Двенадцатая глава
С каждым днём весна всё явственнее вступала в свои права: воздух становился теплее, солнце светило ярче, и настроение само собой поднималось. Приехав в университет, я без спешки вышел из машины. Смартфон в кармане завибрировал — на экране высветилось имя друга. Приняв вызов, я на ходу поддерживал разговор, привычно кивая студентам, которые здоровались со мной в коридорах.
Лёгкая суета утра, гул голосов, скрип обуви по плитке — всё казалось удивительно живым и обыденным одновременно. Дойдя до кабинета, я попрощался с другом, убрал телефон в карман и открыл дверь. За столом сидела она — рыжая макушка Оливии была видна за столом. Я замер на пороге, не ожидая её присутствия, и секунду стоял в замешательстве.
* * *
Действия происходят от лица Оливии
Вернувшись от родных вчера вечером, я почти сразу завалилась в постель — дорога вымотала меня полностью. Но перед этим Кристофер, конечно же, не упустил шанс устроить мне допрос с пристрастием: что нового, что привезла, что передала бабушка. Он вечно радовался гостинцам больше всех, и на этот раз, как только услышал про домашнее варенье и пироги, буквально прилип ко мне, не давая ни минуты покоя. Я отмахнулась от него с улыбкой, пообещав, что с утра поделюсь всем, а сама едва дотащилась до кровати.
Утро встретило меня ярким солнцем, пением птиц за окном и лёгким весенним ветерком. Настроение было удивительно спокойным, собранным. Я знала, что после нескольких дней отъезда работы накопилось предостаточно, поэтому не стала медлить и отправилась в университет раньше обычного.
Когда я открыла дверь кабинета, меня сразу окутал родной запах — тёплый, уютный аромат старых книг, дерева и лёгких ноток чая. Всё здесь казалось таким привычным, таким моим. Я прошлась взглядом по знакомой обстановке: аккуратно сложенные папки, стопки книг, мягкий свет, пробивающийся сквозь занавески. Здесь всё словно ждало меня, и я почувствовала, как усталость постепенно отступает, а внутри зарождается тихая радость.
Какое-то время я спокойно работала за столом, потерявшись в кипе бумаг, пока тишину кабинета не нарушил лёгкий шелест шагов.
Я ничего не успела понять, лишь почувствовала, как две крупные ладони опёрлись на стол с обеих сторон от меня, словно очерчивая невидимую границу, в которую попала я одна. Над моим ухом разлилось тёплое дыхание, а затем…
Запах.
Он накрыл меня, словно невидимая вуаль: ели ощутимый запах табака, чёрного чая и вишни — что-то глубокое, тёплое и в то же время неожиданное. Это было как смешение привычного утреннего спокойствия с лёгким налётом тайны. Я почти физически ощущала его аромат.
Моё сердце дрогнуло, а губы сами собой тронула еле заметная улыбка.
— Сегодня и правда доброе утро, — прошептал он у самого уха, и его голос, чуть ниже обычного, заставил мурашки пробежать по коже.
Я осмелилась поднять взгляд. И в ту секунду поняла: сколько бы ни прошло времени, этот запах и этот голос я бы узнала даже во сне. Он стоял так близко, что ощущала, как его дыхание едва касалось моей кожи. Сердце забилось чуть быстрее, и я заметила, как его взгляд скользнул по мне.
Глаза профессора не могли оторваться. Они словно изучали меня, впитывали каждое мое движение, каждую черту. Это был взгляд мужчины, который привык скрывать свои чувства, но который не мог скрыть своего внутреннего желания, которое тянуло нас друг к другу.
Он наклонился ближе. Этот запах... аромат вишни был таким необычным в его сочетании с табаком, как вкус чего-то запрещённого и манящего. Я вновь слегка улыбнулась, не в силах сдержать этот момент удовольствия.
— Согласна.
Сердце заколотилось быстрее, а в голове возникла одна простая мысль: встать и обнять его. Просто встать и быть рядом, почувствовать его присутствие.
