Глава 6
В беззвездной ночи, продолжавшейся уже целые месяца, когда тьма величественно расстелила свои лоскуты над деревней, застыла тишь. Было лишь слышно, как жители затворяют свои двери и спешат спрятаться в подвалах, чтобы избежать касания голодных теней Пустоши. В эти часы правили химеры, что подстерегали всех, кто осмеливался оставаться на улицах после их прихода.
Нелегкое дыхание и шорох сквозь темноту предупреждали жителей о неизбежном приближении страшных существ. Их власть протягивалась за пределы реальности, и человеческое сознание едва справлялось с этой изощренной формой тьмы. Вычурные крылья и зловещие взоры, скрытые в густом темном тумане, заставляли людей деревни укрываться в недрах своих жилищ.
Кнаружи близ старой мельницы уже покрылись бурьяном старые телеги, до сих пор ждущие утреннего света, когда с весёлым скрипом они отправятся вниз по реке за мукой и сеном. Их ржавые ободья и скрипучие зубья прерывисто подрагивали при каждом дуновении ветра, заставляя страх плотно засесть в сердцах его услыхавших. Сквозь искаженные стекла окон, люди могли наблюдать, как сгустки тьмы скользили по улицам, ища свое безнадежное пропитание.
Они не могли остаться в стороне. Точнее, не имели на это право. За считанные минуты осуществилась эвакуация всех жителей Фовера. Внутри подвалов люди держались плотно друг к другу, дрожа от холода и страха, встречая каждый слабый
звук тихой молитвой. Тишину нарушала лишь жалобная песнь матерей, укачивающих своих детей.
Долгие, безжизненные мгновение неведомости ощущались часами. Убедившись, что все подвалы плотно заперты изнутри, Бергхан окинул уставшим взглядом пепельницу и в числе первых покинул дом. Вслед за ним вышли остальные.
Эти сражения с голодными химерами, приспешниками теней и Орденом стали угрюмой реальностью их жизни. И хотя все эти дни были полны тревоги и опасности, команда, как и люди деревни, не теряли надежды. Они продолжали сопротивляться и бороться с этими павшими душами, жаждущими потушить огонь их жизни. И в этом сражении они находили силу и единство, которое позволяло им снова и снова преодолевать тьму и оставаться людьми света.
— Терра, на тебе и Фаро этот квадрат. Рей, Аттуал займите мельницу. Гатто с Фебом на площадь. Дэмиэно с Ремо караульте приют. Я с Серхио в эпицентр. Посмотрим, как им понравится горячее блюдо Света с деликатным соусом Пустоты.
— Понял, — кивнул рыжий и покинул с Фаро территорию Гатто и Феба.
— Ты все же взял его с собой? — задыхаясь, спросил на бегу Фаро, кидая взгляд на молот за спиной у Дея.
— Подумал, что теперь готов к нему, — также с одышкой ответил Терра, немного замедлившись в беге.
— Тяжёлый?
— Не тяжелее Феба. Фаро, доставай клинок. У нас гости.
— Господ Света меня забери. Тебе не кажется, что они с каждой новой встречей меняют себе обличие?— дрожащим голосом прошептал Фаро.
— Хотелось бы сказать, что ты глаза водкой залил. Да не могу.
Химера застыла в нескольких десятках метров от них. Ее вычурные конечности были вооружены выростами, напоминавшими лезвия, а кроваво-красные глаза устрашающе сверкали в полутьме. Заметив мужчин, она гневно закричала и бросилась вперёд, оскалив клыки. Ее рык проникал в самые глубины души, вызывая страх и некую обречённость.
— Ещё две сзади, — заметил Фаро. — Давай спина к спине!
Первая химера налетела на Терра, пылая яростью и ненавистью, готовой уничтожить всё на своем пути. Дей спокойно выдержал первый удар, хотя ноги от силы обитателя Пустоши утопились в земле. Смекнув, он направил пучки энергии вниз, к ногам, подчиняя землю под ними, что сразу стала его нерушимым щитом. Фаро же отразил волну ударов своих химер, обнажая из чехла сверкающий камень.
