Мое проклятие. Черная Кровь

Порой на душе бывает так тяжело, что хочется выть. Но именно в такие моменты начинаешь осмысливать собственную жизнь. Вот этим я сейчас и занималась. Осмысливала. И плевать, что время и место не самые подходящие.

 Первым делом, как только вернемся в Средние земли, я заберу у Дива его треклятый кинжал. Таким темпом он из меня дуршлаг сделает. А потом... А что потом? Я ощущала странную усталость и опустошение. Безразличие, которое сжирало меня изнутри. И холод. Тэра, подбери, почему так холодно? 

— Вы не можете забрать ее у меня! — долетел до слуха пронзительный вопль Тэры. — Она уже согласилась отдать ауру моему фамильяру! 

— Полагаю, это произошло лишь потому, что ей не предоставили выбора. 

Голос такой обволакивающий и тихий, словно шелест волн. 

— Вот-вот, эта Некромантка захочет получить связь с симпатичным олененком, а не с какой-то там ящерицей, — этот картавый и писклявый. И оба голоса незнакомы. 

— С-саламандрой! 

— А я как сказала? 

— Категорически не согласен. Полагаю, ей гораздо полезнее будет получить связь с водным животным. 

Каким таким водным животным, укуси меня саламандра! Каким оленёнком? Я зажмурилась в попытке унять звон в ушах, но вместо этого перед внутренним взором заискрились цветные пятна. Пульсация в висках лишь усилилась. 

— С-свою лягуш-шку прибереги для дураков, а эта аура моя! — яростно шипела Тэра. 

— Погодите, ребята, давайте не будем ссориться, — предложил рассудительно новый голос, и я мысленно его поблагодарила, — подумаем, ведь мы все понимаем, что ей нужно сильное животное, выносливое, желательно. Царь зверей. 

— Полагаю, ты, Ято, сейчас намекаешь на своего льва? 

— Правда же, гениально? — Голос напитался вполне натуральным восхищением. — Я всегда знал, что во мне спит гений! 

— Зато дебил явно не дремлет. 

— Рыжий, картавый и очкас-стый, рты закройте, — не оставляла надежд Тэра, — я уже с-сказала, что ее аура моя! 

— Давайте ее разбудим и спросим.

 Поняв, что речь зашла обо мне, я высунула язык и прикинулась мертвой. Ну а что? Хотелось ещё руки на груди скрестить для пущего эффекта, но их словно пригвоздили, даже пошевелить не смогла. Жутко не хотелось возвращаться в реальность. Я готова была вынести все пытки богов, лишь бы глаза не открывать. А в том, что пытки будут, я не сомневалась. Слишком рьяно те голоса отстаивали право на мою ауру. Похоже, Тэра не преувеличивала, когда говорила, что за «путевку в Средние земли» боги готовы друг другу глотки грызть. 

— Так будите, чего встали? — прозвучало прямо над головой.

Я поняла, что пробуждения мне не избежать, и сама разомкнула веки. Получилось не сразу, а когда получилось, я пожалела о содеянном. Потому как на меня в упор смотрела здоровенная львиная голова.
«Это глюки», — обречённо подумала я, но потом вспомнила, что слова «глюки» больше нет в моем словаре, ровно как и слова «сказка».
Лев был реальным, и это тоже не сулило ничего хорошего.

Я не сразу сообразила, что он сидит на мне. Просто веса не чувствовала совершенно, только шерсть с его гривы щекотала шею.
Лев облизнулся и жадно принюхался, наклонившись ко мне.

«Сейчас меня съедят. Вместе с аурой».
Эта мысль окончательно вернула чувство реальности.

— Хороший к-котик, — затаив дыхание, прошептала я. Однако шерсть с его гривы тут же заткнула мне рот.

— Ко мне, Дружок! — окликнул мальчишеский голос. 

