Глава 3
Проснулась я в своей кровати в спальне и не сразу вспомнила, что было. А когда вспомнила, недоверчиво моргнула пару раз. Таких реалистичных снов мне ещё ни разу не снилось... Теперь будет в голове крутиться и не даст сосредоточиться!
Как была, в ночнушке и носках, я вышла из комнаты, зевая во весь рот. В ноге какие-то неприятные ощущения. Я нагнулась. Ничего. Наверное, отлежала во сне.
Войдя на кухню, огляделась. Тоже ничего.
— Успокойся уже, это был просто сон! — прикрикнула я на себя и залезла в холодильник, в поисках какой-нибудь еды. О, яйца! Стоп... В холодильнике не должно было быть продуктов. Откуда они возьмутся в принципе, если я не ходила в магазин?!
Забыв про голод, я быстрым шагом направилась в гостиную. Блин, неужели... Нет, никого. Я задумчиво почесала голову. Вот это у меня фантазия! Такую фигню придумать... Я села на диван и стала смотреть в пустое жерло камина.
Просидев так где-то час, я почувствовала, что мой зад начинает отекать. Только я собралась встать, как входная дверь распахнулась. Мои глаза! Они превратились в тарелки! В дверной проём протискивались всем скопом братья, галдя на всю Ивановскую. Я стала мотать головой, пытаясь вытряхнуть из неё галлюцинации.
— Эта курица воняет! Сплендор, я ведь говорил тебе, чтобы ты смотрел на срок годности! — ворчал Слендер, опуская огромный пакет с продуктами на пол и разминая отвисшую руку, чуть ли не задевая люстру.
— Я не виноват...
— А кто виноват, Волан-де-Морт? — сыронизировал Оффендер, в свою очередь бросая пакеты.
— Продавец утверждал, что она ещё сегодня бегала... — наивно ответил Сплендор, крутя несчастную птицу и заглядывая куда-то внутрь её шеи. — Может, съела что-нибудь не то... Например, какого-нибудь клопа...
Все братья разом фыркнули, а Оффендер вырвал курицу из рук брата и кинул обратно в пакет. Затем произнёс, наставительно поднимая указательный палец:
— Никогда не верь продавцам. Особенно если они слишком активно пытаются что-то всучить покупателю. Хорошо?
— Ну ладно, — опустил голову Сплендор, словно провинившийся ребёнок. Впрочем, он тут же повеселел и объявил:
— Я пойду, завтрак сделаю! — и унёсся на кухню.
Я громко кашлянула, и оставшиеся братья наконец-то соизволили обратить на меня внимание.
— Ой, ты уже проснулась? — подбежал ко мне Трендер и прошептал. — Это Сплендор сказал тебя не будить. Сказал: «Будет сюрприз!»
— Да уж... Сюрприз удался... — промямлила я, вставая с дивана. — Кажется, я уже начинаю думать, что превратилась в параноика с уклоном в шизофрению!
Все промолчали. Видимо, никто не понял этой формулировки.
— Ладно, пошлите есть. Жрать охота! — пробасил Оффендер, вновь подхватывая пакеты с продуктами.
Я тоже взяла один — что ж у меня, сердца нет, что ли, напрягать братьев?
Войдя в кухню, мы узрели на ней бегающего по кругу Сплендора, который вдобавок ещё и что-то еле слышно бормотал. Я покосилась на остальных, но они даже бровью не повели, если можно так сказать про чуваков без лица. Видимо, беспокойно снующий по кухне комик был для них обычным явлением по утрам.
— Ты что-то потерял? — осторожно спросила я. Сплендор не отреагировал. Тогда к нему подошёл Оффендер, взял за шкирку, как котёнка, и сильно встряхнул. Брат словно очнулся и начал очумело мотать головой. Затем, поблагодарив Оффендера, начал готовить.
— Что это было? — спросила я.
— Потом расскажу, — пробасил Слендер.
* * *
После завтрака мы все вместе занялись ремонтом дома. Насколько я поняла, братья совсем недавно въехали сюда и ещё не успели как следует заняться этим процессом. Хоть первое моё впечатление об этом доме было замечательным, по ходу ремонта я обнаружила, что он нуждается в помощи. Как выяснилось, крыша местами протекала, краска облупилась, и, вдобавок, всё богатство дома покрывало просто одеяло пыли. Хорошо, что анорексики уже накупили всё необходимое для ремонта. Для меня, правда, осталось загадкой, как братюням удалось это сделать, учитывая их специфическую внешность. Закипела работа. Слендер, поскольку был самым лёгким из братьев, чинил крышу. Мы с Оффендером штукатурили стены, а Трендер и Сплендор выбирали краску для этих самых стен.
— Я тебе говорю, что краска нежно-зелёного цвета будет благотворно влиять на нервную систему человека, — тоном терпеливого психотерапевта говорил Трендер.
— А я говорю, что тогда мы все будем ходить как сомнамбулы. Нужно наоборот, чтобы было весело! Поэтому надо выбрать красный.
