Глава 3.
– Не хочу! – практически на весь спортивный зал, завопила я.
Давящая тишина плотным коконом окутала помещение. Казалось, все взгляды устремлены на того, кто отказался подчиняться законом физкультуры. Черт, неужели в этом гомоне все услышали мой крик? Я взглянула на учителя и уже более спокойно повторила:
– Ну не хочу я прыгать через козла. Можно этого не делать?
И словно по волшебству, звуки вернулись в зал. Ученики снова начали громко переговариваться, кто-то достал мяч и на второй половине зала начался внеплановый матч по баскетболу... Только вот игроков быстро прогнали – это место занято другим классом.
Около сорока человек на одно помещение – не много? Но совмещать физкультуру было особенностью нашей школы – по отдельности не хватало часов для всех, а второго зала не было. Поэтому, А класс, с грехом пополам делил это время с Б. И делёжка явно была нечестной – иногда, нам так и не давали притронуться к некоторым снарядам. Вот бы сегодня они заняли козла! Но нет. Сегодня сдаём мы. А наши явно недовольные парни вернулись на нашу половину и уже тут решили хорошенько поиграть...
– Мальчики! – строго окликнул учитель, – верните мяч на место! – и, убедившись, что расстроенные ребята выполнили приказ, обратился ко мне:
– Лера, в чем проблема? Сегодня последний день сдачи зачёта, мне нужно заполнить клетку!
Я, конечно, понимаю, что речь шла о клеточке в журнале, но фантазия показала обратное – высокий, мускулистый мужчина с сединой на висках и одетый в спортивный костюм, заполняет просто огромную клетку... А чем заполняет? Кроликами? Лучше уж ими... Хотя нет, кроликов жалко, тогда чем?
Я одёрнула сама себя и продолжила слушать учителя:
– Ты не понимаешь, как это делать? Или что ещё?
– Нет, – грустно ответила я, а затем скривилась – похоже, всё же придётся это сказать... Рядом стоящие девчонки вовсю обратились в слух, – просто... я боюсь.
Послышались сдержанные смешки, перерастающие в настоящий хохот. На секунду захотелось обернуться и показать этим «бесстрашным» язык, но я сдержалась. Ну, да, так уж вышло, что за время, проведённое в школе, меня благополучно проносило мимо это упражнения... То девчонкам делать это не обязательно, то урок окончился, то заболею удачно... И как-то я совершенно не переживала по этому поводу, а тут такая подстава! Самая настоящая! Везение кончилось.
Я покосилась на козла... Господи, что за дурацкое название? Кто вообще придумал назвать так спортивный инвентарь? Хотя, сходство есть...Только вот рогов не хватает. И воображение дорисовывает, как эта махина вскакивает с места и чёрной точкой начинает носиться по залу, сбивая неосторожных учеников. Хотя, осторожных она тоже собьёт – головы-то нет, значит куда нестись – ей всё равно. Останется лишь один выход...
– А давайте я лучше на канат залезу! – вдруг с необычайным энтузиазмом воскликнула я.
– А на половине пути потеряешь сознание? – язвительно заметил физрук, – Нет уж...
Помнит всё же...
– Да когда это было! В пятом классе! Честно, такое больше не повторится!
Не повторится потому, что кто-то больше не боится высоты! Так что думаю, до верха забраться будет совершенно не сложно, да и не так уж и высоко это – как казалось раньше...
С высоты в метр сорок – все выглядит куда больше, чем является. Удивительно, как прибавившиеся двадцать с чем-то сантиметров меняют взгляд на мир: большое становиться маленьким, а ранее недостижимое – вопрос усилий и времени... А может это все же время меняет?
Ну, скажем, в пятом классе мой страх высоты был ещё самым великим страхом в моей жизни, а канат – нечто абсолютно невообразимым. Как вообще можно забираться по этой совершенно ненадёжной верёвке, да на такую головокружительную высоту?!
А я полезла, сама не знаю почему. Захотелось? Появилось желание доказать себе, что смогу? А может причиной стали так же успехи одноклассников? В общем, где-то на середине пути у меня жутко закружилась голова, воздух сжался твёрдым коконом – ни вздохнуть, ни выдохнуть, а потом где-то ещё через несколько попыток подтянуться выше – руки расцепились.