Дружок секунду поколебался, повернул голову на звук и спрыгнул с меня. Я облегченно выдохнула, но тут же ощутила, как что-то тянет меня за прядь. Повернула голову и уперлась лицом в оленью морду. Тот кинул на меня косой взгляд и продолжил с тупым безразличием жевать мои волосы. 

— Мать Луна, помоги, — прошептала я, устремив взгляд в потолок. — Едят! 

— Полагаю, матушка вам ничем не поможет. — Надо мной склонилось новое лицо. 

Даже дыхание перехватило от того, насколько оно было прекрасно. Идеальные черты, ровная кожа. Абсолютно белые, словно облако, волосы падали на скулы и лоб парня. Даже круглые очки в массивной серебряной оправе его ничуть не портили. 

— Она, полагаю, еще в Верхнем мире, — бездонные синие глаза смотрели холодно и почти безжизненно, как стеклянные. А в ухе парня блестела серебром серьга-капелька. 

— В Верхнем мире, — прошептала я, как завороженная, и зажмурилась, поняв, что в открытую пялюсь на бога. 

Когда я открыла глаза, возле парня уже стояла Тэра и буравила меня обиженным взглядом. 

— С-скажи им! Они не верят, что ты отдала ауру мне! Даже Вемуд туда же! — Она пихнула локтем блондина, но тот даже не покачнулся. 

— Что сразу Вемуд? Полагаю, никто от такого шанса просто так не откажется, — честно заявил парень и, усмехаясь, поправил очки. 

— Вот и полагай молча! — Между белых зубов скользнул змеиный язык, попробовав на вкус воздух. — Ну же, Надя, с-скажи! 

Я кивнула. 

— Я не согласен! — Рядом возникла третья голова. 

Рыже-красные волосы взъерошены, веснушчатое лицо недовольно сгорблено. Полыхающие огнем глаза уставились на меня, неприязненно сощурившись. 

— Ну лев же куда круче, чем ящерица! 

— С-соломандра! 

— Олень! — Нависло четвертое женское лицо. 

Русые волосы обильно украшены серебряными бусами. Одна из них бесцеремонно щелкнула меня по носу. В глазах начало рябить от обилия цветных волос и глаз. Какие же все-таки эти боги разные! И шумные! Я попыталась встать, но тут поняла, что крепко привязана к кровати ремнями. 

— Какого... ёжика вареного тут происходит? — Пыталась говорить спокойно, но на последнем слове все же сорвалась на крик. 

Попробовала высвободить руку, но кожаный ремень не поддавался. 

Мне даже никто не ответил, препирания богов переросли в настоящую грызню. Да-а, они осыпали друг друга такими замысловатыми формами речи, что даже мне становилось стыдно. Вот тебе и совершенная раса магических существ. 

— Считай, что это везенье, — прозвучал в голове спокойный голос Дива, — разом со всеми наследниками познакомилась. 

— Вот уж повезло, как утопленнику, — машинально буркнула я, подняла голову и зашарила взглядом по комнате в поисках духа. 

Див нашелся в стороне у стены. В компании Земко они отстраненно наблюдали за богами. Дух тоже глянул на меня и ободряюще подмигнул. 

— Смотри, как тебя делят, выбирай любого, — голос снова прозвучал у меня в голове, и это при том, что его губы оставались закрытыми. — Советую Ято, у него лев.

Тут я вспомнила, как он последний раз меня вырубил, и обида накатила новой душащей волной. 

— Вот бы засунуть тебе твой кинжал... туда, где у живых людей сердце находится. 

Див нахмурился, но ничего не ответил. Несколько секунд мы просто сверлили друг друга взглядами, пока у меня не затекла шея и не пришлось опустить голову. Ещё с минуту я глядела в потолок, которого и видно-то не было. Тусклое свечение ламп шло откуда-то сверху, теряясь на расстоянии нескольких полетов стрел. 

