Глава 17
У каменного Храма Господа Света на вершине холма города Мерздена стояла кучка горожан — их было меньше, чем Белых плащей, сопровождающих экипаж Дьякона. Его приезд был связан со скоропостижной смертью хранителя Звука. После ритуальной передачи стихии сыну погибшего — молодому и амбициозному Морте Паура — он отправился в городской храм на службу.
На утреннюю проповедь, которую вёл сам дьякон Пекатто, были допущены только члены Ордена, а днем состоится еще одна, для простых горожан, а вечером помолиться смогут все, кто желает. Элисиф же придется присутствовать на всех трех— ей поручили обслуживать самого Дьякона, обеспечивая ему комфорт во время нахождения в городе. Все в городе знали её как ответственную и добрую воспитанницу храма. Всегда улыбчива, доброжелательна, возможно из-за этого именно ей доверили эти обязанности.
Проповедь шла второй час. Девушка сидела на одной из последних каменных скамей и слушала монотонную службу. Ей срочно нужно было найти время посетить цветочную лавку и забрать заказ Дьякона.
Закончив прочтение к третьему часу, к облегчению орденцев, пожилой мужчина быстро удалился. Назначив местного служителя храма прочесть вместо него обеденную и вечернюю проповедь, он собрался отплыть до вечера в столицу по своим делам. Элисиф наконец сумела рассмотреть его: ветхий мужчина с жидкой седой бороденкой так сгибался под тяжестью шитых золотом тканей, что его глаза пришлись вровень с грудью девушки, но высокая корона из драгоценных камней прибавляла ему в росте.
— До вечера ты свободна. Принесёшь ужин сразу в мою спальню.
Она прошла в молитвенный зал. Мраморный пол гулко повторял ее шаги. В цветных лучах, падающих сквозь купол её глаза светились словно звезды. Пахло благовониями, перед алтарем Господа Света сияли свечи.
Бедные горожане все-же пробрались на заднюю площадку храма. Бедно одетые, они стояли на коленях перед храмом, прося благословить их. Молилось человек сто — их голоса звучали как отдаленная песнь. Элисиф опустилась на колени вместе с ними. В этот день силы ей нужны как никогда.
Закончив молитву, она незаметно юркнула через задние ворота. Поправив длинное серое шерстяное платье, она вышла на торговую улицу, что была вымощена разноцветной каменной плиткой. Дойдя до нужной лавки, она робко позвонила в маленький колокольчик на входе и вошла в маленькое здание.
За прилавком стояла смуглая девушка и обрезала ножом стебли роз. Полностью увлечённая процессом, она не сразу заметила покупателя.
—Здравствуй, Элисиф. Я закончила. Лаванда и пионы, верно? — улыбнулась Мерилин и поставила на стол большой горшок с букетом.
Одета была она в расшитое алое платье. Её чёрные волосы были собраны в аккуратный пучок, и лишь две непослушные пряди опускались на её лицо.
— Как самочувствие Менте? — едва слышно прошептала девушка, предварительно посмотрев на закрытую дверь.
— Всё хуже, — тихо прошептала Мерилин и отвернулась.
Элисиф с грустной улыбкой посмотрела на букет роз.
— Ты сегодня снова навестишь его?
Мерилин вздохнула:
— Если получится пройти мимо охраны. В прошлых раз меня чуть не поймали. Как они не понимают, чтоя нужна ему.
Элисиф понимающе кивнула и взяла свой заказ:
—Передай ему, что все в храме ждут его и желают ему скорейшего выздоровления.
— Спасибо, Элисиф, эти слова однозначно придадут ему сил, — с любовью прошептала девушка и сложила в корзину розы. — До вечера?
—До вечера, Мерилин.
Девушка накинула чёрный плащ и закрыла магазин. Быстрым шагом она растворилась в толпе. И лишь городские часы пробили полдень, воспитанница подхватилась и быстрым шагом направилась к храму.