Мощью Света испарилась половина изувеченного тела, обнажая при этом уродливое внутреннее месиво, что тяжело было назвать органами.
— Ещё семь бегут, — хрипло сказал Фаро. — Какой план?
— Если я ещё раз ударю ногами по земле, раздроблю энергией свои кости, — тяжело дыша начал Терра. — Конечно, есть ещё руки... Но выдержат ли они хоть один удар?
— А если через молот? — облизал окровавленные губы мужчина.
— Через холодный предмет? Сосуды замкнуты, в чистом виде без трансформаций она не выйдет.
— А если рана? Стихия ведь передается через пробитие сердца — довольно крупной ёмкости для крови.
— Логика в твоих словах есть. Давай быстро клинок. Если выживем, с меня выпивка.
Охватив уже кровавой рукой молот Дей ещё раз нервно сглотнул, устремляя взор к небу.
— Прости, Эрба, если я вновь не выполню обещание.
Игнорируя боль в ногах, Терра оттолкнулся ими, подпрыгнул и с размаху ударил молотом по земле, превращающуюся под его силой в глубокие расщелины и острые камни, что безжалостно наносили удары подоспевшим группировкам.
— Фаро?— кашляя от поднявшейся пыли, позвал друга Дей.
— Не задел, — хохотнул мужчина, крепко сжимая в руке камень.
Однако последняя из выживших химер не была готова сдаваться. С огнем в глазах и последними запасами энергии она устремилась вперед, чтобы острием своих когтей рассечь тело одного из мужчин, что открылось на мгновение меж ударами.
У Фаро беззащитным оказалась голова, у Дея — спина.
Жадно клацая, существо раскрыла свою пасть, приготовившись к прыжку.
Алое пятно, что на всем протяжении скрывалось за клубнями туманов, спикировало вниз, к мужчинам.
— Теперрррь.
Услышав команду, Аюто выпустил из рук державший у себя все время факел.
Химера оторопела. Огонь, что по- хозяйски охватил холм, вселял в нее страх, повергая в отчаяние. Выигранная секунда стоила свеч: расположившийся в водной глади разлом закрылся под влиянием Пустоты, а секундная вспышка яркого белого света выжгла оставшихся живых химер, превращая их в пепел.
Терра, уставший и обесиленный остался стоять посреди поля битвы, обрамленного пеплом и огнем. К упавшему Фаро со всех ног примчался Аюто и принялся шлепками по щекам приводить мужчину в чувство.
Рыцарь же деловито присел Дею на плечо, гордо задирая голову.
Из деревянных домов показались первые из смельчаков, что решились выяснить обстановку. Убедившись в безопасности, счастливые жители принялись бегать по домам, выгоняя всех из темных подвалов. Все начали собираться в центре город.
Цепляясь за Серхио и Феба, к площади доковылял и сам Бергхан. Его громкие слова проносились мимо ушей Дея, но общий смысл он уловил.
Разлом закрыт. Опасность миновала.
Ликование толпы также летело мимо. Задумчиво, он продолжал осматривать окружающую картину с молчаливым видом. Его глаза, очнувшиеся после недолгого ступора, быстро обратились на маленькое жилище, где его мать, беззащитная, но очень храбрая женщина, ждала его возвращения. Бой оказался долгим и изнурительным, но он сделал все возможное, чтобы защитить свою семью, свой родной дом, свой Фовер от химер, ликующих в жаждах ужаса.
Неспешно, Терра спустился с холма. В другой из битв он бы полез обниматься с командой, наполняясь радостью и ликованием победы. Но сейчас его сердце было наполнено тоской и усталостью. Он направил свои последние силы к маленькому жилищу, чтобы утонуть в нежном утешении рук матери, что не видела сына долгих семь лет жизни.