Благо всё обошлось – пара ушибов и вечное освобождение от этого упражнения. Кажется, учитель догадался, что это был приступ паники. Хорошо хоть на весь класс об этом говорить не стал – лишь с родителями и то наедине... А теперь он повторяет ту же ошибку? Непорядок.
– Так либо ты сейчас сдаёшь этот зачёт, либо я ставлю два и все свободны. Третьего не дано.
Не дано... А вариант с канатом мне нравился куда больше!
Я прикинула, что будет если схватить двойку за месяц перед семестровыми оценками, прикинула, что оценок среднего уровня у меня уже предостаточно, а вот на то, чтобы выйти на достойный балл не хватает... Просчитала, какая картина вырисуется с этой двойкой и...
– Какая вообще разница, за что оценки ставить? – пробурчала я, становясь на стартовую позицию.
Прекрасно. Глаза б мои не видели этого... козла. Но я все равно рассматривала это орудие пытки, пытаясь разработать мысленную траекторию, по которой придётся следовать, чтобы прыжок вышел ну более и менее нормальным.
Яркая картина тут же возникла в голове: я бегу, руки опираются на тёмную поверхность, а потом эта штука переворачивается и падает прямо на меня... Полёт головой вперёд, наверняка и нос сломается – а это уже кровь. И эта штука не лёгкая – придавит – мало не покажется. Изумлённый крик толпы, затем визг, скорая, люди в белых халатах...
Или вот ещё вариант – зацепиться ногой за трамплин – результат тот же... А! Чуть не забыла! Не вовремя подпрыгнешь, не достаточно высоко, да в конце концов руки подведут! Нет! Это никак нельзя было вводить в школьную программу!
Появилось желание перекреститься... А потом перекрестить и козла – на всякий случай... И водичкой святой обрызгать!
– Мы ждём!
Нет, водичкой лишнее – скользко будет. Хотя если вытереть полотенцем...
Сердце начало колотиться как бешеное – после всего того, что я напридумывала... Надо успокоиться. Глаза закрылись сами, и ритмичный стук помог привести сердцебиение в норму... Кажется, мальчики снова мяч достали... Плевать. Теперь срочно представь, как ты идеально выполняешь это упражнение — это ведь так легко. Раз и все!
На выдохе я открыла глаза. Резко вытерла вспотевшие руки о штаны и побежала.
Шаг, второй, третий... Добежать до трамплина – прыжок. Руки уверенно легли на оперу и тут... Чей-то крик:
– Осторожно!
Резкий толчок в спину полностью сбил настрой, а также столь необходимую координацию... Нога непонятным образом цепляется за козла, руки соскальзывают, а потом выставляются вперёд, в надежде смягчить удар. Спортивный снаряд от неожиданности тоже не устоял и, пошатнувшись, завалился на бок. Носом вперёд я летела на встречу с полом. Мат не помог.
Удар. Из тела вышибло дух. Брызнули слезы. Судорожный вдох. Тишина.
Лишь козел вернулся на место, так и не упав.
Три ритмичных хлопка оглушающе прозвучали в окружавшей меня пустоте зала. Мяч... Чёртовы баскетболисты!
Понятия не имею, что меня остановило от проклятья всего спортивного зала... Нет, всей школы! Но вместо злобного рыка вышло нечто абсолютно не похожее на зло... скорее вызывающее жалость.
Зал загалдел. Чужие эмоции буквально захлестнули волной: страх, жалость, недоумение... злорадство. Через мгновение я снова начала ощущать мир как обычно. И первое, что услышала, был смех... Злой не злой, но кто-то определённо веселился от происходящего.
Нет, все же прокляну! Три года несчастий, чёрная полоса длиною в жизнь... Новый текст заклинания был готов, сила бурлила, оставалось лишь малое – выпустить её, а для этого надо произнести хотя бы слово... Моё лицо все ещё уверенно упиралось в пол, поэтому пришлось перевернуться на спину, а затем застонать от боли... Сильно приложило.
Глаза уставились в белый потолок. Итак, проклятье... Что б вы... Что б они... Чёрт, забыла... На секунду даже показалось, как заветные слова вылетают из головы, весело маша маленькими ручками...
Обзор загородило взволнованное лицо, а потом второе и третье...
