Быстрее ветра/Ветролом

Утро разливалось по дому светом и ароматом воды — озеро за окном тихо плескалось у берега, убаюкивая мир размеренным дыханием. Сквозь открытые окна тянуло прохладой, смешанной с запахом сосен и чего-то сладкого, домашнего. Кто-то уже готовил завтрак.

На веранде, залитой солнцем, за большим деревянным столом сидели почти все. Кирю в старой худи и с растрёпанными волосами методично вырезал сердечки из хлеба — «для равномерной обжарки», как он объяснил, — пока Нирей недоверчиво поглядывал на сковородку, будто ожидал от неё предательства.

— Ты уверен, что это вообще съедобно будет? — спросил он с прищуром, почесывая щеку.

— Гораздо более съедобно, чем твои бутерброды с горчицей и вареньем, — ответил Кирю, не поднимая глаз.

Эл появилась в проёме двери босиком, с чашкой кофе в руках и в расстёгнутой рубашке поверх тонкой майки. Волосы у неё были небрежно собраны, а взгляд — мягкий, всё ещё наполовину из сна. Она окинула всех взглядом и, зевнув, направилась к веранде, опираясь на косяк:

— Кто-нибудь скажет мне, что этот запах, и можно ли это есть?

— Это тосты Кирю. Он сегодня великий кулинар, — лениво отозвался Соу, сидевший на перилах и раскачивавшийся вперёд-назад, как кот, поймавший утреннее солнце. В его руках была мандариновая долька, которую он медленно жевал с видом вселенского блаженства.

— Я всего лишь делаю атмосферу, — Кирю гордо вздохнул. — Мы на отдыхе. Нужно начинать день красиво.

— Кстати, где остальные? — Эл уселась рядом с Хираги, который уже молча пил чёрный кофе, будто воюя с головной болью.

— Каджи ушёл на пробежку — один, как всегда. Сугисита с Умэмией на кухне, спорят, сколько яиц нужно на омлет на девять человек, — ответил Нирей. — А Сакура... ну, он уже полчаса сидит на берегу. Просто... сидит. Смотрит на воду.

— Утренняя медитация, — хмыкнула Эл. — Или моральная подготовка к жизни с нами.

— Скорее второе, — подал голос Соу и, не глядя, бросил ей мандариновую дольку. Она поймала её в воздухе. — Хорошая реакция. Могла бы в бейсболе играть.

— Или уворачиваться от твоих шуточек, — Эл прищурилась, но усмехнулась в ответ.

Кто-то поставил на стол корзину с багетами и вареньем, и завтрак наконец начался по-настоящему — шумно, с разноголосым смехом, перемешанным с чавканьем, горячими кружками и солнечными пятнами на лицах.

Это утро было как глоток чистой воды после долгого пути. Ни разговоров о делах, ни напряжения — только юность, домик у озера и ощущение, что пока всё хорошо. И будет ещё лучше.

После завтрака, когда солнце уже согрелось достаточно, чтобы не зябко было даже в футболке, кто-то (скорее всего, Кирю) первым бросил:

— А давайте волейбол!

— Ты хочешь снова унижать нас, как на фестивале? — лениво бросил Соу, потягиваясь и вставая с веранды.

— Да ты просто не умеешь играть, — с ухмылкой ответил Кирю, уже вытаскивая из кладовки сетку и мяч. — Эл, ты с нами?

Эл обернулась, приподняв бровь:

— Если обещаешь не ставить меня в пару с Ниреем. Он в прошлый раз мяч в кусты уронил. Пять раз.

— Я отвлекался! — подал голос Нирей из окна. — И вообще, у меня были серьёзные причины...

— ...например, твои кривые руки, — подбросил Каджи, проходя мимо с бутылкой воды.

На песчаной полосе у озера они установили сетку. Простая игра без правил — больше смеха, меньше соревновательности. Умэмия разбил команды: с одной стороны — Эл, Соу, Кирю и Хираги; с другой — Сакура, Нирей, Каджи и Сугисита.

— Почему у них Соу и Хираги? — возмутился Нирей, глядя на два метра мускулов и молчаливого профессионализма. — Это же нечестно!

— Зато у вас я, — спокойно сказал Сугисита, надвигая повязку на лоб с таким видом, будто собирался не в волейбол, а в бой. — И я смотрел видеоуроки.

— Господи, — простонала Эл. — Пожалуйста, пусть никто не сломает ничего, кроме комедии.

Игра началась. Мяч летал по воздуху, порой слишком резко, порой так неуклюже, что он застревал в сетке или улетал в озеро. Кирю танцевал, отбивая его пяткой. Соу на удивление серьёзно играл, включаясь в каждое движение, хотя улыбка не сходила с его лица. Эл — быстрая, с точными передачами, порой смеясь так, что не могла удержаться на ногах.

— Мяч! Мяч! Эл, слева! — закричал Хираги, и она резко прыгнула, успев отбить летящий шар в самый угол поля.

— Красиво, — выдохнул Сакура, принимая подачу, — но теперь держитесь!

Он мощно отбил, но... прямо в голову Каджи, который с тихим звуком «ум» упал в песок.

— Минус один, — произнёс Соу, смеясь. — Хотите заменить игрока?

— Нет, — хмуро сказал Каджи, поднимаясь, — просто мяч не ожидал такого поворота.

— Это ты не ожидал, — буркнул Сугисита.

К закату, вся компания, вымотанная, покрытая песком и с озорными искрами в глазах, лежала на полотенцах у кромки воды. Озеро шептало у берега, солнце клонилось к горизонту.