***
Спальню Дьякона обставили новой мебелью, доставленной по морю с Кселея, кровать с пуховой периной завесили пологом изумрудного бархата, каменный пол застлали волчьими шкурами. В очаге горел огонь, на столе у кровати — свеча. На буфет поставили винный штоф и две чаши, положили полкруга белого с прожилками сыра и фрукты.
Дьякон Пекотта читал в резном кресле из черного дуба. Элисиф стояла рядом и зажигала ему свечи для чтения.
— Спасибо. Всем ступайте, только воспитанница пускай останется.
Две сиротки с почтительным поклоном покинули его покои. Элисиф повернулась к нему лицом, ожидая указаний.
— Ещё вина, господин? —тихо прошептала она.
— Умная девочка. Да, налей кубок.
Девушка взяла с буфета штоф и аккуратно наполнила кубок. Дьякон же отложил книгу и стал наблюдать за девушкой.
— Всю жизнь росла здесь? —мягко спросил он.
— Да, господин.
— Если будешь продолжать меня радовать, я заберу тебя с собой. Мне нужна умная чашница.
Элисиф расплылась в улыбке. Она всегда мечтала увидеть свет. Ни одна книга не сможет передать всю красоту того мира, который ждет ее за морскими горизонтами.
— Знаешь что это? — мужчина достал аккуратный кинжал, украшенный изумрудами.
— Нет, господин.
— Это ритуальный кинжал. У всех Хранителей имеется он. Чтобы передать стихию следующему члену Ордена. Я могу тебя попросить?
— Жду ваших приказаний, милорд.
— Стой смирно. И не рыпайся. Я не люблю непослушание.
"Что за игру он затеял?" — девушка задрожала всем телом, словно лань.
— Повернись спиной, — грубо сказал мужчина и подошёл сзади, проведя рукой по её спине. — Молода. Молода и прекрасна.
Девушке стало максимально неприятно. Она постаралась отойти, но мужчина удержал её.
— Шнуровка. Слишком долго, — бросил зло Пекатто и отпил вина. — Стой смирно и будь послушной.
Элисиф прикрыла рот рукой и начала давиться слезами. Дьякон вспорол юбку и повел лезвие вверх, стараясь не задеть кожу. Волокна шерсти распадались под острым лезвием. Девушка так тряслась, что пришлось ухватить ее выше локтя, насколько позволяла левая рука старика.
— Я сказал, смирно, — зло прорычал ей на ухо Пекатто.
От него разило спиртом и вонючим сыром.
Платье упало к ее ногам.
— Белье сама снимешь или мне продолжить?
Давясь слезами, она начала раздеваться. Обнажились маленькие груди, широкие девичьи бедра, тонкие ножки. В комнате, несмотря на огонь, было холодно и бледная кожа Элисиф покрылась мурашками. Девушка подняла ладони к груди, но мужчина недовольно сжал её плечо до синяка и она опустила руки.
Он раздражённо цокнул и провел рукой по внутренней стороне бедра. Подняв руки выше, он недовольно убрал ее.
—Суха, как кость, — зло прошипел он и влепил пощёчину. — Неблагодарная девчонка.
Девушка упала на пол и зарыдала.
— Ты должна быть счастлива, что не сдохнешь в этой чертовой дыре!
Схватив её за лодыжки, он потянул на себя. Второй рукой стал снимать с себя штаны.
— П-п-пожалуйста, прекратите.
Вторая пощечина.
— Сам Дьякон обратил на тебя внимание. Ты обязана быть благодарна. Чтобы выжить в этом богом забытом месте, тебе придется обслуживать всех чинов. Как твои подружки. Или ты действительно веришь в эти сказки про добро и цветочки?
Мужчина хрипел ей на ухо и грубыми движениями сдавливал ее соски. Затем он толкнул ее к стене и принялся снимать свое белье.