***
Пускай для пиратов подобные дни стали повседневностью, для Фовера же этот день вошёл в историю. В благодарность Сторонникам Моря названный местными староста велел вынести вина и засоленное мясо из погребов на грядущий праздник.
— Я знаю, что вы не хотите объедать этих бедных людей. Но поймите и их. Каждый раз бояться шороха в темноте своих подвалов... Дайте их душам забыться в этот праздничный вечер, — давал наставления Бергхан, расчёсывая темную бороду. — Кого увижу с кислым лицом, лично заставлю участвовать в гонках на свиньях. Это к тебе прежде относится, Фебушка.
Город преобразился. Всюду были расставлены столы с угощениями и напитками. Деревянные изгороди, террасы были украшены причудливыми растениями, что заняли свое место в нынешней флоре запада. Мужики мерились силой в кулачных боях, а женщины, смеясь, танцевали под мелодии лютни.
— Наши поселения тесно общались до того рокового дня, — пояснил пиратам староста. — У многих в Кселене, Ден-Тае, Мик-Тае остались родные. И спустя столько времени, мы снова собрались здесь. Благодаря вам даже плавать стало безопаснее.
— Химер то мы убрали, а аномальные волны? — нахмурился Серхио.
— Мы островитяне. Воды нам никогда не были страшны. Неважно, Орден там или волна — мы все равно пересечём водную гладь.
Трубы из костей отзывались мелодичными звуками, объявляя о благосклонности судьбы и проникающей в сердца людей радости. Многочисленные факела, детский смех и мелодии, что собирались здесь со всех концов Фовера озарили главную площадь.
Мужчины, смотрящие за боями, рассказывали своим соседям-землякам о сокрушительной схватке, в которой пираты изгнали с острова кровожадных химер. Не упустили ничего: ни смертоносный ураган Феба, ни яркую молнию Аттуала, ни боевой танец Лоцмана и Серхио, ни доблесть Гатто, ни битву Дэмиэно и Ремо близ сиротского приюта. Один из зевак даже умудрился подсмотреть за боем земляка Терра, что на пару с Фаро отважно отбивали их дом. Подвиг Рыцаря и Аюто также не прошел мимо ушей жителей, от чего эти двое получили щедрую порцию угощений и признаний.
— Дамы! Угощаю! Рррррезче — проявил галантность Рыцарь, делясь со всеми фруктами под весёлый женских смех.
Волны аплодисментов и возгласы восхищения уносились далеко за пределы поселения. От обилия ярких цветов, людей в глазах пиратов непривычно рябило. Привычная для глаз серость покинула их в этот день. Ароматы духмяного, свежеиспечённого хлеба и других яств кружили голову, а венки на чужих макушках плясали в орнаментированном вальсе.
— Держите и вы, — скромно предложила девочка и, получив кивок брюнета, под радостный визг подруг надела цветочный убор ему на голову.
— Гатто нравится, — улыбнулся парень.
Девичье хихиканье со всех сторон было обращено и в сторону идущих неподалеку трёх мужчин. И если Феб неуверенно оглядывался по сторонам на пару с Терра, то Аттуал расхаживал здесь, как зажиточный горожанин перед лавкой с сочным мясом. Дей не понимал почему испытывал чувство тоски и беспокойства. Укол чего-то горького проходил под его сердцем, но она старательно игнорировал его.
— Ведёшь себя как придурок,— цокнул брату Феб.
— Я хотя бы веду себя так, а не являюсь, — рассмеялся Аттуал, поправляя на брате венок. — Фиамма от подобного зрелища умерла бы от смеха. Верно, Терра? Терра?
Терра, смеясь, энергично закивал Темпесте. Ему было стыдно за него, но одновременно и весело. Веселее было наблюдать за Лоцманом. Бергхан на протяжении всего празднества никак не затыкался, уверенно касался легким жестом проходивших мимо женщин, а потом в примиряющем движении поднимал руки вверх, отвешивая ловкие комплименты, моментально тонущие в сдержанном смешке Серхио.