Чего лезете? Я тут вас проклясть собираюсь...
– Лера! Лера! – кто-то упорно пытался дозваться меня по имени. – Ты в порядке?
А не видно?
– Встать можешь?
Я наморщила лоб, пытаясь вникнуть в то, что они хотят... Встать? Зачем? Лежать удобно...
– Кто-нибудь, позовите медсестру!
И чем она поможет? Наложит компресс на больную головушку, а потом будем вместе ждать скорую? А там проблемы начнутся...
– Не надо звать, – хрипло ответила я, окончательно возвращаясь в мир, – сама дойду...
Сказала и попыталась встать. Живот, на который пришёлся основной удар, заныл с удвоенной силой, но сжав зубы, поднялась. Тут же схватив приступ головокружения и темноты в глазах... Мир вертелся волчком. Я пошатнулась. Учитель вовремя среагировал – широкая рука поддержала за плечо.
Не дойду. Ясное дело, сама не дойду. Но стоять надо.
Он на секунду замешкался – с одной стороны учеников оставлять нельзя, но и ученицу одну отпустить тоже не положено...
– Лера! – снова раздался чей-то взволнованный крик.
Голова вспыхнула новой болью. Да знаю я, как меня зовут! Можно не кричать так громко?
Сквозь облепившую меня толпу пробивалось лицо, явно не принадлежащее моему классу. Да и пять минут назад я даже не видела её в зале!
– Что произошло? – воскликнула Таня, но, едва взглянув на меня, тут же тоном, не терпящим возражений, твёрдо сказала:
– К врачу. – И переведя взгляд на учителя, добавила, – Я проведу её.
Тот замешкался. В глазах читалось: ты кто вообще? Но потом, видимо, решив не усложнять ситуацию.
– Так! Все разошлись!
– Идти можешь? – шёпотом поинтересовалась подруга, становясь сбоку.
Я кивнула и сделала шаг. Колено отозвалось отстрой болью, в этот же момент эхом откликнулось всё остальное. Да что ж это!.. С силой закусила губу, чтобы, не дай Бог, не вскрикнуть...
Но, как оказалось, на вторую ногу можно наступать нормально, и, стараясь хотя бы явно не прихрамывать, под провожающие взгляды одноклассников и не только, я поплелась в раздевалку.
– Мальчишки! – взревел учитель. – А ну живо говорите, кто это сделал, иначе двойки получат все!
Я вздрогнула... М-да, от этого баса любой инфаркт схватит. Но, кажется, месть всё же свершится. Оно и к лучшему!
В груди ярко клокотала досада. Было страшно представить себя со стороны – вид наверняка жалкий... А я ненавижу выглядеть жалкой! К чертям! И все из-за них! Но... За что?!! Черт, почему со мной?! Я не хотела прыгать, но пришлось и... Почему именно в МЕНЯ полетел тот проклятый мяч? Захотелось со всей силы заорать в голос.
И они смотрят... Все смотрят! А я даже уйти с достоинством не могу!
Спасительная раздевалка была в паре шагов. Ещё чуть-чуть и этот кошмар кончится... Таня открыла дверь:
– А она как полетит! – донёсся обрывок разговора и последовавший смех.
Пару минут я смотрела на тех, с кем я думала, что неплохо общаюсь и жалела, что не умею убивать взглядом. Это сработало. Через секунду этим же смехом давились, желая замаскировать его хотя бы под кашель. Неловкость нарастала. А потом, наплевав на боль, я рванула к выходу.
Дверь хлопнула, отрезая меня от позора, оставляя одну в коридоре. Щеки пылали, а в окутавшей прохладе это ощущалось вдвойне.
Достали! Все достали! Надо было проклясть! И уподобится им?
Колено заныло с новой силой, и стоять стало невероятно тяжело. Мир закрутился, а голова налилась свинцом. Короткий забег аукнулся мгновенно. Тяжело выдохнув, я чуть ли не упала на стену, а потом со стоном медленно сползла по ней. Надо отдохнуть. Голова опустилась на руки.
И почему только со мной случаются такие неловкие ситуации?