Дальше все стало как в тумане. Впервые охваченная гневом Элисиф схватила со стола кинжал и пронзила им его горло. Мужчина начал биться в конвульсиях. Струя крови брызнула ей в лицо. Она бурлила фонтаном, закрывая обзор. Посмотрев на свои кровавые руки, девушка еще больше заревела.
Странное тепло отошло от её рук и разлилось по всему телу. Кинжал в ее руке перестал мерцать.
За дверью послышались голоса воспитанниц.
— Надеюсь она окажется бревном и Дьякон заберет меня с собой. Уж я умею больше, чем эта простушка.
— Там что-то тихо. Может он убил ее?
Элисиф прикрыла рот рукой, дрожащей рукой накинула плащ на голое тело и вылезла через окно, оставляя кровавый отпечаток руки на белом камне у подоконника.
Тело Дьякона продолжало неприятно булькать.
***
— Ты пришла, я так счастлив тебя видеть — с детской радостью прошептал Менте Инокенза и приподнялся на локти.
Мерилин сняла мокрый от дождя плащ и кинула его небрежно на пол. Закрыв за собой окно, она подошла к постели любимого. Граф выглядел неважно: ослабший, исхудавший со впавшими веками, но он смотрел на неё с такой любовью, что буквально расцветал на глазах.
— Я так рад, — он сжал её тёплую ладонь и, не смотря на её запреты беречь силы, приподнялся и накрыл её губы поцелуем.
"Он совсем убил его."
— Ты держишься, мой храбрый лев? — Мерилин с заботой погладила его щеку.
—Твои приходы наделяют меня силой сражаться, — шепнул он. —Ты принесла розы?
— Как я могу прийти без них, —ласково шепнула она и поставила корзинку ему на кровать.
—Они напоминают мне тебя в час разлуки. Такая же сильная, с шипами, за острием которых прячется мой хрупкий бутон.
Мерилин легла на мягкую кровать и уткнулась ему в грудь. Вдохнув его парфюм, она почувствовала себя дома:
— Ты скоро поправишься. Я знаю. Тебе писали с университета?
— Да, Дэмиэно и Ремо обещали приехать в течении семестра. А еще...
Граф отвернулся начал усиленно кашлять. Брызги крови окрасили белую простынь.
— Я подам воды, — спокойно сказала девушка и поднялась, но Менте перехватил её руку.
— Мерилин, не нужно. Это конец.
Девушка упрямо покачала головой:
— Не говори ерунды. Ты одолеешь его.
—Сегодня приезжал капитан столицы. Мне назначили приемника. Ритуал послезавтра.
Девушка убрала руку и упрямо покачала головой:
— Нет. Ты же живой. ЖИВОЙ! Я НЕ ПОЗВОЛЮ! НЕ ПУЩУ НИКОГО!
— Мер, посмотри на меня. Я уже умираю. Он сжёг меня.
Мерилин отказывалась слушать.
— Мер, роза души моей. Прошу... Выслушай меня. На днях меня посещал хранитель Земли. У меня мало времени, я не могу тебе рассказать все. Не успею. Я могу тебя попросить?
— Что от тебя хотел Дей?
— Огонь не должен достаться Ордену.
— Не говори только...
— Ты должна облегчить мои муки. И защитить огонь, — тихо прошептал он, взглянув в карие глаза своей любимой. — Прошу тебя, поверь мне.
— Я же не смогу, не смогу, — упрямо качала головой девушка, вытирая слезы своими пальцами. — Как я могу убить тебя? КАК?
— Мерилин, роза моя, я прошу. Я лишь страдаю. Для меня станет лучшим подарком судьбы, если последним, что я увижу, будет твое лицо.
Мерилин смотрела куда-то в пол. Упрямо молчала. Под очередной мучительный кашель девушка сдалась.
—У тебя ведь нет ритуального кинжала.