Но что-то меня остановило. Я сдержалась, буквально почувствовала, как будто что-то невидимое сдерживало меня. Это было странно — настолько странно, что я не могла просто поддаться порыву. Я не могла просто так, без всяких слов, обнять его. Ведь вдруг это будет смотреться как-то… неуместно? Мне показалось, что я бы нарушила какую-то невидимую грань между нами.
Но он нарушил всю её первым. Медленно, почти невесомо его нос коснулся моих волос. Я почувствовала, как будто он наслаждался не только моим запахом, но и тем, что я была рядом. Моё сердце, кажись, забилось быстрее, гораздо быстрее, и я закрыла глаза на мгновение, пытаясь совладать с собой. Но он не давал мне этого сделать.
Серые глаза, полные эмоций, снова встретились с моими зелёными. В них было что-то такое, что говорило о его сильном желании быть рядом. Это не было простым взглядом, это было признанием, что он скучал. Это было больше, чем просто встреча глаз — это была некая связь, почти без слов, которая начинала переплетаться между нами.
Я не могла дышать, не могла думать, потому что этот момент был так напряжён, так важен, что каждое слово, каждое движение могло бы всё изменить.
Его рука, что всё ещё лежала на столе, легко нашла мою. Коснулась с такой лёгкостью, что я едва успела осознать, как мелкая дрожь пробежала по моему телу. Я быстро опустила взгляд, стараясь скрыть свой внутренний всплеск эмоций, но всё равно заметила на его губах ту самую нежную ухмылку, которую он не скрывал. Это было что-то между пониманием и игривостью, словно он читал мои мысли, а я была неспособна скрыть своё волнение.
— Данте... — чужой голос за дверью быстро привёл нас в чувства.
Он неохотно отстранился, выпрямил спину и убрал свою руку от моей. Я же, избегая его взгляда, отвела глаза на документы, с которыми до этого работала, и почувствовала, как тепло приливает к щекам.
Когда в кабинет вошли, Данте уже стоял у своего стола. Он снял верхнюю одежду и повесил её на плечики в шкаф, не обратив внимания на Виктора, который только что вошёл.
— Доброе утро, профессор. Я хотел бы поинтересоваться... — его слова прервались, как только он заметил меня. — Оливия, здравствуй.
Я встала из-за стола и кивнула, как всегда, отвечая с учтивостью:
— Здравствуйте, Виктор.
С каждым его шагом ко мне я чувствовала, как атмосфера в комнате меняется. Он был откровенно увлечён моим присутствием, и это не ускользнуло от взгляда Данте. Я заметила, как его внимание переключилось, и даже если внешне он сохранял спокойствие, его глаза слегка сузились, наблюдая за каждым движением младшего коллеги. Тот, не осознавая, что его слова могут стать причиной напряжения, продолжил:
— Ты уже вернулась, не представляешь как я...
Но не успел закончить, как его перебил спокойный голос Данте:
— Виктор, ты что-то хотел? Спрашивай, — его интонация была ровной, но в ней ощущался холод. Очень сильный холод, словно он устанавливал границу, которую не стоило переходить.
Профессор оставался внешне всё таким же собранным, но его взгляд говорил о другом — он ревновал. Хотя, может, это не ревность, а просто желание поставить Виктора на место. И всё-таки не могла избавиться от чувства, что это было нечто большее.
Виктор не смутился, наоборот, его взгляд стал ещё более уверенным. Он слегка повернулся в сторону мужчины.
— Ах, да. Я хотел бы поинтересоваться выбором текстов для курса, — сказал он, касаясь темы с легким интересом. — Я думаю о добавлении произведений нового поколения французских авторов, или, может быть, какие-то работы, не попадавшие в нашу программу раньше.
Данте, не изменяя выражения лица, спокойно ответил:
— Если ты хочешь предложить что-то актуальное, конечно, можем обсудить это. Но не забывай, что выбор текста — это не только вопрос популярности. Мы должны учитывать, как этот автор будет влиять на восприятие классических произведений, которые так или иначе формируют фундамент понимания французской литературы и языка.
Виктор внимательно выслушал его и едва заметно улыбнулся, будто продолжая что-то вычислять в своем уме.
— Конечно. Но мне кажется, что студенты нуждаются в чём-то, что будет ближе к их времени.