— Красный способствует повышению агрессии, и тогда мы все будем ругаться изо дня в день! Ты что, этого хочешь?
— Нет! — испугался Сплендор, видимо представив, что тогда все до единого братья будут ругаться исключительно с ним. — Тогда... Тогда нужно выбрать жёлтый! Он повышает оптимизм!
— Только не жёлтый! — закричал сверху Слендер. — Терпеть не могу жёлтый! Он выедает глаза.
— Какие глаза? — проворчал Оффендер, нервно размазывая кусок штукатурки, который уже успел застыть, а потому не желал равномерно распределяться по стене. Кончилось это тем, что он просто выдавил этот участок стены, в сердцах плюнул и вышел покурить.
— Не смей смолить на террасе! — взревел Слендер, кидая в него молоток. Оффендер поймал его и кинул в куст. — Достань его быстро! — приказал брат. Но шляпник даже не шелохнулся и продолжал выпускать вонючие кольца дыма. — Не заставляй меня отсюда слезать! Оффендер взрыкнул, взмахивая руками, моментально оказавшись у куста, достал молоток и кинул его в безликого. Тот поймал его.
— Спасибо, братик! — феноменально воспроизводя голос Сплендора, прокричал он.
Оффендер выбросил сигарету и вернулся штукатурить дальше. Спор между тем, какой цвет краски выбрать всё ещё был в силе. Но теперь бой шёл между цветом морской волны и цветом корицы.
— Цвет корицы будет очень гармонично смотреться в гостиной. Он будет добавлять теплоты и уюта.
— Но он скучный, — плаксиво заявил Сплендор. По его голосу было ясно, что он уже устал спорить с настырным кузеном. И правда, спустя десять минут он сдался.
— Ну, наконец-то!!! — возопил Оффендер, возводя руку со шпателем к потолку.
Я засмеялась. День проходит вполне весело. Я боялась оставаться наедине с братьями, но оказалось, что характером они не отличаются от обычных мужчин. И, наверное, именно этого, простого и местами грубого братского юмора мне не хватало в моей семье.
Пока я об этом размышляла, появился Слендер. Увидев дыру в стене, он решительно прошествовал к ней и стал сверлить её взглядом. Мы все замерли. Прошла минута.
— Я не знаю, что с ней делать, — заключил он, наконец.
— Нужно её заштукатурить! — воинственно произнёс Оффендер, который уже вошёл во вкус, возомнив себя маэстро шпателя, но брат отодвинул его.
— Хватит. Уже наштукатурился!
Оффендер обиженно фыркнул и ушёл. Судя по раздавшемуся звону посуды на кухне, он решил приготовить ужин. Все разбежались по разным углам. Слендер и я остались одни. Я украдкой разглядывала его, боясь заговорить с Палочником. Но мучивший меня с утра вопрос всё-таки вырвался.
— Так что случилось со Сплендором утром? — спросила я тихо.
— Когда мы были во Франции, там как раз давал последнее представление Цирк дю Солей, — неохотно начал рассказывать Слендер. Сам же пообещал! — Спленди всегда мечтал хотя бы одним глазком посмотреть хоть одно их выступление. Поэтому затащил и нас туда. Оффендер протестовал больше всех, ну это и понятно. Но ты же видела этого малыша! На него же без слёз не взглянешь! Ну и в итоге мы попали за кулисы.
— Как?
— Представились кем-то вроде цирковых уродов. Нам сказали, что мы можем стать звёздами и предложили гастролировать вместе с ними. Ты бы видела реакцию Сплендора! — усмехнулся хороняка. — Он прыгал до потолка! Мы решили, что цирк — это идеальное место для нас. Поскольку он постоянно разъезжает с гастролями, нас не должны были обнаружить. Поэтому мы дали добро.
В тот день нас пригласили за кулисы, чтобы немного разобраться, где что и как. Надо признать, что смотреть на то, что они там творили, и вправду было потрясающе. Я помню, как у меня захватило дух, когда мы смотрели выступление воздушных акробатов. Потом начался номер с укротителями животных... Один из тигров был крайне непослушным. Мы чувствовали его злобу. Это гордое животное было на удивление тощим и облезлым. Но самое главное — оно было измученным. Измученным постоянными побоями и голодовками. Одна из жонглёрш рассказала нам, что этот тигр попал к ним совсем недавно, поэтому не поддавался дрессировкам. Он сильно бушевал и даже чуть не убил одного из клоунов. Поэтому эти животные морили бедного тигра голодом и постоянно били, чтобы он понял, кто здесь хозяин. Но тигры — слишком гордые животные и, по сравнению со львами, очень трудно признают кого-то сильнее себя. Так вот, именно этот тигр совершенно вышел из под контроля и попытался напасть на дрессировщика. Но выбежали остальные и связали его, а сам дрессировщик начал избивать тигра под злобный смех зрителей, — Слендер тяжело вздохнул. — Никогда бы не подумал, что настоящие животные — это люди.
