей мягко перебирать мои пряди, стягивая в красивую косу.

– Тогда я пойду... Той травнице помогать, – тихий голос прорезал тишину, оседая где-то по углам комнаты.

Я поспешно схватила ее за руку. Холодные пальцы Луны сжались в кулачок, словно подчёркивая ее решимость.

– Не надо. У нас ещё остались деньги Даррена, – как можно мягче произнесла я.

Луна вообще отчего-то считала, что висит у меня на шее. На самом же деле, мы с ней дружно висели на щедрой шее Даррена, который в свою очередь явно в наглую обдирал Кощея. Как Кощей решал свои финансовые вопросы – это тайна, покрытая мраком.

По хорошему мы могли шиковать ещё несколько лет и ни в чем себе не отказывать. Но привыкшая к крайней умеренности Луна просто не могла перестроиться: она покупала все самое нужное, словно ожидая, что эти деньги ей придется кому-то возвращать.

– Хорошо, – тихо произнесла сестра, принимаясь складывать мне на голове изящную прическу.

Она нахмурила тонкие брови, явно тщательно придумывая себе занятие на время моего отсутствия.

– Как там наш светлый Чародей? – перевела я тему, дёргаясь от впившейся в голову заколки.

– Молчит. И шипит. Иногда ещё смеется, но... Я пока не пойму, отдает ли он себе отчёт в собственных действиях.

Во взгляде светлых глаз мелькнула печаль. Осознание того, что всех спасти невозможно, настигало сестру невероятно медленно.