— Он и не нужен. Это очередная ложь Ордена, чтобы защитить стихии от простых людей. Иллюзия уникальности. Возьми нож. Он лежит на тумбочке.
Лезвие неприятно отдавало холодом. Её лев смотрел на неё с любовью и уважением.
—Я люблю тебя, Мерилин. Пусть покину физическую оболочку, но моя душа навсегда поселится в твоём сердце. Пообещай мне, что ты не будешь плакать. Что ты будешь моей сильной розой в грядущие морозы. Что всегда будешь смеяться в лицо опасности.
— Обещаю, — хрипло сказала она, ощущая во рту солёный привкус слез.
Девушка наклонилась и поцеловала любимого в пухлые губы. Менте обнял ее рукой, наслаждаясь близостью с любимой, несмотря на соленый привкус поцелуя. Дрожащий нож пронзил его сердце.
— Вернись ко мне за ответом, — прошептал он и умер, не успев сплевать кровавую мокроту.
Девушка закрыла его глаза пальцами и поцеловала остывающий лоб.
—Обещаю, мой лев, я обещаю.
Девушка вложила в его ладонь бутон розы и вышла через окно.
Дождь не кончался.
Зайдя в магазин, она дрожащими руками начала собирать вещи. В дальнем конце магазина раздался шорох. Взяв кинжал, Мерилин направилась на шум и замерла в ужасе. Перед ней сидела Элисиф в одном лишь плаще и рыдала. Все её тело было в застывшей крови, а руки и ноги в свежих синяках.
— Элисиф! — Мерилин быстро присела к ней и начала вытирать её лицо. — Ты ранена?
— Я убила его! Убила!
— Эл, тише. Я не понимаю, — Мерилин решила, что девушка в бреду и зафиксировала руками ее за плечи.
— Дьякона. Он чуть не изнасиловал меня. Я... Как он..... Он же Дьякон. Лицо Господа Света... Они все... все там, Мер. Меня ищут. Я так боюсь, боюсь!
— Надо бежать, очень далеко, — Мерилин быстро кинула ей дорожное платье и принялась одевать дрожащее тело. — Тише, Элисиф, не шугайся, это я... Твоя подруга...
Несмотря на дрожь и боль, она старалась говорить тихо и с теплотой. Элисиф перестала дрожать и наконец дала себя одеть.
— Мер, ты плачешь. Менте?
— Он умер, —отстраненно сказала девушка и накинула на себя плащ.
— Но он шёл на поправку. Мы сами видели, — Элисиф заключила Мерилин в объятья и посмотрела в ее опухшие глаза.
— Орден не дал. Мне пришлось... Я...Он попросил.
— Боже, Мерилин... Мне так жаль, —девушка уткнулась в нее лицом и задрожала.
— Меня будут искать. Нас будут искать. Надо бежать, — Мерилин аккуратно, чтобы не пугать, взяла подругу за руку и потащила к выходу.
Элисиф вышла за ней через чёрный ход магазина.
— А что с его стихией? Значит она у тебя? — Элисиф говорила тихо, постоянно оглядываясь по сторонам.
— Я обещала сохранить её. Не знаю, сколько проживу с ней. Нужно найти достойного преемника.
— Сколько у нас есть времени?
— Менте был одним из немногих, кто продержался больше полугода с ней. Остальных едва хватало на месяц. Надеюсь, продержусь дольше.
— Я не хочу терять и тебя, Мерилин.
— Я тоже боюсь умирать. Никто не ждет меня в Темноте.
Дальше они шли в молчании по пустым улицам Мерздена. Иногда они пугались от сквозных ветров, силуэтов бродячих животных. Мерилин и сама сравнила себя с кошкой, что теперь будет выживать, добывая провиант на свалке.
— Мер, а ты можешь использовать его? — с опаской продолжила интересоваться Элисиф.
— Огонь никого не слушает. Сомневаюсь, что смогу долго его держать в своем теле. Надо увезти его в безопасное место.
