Глава 10
Неяркий, но раздражающий глаза свет фиолетово-красных лампочек притягивал к себе едва ли не больше внимания, чем девушка, искусно выполняющая медленные чувственные элементы эротичного танца на пилоне в центре приват-комнаты. Почти обнаженная, стройная, босая танцовщица извивалась вокруг шеста, словно змея, в своем стального цвета, практически прозрачном боди. Пепельно-белые вьющиеся локоны чуть выше поясницы колыхались в такт движениям. Что поразительно, безусловно, сексуальная, соблазнительная и послушная (судя по тому, как беспрекословно, не задавая никаких вопросов, стерла с губ протянутой салфеткой розовую помаду, распустила заплетенные в тугие косы волосы и сбросила тяжелые туфли на двадцатисантиметровых каблуках) девушка не производила должного впечатления. Еще неделю назад она без особых усилий вовлекла бы в свой мир, заставляя забывать обо всем и подстегивать фантазию дорабатывать сюжет кадрами с рейтингом 18+.
Не сегодня. Не в данный момент времени и не в свете последних событий. Провальная попытка отвлечься, показалось, только усугубила внутренний конфликт. Удушливый гнев на самого себя, на бывшую жену, которая по-прежнему за считанные минуты умела разносить в пух и прах его самоконтроль, на лучшего друга, какой одним своим необдуманным поступком дал толчок сверхмощному землетрясению, залил, утопил и закидал грудой камней здравый рассудок.
Давида не удалось разыскать в творящемся вокруг хаосе и с помощью охраны клуба. Парень будто бы испарился, растворился в воздухе, спрятавшись подальше от создавшихся сложностей.
Артур ему позавидовал, потому что не имел достаточной силы воли послать всех и вся к известной, замученной шальной компанией, матери.
Заполнившийся крепким алкоголем, если не до краев, то близко к этому уровню, организм мужчины сопротивлялся и блокировал всевозможные лазейки, чтобы не позволять мозгу напрягаться.
Арти, сделав финальную затяжку и затушив окурок, выпустил сигаретный дым вверх. Прислонился головой к холодной кожаной спинке дивана. В один глоток осушил содержимое бокала в руке и с грохотом вернул стеклянную посуду на столик перед собой, чем заставил на доли секунды сбиться с такта блондинку на пилоне.
– Выпьешь? – поймав ее быстрый взгляд в свою сторону, прогромыхал заплетающимся языком.
– Нам запрещено употреблять во время работы, Артур Львович, – отрицательно помотала головой и замедлилась, касаясь ногами пола.
– Разве то, что это предлагаю я, не повод нарушить правила? – ухмыльнулся и похлопал ладонью по поверхности дивана около себя. – Нахрена ты этим занимаешься? – махнул рукой в сторону площадки, подсвечиваемой ненавистными огнями.
Отвернулся от них и сосредоточил взор на приближающейся невысокой девушке, по-прежнему плавно движущейся, казалось, в ритм мелодии из динамиков.
– Мне это нравится. Я люблю танец... и музыку, и создавать новые связки под нее, – с улыбкой ответила и присела рядом. – Можно? – потянулась к бутылке с минеральной водой, а не предложенному Артуром «Лонг-Айленду».
– Других мест, чтобы заниматься... – на мгновение замолчал, выискивая в туманном сознании слово, – хо-ре-о-гра-фи-ей, – довольный собой, растянул по слогам и не без сарказма проговорил, – не нашлось? Ради интереса...
– Здесь платят больше, – пожала плечами и поставила на стол минералку.
– Всегда все дело в бабках. Вы все готовы ради них раздеваться, трахаться с кем попало, терпеть унижения и отношение к себе как к вещам.
Мужчина закрыл глаза и мысленно, противореча словам, выудил из подсознания два расплывчатых, но от этого не менее болезненных, образа. Есть исключения.
Пока танцовщица благоразумно не прерывала пьяную тираду, Артур размышлял – насколько в данный момент можно назвать рассуждениями алкогольный бред – о том, как же сильно выделяются на фоне остальных обе потрясающие светловолосые валькирии. Убийственно красивые, непоколебимые, бесстрашные воительницы, в чьих руках, без преувеличения, судьба и дальнейшая жизнь не только Артура. Некоторое время – полагаясь на горький опыт – к ним лучше не соваться, позволяя самим сбить уровень агрессии и ярости, ненависти и обиды; запрятать обратно в склад все боеприпасы и оружие массового поражения.
В сегодняшних боевых действиях почти все остались целы.