— Ужасно... — прошептала я, представляя какой шок испытал Сплендор.
— То, что ты видела утром на кухне — это то, что делал в тот момент Сплендор. Он точно также бегал по кругу и бормотал... В один момент он не выдержал и... убил всех людей, которые избивали тигра. Зрители в страхе разбежались, и никто из них не пострадал. Но вот Сплендор... Потом он целый месяц только и делал, что плакал. Ему было очень жаль тигра, которого эти бездушные твари всё-таки забили насмерть, и этих самых бездушных тварей ему тоже было жаль... Но как только мы прибыли в Россию, он резко пошёл на поправку. Я даже не знаю, чем это объяснить, — и он озадаченно повернул ко мне голову.
— Россия — интересная страна, — ответила я, — не все иностранцы приходятся ей по душе.
— Никогда не слышал, чтобы о стране говорили, как о ком-то одушевлённом...
— Может то, что Сплендора всё меньше мучают припадки, является знаком, что вы наконец-то нашли свой дом.
— Возможно. — Слендер встал и начал с хрустом разминать спину.
Тут из-за дверного косяка показалась голова Трендера.
— Ребя-я-я-ят, — протяжно заголосил он, — нам нужна помощь.
— Что, опять Оффендер сжёг мясо? — безо всякого удивления предположил Слендер.
— Да... Мясо...
— Так, что случилось?! — спросила я строго. Пусть только попробуют что-то сломать или сжечь на моей кухне...
— Идите и посмотрите! — пискнул кузен и скрылся за дверью.
Я озадаченно посмотрела на Слендера. Тот невозмутимо направился на кухню. Я поспешила за ним.
Чем ближе мы приближались к кухне, тем острее ударял в нос запах чего-то палёного. Причём это действительно было мясо, но запах его был чуть сладковатый. В сознании сразу стали проноситься картины одна страшней другой. Например, Оффендер сжёг свою руку. Или сжёг руку Сплендора... Господи, хоть бы всё было не так страшно!
Войдя в кухню, я закашлялась от дыма, который, казалось, стал осязаемым. Невольно позавидовала братьям, так как у них носов не было. Может Волан-де-Морта срисовали с них? Подойдя поближе к плите, я увидела, что все трое анорексиков стоят и бузят друг на друга.
— Господи, вы что тут Абсолютный Растворитель создали? — прохрипела я.
— А вот и не угадала! — пропел Оффендер. — Лучше взгляни на это.
Я напрягла зрение, и меня прошибло удивление напополам с отвращением. На сковородке покоилось нечто тлеющее и весьма неприятное на вид. Впрочем, как и на запах. Я не сразу догадалась что это, но потом меня пронзило. Крыса!
— Какого хрена вы решили сделать на ужин крысу?! — закричала я, оглядывая братьев.
Но те начали наперебой тараторить слова оправдания, так что я ничего не смогла разобрать.
— Тихо! — рявкнула я, позабыв о том, что мои нынешние соседи на редкость вспыльчивы и могут запросто разорвать мою тушу за излишнюю борзость. Но, как ни странно, троица свидетелей в самом деле притихла.
— Что здесь было? — спросил Слендер, беря мёртвое животное кончиками пальцев за почти сгоревший хвост.
— Мы решали, что будем делать на ужин, — начал Трендер, протирая свои очки, — как тут услышали странный шум в кладовой.
— Потом мы пошли посмотреть, что послужило его причиной, — продолжил Сплендор. — На кухне остался только Оффендер...
— Ты на что намекаешь? — зарычал брат, немного вырастая. — Ты думаешь, что это я?
— А что? Вполне логично! Ты ведь любишь придумывать новые рецепты...
— А ну замолчи! — прервал Оффендер, с испугом в голосе косясь на меня.
Я невольно умилилась. Никогда бы не подумала, что у монстра кулинария может быть любимым хобби! Хотя чего я удивляюсь...
— Ну ладно, предположим это не ты. Но ведь больше на кухне никого не было, — ответила я, поглядывая на Слендера, который с интересом рассматривал крысу.
— Я верю, что это не ты. Потому что ты ни за что не смог бы найти тринитрогликозол, — произнёс он.
— Три... Чего? — почти хором вопросили мы.
— Оно добывается глубоко под землёй и к тому же требует множества перегонок для получения более или менее безопасного вещества. Также чрезвычайно горюче.
— Это ты к чему? — осторожно спросила я.
— К тому, что этим веществом была покрыта крыса. Но, видимо, на самой крысе оно немного изменило свои свойства, поэтому наш дом не взлетел на воздух.
— Это ты по запаху понял? — поразилась я. — Если так, то в тебе умер великий следопыт.
— Почему же умер? — довольно произнёс Слендер. — Но теперь вопрос — кто подкинул нам сие чудо?
Мы все дружно переглянулись. Занимательно. Что же ещё обычно происходит в этой семейке чудиков?