Глава 10
Глава десятая
– Лорен, прекрати орать, – раздался откуда-то справа полный паники голос Коннора.
Глаза Пиппы привыкли к темноте, и она почувствовала себя, как дома. Она не до конца ослепла: три свечи на столе отбрасывали слабый, трепещущий оранжевый свет, и Пиппе, хоть и с трудом, но удавалось отличить очертания друзей от других теней.
К ним присоединился новый безликий силуэт с огромной, размытой головой. Он замер на пороге.
– Народ, вы что натворили? – спросила тень голосом Джейми.
– Ничего, – ответил Коннор.
– Черт, наверное, электричество вырубили, – сказал он, переминаясь с ноги на ногу. Его силуэт будто расплывался в темноте.
– Нет, не вырубили. – Голос Пиппы, прорезавший неестественную тишину, даже ей самой казался странным. – Посмотри туда. – Она указала на окно, забыв, что сама – лишь неясный силуэт в темноте. – В окнах ваших соседей горит свет. У них есть электричество. Наверное, пробки вылетели.
– А, – сказал Джейми. – Кто-нибудь что-то включал в сеть?
– Нет. – Снова голос Коннора. – Мы просто сидели здесь. Работала колонка.
– Ничего страшного, нужно просто включить их. – Пиппа неуклюже встала. – Знаете, где щиток? Снаружи?
– Нет, по-моему, в подвале, – сказал Джейми. – Не уверен. Никогда туда не хожу.
– Да потому что там жуть какая-то, – зря прибавил Коннор.
– Вы когда-нибудь переустанавливали предохранители? – спросила Пиппа. Молчание братьев Рейнольдс послужило красноречивым ответом. Остальные тоже не горели желанием вызваться добровольцами. – Ладно, – вздохнула она. – Сама сделаю.
Будь здесь отец Пиппы, он бы сейчас начал энергично качать головой: электрощит относился к его самым первым «Урокам жизни». Наверное, в девять лет Пиппе не стоило этому учиться, но он всегда говорил, что «жизненный урок – это на всю жизнь». Про проверку масла в машине вообще лучше не заводить разговор.
– Тебе не нужен фонарик или что-нибудь такое? – спросил Коннор.
– О, Коннор, – сказала почти невидимая Лорен напротив, – ты должен достать наши телефоны, чтобы мы могли использовать фонарики в них.
– Ну ладно, – сказал Коннор, вставая со стула, судя по скрипу. – Не очень-то в духе тысяча девятьсот двадцать четвертого, но ладно. – Приглушенный звук шагов, а затем новый звук: он шарил руками по батарее, металл лязгал куда громче, чем следовало. – Черт, – прошипел он. – Не могу найти ключ. Я точно оставил его где-то тут.
– Черт возьми, Коннор! – Снова Лорен. – Мне нужен телефон!
– Все нормально, все нормально, – сказала Пиппа, стремясь разрядить обстановку. Она потянулась через стол и взяла в руки один из подсвечников. Пламя затрепетало от ее дыхания. – Все в порядке, я достаточно вижу. Найдешь ключ, когда включится свет. – В неровном свете она обошла Джейми по пути к двери.
– Тебе помочь? – спросил он.
– Нет, нет, все в порядке. – Она знала, что он торопится закончить игру до того, как им всем нужно будет уходить, но таким делом лучше заниматься в одиночку. Пиппа давно пришла к выводу, что другие люди в основном лишь тормозят работу. Поэтому она терпеть не могла групповые проекты. – Я быстро. Не волнуйтесь.
Раньше она никогда не была в подвале дома Рейнольдсов, но туда могла вести только одна дверь. Та, на которой не было никаких табличек и которая не являлась частью вымышленного поместья Реми. Дверь под лестницей. Она опустила свечу в поисках ручки и схватила ее. Холодный металл обжег кожу.
– По-моему, щиток в углу слева, – сообщил силуэт Джейми.
– Поняла, – сказала она, потянув дверь на себя.
Дверь заскрипела. Ну, конечно, она, черт возьми, заскрипела. Звук эхом разнесся по темному коридору, действуя ей на нервы. «Соберись, Пип. Это всего лишь старая дверь, которую редко открывают».
Перед ней был дверной проем, такой невероятно темный, что он будто бы ожил у нее на глазах, и тени метнулись через порог, поползли к ней, намереваясь схватить ее, сделать одной из них. Их сдерживало лишь крошечное пламя в ее руках. Наверняка тут была лестница, она знала, что должна быть. Она нащупала носком верхнюю ступеньку и лишь затем ступила на нее. Тьма поглотила ее ноги.
Внизу воздух был холоднее, более спертым, и с каждым шагом темнота словно сгущалась, одерживая победу в битве со свечой.
Четвертая ступенька сверху заскрипела. Ну конечно.
От этого звука сердце Пиппы забилось быстрее, хотя разум говорил, что она ведет себя глупо. Видимо, разнервничалась из-за всех этих разговоров об убийствах.
На шестой ступеньке что-то коснулось ее голой руки. Что-то легкое, скользнувшее по коже, словно нежное прикосновение пальцев. Пиппа отмахнулась. Паутина. Она прилипла к руке, будто пыталась задержать ее. Пиппа вытерла ее о платье и двинулась дальше.
Она занесла ногу, готовясь спуститься еще на одну ступеньку, но ее там не было. Только пол. Она добралась до подвала, и по шее у нее пробежал холодок. Пиппа повернулась, проверяя, существует ли еще путь назад: более светлые очертания двери в коридор оказались на месте. Честное слово, если кто-нибудь решит приколоться и запереть ее здесь, сегодня действительно произойдет убийство.
Позади что-то зашуршало.
Пиппа повернулась. Пламя вытянулось, не поспевая за ней.
