Герой. Познание

Все оставшиеся дни до окончания рабочей недели Майя никак не могла найти себе места от преследовавшего её по пятам мучительного стыда. Водницу не покидали мысли о достаточно грубых словах практиканта Эртона даже во время утренних тренировок, поспешных завтраков и обедов, а уж тем более — ночью.

Кошмар стал последним сном, который видела Майя, после чего на несколько дней её настигла самая настоящая бессонница. Водница ворочалась в кровати, занимала самые разнообразные позы, но даже когда голова начинала трещать от усталости — не могла сомкнуть глаз.

О таких, как она, маги говорили: "Как с Хаза выведенная*". Ни умывания холодной водой, ни зелье восстановления энергии, ни плавание в шесть утра не помогали вернуть Майе былой бодрый вид. Мешками под глазами и усталостью она всё больше и больше напоминала миссис Старину — женщину, к которой водница со своим приятелем-воздушником мало-помалу искала подход. 

Иногда Майя пересекалась в коридоре Оскаром, однако тот и вовсе не обращал на неё внимания, отчего девчонке хотелось забраться на самую высокую гору Санктуса и громко-громко завыть, чтобы все услышали. Она прокручивала в голове ночную стычку сотни раз, пыталась найти пятидесятый вариант того, какие слова стоило сказать вместо тех, которые выпалила в момент накала страстей. И всё равно возвращалась к тому, что дело — труба.

В один из промозглых серых средненоябрьских дней Майя сидела на широком подоконнике в коридоре и вырисовывала пальцем на запотевшем стекле сердечки. Её движения были лёгкими и даже отчасти неряшливыми, порывистыми и слегка неуверенными. Она тихо шептала под нос кое-какие определения и даты, иногда заглядывала в учебник, чтобы поправить себя. Шумно вздыхая, обреченно смотрела в туманную даль и думала о том, как долго осталось ждать до ближайших каникул.

"А другого выбора у меня нет, — подумала водница. — Пахать, пахать и ещё раз пахать!"

— Майя? — послышался тоненький голосок у неё за спиной.

Та медленно обернулась и увидела перед собой Роуз Вернер с маленьким куском бумаги в руках.

— Привет, — сказала Майя и соскользнула с подоконника. — Как твои дела?

— Хорошо, только иногда скучновато одной по замку бродить: родители очень много работают. Хотя мама старается выкроить для меня лишнюю минутку, — ответила ей Роуз. — Меня попросили передать тебе записку.

— А кто? — она протянула руку за листиком и всмотрелась вглубь коридора. Майя заметила выглядывавшего из-за двери Энцо Вернера, и её словно окатило ледяной водой из ведра.

— Там всё написано, — хихикнула девочка. — Ладно, учись, а я побегу к маме, пока перемена не закончилась.

— Хорошо, приходи поговорить, если вдруг захочешь, — улыбнулась Майя и, не дожидаясь, когда Роуз скрылась бы из виду, нетерпеливо развернула аккуратно сложенное послание. Там значилось: "Библиотека, второй этаж, секция 17. Сегодня после окончания пар. Не забудь учебник по математике и чистую тетрадь. О.Э". 

Сначала Ульянова не поверила глазам, закрыла их, открыла и перечитала послание заново. А потом ещё несколько раз. Она даже повертела листок, изучила его вдоль и поперёк наощупь.

Майя снова ощутила на себе пристальный взгляд Вернера. Ей показалось, что кожа стала липкой, сальной, тело пробил легкий озноб. Она попыталась унять подступавшую панику и смело посмотрела прямо в глаза преподавателю.

Казалось, будто мужчина касался взглядом бледной шеи водницы, и всё равно в нём отсутствовал живой человеческий блеск.

Майю спас неожиданный звонок на урок, и она поспешила скрыться за дверью кабинета, пообещав себе, что никогда и ни за что не пошла бы на контакт с этим человеком.

Энцо Вернер лишь простоял несколько мгновений, совсем не мигая, а потом жестом зазвал старшекурсников к себе на пару.

***

Перед тем, как глубоко вдохнуть и подняться на второй этаж библиотеки по винтовой лестнице, Майя забежала в спальню, чтобы привести себя в порядок и переодеть примятую рубашку. Она долго вертелась перед зеркалом, пытаясь понять, какой цвет блузки ей больше был к лицу.