Вспомнил дражайшую бывшую супругу, которую в полусознательном состоянии отправил домой. Чудо, если она отделалась лишь царапинами на лице и сильным ушибом головы. Внешне худенькая и бледная, Регина обладала отработанной с помощью занятий теннисом и самообороной точностью, четкостью, твердостью и силой в движениях. Вызывала трепет и уважение волевыми качествами. По-настоящему стало жалко глупую Аню.
Испустил нервный смешок, напугав девушку возле себя. Вздрогнула и нечаянно задела локтем мужчину, выталкивая тем самым из мыслей.
Провел по щеке блондинки большим пальцем и повернул лицом за подбородок. Серые глаза смотрели, ожидая следующих шагов. Но не находилось там ни привычной для подобных девиц готовности на все, ни зазывающей пошлости, ни хищного блеска. Стена отчуждения. Отключилась от реальности, как это обычно проделывал Арти, с систематичной отрешенностью повторяя раз за разом попытки отгородиться от всего и забыться в объятиях какой-нибудь незнакомки. Она тут же сотрется из памяти, выполнив свое предназначение.
– Можешь быть свободна, – проговорил, вырубив музыку одним нажатием на кнопку пульта и доставая из лежащего на спинке дивана пиджака несколько купюр. Вложил в руку сбитой с толку девушке. У нее все равно нет шанса помочь мужчине справиться с тем, что он натворил под действием алкоголя и быстро проходящих желаний.
Нельзя отвечать эмоциями на эмоции. Подобное, как правило, ничем хорошим не заканчивается и тянет за собой вереницу не самых приятных последствий. Порывы растворяются, а результаты оказываются плачевными и трудноисправимыми.
– Артур Львович, – с плохо скрываемым испугом пролепетала, – что-то не так?
Все. И от осознания этого выворачивает, пожалуй, хуже, чем от литров употребленного спиртного.
Солнечная, но научившаяся быть грозной и беспощадной, малышка Энн права: запутался в беспросветных, бесконечно мрачных лабиринтах, погряз в собственных проблемах, как в глубоком болоте. Ее туда тащить не собирался, как и отказался от идеи окунуть в эту муть платиновую блондинку перед собой.
– Иди. – На удивление, голос прозвучал бесстрастно и твердо.
Провел рукой по лицу, откинул отросшую челку со лба и зажал между пальцами волосы. Поднял взор на темный потолок с приглушенной подсветкой. Звук торопливых шагов замаячил где-то на заднем плане. В уме сказал спасибо за подосланную ненавязчивую девчонку управляющему клуба, который превосходно знал вверенную ему работу и получал приличную сумму за то, что решал любые организационные вопросы «Тумана» четко и резво. Берт выдрессировал своих людей, и они здорово облегчали всем существование, пока владельцы заведения приводили в порядок обратную сторону бизнеса.
Хлопок – и после впущенных на пару секунд долбящих мозг басов в помещении образовалась мертвая тишина.
Артур схватил со стола бутылку с мартини и подумал о том, что теперь есть повод отметить удачное завершение дел. Точнее сказать, возвращение «Тумана» в его начальное положение – без нескончаемого потока задач и трудностей, какие подкидывала Тимская.
Клуб изначально ставился в ранг приоритетных направлений бизнеса. Как Артура, так и Альберта – здесь мужчины шли на равных. В проект вложено колоссальное количество средств. Не только денежных. А когда вспоминается, каким способом вернули большую долю этого ночного заведения обратно, оно кажется непомерно дорогим предприятием.
– Блять! Прости меня, лисичка, – неожиданно для себя самого сказал вслух. – У меня не было вариантов.
Запомнился прощальный взгляд подруги. Тряхнуло. Обхватил руками голову в надежде избавиться от ослепительного, живописного изображения в голове.
– Ты знаешь, кто я, мальчик? Новенький? Это легко исправить. Мигом станешь стареньким... Мне посрать, что он приказал! – доносилось откуда-то сбоку, перекрывая шум клуба. – Никого не впускать. Валера, проследи! Наберут телят по объявлению... – послышалось из распахнутой настежь двери. – Нам с Артуром Львовичем надо пообщаться.
Повернулся на громкие звуки и уткнулся взглядом в эффектную властную блонди в обтягивающем черном платье.
Только эффект она произвела не тот, на который рассчитывала.
Про таких, как Лара Тимская, можно сказать многое, но ничего из бесчисленных красочных эпитетов не способно отразить истинную суть этой женщины.
– Лариса Сергеевна, – расплылся в жесткой улыбке Артур, – какого хуя ты здесь делаешь?
– И тебе мой горячий привет, Горский! – отсалютовала блондинка, сделав акцент на слове «горячий».