Снова подняла голову и огляделась, но уже не на присутствующих, а на обстановку. Первое, что я увидела, — это два трона: огромный черный с высокой спинкой, расцвеченный резьбой из черепов, и ещё один. Последний выглядел не так внушительно, как первый, но он был золотой. И этим всё сказано. Стены покрывали витражные стекла во всех оттенках черного, показывающие картины из битв и портреты неизвестных личностей. Алый бархат ковров устилал пол. В центре комнаты величественно стоял огромный стол, заваленный кушаньем для всех рас и народов. То, на чем я лежала и что наивно приняла за кровать, оказалось не чем иным, как жертвенным столом, на который заботливо кинули матрас.

 Я так отчаянно хотела, чтоб меня избавили от ауры, но сейчас, связанной, чувствуя себя главным блюдом на этом празднике смерти, едва не задохнулась от накатившей вдруг волны страха. Сердце сжалось, как воробушек, и затихло где-то в груди, словно надеялось остаться незамеченным. И показалось внезапно, что под столом гораздо безопаснее, чем на столе. 

Я снова попыталась освободиться. Увлеченно вытаскивая руку из петли. Даже не заметила, как стихли споры надо мной. Затылком ощутила острый взгляд. В прямом смысле острый. В макушку словно воткнули иглу, и я невольно вздрогнула. Почувствовала, как шевелятся волоски на задней части шеи, и осторожно повернула голову. 

Удивленно заморгала, словно пытаясь прогнать наваждение, но прогоняться оно не хотело. Нахмурилась. Нет, ну это какая-то ошибка. Ещё раз недоверчиво оглядела маленького сморщенного, словно сушеная морковка, старичка. Старичок ответил тем же, недоверчиво поглядел на меня, но для пущего эффекта ещё и прищурился. Его и без того узкие синие глазенки превратились в тонкие, не толще волоса, черточки. По-моему, я ждала кого-то другого. Казалось, что повелитель мертвых должен был выглядеть иначе. Где черепа, клинки, служанки в цепях, в конце концов? Где этот... как его? Антураж. 

— Здравствуйте, — все ещё недоверчиво прошептала я. Хотелось как-то поклониться, но смогла только кивнуть.

Старичок ответил. И я оглохла:

— Что здесь делает этот человек... — проревел он громовым басом, но вдруг осекся. Вскинул брови и посмотрел на меня совсем по-другому, — Некромант?

Кучерявая рыжая бородка дернулась. Он величественно шлепнулся на высокий трон (как только допрыгнул) и, свесив ноги, уставился на меня удивленно.

Я никак не могла понять, с неприязнью или с... приязнью бог на меня смотрит.

Младшие боги, как выразился Див, «наследники» тоже опасливо поглядывали на Дианара. Тэра тут же, однако, присмиревшая, выпрямилась в струнку, подошла к золотому трону и величественно опустилась в его золотые объятия. К ее лицу прилипла вымученная и какая-то инстинктивная улыбка, от которой почему-то стало жутко.

Девушка... или женщина? Я не очень разбиралась в возрастных рамках богов, да и неважно это было. Тэра явно задолбалась торчать в этом чёрно-белом государстве в компании трупов и древнего старика.

Она назвала меня своей подругой и, думаю, только лишь от отчаяния и скуки. Неизвестно ещё, как давно к ним не захаживали черные маги. Именно в этот момент я окончательно поняла, что отдам ауру именно ей. И не нужны мне ни львы, ни олени. Ящерица — питомец как раз под стать черному магу.

— Эта некромантка хочет отдать мне ауру, — улыбаясь, оповестил Ято.

Его лев при этом довольно рыкнул.

— Боюсь, Ято ошибся. Аура этой девочки принадлежит моему оленю, — безымянная богиня тряхнула волосами, и бусины в них откликнулись согласным перезвоном.

— Полагаю, вы оба неправы, — Вемуд поправил очки и сделал шаг вперёд.