— Это Феб болтает там в окружении женщин? — удивился Ремо, показывая на кудрявого пальцем.
— Ведёт себя так, будто и не страдал все эти дни, — пожал плечами Дэмиэно.
— Вспоминает свои прошлые привычки, — догадался Рей. — Хочет жить как раньше. И забыться.
Аттуал уже и хотел вмешаться к приставаниям брата, одарив того припасенной шуткой, но путь всем преградила Кадья, зазывая местных героев на костер, вокруг которого уже собрались все жители. Мерцающее пламя игриво разгоняло тени и превращало их в смешные зверушки, весело скачущих по земле. Нарядные костюмы участников праздника, украшенные перьями и камнями, словно сказочные образы, заставляли вспоминать своих любимых.
— Каскате бы понравилось, — вздохнул Аттуал, надкусывая мякоть яблока. — Она у меня, знаете, такая мастерица. Не отлипала бы от плетения венков.
— И Нерее, — согласился Дэмиэно, усаживаясь рядом с блондином. — Что теперь рассказывает Лоцман?
— О нашей вылазки в Пустошь, — ответил Аттуал, не отрывая от брата и окружающих его женщин своего взгляда. — Ну, когда я и Бене из алтаря этих уродцев послание орденцам оставил.
— Славная история, — кивнул Дэмиэно, прикрыв глаза.
Волшебной магией момента плыли в портреты родных и близких перед очами собравшихся. Глаза собравшихся наполнялись теплом, тоской и нежностью, воскрешая в памяти ласковые улыбки, мягкие объятия и радостные моменты, которые они разделяли с теми, кого потеряли.
—С Айканаром бы точно посоревновался на свиньях, — шепнул Лоцман, глядя на костер.
— А я бы с Бене на кулачках, — хохотнул грустно Фаро.
— Даррен и Камилло отключились бы ещё до начала праздника у стойки с вином, — кивнул Серхио Лоцман.
— Ещё раньше. А нам с Лиамом потом бы их пришлось укладывать, — дополнил Серхио.
— Фелличе не далеко ушёл от них, — протянул Рей и поднялся. — Никогда не умел пить. Кадья, где там торговали украшениями?
— Мне наконец решил прикупить? — оживился Аттуал.
— Если только бусы для удавки.
Вдруг их взгляды привлекла странная рыжеволосая девушка, что, смеясь, играла с Аюто в дразнилки. Обезьяна радостно кричала и прыгала на цветастое платье девушки. Длинные до лопаток густые волосы спутались между собой, а в зелёных глазах искрился свет большого костра. Босые ноги немного кровили от жёсткой каменной земли, но девушка, казалось, вообще не придавала этому значения. С необычной манерой одеваться и двигаться, она выделялась среди остальных, словно голубой мотылек в океане серых бабочек.
— Кто это? — с интересом поинтересовался Терра, рассматривая чудную девушку. — Я не помню ее совсем.
— Год как перебралась с Верхнего Фовера. Считай, местная сумасшедшая, — пожал плечами сосед его матери.
— А почему? — озадаченный Терра обернулся на мать.
— Это Иви. Чудная девушка. Себе на уме. Что-то постоянно говорит себе под нос, пишет. Хозяйства не ведёт, с женщинами не разговаривает. Ходит все время босая к реке и сидит там часами. Удивительно, что химеры не утащили, видимо, сам Господ бережёт, — шепнула на ухо Кадья и нахмурилась: — Терра, ну почему запачкался. Иди сюда, я вытру.
— Ну мам, — закатил глаза Терра.
— Ну, мы не должны судить по внешности и поведению. Может быть, она просто такая есть или имеет свою историю, которую носит в своем сердце, — Бергхан задумчиво выдохнул колечко дыма со рта. — Вот сколько у нас чудных в команде. Не одного нормального. Один топится, второй во все сует нос, а третий вообще лысый.