Проплыла, будто крейсер, разрезая посланные мужчиной ей навстречу морозные волны и враждебно-ледяные айсберги в плохо держащем фокус взгляде. Показалось, Лару совсем не волнуют застывшие в нем эмоции. Держа осанку, как настоящая железная леди, сократила расстояние и присела на подлокотник, упираясь носком сапог в ножку стола. Положила свою руку с острыми, словно лезвия, ногтями на плечо Артура и прочертила ими вдоль открытого участка на шее.
Бесстрастно проследил глазами за действиями наглой особы, какая, без малейшего стеснения, открыла довольно неплохой вид на свои длинные ноги и выглядывающий из-под платья край чулок.
Ухмылка расплылась на губах.
– Еще одна, – не сдержался и прыснул от смеха. – Ты опоздала, дорогая. Свою норму на сук, страдающих от недоеба, я сегодня уже выполнил.
– Судя по всему, не очень успешно, – пропела над ухом и запустила руку в волосы на затылке Артура. – Видела твою малолетку. Моя крошка круто подправила ей фейс, – не без доли злорадства в голосе продолжила. – Пошлю Ринке ее любимые орхидеи в знак моей безмерной признательности и восхищения, а то мудак, с которым она решила связать свою жизнь, ни хрена о ней, видимо, не знает.
– Зато ты всегда в курсе всех событий, – перехватил руку, спускающуюся к пуговицам на рубашке, и сжал запястье, отпечатывая на загорелой коже звенья браслета.
Лариса и не думала вырываться. Давно успела заметить то, что не все видят, глядя на Артура Горского, и что больше всего нравилось ей в мужчинах, – жесткость, сила и напор. Единственное, она не могла сообразить, кто именно ему нужен. Пустоголовая смазливая женушка в мозгу никак не вставала рядом с таким, как он. Да и слабо виделась милашка Анечка, дочь Гриши Бажина, на которую, судя по отчетам Валеры, нацелился Арти.
– Врагов нужно знать в лицо и находить их слабые места, Артурчик. Кто владеет информацией, владеет миром, – пафосно объявила. – Притащить бывшую, когда тут новая игрушечная зверюшка, – цокнула неодобрительно языком, – неправильный ход, Артур Львович. Опасный, когда здесь еще и Регинка, – добавив, рассмеялась, – она таких щелкает, как семечки. Кстати, кого не поделили? Тебя или Елецкого? – разразилась хохотом.
– И кто же твой враг, Лариса? – игнорируя вопросы, полушепотом с хрипотцой поинтересовался и прошелся пальцем по голой коже блондинки от ладони до сгиба руки, вызывая у женщины прилив эндорфинов. – С кем на этот раз решила посоперничать, мм-м?
– Нет достойных противников, – понизив голос, прошептала на ухо. – Как-то невесело. Тебе, похоже, тоже мало адреналина, – оставила горячий след на щеке Артура. – Вот с дочкой Гриши зря связался, – практически повторила слова бывшего мужа, – он тебя за нее размажет по стенке. Мне не улыбается такой расклад.
– Притащилась ко мне, чтобы давать советы? – со смешком выпалил.
– Соскучилась по тебе, Горский, – то ли в шутку, то ли всерьез ответила. – Никак не пойму, почему настолько... крутой мужик, как ты, тратит свое время на пустышек.
– Предлагаешь свою кандидатуру?
– Можешь получить любую, а возишься с неопытными малолетними дурочками. Потенциал – впустую.
– Куда им до твоего уровня, конечно, – засмеялся и резко сменил тон. – Вопрос остался открытым, Лариса. Какого хуя ты тут делаешь?
Попытался подняться, но ноги отказывались слушаться. Не осознавал, насколько сильно алкоголь повлиял на него, пока не попробовал принять вертикальное положение.
– Ого! Тихо-тихо, Горский, – проговорила озадаченная Лариса. Только сейчас до нее дошло, в каком состоянии находится Артур. С виду и не сказала бы, если не увидела оседающую обратно фигуру мужчины с расфокусированным взглядом. Моментально оказалась в тесном пространстве между столом и диваном. Впилась глазами в глаза Арти и озвучила безусловный факт: – Да ты охренительной бухой, Артурчик!
– Спасибо, Капитан Очевидность! – ухмыльнулся и оглядел снизу вверх Тимскую. – Что. Ты. Хочешь? – старательно выговаривая каждое слово, требовательно спросил.
– Сейчас или вообще? – понизила голос, склонилась к лицу мужчины, нависая над ним и минимализируя дистанцию. Провела языком по своим губам, не отводя взгляда в сторону.