— Это было неплохо, — сказал Умэмия, глядя на их маленький, хаотичный след на песке. — Такое... простое счастье.

— Ага, — пробормотал Соу, лежа с закрытыми глазами, — до тех пор, пока Сугисита не предложит сыграть в страйкбол или шахматы на выбывание.

— Эй! Шахматы — это интеллектуальный спорт! — обиделся тот.

Эл, закинув руки за голову, усмехнулась и посмотрела в небо. Легкость в теле, тепло в груди. Словно этот день действительно был их — без забот, без тревог. Просто они, озеро, песок и немного сумасшествия.

Солнце уже почти касалось горизонта, бросая длинные огненные блики на гладь озера. Теплый воздух был насыщен ароматом воды, сосен и жареного на веранде маршмеллоу. Кто-то первым кинулся в сторону причала, и всё понеслось по цепной реакции.

— Давайте поплаваем! — выкрикнул Кирю, уже сбрасывая рубашку на бегу. — Закат шикарный, вода тёплая!

— Как минимум — проверим, у кого мышцы не просто для вида, — усмехнулся Соу и, не дожидаясь ответа, шагнул с причала прямо в воду.

Эл села на край, босые ноги опустив в воду, и чуть поморщилась:

— Я, вообще-то, не русалка. И напомню плавать — это не моё,что даже «держаться на воде» — это не про меня...

— Не бойся, — сказал кто-то из-за спины. Она обернулась — Соу стоял уже по пояс в воде и смотрел на неё снизу вверх. Его голос был спокойным, немного насмешливым, но мягким. — Я рядом.

Эл закатила глаза, но губы предательски дрогнули в ответ:

— Серьёзно? Ты хочешь, чтобы я утонула ради романтического момента?

— Только если ты пообещаешь потом воскреснуть, чтобы рассказать, как это было, — ответил он, протягивая руку. — Давай, маленькими шагами. Как будто учимся заново.

Она нерешительно опустилась с причала в воду, крепко держась за его руку.

— Ну и холодная же она... — пробормотала Эл, поёживаясь. — И скользкая! Почему никто не предупреждает, что вода такая... мокрая?

— Ты серьёзно сейчас? — рассмеялся Соу. — Держись за меня. Просто расслабься. Видишь? Всё не так уж и плохо.

Он мягко обнял её одной рукой, поддерживая за талию, а второй чуть сжал её ладонь. Эл выдохнула, стараясь отпустить напряжение. Вода колыхалась вокруг, солнце скользило по её плечам, и вдруг — всё замерло. Было только это: закат, вода, и его рука, уверенно держащая её, будто она в безопасности.

— Не отпускай, — тихо сказала она, почти не осознавая, что вслух.

— Даже если захочешь, — ответил он, глядя ей в глаза, — не отпущу.

Неподалёку кто-то с криком нырнул с пирса — Сугисита, как обычно, слишком громкий и брызгающий во все стороны. Кирю с Сакурой начали выяснять, кто из них может дольше продержаться под водой, а Хираги сидел по горло в воде с видом человека, который не уверен, что купание вообще хорошая идея, но морально поддерживает остальных.

Эл наконец позволила себе улыбнуться.

— Ладно, — прошептала она, обвивая руками его шею. — Если утону, считай, сама виновата.

Соу рассмеялся, чуть прижимая её к себе:

— Тогда лучше просто держись. Я точно не против.

Эл впервые за долгое время чувствует себя «принятой» в этом безумном, но родном
Ночь опустилась медленно, как одеяло — тёплая, пахнущая дымом костра и водой озера. Где-то вдалеке еще слышался смех, кто-то плескался в темной воде, кто-то спорил о том, кто принесёт дрова.

Эл сидела на пирсе, ноги болтались над гладью, волосы слегка влажные. Соу молча устроился рядом, не касаясь, но — близко. Достаточно.

— Странный день, — сказала она, глядя в отражение закатных звёзд. — Странно хороший.

Он не ответил. Просто тихо кивнул. Иногда слов не нужно.

И в эту простую тишину Эл подумала: наверное, вот так и начинается что-то настоящее. Без обещаний. Без страхов. Просто — с присутствия. С тепла рядом.

С того, что никто не отпускает. Даже если не просишь.

Ближе к ночи,  ребята начали расходиться — кто за пледом, кто за чаем — Эл осталась на веранде. Сидела, укутавшись в тонкое одеяло, наблюдая, как отражение пламени пляшет на стекле окна.

— Не мерзнешь? — голос Умэмии прозвучал негромко, как будто не хотел спугнуть мыслей. Он подошёл и протянул ей чашку с чем-то горячим.

— Спасибо, — она взяла, не спрашивая, что внутри. Сделала глоток. Имбирный чай. — Немного. Но... знаешь, оно приятное. Такое, от которого не хочется спасаться.

Он молча сел рядом.

— Ты изменилась, — сказал он вдруг. — С тех пор как только приехала. Не так чтобы сильно. Но... как будто позволила себе быть собой.

Эл вздохнула. Потом усмехнулась.

— Мне просто впервые не нужно быть кем-то другим. Никого не надо впечатлять. Никому ничего доказывать. Здесь — просто... я. Это странно.

— Это хорошо, — мягко ответил он. — Значит, ты дома.

Она посмотрела на него — спокойно, без драмы, без надрыва — и вдруг поняла, как сильно эти слова задели что-то внутри.

— Спасибо, Умэмия, — тихо. Почти шепотом.

Он только кивнул. И больше ничего не сказал. Потому что иногда этого вполне достаточно.