Только Тэра молчала, глядя прямо перед собой. Она словно превратилась в фарфоровую куклу, даже дышать перестала. Прежде чем я успела понять, что за бред несу, с языка сорвалось:

— Боюсь показаться грубой, но разве мое слово неважно?

Неважно. На меня даже не обратили внимания. Трое наследников снова сцепились языками. Дианар наблюдал за ними с призрением, Тэра смотрела перед собой стеклянным взглядом.

Внезапно на меня абсолютно беззвучно спикировала огромная белая сова. Уселась на грудь и ткнула мне в лицо жёлтый свиток. Я даже среагировать толком не успела, как устремила взгляд на идеально ровный, почти каллиграфический почерк. Язык был мне незнаком, но символы сами сложились в слова:

— Я Надежда Хэмптон, дочь некроманта, танцующая со смертью. Та, что ходит во все три мира и живущая в них, подписываюсь под каждым словом кровью своих предков... Да прольётся черная кровь... истинная кровь.

Прежде чем смысл слов успел дойти до моего утомленного мозга, глаза ослепила яркая вспышка. Листок в клюве совы вспыхнул синим огнем и осыпался мне на грудь горсткой теплого пепла.

Глаза птицы полыхнули ультрамарином. Она сощурилась, наклонилась и упёрлась клювом мне в лоб.

Свет померк. Звуки и голоса отдалились, слились, превратились в далёкое эхо. Время остановилось, словно кто-то растянул пару секунд в бесконечность. Осталась лишь птица и ее клюв, медленно пронзающий мои мысли, разум, душу. Холодная волна захлестнула сначала ноги, потом всё тело и, наконец, голову.

Я беспомощно раскрыла рот, но вместо крика послышался лишь хрип. Липкая темнота окутала разум и поглощала его, словно трясина. Холод внутри взбесился и таял, как крохотная свечка. Утекая прочь. Отдаваясь невыносимой болью в каждой клеточке моего измученного тела. Это была не та физическая боль. Гораздо, гораздо хуже. Словно душа горела заживо, словно струны, окутывающие меня изнутри, разорвали все разом, словно сердце перекачивало по артериям куски ледяного металла. Словно с меня срывали внутреннюю кожу, медленно распуская, будто старый вязаный шарф. По нитке. По капле.

 —Кто посмел? — проник в сознание крик Дива. — Тише, девочка моя, потерпи... Вот дерьмо!

Это точно чей-то крик или просто воспоминания? Может, я сама кричала. Из глаз потекли слезы.

«Хватит! Прошу, прекратите, я передумала! Я буду жить с аурой!»

Поздно. Я закусила губу, и во рту тут же появился металлический привкус крови. Постаралась скинуть с себя животное, но сова только крепче вцепилась в платье. Позвоночник выгнулся дугой, кисти рук жалобно захрустели, когда я в немой судороге рвалась прочь от боли. Поздно.

«Остановитесь! Хватит!»

Явственно ощутила, как последняя капля покинула мое тело. И вдруг всё стихло. Я рухнула на спину и болезненно съежилась от писка в ушах. Картинка перед глазами плыла и расслаивалась.

Сова глянула на меня—  ее клюве таяла светящаяся черная ниточка — и, хлопнув крыльями, исчезла где-то над головой. Тут же с тихим щелчком лопнули стягивающие запястья ремни, и я инстинктивно подорвалась. В ушах запищало с удвоенной громкостью. Я покачнулась, но упасть мне не дали мускулистые руки.

— Сколько пальцев я показываю? — прозвучал голос словно со дна океана, и в лицо ткнулось нечто веерообразное.

Сощурилась, пытаясь посчитать предполагаемые пальцы, но затея оказалась бессмысленной. Перевела мутный взгляд на богов. Наследники смотрели на меня, не отрываясь, при этом на их лицах застыл самый настоящий ужас.

Тэру я не видела, лишь издалека услышала ее лишенный всяких эмоций вздох:

— Ну вот. А обещала мне ауру отдать.