– Лара, – предупреждающе, с нажимом процедил сквозь зубы.
– Тебя, Горский, на своей кровати, – напротив его губ прошептала, усмехнулась и чмокнула мужчину в щеку, – но ты же упертый, как баран. Непрошибаемый, сука.
Выпрямившись, подмигнула, медленно обогнула стол, взяла в руки бокал и открыла бутылку мартини. Перевела взор с нее на хрусталь. Наплевав на правила, хлебнула из горла алкоголь и вновь обратила все внимание на мужчину. Вмиг взор Тимской стал серьезный и вдумчивый.
– Помоги с нашей упрямой Ринкой. Верни мне подругу, – устало выдохнула. – Моя любимая крошка забыла, кто ее настоящий друг, а кто – враг.
***
Женщина в белом халате что-то безостановочно тараторила, пока шли, казалось, по бесконечному пустому коридору. Не вслушивался в болтовню, улавливая лишь обрывки фраз и какие-то, ничего не значащие для мужчины, медицинские термины. Пришлось настоять на своем, чтобы провели в палату к Регине. Если случилось, что именно он оказался в нужное время и в нужном месте, посчитал правильным проконтролировать, насколько это возможно, ситуацию. Отбрасывал мысли, будто не в состоянии что-либо изменить или повлиять на ход событий. Крупные купюры, засунутые в карман врачу, как обычно, ускорили процесс и сделали даму в возрасте сговорчивой. Она быстро сообразила: спорить с Альбертом не имеет смысла и можно вынести из совокупности обстоятельств выгоду. Мужчина свысока посмотрел на стареющую мадам, которая резко стала вежливее, сменив тактику. Остановись на пару секунд, заметила бы в его колючем, режущем, надменном взгляде презрение, насмешку и ядовито-жесткую брезгливость.
Деньги и связи многое решают в этом продажном мире, но они не помогут вернуть утраченное здоровье или человеческую жизнь. Разноцветные бумажки не всесильны. Да, существование в значительной мере облегчается, когда на счетах кругленькая сумма, живешь в недавно достроенном по твоему проекту доме в элитном подмосковном поселке, разъезжаешь на шикарном авто бизнес-класса. Только это все видимость. Миллионы не сделают человека счастливым. То, что дает людям полноту ощущений, радость, греет душу и заставляет забывать о реальности, за деньги не покупают. По всей видимости, кто-то до сих пор верит в обратное.
– Вам очень повезло, что на дежурстве сегодня один из лучших наших специалистов, – пропела с гордостью в голосе, но не встретила никакой ответной реакции.
Альберту информация ни о чем не говорила. Мужчина старательно отключался и отгораживался от окружающей обстановки. Непреодолимое желание заткнуть без умолку тараторящую даму подстегивало отослать ее куда подальше. Но выдержки Берту не занимать.
– Вообще-то, у нас не принято присутствовать посторонним в этой палате, но для Вас сделаем исключение, – доктор расплылась в улыбке, протянула Альберту оставленный кем-то на вешалке около комнаты халат и выудила из кармана синие бахилы, подтолкнув мужчину недовольно закатить глаза и сжать в узкую линию губы.
Промолчал. Ненавидел больницы. Наверное, ненависть – самое мягкое слово, чтобы отразить настоящее положение дел. Берт обходил стороной поликлиники, медицинские центры и отрезал любые попытки подсознания вытащить наружу воспоминания многолетней давности, в которых фигурировала элитная клиника в центре Москвы. Даже там, где персонал до тошноты приветлив, готов облизать тебя с ног до головы, улыбается во все тридцать два, вышагивая рядом по блестящим, до невозможности чистым полам, всегда отвратительно пахло лекарствами, какие мужчина на дух не переносил. А еще за километры несло безвыходностью, отчаянием, несбывшимися мечтами и рухнувшими надеждами. Собственно говоря, он не являлся и фанатом врачей. Они спасали жизни – истина. Только большинство забывает, что и хладнокровно отбирать их тоже умели. Берт не сталкивался с людьми в белых халатах давно. Если бы не чрезвычайная необходимость, гнал сейчас без оглядки подальше от этого места.
– Ваша супруга – сильная женщина. Не растерялась, успела нахамить медсестре и потребовала выдать ей полный отчет о своем состоянии, – захихикала и раскрыла дверь. – Помните о том, что я Вам говорила, – в мгновение ока стала серьезной.
– И почему я не удивляюсь, – пробормотал себе под нос, растянув губы в ухмылке. – Принял к сведению Ваши слова, – кивнул ожидающему ответа доктору, недовольно поджавшему губы.