Проходя мимо храма, Элисиф и вовсе разрыдалась:
— Столько лжи и похоти, хуже, чем в кабаке, — зло зашипела бывшая воспитанница.
Странное тепло наполнило руки Мерилин. Внутри появилось четкое желание защитить и отомстить. Вспыхнувшее пламя напугало девушек. Огонь, как капризный зверёк нетерпеливо ерзал в её ладони. Мерилин испуганно подняла вторую руку и он спокойно перепрыгнул на неё.
— Мер, этого быть не может.
— Я знаю, что нам надо сделать. Огонь тоже этого хочет.
Белый камень горел, словно сухое дерево. Вся ложь и похоть, заключенная в этом храме, очищалась в его объятьях. Элисиф смотрела на пожар круглыми глазами, завороженная и напуганная одновременно.
— Гори ярким пламенем со всеми своими секретами, изменами и интригами, —прошептала она напоследок.
Часть верхушки купола грохнулась наземь, подняв столб дыма и пыли. Послышался стук сапог о вымощенную плитку.
— Орден, —сорвалось одновременно с губ девушек.
Они рванули вглубь города, не зная, куда им бежать. Вскочив на повозку с сеном, та стремительно покатилась вниз по вымощенной дороге со склона. Заколка Мерилин сорвалась на ветру и её волосы беспорядочно кружились в его такт.
"Так свободно. Больше не буду заплетать их."
Путь преградила конница. Внутри Мерилин замутило, во рту появился неприятный привкус смерти. Элисиф зажмурилась и испуганно выставила руки вперед. Повозка подпрыгнула от возникшего из ниоткуда потока воды и перелетело все войско. Вода слушалась девушку и благополучно поймала тележку близ гавани.
— Смотри, там корабль! — с надеждой прошептала Элисиф, указав пальцем на тень, и побежала вперёд.
Четверо мужчин закончили считать груз и уже были готовы отправиться в плавание. Заметив двух девушек, чьи лица были в чёрной копоти, крови и грязи, они остановились.
— Пожалуйста, помогите, — сдавленно прошептала обессиленная Элисиф и упала на колени.
— Даррен? — длиноволосый обратился к высокому мужчине. — Мы же не оставим их?
— Конечно нет. Вы с Камилло отведите их на корабль, накормите, а я доложу Серхио. Как вас зовут?
— Фиамма, — сказала сдавленно первая.
— Каската, — со всхлипом прошептала вторая девушка и сжала ладонь подруги.
***
Спустя месяц плавания их высадили в Лулане.
—Мы отправляемся на Север, чтобы доставить запрещённый груз. Вам слишком опасно плыть с нами. В Лулане слабо охраняются корабли на причале, на нем вы сможете добраться до Острова Свободы. Эти координаты передадите опытным морякам. Они довезут вас. Встретимся в местном кабаке, — Лиам докурил и улыбнулся девушкам.
— Наконец, я увижу леди Конджиламенту, — мечтательно прошептал Камилло. — Как она обрадуется лимонам.
Даррен протянул девушкам мешочек с серебряными монетами.
— Мы не прощаемся, красавицы. Как встретимся, обязательно сыграем в Йоко за кружкой хорошего рома.
— Берегите себя, — кивнул им Серхио. — Будем ждать вас на острове.
Девушки проводили взглядом корабль и пошли по мокрому песку, оставляя за собой следы.
— Крик кабана, — прочитала надпись на вывеске девушка и улыбнулась. — Я бы выпила.
— Так чего мы ждём? — улыбнулась Фиамма и открыла ветхую деревянную дверь.
—Нашледник это хорошо. Давайте за это бахнем. За щот заведения! —раздался веселый шепелявый голос старика.
Таверна радостно загудела и стук кружек смешался с мелодией лютни.
За барной стойкой сидел пухлый рыжий паренёк и шмыгал носом...