— Очень смешно, — буркнул Фаро и замер от неожиданного смешка в их сторону.
Девчушка, явно услышавшая содержимое беседы, звонко рассмеялась над шуткой капитана и приветливо помахала им рукой. Почувствовав нотку стыда, Фаро быстро отвернулся от нее и в ту же секунду врезался в плечо Терра, что направлялся к незнакомке. Очередной казус снова отразился в смехе рыжеволосой.
— Привет, Иви, Я Терра. Терра Дей.
Девушка подняла свой заинтересованый взгляд и улыбнулась, что заставило ее зелёные глаза заблестеть особенным светом.
— Я знаю, мои сны поведали мне о нашем знакомстве,— улыбнулась она, обнажая слегка кривые зубы. — Но деревья начали спорить, говоря, что ещё и не время, да и луна не созрела.
Терра и Фаро обменялись между собой скептическим взглядом и уже поспешили удалиться, оставив девушку в привычном для нее одиночестве.
Лязг доспехов и громкий крик заставили их замереть на месте. Группа орденцев показалась на краю деревни. Напугав жителей своим появлением, они начали обыскивать окрестности и задавать вопросы о недавнем нападении химер и пиратов. Несколько мужчин достали листовки и принялись осматривать лица празднующих, в надежде задержать разыскивающихся. Но найти их оказалось непросто, поскольку они хорошо скрывались среди толпы праздновавших гостей.
— Лоцман? Это правда вы? — ахнул один из солдатов, роняя листовку.
Одновременно обнажились клинки орденцев. Терра уже хотел поднять руку, но Лоцман упрямо покачал головой. Под недовольные крики жителей они вывели членов команды в сторону.
— Не все, — покачал головой старший, пересчитывая задержавших.
— Ваш приказ, капитан?
— Феба Темпеста ко мне. Остальных держать под стражей до моей следующей команды.
***
— Эстель, не бросай меня!
Конджиламента за этот отбой уже в третий проснулась от собственного крика. Ее сердце учащенно билось, переживая внутри бурю непривычных для нее эмоций.
Страха. Отчаяния. Одиночества. Пустоты.
Графин с водой, что все время стоял у ее кровати, был пуст. Она вздохнула и потерла глаза, понимая, что больше не может удерживать нарастающую боль внутри себя. Нехотя, ей пришлось признаться себе, что нуждается в том, чтобы разделить свою скорбь. Рука коснулась холодной половины кровати.
Одиночество сжало ее сердце изнутри.
Ее мысли мгновенно обратились к верной подруге. Быстро накинув на тело одежду, она поспешила выбраться из холодной комнаты.
Конджиламента нашла Фиамму сидящей на полу близ окна. Пустой взгляд девушки был обращен на пейзаж, что был отделен от нее оконным стеклом. Спящая на соседней кровати Лиата проснулась от дверного скрипа.
— Конджиламента? Что случилось? — опомнившись, спросила Фиамма с тревогой в голосе.
На дрожащих ногах она подошла к своей постели, осматривая сонную девушку.
Калинон вскарабкалась на ее кровать, снова чувствуя тепло и понимание, в котором нуждалось ее хрупкое замёрзшее тело.
— Мне снова снился Эстель. Я не знаю, как долго я могу просто сидеть и хранить всю эту боль себе. Я пришла сюда, потому что...
Сократив между ними расстояние, Фиамма обняла ее крепко, сжимая ее в теплых объятиях.
— Я слушаю, — шепнула она.
— Мы слушаем, — дрожащим голосом кивнула Лиата, садясь рядом с Калинон.
Руки ее также дрожали.
Конджиламента принялась рассказывать накопившееся, размывая свои эмоции слезами. В то время как слова едва выговаривались дрожащим голосом, она чувствовала, что гнетущая тяжесть на ее сердце начала смягчаться. Хоть ее сердце было разбито на тысячи осколков болезненных воспоминаний, она знала, что сохранит каждый внутри себя.