Альберт плохо понимал, что сейчас происходит, как попал в данную ситуацию и что со всем этим делать. Уяснил одно: девушке действительно необходима хоть какая-то поддержка. Судя по высказанным врачом словам, Регина находится в состоянии сильнейшего стресса – истощена ни столько физически, сколько морально. Но скрывает сей факт мастерски. Хмыкнул в уме. Такие женщины, как она, не привыкли выставлять напоказ свои слабости.
– К Вам привела мужа, мамочка. Как и просили. – Берт даже не попытался поправить даму, которая продолжала называть блондинку его женой. Решив, что так только проще для персонала больницы, для Рины и него самого. – А мне пора вернуться к работе, – бросила и скрылась из помещения.
– Дав... – начала было измученная, потерянная, но, показалось, не такая бледная, какой видел ее часа полтора назад, Регина. Застегивая на ходу жакет, присела на кушетку. Оборвала себя на полуслове и изменилась в лице. Даже с расстояния мужчина разглядел, как в ее глазах начинают собираться слезы. За доли секунды взяла самоконтроль в руки, напуская вежливую улыбку. – Альберт.
– Все в порядке? – с осторожностью, подбирая слова, поинтересовался, будто приклеенный, впиваясь взглядом в застывшее изображение на мониторе перед молодой женщиной в бледно-розовом халате.
– Почти, – с плохо скрываемыми эмоциями проговорила Рина.
– Мы уже закончили. Можете сесть туда, – указала на стул около кушетки врач за столом, – и постарайтесь мне не мешать. Знаю я вас таких: врываетесь среди ночи, кричите и качаете права, – безучастно и не без доли презрения выпалила. – Конечно, в идеале надо было подождать недельку-полторы еще, но у нас тут особый случай, – отчеканила в воздух, словно разговаривала сама с собой.
Берт без лишних слов уселся на неудобный стул, сцепив пальцы в замок, исподлобья поглядывая на Регину, какая насупилась, выдохнула и в тон ей ответила:
– Спасибо Вам за все, что сделали. Я наберу своего гинеколога, раз нам пришлось к вам обратиться... среди ночи.
– Приходите в себя. Это хорошо, – усмехнулась женщина. – Вам бы остаться у нас до утра под наблюдением, – сменив интонацию, успокаивающе договорила.
– Мы здесь не задержимся, – отрезала Рина и сложила руки на животе. – Главное, с моей малышкой все нормально, – понизив голос, добавила, закрывая глаза и все-таки не сумев удержать слезы. Пару капель успели скатиться до того, как их поспешно смахнули. Набрала побольше воздуха в легкие и потерла виски, пытаясь урезонить, по всей видимости, отдающийся в висках пульс.
Эмоции на лице Регины менялись с поразительной скоростью. Альберт не без интереса и потрясенно наблюдал за их сменой. С Риной он сталкивался мало, однако хватило времени, чтобы сложить о ней впечатление.
Девушка на больничной койке перед ним в настоящее время плохо вязалась с тем, созданным когда-то, образом. Бывшая жена постоянно вспоминала о своей лучшей подруге. Всегда казалось, Лариса безумно любила и в какой-то мере опасалась Регину. Ставила ее в пример другим, в свойственной Ларе манере расписывая достоинства и самые яркие черты характера. Тимская терпеть не могла углубляться в прошлое, предпочитая отмалчиваться и отшучиваться, но, Берт был уверен, две блондинки многое пережили вместе. Их дружба длилась очень долго, еще с университетских времен. Вполне понятно, что стерву Ларису Сергеевну выдержала бы сука с идентичным характером. Если не похуже.
К своеобразному досье на Рину добавилась и информация от друга, партнера по бизнесу – Артура. Молодой мужчина тоже восхищался своей подругой. Тем удивительнее для Альберта было наблюдать за развернувшейся драмой в клубе. Не обязательно оказалось присутствовать при стычке, чтобы разобраться в произошедшем. Думалось, не совсем вменяемая Регина, не моргнув глазом и с крайней расчетливостью, легко разделалась с Аней, Ларисой и едва не врезала самому Горскому.
– С ней пока все прекрасно, чуть больше активна, чем бывают малыши на данном сроке, но показатели в норме. А вот с Вами... Вы должны понимать, что Ваше состояние влияет на здоровье ребенка. – Из размышлений выбросил безэмоциональный голос врача. – Расслабьтесь, Регина Дмитриевна, не надо волноваться. Ничего плохого не произошло, – отчеканила, кинув на девушку, начинающую терять терпение, мимолетный взгляд. – Берите пример с мужа: сидит и спокойно наблюдает. Надеюсь, поспособствует тому, чтобы Вы начали следить за своим самочувствием, не изводили себя и ребенка голодовками и перестали так нервничать. У Вас не в токсикозе дело.