В последний раз Майя оценила свой внешний вид через мрачное отражение в окне, где легко можно было разглядеть только рыжие огни на подсвечниках и темно-синее грозное небо. Она попыталась себе улыбнуться, но тут же сменила гримасу: вспомнила слова Марии о том, что у неё сильно выпирает передняя губа, когда рот хоть как-то двигается.

"Ладно, буду серьёзной и очень внимательной, — водница затянула потуже бантик на блузке. — Надеюсь, я сильно не задержусь и успею на тренировку. Интересно, с чего бы это Оскар решил мне помогать? Есть ли у него какие-то свои корыстные мотивы? Наверняка. Не стал бы этот практикант просто так раздавать уроки всяким Ульяновым. А хотя, записку передала Роуз, а с ней Эртон навряд ли знаком. И если да, то всё равно они с Вернером могут быть связаны между собой".

Она прошла к коридорчику между секцией шестнадцатой и семнадцатой, перепроверила содержимое кожаной сумки с вышитыми на ней белыми ромашками и мысленно приказала: "Не подавать виду, Ульянова. И вести себя прилично. Скорее всего, ты просто накручиваешься, а практикант Эртон действительно захотел помочь".

Оскар сидел, по-хозяйски раскинувшись в кресле, и читал книгу о связи душ между собой. На затылке красовался небрежно собранный пучок, который грозился вот-вот расплестись. В полумраке скулы практиканта казались ещё выразительнее, а в свете красных искр в лампочках не то поседевшие, не то слегка выбелевшие каштановые волосы отдавали рябью.

"Эртон Оскар, Оскар Эртон, — Майя мечтательно расплылась в улыбке, совсем позабыв о колких словах бабушки. — Сосредоточенно что-то читает про души эти, вникает... А в очках так красиво отражаются страницы. Как изящно он листает их в своих перчатках, я не могу".

Она и не заметила, как облокотилась о шкаф и начала буквально пялиться на практиканта, следить за малейшим его движением, будь то вздымание груди или шевеление ресниц.

— Ты уснула, Ульянова? — недовольно бросил Оскар.

Сердце Майи на мгновение замерло, и девушка замешкалась, пытаясь найти место, куда можно было бы отвести взгляд.

— А, ой, — чирикнула она. — Да погода такая, что спать хочется постоянно, вот и зависаю иногда немножечко.

— Что же, присаживайся, — он кивнул на кресло напротив и отложил книгу на стол перед собой. — Рассказывай: чего ты не знаешь, о чём впервые слышишь.

— Проще уже перечислить то, что знаю, — вздохнула Майя и осторожно встала за спинкой кресла. — Так получилось, что лет с восьми или девяти я с математикой сталкивалась только на кассах в магазинах или рынках. Умею делить, умножать, в общем — самое элементарное.

— Беда, Ульянова, беда, — покачал головой Эртон. — Ничего, ещё посмотрим, как быстро ты всё схватываешь. Доставай всё, садись, а я пока подумаю, с чего стоит начать.

Он прищурился, откинулся назад, скрестил руки на груди и задумчиво уставился в потолок. Майя же робко села, поправив юбку, аккуратно вынула учебник с тетрадью и начала искать, на что посмотреть, лишь бы не уронить красноречивый взгляд на практиканта.

"Неловко-то как, ужас прямо", — она коснулась кольца и погладила его.

Оскар тут же резко посмотрел на неё и ещё сильнее сжал кулаки. Он изучающе внимал каждую эмоцию, которая плохо скрывалась за пунцовым румянцем на щеках и глуповатой натянутой улыбкой.

— Что же, начнём, — он наконец прервал паузу.

Практикант Эртон оказался довольно хорошим преподавателем: доходчиво объяснял материал, часто приговаривал: "Если нужно будет, я повторю и сотню раз, как это делать" и даже старался изо всех сил сдержать разочарованные вздохи, когда Майя допускала одни и те же ошибки в похожих заданиях. И если бы горе-ученица не думала так много о том, как проникновенен голос Оскара, о его сосредоточенном выражении лица и тёмно-карих глазах, взгляд которых бегал по строчкам учебника и изредка останавливался на воднице, то наверняка поняла бы куда больше, чем, к удивлению обоих, смогла и так понять.

Когда башенные часы коллегии пробили пять часов вечера, Майя ужаснулась и испуганно посмотрела на Оскара.

— Я... Я могу? — тихо спросила она, запинаясь.