Его слова были дипломатичны, но в них сквозила тонкая манипуляция, как если бы он подталкивал Данте к решению, которое бы соответствовало его личным интересам. Не столько ради учебного процесса, сколько ради того, чтобы показать себя более прогрессивным и актуальным.
Данте не торопился с ответом. Он медленно, почти лениво, поднял взгляд на Виктора, его серые глаза встретились с его глазами.
— Мы обсудим это позже, — сказал Данте спокойно, но я заметила, как он слегка напрягся, когда Виктор снова попытался втиснуться в разговор. — Если твоя цель — предложить что-то значимое для студентов, мы всегда можем найти компромисс. Но не забывай, что программа формируется не на основе твоих предпочтений, а на основе общей академической ценности.
Виктор не сразу отступил, его уверенность не была подорвана. Я заметила, как его взгляд коротко скользнул по мне, прежде чем он вернулся к разговору с Данте.
— Вы правы, конечно. Мы можем обсудить это позже, но я всё равно считаю, что обновление программы будет на руку всем. Особенно, если студенты смогут почувствовать что-то новое, что не ограничено только классическими текстами.
— В любом случае, если у тебя есть предложения, ты можешь прислать мне их на почту. Я рассмотрю.
Виктор, казалось, понял, что дальнейшее давление не даст результата. Он скинул с себя последнюю каплю давления и снова перевёл взгляд на меня.
— Оливия, рад был снова увидеть тебя. У нас сегодня нет пары, но можно я украду немного твоего времени? — Виктор сказал это с лёгкой, почти невинной улыбкой, но в его глазах читалась уверенность и некая игривость.
— Можно, но только ненадолго.
— Отлично. Выпьем кофе в кафе рядом? Мы ведь давно не разговаривали. Вы же не против, профессор? — он вновь взглянул на мужчину, слегка склонив голову.
Данте не ответил сразу. Он, казалось, поглощён был чем-то другим, его взгляд сразу же зафиксировался на мне. Его глаза, серые и холодные, не отрывались от моего лица. Я ощутила, как всё вокруг стало тише, как будто только мы с ним и существовали в этом моменте.
Мужчина откинулся назад в своём кресле, слегка расслабившись, но его тело оставалось напряжённым. Он не поднимал глаз на Виктора, игнорируя его словно тот был невидим. Почувствовала, как на меня накатывает волна неудобства.
Почему его молчание стало таким тяжёлым, таким властным? В этот момент, казалось, он был не просто моим начальником, а мужем, который в этот момент может запросто запретить идти куда-то с другим.
— Идите. Поговорите, — его слова были холодными и равнодушными, а взгляд, скользнувший по мне, быстро вернулся к бумагам на столе. Он словно мгновенно потерял интерес к разговору и погрузился в работу.
Я почувствовала, как в груди что-то сжалось и я, не зная, как реагировать на поведение Данте, кивнула ему.
— Пойдёмте, — сказала я, стараясь звучать как можно увереннее.
Проходя мимо стола мужчины, я уже была у двери, собираясь выйти, как вдруг снова услышала его голос. Он перестал быть таким отстранённым и холодным, каким был с Виктором.
— Оливия, — я не сразу повернулась к нему. — Я жду тебя.
Замерла, почувствовав, как напряжение вновь охватывает меня. Он подошёл ко мне, глаза не отрывались от меня.
Я не могла больше стоять в этом напряжённом молчании, чувствовала, что сейчас сделаю что-то не обдуманное.
Буквально сделав шаг вперёд, поднялась на носочки и, не давая себе времени на сомнения, мягко и быстро поцеловала его в губы. Всё произошло в одно мгновение. Я почувствовала его тепло, запах, и на секунду мир вокруг меня исчез.
И так же стремительно, как этот поцелуй, я отстранилась. Быстро сделав шаг назад, я взяла себя в руки, закрыла за собой дверь кабинета, не осмелившись взглянуть на него.
В коридоре я остановилась, прислонившись к стене, пытаясь успокоить свои дыхание и мысли. Всё было сделано. Теперь, не зная, что делать с этим моментом, я продолжала идти, с каждым шагом ощущая, как сердце ещё долго будет биться в груди, наполняя меня тревогой и каким-то странным предвкушением.