– Не обсуждается, – подал голос мужчина к сильному изумлению для Рины.
Испустила горький смешок, взглянув на Берта. Было заметно, как хочет выплюнуть в ответ фразу из разряда «он мне не муж», «наверное, потому что это не его ребенок» или «не лезь не в свое дело», но остановила себя в последний момент. Врач дописала что-то в бумагах и развернулась к девушке.
– Я Вам заполнила карту, отдаю результаты. Напишите отказ от госпитализации, что не имеете к нам никаких претензий и берете ответственность за свою жизнь и жизнь ребенка на себя. Так понимаю, не у нас наблюдаетесь? – задала вопрос, хотя знала ответ. – Покажитесь Вашему врачу в ближайшее время. Лучше завтра. Не сомневаюсь, у нас с ним сойдутся мнения относительно Вашего состояния и дальнейшего лечения, – растянула губы в улыбке и передала листок с ручкой.
– Лечения? – с сарказмом выплюнула Регина под снисходительный взор доктора. – Я беременная, а не больная, – издала смешок и покачала головой. – Спасибо. За все, – ответила на улыбку женщины и повернулась к Альберту. – Где мои вещи?
– У Влада. Он внизу ждет. Что-то принести?
– Да. Клатч. Хочу поблагодарить за доставленные неудобства... – прочла имя на бейдже врача, – Марию Степановну.
– Ну что Вы, не стоит, – отмахнулась и продолжила копаться в журналах на рабочем столе.
Берт хмыкнул, глядя на поднимающуюся с кушетки Рину, и протянул ей деньги.
– У меня есть. Принеси сумочку, – попыталась остановить мужчину, а он лишь молчаливо положил на стол перед женщиной стодолларовую купюру. Врач посмотрела на Альберта с плохо скрываемой злостью, но не проронила ни звука, лишь отодвинула банкноту в сторону.
– Этого, надеюсь, достаточно, – пробормотал и вернул внимание Регине.
– Я тебе отдам. Спасибо.
– Не надо. Ты точно не хочешь остаться? – посмотрел на все так же бледную девушку, которая размашистым почерком торопливо заполняла какой-то бланк.
– Нет. Лучше домой. Утром поеду в клинику, где наблюдаюсь, – выпалила и протянула женщине бумажку, забрав снимки, заключение и медкарту. – Всего доброго.
– И Вам.
– Всего хорошего. Пойдем, Регина, – подал руку. Как ни странно, приняла, отбросив в сторону, по-видимому, внушительную часть гордости.
– Пойдем. – Ледяные пальцы практически утонули в ладони мужчины. Моментально в полной мере ощутил, как девушку колотит. Невольно перевел взгляд на неприкрытые участки ее тела. На пепельно-синей, почти просвечивающей коже появилась россыпь маленьких точек.
– Тебе холодно?
– Есть немного. Не думала, что придется проторчать здесь вечность, – процедила сквозь зубы. Альберт улыбнулся на очередную перемену в тоне. Приподнял бровь. – Это от нервов. Я попробую успокоиться, – обреченно выдохнула.
Мужчина с явным облегчением скинул халат обратно на вешалку перед кабинетом, с треском и остервенением сорвал бахилы с двух пар обуви, швыряя грязный полиэтилен в урну. Снял с себя пиджак, водрузив его на плечи блондинки. Попыталась протестовать, но поднятая в останавливающем знаке рука Альберта прервала назревавший поток фраз.
– Даже слушать не стану.
Все, что знал до сегодняшнего момента, перевернулось в сознании, перечеркнув и заставив взглянуть на девушку с другого ракурса. За маской язвительной психованной стервы прячется пусть и сильная, но женщина, которая до безумия боится потерять ребенка.
В спертом воздухе палаты и нескончаемых коридорах больницы, по которым проходили, буквально чувствовалась смесь эмоций, источаемая Региной. Страх, какой она правдами и неправдами старательно забивала вглубь себя, невозможно было заглушить и спрятать. Видно, как из последних сил стремится убежать от пережитого ужаса. На пару с Альбертом, который рад убраться отсюда куда подальше.
– Берт. Подожди, – остановила мужчину и прислонилась к стене. Сделала пару вдохов. Опустила глаза и присела на первую попавшуюся скамейку.
– Тебе опять плохо? Голова кружится?