— Что-то произошло? — Эртон сказал это так, будто уж точно не подразумевал то, что ему хоть как-то были интересны какие-либо другие проблемы девушки, которые не касались цифр и подсчётов.

— У меня бассейн через пятнадцать минут, в зал я и так не попала, — ответила Майя. — Можно я пойду?

— Да, конечно, — он ткнул пальцем на одну из страниц учебника. — Сделаешь вот эти номера. Жду здесь же завтра после твоей тренировки.

— И ещё: я могу спросить?

— Попробуй, — бросил Оскар и снова взял в руки книгу о душах.

Майя прищурилась и прочла про себя название: "Души и связи между ними". Она что-то хмыкнула про себя и начала обдумывать вопрос, пока собирала вещи обратно в сумку и медленно двигалась в сторону выхода из секции.

— Почему вы решили мне помочь?

— А почему бы и не поделиться знаниями с тем, кто в этом нуждается, — как бы невзначай и не отвлекаясь от чтения, произнёс он. — А ещё, как тебе известно, я практикант и будущий учитель. Такой опыт мне только на руку ляжет.

— Спасибо большое, — словно мурлыкнула Майя. — Если нужна будет моя помощь, то я всегда готова!

— Не думаю, что она мне когда-нибудь понадобится, — усмехнулся Оскар. — До свидания, Ульянова.

***

В кабинете по управлению стихиями царила практически гробовая тишина. Комната была серой, как вернувшиеся грозовые тучи. За окном моросило, а ветер еле слышно колыхал деревья, слабо гонял листву, поднимал и опускал её.

Майя устало смотрела, как по запотевшему стеклу стекали дождевые капли, и то и дело зевала. Она снова повернулась к чаше с водой, закрыла глаза и взмахнула ладонью, после чего сделала три оборота указательным пальцем. Струя обвилась вокруг ее предплечья, точно змея.

В чашу прилетел камень. Майя услышала плеск воды, рассредоточилась, и вся "змея" обрушилась на её одежду. Ульянова широко распахнула глаза и воскликнула:

— Фишер!

— О, очнулась, спящая принцесса, — самодовольно сказал Финн и улыбнулся. — Я зову-зову, а ты не откликаешься!

— Извини, — чирикнула она. — Я так вижу, успехи с управлением стихиями у тебя впечатляющие, раз булыжники мне сюда кидаешь.

— Сочту за комплимент, — он придвинулся ближе к воднице. — Я чего, собственно, пришёл к тебе сюда: поговорил с Клариссой, она согласилась нам немного помочь. Но с одним небольши-им условием.

— Это замечательно! А с каким?

— В общем, нужно пойти с ними на вечеринку, — прошептал Финн прямо на ухо Майе.

— И всё? — удивилась она.

— Ну да, — Фишер почесал затылок и отвёл взгляд на окно.

— Недоговариваешь ты мне, ой как недоговариваешь, — Майя недовольно скрестила руки на груди. Финн на неё странно покосился и выдал:

— Смени позу, а то фрика-соседа мне сейчас напоминаешь жутко.

— Ты от темы не увиливай, пожалуйста, а говори как есть, — водница таки убрала руки и снова призвала из чаши маленькую сферу, которую начала вертеть во все стороны.

Майя почувствовала чьё-то присутствие у себя за спиной. Она медленно обернулась и увидела как никогда менее мрачного, но куда более отталкивающего Энцо Вернера. Его сухие, потрескавшиеся губы скривились в неком не самом приятном подобии улыбки, но глаза по-прежнему оставались пустыми.

— Попрошу быть потише, — сказал мужчина, и Майе показалось, что кто-то ножом провел по стеклу, — настолько было неприятно слышать его голос.

— Д-да, извините, — порывисто ответила она и отвернулась обратно к Финну.

Тот понаблюдал за преподавателем, дождался, пока тот не ушёл, и произнёс:

— Я всё честно сказал, принцесса, не переживай.

Майя помедлила, обдумывая ситуацию, приложила к губам указательный палец, после чего шепотом ответила:

— Тогда я пойду с тобой и сама во всём смогу убедиться. И никак иначе.

— У кого это ты вредности понабиралась? Всё ума никак не приложу! — пробормотал он и тут же получил легкий удар ладонью по плечу.

— Ульянова и её дружок, а ну молчать! — прогремел Арнольд.