— Спасибо, вы помогаете мне не сломаться, — поблагодарила подруг Калинон.
— Мне тоже не хватает Эстеля, — сдавленно прошептала Лиата.
— Ну до Серхио мне в утешении далёко, — вздохнула Фиамма, поправляя локон на голове Лиаты.
— Как же ты справляешься? — тихо спросила ее Лиата.
— С чем? — наклонила голову брюнетка. — У меня все хорошо.
— Фиамма, — строго спросила Конджиламента. — Хватит.
Раздражённо, девушка запрокинула голову вверх, не позволяя слезам одержать над ней вверх.
— У меня был Менте. Я не смогла подарить ему все то, о чем мечтали. У меня был Андриан. Я была зла на другого и не успела сказать ему многого, — закрыла рот рукой девушка, качаясь по сторонам от нарастающей истерики. — Теперь все, что осталось у меня — призрачные отпечатки тех счастливых мгновений, проведенных вместе.
В комнате воцарилось безмолвие. Конджиламента легко коснулась ее ладони своей, не сдерживая и собственных слез.
— Мы все потеряли частичку себя. Как мы не старались держаться перед всеми, мы слишком хрупки, чтобы не страдать, — прошептала со всхлипом Лиата. — Но мы должны принять эту боль в конечном итоге вырасти из нее.
—Но это все чертовски сложно, Конджи, Ли! — заупрямился Фиамма. — Я не переживу ещё смертей.
Конджиламента медленно опустилась на колени, сжимая в руке перстень своего брата, устремив печальные глаза на девушек.
— Как это сделать? Как продолжить жить без них? Без каждого...
— Мы должны быть сильными для них, — раздался голос возле открывшейся двери.
Такара вошла тихо с опухшим от слез лицом. Она присела рядом с девушками, закрывая руками голову.
— Время исцелит наши раны, — продолжила она. — Мне всегда так говорил папа. Мы должны дать себе разрешение на счастье, в память о тех, кто нас покинул.
— Ему лучше поторопится, долго лечит, — буркнула Фиамма.
— Айканар всегда умел утешить словом. И даже в эту ночь, — шепнула Калинон. — Спасибо.
И в этой пустой, холодной комнате, четыре потерянные души нашли надежду, силу и тепло. Под лёгкий смех Фиамма открыла спрятанную бутылку вина, разливая содержимое в принесенные Такарой четыре найденных на первом этаже стакана. Удивительно, но изначально они видели друг в друге лишь те маски, за которыми сами же и скрывались от всех. Но медленно они начали распознавать нечто большее, что то, что было скрыто под тем самым образом, которая каждая создала для самой себя.
— Так значит, Рей к тебе столь неравнодушен?— удивилась Калинон.
— Я не уверена, но он так заботится обо мне, — замялась девушка, плотно обхватывая стакан.
— Точно очаровался, — расслабленная алкоголем Конджиламента положила руку на плечо Лиаты. — Сидя у него в плену, и за деньги не представила бы подобного.
— А у вас с Гатто? — поинтересовалась Фиамма, наливая себе очередную порцию.
— Все прекрасно, он такой хороший, замечательный, — выдохнула девушка. — Но его всё ещё терзают кошмары. Не знаю, что с этим делать.
— Твоя поддержка — лучшее из лекарств.
— Спасибо, девочки. А, я забыла рассказать. Перед отъездом я бежала к Гатто, перепутала дверь и, знаете что? Там Эрба и Терра...
У Фиаммы вино пошло носом от услышанного. Лиата победно хлопнула в ладоши, а Конджиламента широко улыбнулась, придерживая стакан двумя руками.
Боль сменилась необходимым отдыхом и лёгкими беседами. И пока вино разливалось в стаканы, недалеко от дома Грассо пришвартовалась маленькая шхуна, из которой на берег вышло трое мужчин.