– Успокойся. Хуже, чем есть, уже не будет, – с грустным смешком выдала. – Они сказали, это ты меня привез... принес. Спасибо тебе. Правда... Не знаю, что бы случилось... – Показалось, Регине действительно с трудом давались слова.
– Обошлось, – в очередной раз односложно, не проявляя лишних эмоций, ответил.
– Да. Как я еще за руль не села?.. – полушепотом выпалила.
– За руль? Ты на ногах еле стоишь. Врач мне нашептала... – умолк, глядя на Рину. Обхватила себя руками, всматриваясь в стену напротив, как будто в ней нашла что-то интересное. – С головой дружишь вообще? Тебе отдыхать надо где-нибудь в теплых странах, набирать вес и копить силы, а не ввязываться в разборки.
– Альберт, – подняла на мужчину ярко-голубые глаза и словно обдала ледяной водой. – Тебя это не касается! Та дамочка видела меня первый и последний раз в жизни. Много она знает?!
– Коснулось. Тем не менее, ей хватило времени понять, что с тобой творится! Давид в курсе?
– Давид? Давид носится с бывшей Арти. Некогда заморачиваться по пустякам.
– Регина.
– Берт.
– Вместо того чтобы разбираться с Аней и Ларисой, ты бы обратила внимание на свои проблемы. Тебе противопоказаны такие встряски. Эти два брата-акробата вообще не видят ничего перед собой?!
– Давай свои проблемы я буду решать сама! – жестко отчеканила и в одно движение встала с места, теряя равновесие и практически плюхаясь обратно.
– Спокойно, – подхватил Альберт. – Я сейчас верну тебя в палату.
– Интересно будет посмотреть на это. Ты мне не муж, чтобы говорить, что делать, и контролировать каждый шаг.
Берт начал упускать самоконтроль. Ему надоело находиться в ненавистных стенах и возиться с Региной, настроение которой менялось со скоростью проносящегося по трассе гоночного болида.
– Они думают иначе. Мы уже уходим, – ухмыльнулся и кивнул на медсестру, выглянувшую из соседней двери на громкие звуки. – Не хочешь по-хорошему, будет по-моему, – процедил сквозь зубы и под ошарашенный взор взял Регину на руки. – Советую тебе помолчать, иначе останешься в этой убогой вонючей дыре до утра.
– Я тебя поняла. Опусти на пол, – прошипела и поспешила вдогонку сказать: – Некрасиво получилось. Прости, что пришлось нянчиться со мной. Я заткнусь, – проговорила возле сосредоточенного лица мужчины.
Берт хмыкнул и поставил девушку в вертикальное положение, поправляя на ней пиджаки. Чуть не рассмеялся от нелепого вида блондинки. Тряхнул головой, приобнял девушку и подтолкнул на выход. Благоразумно ни Альберт, ни Рина не издавали больше ни звука, пока одевались и садились в машину.
Мужчина в уме прикинул, что безопаснее будет проследить за девушкой. Кто знает, в какой момент способно измениться ее состояние? Сейчас с блондинкой все в относительном порядке, а через минуту снова возьмет и отключится.
– Я думал, хуже нервной Ларки никого не существует, – со смешком вылетело, когда усаживался на заднее сиденье рядом с Региной. – Оказалось, она у тебя на разогреве, – засмеялся и подставил плечо Рине, у которой никак не получалось удобно устроиться. Морщилась и крутилась, ища положение, при каком головокружение хоть на некоторое время, но прекратится.
– Да, пожалуй, опыт общения с истеричными женщинами у тебя есть. Спасибо, – положила голову на Альберта. – Потерпи еще немного, – не без иронии проговорила, – я почти закончила.
– Ты ни с кем не церемонишься. – Разнесся по салону грудной смех. – Что у вас случилось? В клубе, – аккуратно поинтересовался, как только девушка под боком расслабилась.
– Отдала должок. Заплатила за... эскорт-услуги, – на секунду замолчала. – Да, так правильнее сказать: вернула долг за оказанную секс-помощь, – в полголоса сказала. – Кстати. Сколько я тебе должна? – приподнялась.
– В смысле?
– Сколько ты отвалил в больнице, кроме той сотни? Не за красивые же глаза тебя пустили, а у меня не попросили даже паспорт.
– Мелочь.
– Не люблю оставаться в долгу, Альберт.
– Я это уже понял, – улыбнулся и перевел взгляд на мелькающие за окном виды ночного города. – Вы с Ларисой больше не общаетесь? – как-то самопроизвольно выскользнуло.
– Почему ты спрашиваешь? – нехотя задала встречный вопрос. – Ну да, ты же все слышал, – тяжело вздохнула. – Нет.