Майя смутилась и поникла, а Финн же прыснул и тоже смолк под пристальным взглядом преподавателя. Оба ученика снова вернулись к практикованию заклинаний.

***

— В общем, вот что я думаю: мы отвлечем наших деканов каким-то способом, чтобы грымза Старина наверняка осталась одна в кабинете, — сказала Кларисса, с особо язвительной интонацией выделив обращение к Александре.

Компания из Майи, Финна, Ким и самой Клариссы собралась в одном из самых затемнённых и отдалённых коридоров подземелья, где вероятнее всего не могли оказаться посторонние уши. Там пахло сыростью и немного отдавало гарью от смолоскипов, висевших на холодных каменных стенах на больших расстояниях друг от друга.

— И тогда я постучусь в двери деканата, случайно набреду на миссис Старину, а если она спросит, почему я хожу по кабинету, то отвечу, что ищу мисс Мартьян, — продолжила Майя. — Верно?

— Да, и не забудь посмотреть ей прямо в глаза, — добавила Ким. — Вдруг пробудишь в каменной леди совесть, в чём я, конечно, очень сильно сомневаюсь.

— Что же вы так нападаете на бедную женщину? — Финн недоумевающе уставился на знакомых.

— Если вы думаете, что Зульфия — самое настоящее исчадие ада, то вы просто не знакомы лично со Стариной, — фыркнула Кларисса. — И пускай она не наш декан, мы знаем о ней достаточно. Самые жёсткие наказания были именно у неё, а весь её факультет пискнуть лишний раз боится, не говоря уже о том, чтобы осмелиться хоть раз попросить о помощи. 

— А ещё однажды эта Старина так на нас орала, что даже те, кто старше, стояли и рыдали! Поговаривают, Александра несколько раз била первокурсников линейкой по рукам, и я сейчас даже не прикалываюсь, — сказала Ким. 

— Так что, в сравнение с ней, Картман покажется просто душкой и ангелом во плоти, — поддержала Кларисса. — По Стариной видно, что она могла бросить своего ребёнка и глазом не повести.

— Да не может быть, что Александра настолько злая и агрессивная, — покачала головой Майя.

— Может-может, — Кларисса взяла водницу за подбородок и склонила голову набок, пытаясь что-то высмотреть в её лице. — Хотя, что странно, вы полностью противоположны друг другу по характеру. Мы как-то наткнулись на старые фотографии в одном из учебников. Так вот: ты просто копия молодой Стариной.

Майя осторожно мотнула головой и высвободилась из ладони девушки.

— Я в целом поражен, что ты не стала такой же агрессивной неадекваткой, как твоя бабушка, — прошептал ей на ухо Финн.

— Мы сможем это провернуть сегодня? — Майя проигнорировала слова друга, хотя всем своим видом показала, что собиралась вернуться к ним.

— Вообще я всегда требую оплату вперёд, но если это разовая акция помощи, то так уж и быть, — слегка недовольно произнесла Кларисса. — Тогда сегодня ровно в пять часов ты должна стоять на пороге деканата. Если что-то пойдёт не по плану — поймёшь.

— Спасибо вам огромное!

— Маэстро своего благодари лучше, — хитро ухмыльнулась Ким, взяла Клариссу под руку, и вскоре обе подруги совсем скрылись из виду.

Финн и Майя некоторое время простояли в оглушающей тишине, которую изредка нарушал слишком громкий топот на верхних этажах и эхо далёких голосов.

— Во-первых, она не неадекватка, — тихо пробормотала Майя. — Во-вторых, у неё была причина так поступить. А в-третьих, если человек захочет, то воспитает себя сам.

— Солнце, послушай, ни одна причина не станет оправданием такому отвратительному поведению по отношению к тебе, — серьёзно сказал Финн и положил руки на плечи подруги. — Перестань принижать себя. Ты не виновата во всех её проблемах с головой.

— Давай не будем говорить на эту тему, пожалуйста, — вздохнула она. — Я всё равно люблю её, как бы там ни было.

— Но ведь...

— Пожалуйста, — её голос дрогнул, но Майя тут же натянула улыбку и с наигранной радостью предложила: — Пойдём на обед, а то я сейчас готова съесть тройную порцию!

***

Прим. Хаз — остров на территории Корнеума, где в древние времена отбывали своё наказание заключённые. Выражение "Как с Хаза выведенный" означает примерно то же, что и "на тебе лица нет" или  "как будто с того света вытащили".