Нос невольно шмыгнул... Только слез сейчас не хватало! Лучше... делом заняться. Отыскав где-то в закромах последние силы, я все-таки отлепила голову и закатала штанину. Прекрасно... Кожа содрана, колено ярко-красного цвета. И прикасаться нельзя – болит... Лишь бы не перелом! Хотя... я же ходила, значит всё более-менее в порядке. И крови нет – уже хорошо... Только синяк будет...
Исправим. Спасибо моему «дорогому учителю» – лечиться теперь умею. Походу, достала я его в один момент с этим, потому что уроки пошли именно в уклон исцеления. Беспокоится не о чём...
Дверь резко распахнулась:
-... а вы все двуличные тупые курицы!
На секунду показалось, что я ослышалась. Этот голос не мог сказать такое! Но из прохода вышла именно Татьяна... Вышла, развернулась, непринуждённо отправила дверь в полёт... От хлопка, по стене, к которой я прислонилась, пошла дрожь, и уши заложило.
– Ты здесь? – кажется, она совершенно не удивилась. А потом абсолютно спокойно добавила, – Прости, задержалась. Надо было... кое-что кое-кому сказать.
Лицо все вытягивалось и совершенно не собиралось останавливаться. Ничего себе! Кто ты и что сделала с моей подругой? Но этот вопрос я вслух не задала. Лишь пробормотала:
– Спасибо...
Та кивнула. Присела рядом, осматривая ушиб и спросила:
– Сильно болит?
Голова мотнулась:
– Терпимо. – А потом быстро начала опускать штанину. И больше для себя продолжила говорить, – Ничего страшного. Царапина. Пройдёт скоро. На мне все быстро заживает.
— Это хорошо... Но на полу лучше не сидеть. Он холодный и грязный. – И сама встала. Обернулась и подала руку, – пошли другое место найдём.
Ладонь Тани оказалось мягкой, но крепкой. И помощь была кстати. С кряхтением поднявшись, я всё-таки поинтересовалась:
– Ну и куда же? В медпункт не пойду, даже не проси!
– Так и думала. Можно в столовую, а можно на первом этаже где-то место найти... Жаль, что раздевалка теперь не вариант. Не знала даже, что так мог кто-то поступить... – больше себе под нос пробормотала она, но я услышала.
– Да забудь. Всё равно последний день в этом классе... – и вдруг на меня снизошло озарение, – Тань, я решила. Пошли к моей классной, я с уроков отпрошусь. До конца сидеть – сил нет!
– Ну ладно... – она задумчиво кивнула, а потом словно встрепенулась, – В смысле последний день? Ты куда-то уходишь?
Я взглянула в слегка испуганные глаза подруги. Захотела улыбнуться, но вышло как-то вымученно:
– Тань. Я перехожу. В ваш класс.
* * *
– Не стоило, – попыталась передразнить я голос подруги, а затем, взмахнув руками, негодующе добавила, – Ты представляешь, она ответила: не стоило!
Обсуждать прошедший день с Домом как-то незаметно вошло в привычку. Может, это случилось от того, что говорить о происходящем было не с кем, а выговориться хотелось. И вот сейчас, сидя на диване, пытаясь кое-как сгладить последствия неудачного приземления, я выливала единственному слушателю, ставшему моим личным психологом, все, что накипело за этот короткий промежуток.
– Тебя это задевает? – ответили сверху.
Несколько секунд я недоуменно пялилась в потолок, а потом слишком громко воскликнула:
– Да! Знаешь, если бы мне сообщили, что теперь она будет в моем классе... Да я была б на седьмом небе от счастья! Это ведь здорово! – и больше для себя добавила, – даже врагу не сказала б, что не стоило...
– Может она и в правду не хочет учиться с тобой?
– Спасибо, – с лёгкой обидой, бросила я, – успокоил! А вообще... сама об этом задумалась. Может мы не так уж близки... И все это время я просто навязывалась? Хотя, с другой стороны, она же помогла сегодня, а потом высказала тем девчонкам все, что я не смогла!.. А может, и нет, я же слышала лишь конец... Странно это.
Дом молчал. Мне говорить тоже не хотелось. Что-то за окном сверкнуло, но я не обратила внимания. В голове все прокручивался тот момент: вот, я говорю ей «счастливую» новость, на мгновение вижу радость, да-да самую настоящую радость, в её глазах, и нет, мне не показалось! А потом это сменяется каким-то испугом, лицо меняется, губы едва слышно произносят: не стоило... А затем повторяют с каким-то холодом и безразличием. Чётко. Внятно. Понятно. Не стоило. Точка. Она даже плечами пожала!