– Валеру не так-то просто напугать, – заметил, вспоминая оборонительную позицию и округлившиеся глаза начальника охраны бывшей жены, который мигом оттащил подопечную от Регины. – Поделишься секретом?
– Как-нибудь в другой раз.
– Мы на месте, – кинул из-за руля водитель Альберта.
Девушка перегнулась через мужчину, посмотрела за окно на подъезд своего дома.
– Да. Здесь.
Шагнула из салона в морозный воздух, едва не растянувшись на нечищеной дорожке. Гладкая подошва обуви мало помогала держать равновесие при никуда не исчезнувшем, но уже менее надоедливом головокружении.
– Снова плохо? – подавляя желание выругаться вслух, пробормотал поймавший девушку Берт. – Вызываем скорую, и пусть везут тебя обратно, – выговорил со злостью.
– Нет. Не надо. Нормально. Боже, я не устану повторять, но спасибо, Альберт, – невесело рассмеялась. – Эта малышка из меня уже выжала все, что могла. Как и ее гребаный папочка.
– Я не смог дозвониться, – извиняющимся тоном проговорил, пока девушка искала ключи от квартиры.
– Бесполезно. Давид предпочитает разбивать телефоны, чем отвечать за свои поступки.
– Я провожу, – придерживая раскрытую дверь, бросил в спину удаляющейся Регине.
Остановилась и обернулась.
– До свидания, Берт. Дальше – сама. И так задержала тебя.
– Регина. Я не спрашиваю. Еще рухнешь по пути – и все усилия напрасны.
– Не хочу больше падать, – прижав голову к стене, с отчаянием выдавила и чуть слышно добавила: – Никогда.
Ехали в лифте, слушая звук механизмов. Девушка, показалось, абстрагировавшись от всего и всех, пребывала в своих мыслях. Берт, положив руку ей на плечо в успокаивающе-ненавязчивом жесте, пытался разложить по полочкам собственные разбросанные, сносящие систему ощущения и эмоции.
– Ты не мог бы подержать? – протянула файл с бумагами, когда очутились возле нужной двери. Неторопливо нашла в связке необходимый ключ и отворила дверь.
– Солнышко, – расплываясь в не совсем трезвой и приветливой улыбке, встретил парень Регины. Вскинул бровь, заметив спутника своей девушки. Ехидная улыбка расползлась на губах. – Берт, как неожиданно...
– Давид.
– Спасибо тебе еще раз, – неуклюже обняла Альберта и клюнула его в щеку, натянуто улыбаясь. – Я твоя должница, – забрала из рук мужчины документы, игнорируя своего молодого человека и пропуская мимо ушей его реплики.
– Интересно, за что такое спасибо ему? – не без сарказма поспешил заинтересованно выплюнуть, обращаясь к Рине.
– За то, что был рядом, – стрельнув убийственным взором, отчеканила. – За то, что не оставил, не растерялся... – швырнула на пуфик в прихожей свою шубу. – Засунь свою ревность поглубже в жопу! Пока ты вел себя как обиженный маленький мальчик, я чуть не потеряла нашу дочь, – бросила в Давида медицинские бумаги, какие он поймал почти все, не успев вставить в монолог ни единого слова. – Извини, Альберт, – оглянулась на застывшего, будто изваяние, мужчину. – Сейчас из меня хозяйка хреновая. Обязательно угощу тебя кофе или чем-то покрепче в следующий раз.
– Ри, малышка? – стушевавшись, растерянно проговорил парень и сделал шаг к своей девушке.
Выставила руку вперед, отворачиваясь и пряча глаза.
– Я сейчас выхожу из душа – и меня встречает абсолютная тишина в квартире. Собирайся и вали к себе, Давид. Насовсем. У тебя там дела поважнее. – Сквозь зубы и накрывшую обиду, яростно, сморгнув собравшиеся в момент слезы. – Знаешь... Запомни одну вещь: когда заботишься о чьих-то женщинах, оглянись и поинтересуйся: случайно – а вдруг – не нужна ли помощь твоей. Может получиться, что кто-то другой окажется с ней рядом. Нахрена ты тогда ей? – бросив через плечо, захлопнула, буквально срывая с петель, дверь комнаты.
– Регина! Стой! – выкрикнул парень, порываясь догнать. – Что ты несешь?!
– Давай-ка побеседуем, Давид, – схватил его за плечо Берт. – Что-то мне кажется, это были ее последние слова. Она тебе больше ничего не объяснит. Зато я тебе, мать твою, кое-что растолкую!