Она не видела ничего, кроме… Нет, видела. В углу, всего в нескольких футах от нее, располагался щиток. Она подошла, подняла свечу, чтобы рассмотреть его. Все предохранители смотрели вниз, в том числе и главный красный с краю.
Пальцы замерли в воздухе. В темноте послышался шепот. Справа от нее. Неужели она правда что-то услышала? Она не могла сказать точно – сердце слишком громко стучало в ушах.
Пиппа подняла свечу повыше, чтобы осветить большую часть подвального помещения.
И тут она увидела человека.
Стоя в другом углу, темный силуэт наклонил голову, как будто с любопытством разглядывал ее.
– К-кто здесь? – дрожащим голосом спросила Пиппа.
Он не ответил. Вместо него ответил ветер, свистевший в потайных трещинах где-то у нее над головой.
Пальцы Пиппы дрогнули, отчего затрепетало и пламя, и человек зашевелился. Приблизился к ней.
– Нет!
Она резко повернулась к щитку. Ей нужен был свет – прямо сейчас. Оставалось лишь несколько секунд до того, как…
Она сосредоточилась, покрепче сжав подсвечник. Дыхание участилось, вдох, выдох, вдох… О нет. На нее обрушилась непроглядная тьма, обернулась вокруг, словно одеяло. Она задула свечу. Черт, блин, о нет!
Она вслепую потянулась к щитку, пальцем переключая невидимые предохранители. Вверх, вверх, вверх, вверх. Нащупав широкий главный предохранитель, она надавила на него.
Вспыхнул свет, и сотканный из теней человек исчез.
Исчез, потому что на самом деле оказался лишь кучей картонных коробок, накрытых простыней. Внизу не было никого, кроме Пиппы, хотя на то, чтобы снова начать доверять глазам, сердцу потребовалось несколько секунд.
Сверху донеслись звуки улюлюканья и аплодисментов.
– Молодец, Пип! – раздался голос Джейми. – Поднимайся!
Сначала, наверное, придется сделать несколько глубоких вдохов, подождать, пока с лица сойдет гримаса страха. Да что с ней такое? Это всего лишь пыльный, захламленный подвал. Но вот что странно: почему она вообще что-либо увидела здесь? Почему здесь был включен свет? Подозрительно.
Назад к лестнице, где все тени обрели форму. Зажав в одной руке сгоревшую свечу, а другой держась за перила, уклоняясь от паутины, Пиппа начала подниматься. И тут она заметила кое-что, чего увидеть вовсе не ожидала. У скрипучей четвертой ступеньки между двумя столбами на лестнице был зажат конверт. Конверт, на котором было написано: «СЕКРЕТНАЯ ЗАЦЕПКА, ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕБЯ».
Секундочку… что?
Пиппа взяла его, проверяя, настоящий ли он.
Настоящий. По краю тянулись едва заметные слова: «Килл Джой ГеймсТМ».
Выдох превратился у нее в горле в нервный смешок.
Чертов Джейми Рейнольдс.
Все это было не по-настоящему. Все последние несколько минут.
Все это часть игры: отключение света, то, что Джейми якобы не знал, что делать с выбитыми пробками. Скорее всего, пробки даже не вылетали: наверняка Джейми спустился сюда и вручную выключил их, пока остальные, сами того не зная, ждали в столовой. Все это было специально подстроено, чтобы заставить кого-то спуститься сюда в одиночестве. И этот кто-то заработал личную дополнительную зацепку.
Зацепка принадлежала ей.
Пиппа ухмыльнулась, рывком раскрыла конверт и пробежала глазами по странице.
Мир вокруг Пиппы замер, пыль неподвижно застыла вокруг ее головы. Она смяла в руке секретную бумагу. Реджинальд Реми все равно умирал и знал об этом. Но не хотел, чтобы знали другие. Это меняет все. Все дело. Вот он, новый взгляд на вещи, который был ей нужен. История, которая скрывалась все это время, вызывая у нее сумбурные чувства. Все складывалось в единое целое, подозреваемые менялись у нее на глазах, и…
Джейми снова позвал ее.
– Иду, – сказала она. На верхней ступеньке она сунула бумажку в рукав платья и спрятала ее под бретелькой лифчика.
Она вошла в столовую, где остальные ждали ее. Сев на место и поставив подсвечник на стол, она встретилась взглядом с Джейми. На его поджатых губах играла легкая загадочная улыбка. Она незаметно кивнула в ответ.
– О’кей, – сказал Джейми, возвращаясь к роли инспектора Говарда Уэя. – Теперь действительно пришло время для правды. И время для ваших финальных версий. Кто убийца? Пожалуйста, откройте последнюю страницу брошюры.
Мир вокруг Пиппы замер, пыль неподвижно застыла вокруг ее головы. Она смяла в руке секретную бумагу. Реджинальд Реми все равно умирал и знал об этом. Но не хотел, чтобы знали другие. Это меняет все. Все дело. Вот он, новый взгляд на вещи, который был ей нужен. История, которая скрывалась все это время, вызывая у нее сумбурные чувства. Все складывалось в единое целое, подозреваемые менялись у нее на глазах, и…
Джейми снова позвал ее.
– Иду, – сказала она. На верхней ступеньке она сунула бумажку в рукав платья и спрятала ее под бретелькой лифчика.
Она вошла в столовую, где остальные ждали ее. Сев на место и поставив подсвечник на стол, она встретилась взглядом с Джейми. На его поджатых губах играла легкая загадочная улыбка. Она незаметно кивнула в ответ.
– О’кей, – сказал Джейми, возвращаясь к роли инспектора Говарда Уэя. – Теперь действительно пришло время для правды. И время для ваших финальных версий. Кто убийца? Пожалуйста, откройте последнюю страницу брошюры.