В тот момент мир будто треснул. Сердце пропустило пару ударов, а затем забилось чересчур быстро и громко. И будто поменяло своё месторасположение: теперь стучало где-то в голове... Это было так невыносимо!
Невыносимо слышать эти слова от подруги... Но в происходящее не верилось. Совершенно. Может, из-за странного чувства дежавю, нахлынувшего, едва я заслышала эти слова?
– Не стоило, – уже под вечер, когда я пришла обсудить сложившуюся ситуацию, сказал Кощей.
Это были первые слова, которыми меня встретили с порога. С удивлением посмотрела на него:
– Не стоило что?
Тот в ответ послал раздражённый взгляд: что не ясно?! А я не понимала. По-моему, ничего «не стоящего» я не делала. Совсем. Он вдохнул, а затем ответил:
– Не стоило ради этого идти на такие жертвы...
Но это уточнение не помогло. Лицо вытянулось:
– Жертвы? В каком смысле?!
Моя недогадливость начинала его доводить. На мгновение даже послышался лёгкий рык... Он что-то совершенно не хочет говорить, а я будто вынуждаю... Ну, что поделать, если мне ничего не понятно?
– В общем, зря ты ушла из своего класса, – в конце концов, скороговоркой произнёс он.
Пара удивлённых хлопков глазами. А потом мне даже стало чуточку обидно:
– Пф! Никакие это не жертвы. Я давно хотела свалить оттуда, а сейчас такой шанс представился! А ты, – неожиданно поинтересовалась, – как вижу, не сильно рад этому делу?
Ответа не было так долго, что я даже забыла о том, что что-то спрашивала. Подумав, что ответа так и не дождусь, всё же решила не стоять в проходе, а наконец-то сесть в кресло, которое с некоторых пор без всяких обсуждений стало считаться моим.
А вообще, именно эта комната мне нравилась. Да, она находится на «минус первом» этаже, здесь нет окон, но всё равно как-то уютно... Само помещение не большое, у дальней от входа стены большой книжный шкаф. В основном там учебники. В центре – невысокий столик, рядом с которым моё кресло, а чуть дальше второе и третье, которое всегда оставалось свободным. Их расположение напоминало прямоугольный треугольник: два друг напротив друга и ещё одно параллельно другому. Здесь почти всегда царит полумрак – чаще всего тьму освещает лишь камин, который горит даже летом, хотя в это время года его жар не чувствуется. Негласно это место стало чем-то вроде класса в школе. Большинство уроков магии проходило именно здесь.
– Не сильно. – Вдруг сказал Кощей.
– А? – я вынырнула из мыслей. Немного времени потребовалось на восстановление памяти, чтобы понять к чему это, а затем я продолжила допытываться:
– Почему?
И слишком резкий ответ:
– Потому что тебя мне вполне хватает!
Прекрасные слова! Запомню и впишу в рамочку, осталось решить, где её повесить. Самое время заткнуться, но не тут-то было:
– То есть ты был против, чтобы я помогала? – не совсем понимая логику, уточнила я. – Но тогда почему просто не запретил?
Послышался тяжёлый выдох.
– Во-первых, у тебя есть своя голова на плечах как раз для таких вопросов...
Хм... У меня появился выбор? – тут же прокомментировал внутренний голос. – Не верится!
-... А, во-вторых, – продолжал он, – если я чему-то не рад, то это ещё не значит, что против, – и чуть позже совершенно спокойно добавил, – Просто это дело... неприятное.
Забавно. В чём же состоит эта неприятность? Я, например, этого совсем не вижу. Неприятно, это когда... Слишком грязно в прямом смысле слова. Здесь же такое вряд ли будет... Но это для меня. А вот для Кощея...
– Может, ты хотел сказать слишком ответственное?
Он нехотя кивнул.
– Именно это. – И вдруг слишком разоткровенничался, – Что только не зависит от этой девчонки? А она даже о магии ничего не знает! К ней подойти страшно, чтобы не спугнуть...
– А со мной не церемонился, – поджав губы, сказала я.
И снова настроение изменилось.
– А ты другое. Начало ведь было заложено давно, стоило лишь напомнить о нем.
Настроение резко испортилось. Ну да, конечно, именно так. Сама виновата в том, что лезла, куда не надо, своим любопытным носом... Хотя после стало ясно, что все это было под влиянием одного мощного артефакта, но обида на себя осталась. И, похоже, надолго.
Но тут Кощей снова заговорил, так, будто обращался не ко мне. Больше это было похоже на мысли вслух:
– Знать бы кому ещё она понадобилась? Связаны ли они с пожаром тринадцать лет назад или действуют независимо? Тогда дальнейшие ходы просчитать можно. А если окажется, что действуют отдельно, значит, есть целых три стороны в этой задаче... Хотя, это мало бы что изменило: цели-то известны. Если убивать её не собираются, то тогда, скорее всего, попытаются втереться в доверие и поступят точно так же, как мы... Милен придётся лучше следить за школой.
Я пожала плечами. Это становилось намного интереснее, чем казалось вначале. Настроение снова начало подниматься. Я прямо горела этой идеей! Ох, что же будет, когда я все расскажу Тане! Это так здорово! Дождаться просто невозможно!
Интересно, как она отреагирует? Удивится? Не поверит? А может наоборот! Мыслей о поражении вообще не было. Да и откуда им взяться? Мы же уже подруги! Разве что-то может встать на пути?
С улыбкой на устах, уверенно я сказала:
– Все получится. Я обещаю.
А сейчас я была не так уверена в своих словах. Из груди вырвался тяжёлый вздох. Этот ответ... Почему же Таня так сказала?
Но из мыслей вывел очередной вопрос бестелесного собеседника:
– Ты уже закончила с исцелением?
Я окинула взглядом колено, на котором проявился такой яркий, насыщенного цвета, синяк, содранную кожу, и ответила:
– Почти.
И тут же начала восполнять пробел. Пальцы уверено легли прямо в центр больного места. Я зашипела, но постаралась просто не обращать внимания на эти неприятные ощущения. Через секунду по руке потекла энергия, соприкоснулась с кожей и синий цвет начал медленно бледнеть, а потом и вовсе исчез, но пальцы я не забрала, переправляя поток в сторону. Ещё через миг и содранная кожа больше не пекла. Прекрасно. Колено для проверки согнулось и разогнулось – боль не появилась.
Вообще, основной удар пошёл на руки, которые до сих пор слегка ныли, и на живот, который нехило приложило. Но коленям тоже досталось. В остальном все было в порядке... Это не помешало свалить с последних двух уроков. Поговорив с классной, насочиняв всякой чуши о машине родителей, ждущей у дороги, об отсутствии денег на телефоне, а трубку уже повесили, и никак не перезвонить, так что поговорить с ними не удастся, я все-таки смогла добиться свободы. Дойти до угла, убедится, что рядом никого, а дальше дело техники.
Явилась я домой почти на четыре часа раньше, что, согласитесь, неплохо... Только по ощущениям-то это было всего два. Но в любом случае, хоть за окном и была глубокая ночь – сна не было ни в одном глазу. А после хорошей, восстанавливающей настойки, энергия била ключом. Закончив с самолечением, наступил тот момент, когда делать ничего не надо, но просто сидеть не хочется...
Совесть почувствовала силу и начала потихоньку грызть, призывая, раз все в порядке, вернутся обратно... Но я запихнула её в самый тёмный и неприступный угол души, попутно объясняя, что будет странно, если, о, ужас, такой больной человек меньше чем через час вернётся совершенно здоровым... Рано им ещё переживать такой шок! Хотя, в этом случае, все, скорее всего, решат, что я соврала. А это плохо для моей и так не светлой репутации.
– Если ты все, то спать иди, – вдруг снова заговорил Дом.
Я фыркнула. Нашёлся заботливый!
– Рано ещё! И не хочу. Я лучше... – тут встала с дивана и подошла к окну, – Прогуляюсь! Вот!
Ночь звала. Как давно я не выходила! Из-за этого проклятого креста... Кстати, сегодня из-за этого происшествия так и не получилось зайти в магазин... Ещё два дня заточения.
И вдруг дико захотелось подойти к морю, почувствовать его запах, ощутить прикосновение волн. А потом побежать в лес, открыть привычную тропу... Хотя и без неё можно! Все равно куда, главное там! Звёздное небо, луна, ветер, запах, жизнь! Вот что хочу!
– Ещё чего! – развеял мои иллюзии Голос, – Уже поздно, а ты слишком много потратила сил. Так что за порог ни шагу. – Прозвучало это как-то... строго.
Губы непроизвольно сжались:
– И не так уж много! – проверила резерв – до половины оставалось совсем чуть-чуть, – Разве что самую малость...
Он был прав. Так лучше, действительно, не ходить ночью... Но ведь как хотелось!
– К тому же, – вдруг тон смягчился, – Скоро дождь будет.
– Дождь?!
Окна отсвечивали, так что неба не было видно. Я быстро открыла створку – в помещение хлынула летняя свежесть. Вдохнула и высунулась... Резкий порыв ветра растрепал волосы, заставляя закрыть глаза, спасаясь от буйства стихии. Переждав, когда погода успокоится, посмотрела вверх. И вправду... Звёзд не видно, как и луны. Что-то вдалеке сверкнуло.
– Обидно, – протянула я. – А может, пронесёт?
И слово насмехаясь, небо разорвалось. От грома заложило уши, а стекло в окнах задрожало. Понятно. Спасения нет. Со вздохом, закрыла окно:
– И давно так?
– Тучи с вечера, грохотать начало только что. Молнии над морем были, но слабые...
Ещё лучше. Вспышка осветила окно. А я везучая. Небо радостно подтвердило мои мысли, очередным раскатом, заставляющим благоговейно замереть на миг. Будет гроза. Я закрыла окно и поплотнее захлопнула занавески.
Вот не люблю эти вспышки. Так и кажется, что врежется рядом. Красиво. Но опасно. И второе отталкивает.
А гром я люблю. Как и шелест дождя. Это делает атмосферу в доме более уютной и сближает всех, кто рядом. На мгновение все замирают, а потом так же синхронно выдыхают. Так... волшебно!
А сейчас я одна. И это меняет само восприятие грозы. Наоборот, гром, дождь – все пугало. Заставляя, ёжится и судорожно сжимать край одеяла... Да. Просто дождь. Просто тучи столкнулись. Просто ударил разряд электричества. Там. Далеко... Не здесь. Пройдёт мимо. Пронесёт. Но самовнушение не помогало. Отчего-то было страшно. И сон, если это происходило ночью, мгновенно пропадал, какой бы уставшей я ни была.
Глаза, непривыкшие к темноте, с силой вглядывались в окно, которое то и дело освещалось молнией, уши ловили звук каждой капли, ударившей в окно, каждый порыв ветра, приносивший пугающий шелест природы, дыхание останавливалось с каждым громовым раскатом. Разум постоянно уверено отсчитывал мгновения после вспышки. Раз, два, три... Гром. Сердце бури рядом. Совсем. А моё сердце бешено колотится. Хочется подойти к кому-то и... хотя бы просто сесть близко-близко. Прикоснуться рукой.
Я не боялась гроз. В своём мире. На них мне было... плевать. Я не кидалась выключать электроприборы из розеток, продолжала пользоваться телефоном. Лишь иногда, когда все это было слишком близко. А теперь...
Но здесь они слишком страшные! Эти грозы. Что же изменилось?
Угрюмо я потопала зашторивать и оставшиеся окна, а когда и это было сделано... Тёплый плед, книга из моего самого любимого стеллажа – давно хотела почитать, кстати. Почему бы не сейчас? Взяла телефон, наушники... Новый раскат. И на полную мощность. Слышать ничего не хочу!
И я не слышала ничего, кроме музыки.
Хе-хэй, пока ещё жива...
Отдавалось в голове. Мысли улетели от книжных страниц.
Хе-хэй, пока горит трава...
Как же я обожаю эту песню! Она мне так... близка.
Хе-хэй, огонь тебе к лицу...
А грозы нет совершено. За окном ясно! И плевать, что во время секундной тишины – переключения песен, я слышала дождь. Если б только не была одна...
И вместе с певицей:
– Танцуй, ведьма, танцуй!