Герой. Познание

На центральной Авэмской площади находилось, по меньшей мере, несколько тысяч магов. Все толпились, толкались, пытаясь пробраться как можно ближе к возвышавшейся колонне в середине образованного жителями круга.

Небо заволокло чёрными тучами. Повсюду угрожающе гремело, однако дождь вовсе и не думал начинаться. Жестокий ветер раскачивал тёмные силуэты одиноких деревьев из стороны в сторону, ломал ветки, срывал листву, гонял её, как молодых галчат.

В то время всё ещё серые дома напоминали собой не то странную тюрьму, не то бедный шахтёрский городок. И только белое платье, развевавшееся флагом перемирия, было единственным светлым пятном в окружении.

Все взгляды были прикованы к привязанной к столбу женщине с чёрными как сажа волосами. У самого подножья возвышения ненасытные маги кидали в неё камнями, рвали подол платья, испачканного в пыли и грязи.

Крепкий мужчина в маске поднёс к ней факел с синим огнём.

— Последнее слово, — отчеканил он.

— Будь ты проклята, Ульянова! Гори алым пламенем твоя чёрная душа! Пусть твои потомки страдают из-за тебя! — ярко-голубые глаза были наполнены самой что ни на есть безумной ненавистью, фиолетовые вены на шее вздулись, кулаки сжались. Из носа женщины хлынула кровь, стоило синим огненным языкам едва коснуться её кожи. Виновная впивалась в каждого диким взглядом, искала своего врага в толпе.

— Мама! — прозвучал детский звонкий голос в толпе. Он заставлял обливаться сердце каждого кровью, разрывал душу на мелкие-мелкие кусочки, а мурашки бежали целые марафоны по их телам.

И тогда факел упал прямо женщине в ноги. Всё застыло, как в медленном кадре.

Роковой, по опасному прекрасной, властной дорожкой, с каждой секундой сужался огненный круг. Лиловый дым клубился, поднимался волнистым столбом к небесным тучевым потолкам.

Нечеловеческий, полный агонии и гнева дикий крик пронзил город, словно стальным лезвием кинжала исполосал воздух. Женщина горела заживо, и душа её пылала вместе с ней. Её пепел оседал на каждого, марал совесть, достоинство и будущее.

***

Майя широко распахнула глаза и резко села на кровати, схватилась за сердце и сделала несколько порывистых вдохов и выдохов. Она обвела взглядом комнату и поняла, что находилась в своей спальне.

— Ты чего разоралась? — сонно пробурчала Азалия. В синей темноте еле-еле можно было уловить ее силуэт. — Час ночи, чтоб тебя! Что утром спать не даёшь, что сейчас!

Майя не могла больше выдавить ни звука, её горло словно сковали чьи-то длинные и худые пальцы. Кожа покрылась мурашками, сердце отчаянно билось, а по лбу стекал холодный пот. Ей всё ещё было тяжело прийти в себя и понять, что она находилась в безопасности.

"Финн, мне нужен Финн, — судорожно думала она. — Я сама с этим не разберусь".

— Ага, разбудила всех и молча радуется, — Ли взяла с тумбочки учебник по литературе и швырнула в соседку.

Книга прилетела Майе прямо по плечу.

— Ай, извини, — она потёрла ушиб.

— В следующий раз тресну тебя сильнее, — Азалия отвернулась к стенке и накрыла голову подушкой.

Майя спустила ноги на пол, отыскала где-то под кроватью ботинки и тихонько прокралась к двери.

"Сейчас отбой, надеюсь, меня не поймают, — пронеслось в голове. — Но и ждать до утра не могу: до жути пугающие эти сны". 

Водница тихо приоткрыла дверь и выскользнула в коридор, полностью погруженный во мрак. Даже смолоскипы погасли, а из окна тёмно-серыми полосами кое-как сквозь пелену туч пробивался лунный свет.

Майя сглотнула: темноты она боялась больше всего на свете, а крик женщины настойчиво продолжал звенеть в ушах. По трубам гулял ветер, отдавал протяжным волчьим воем. Причудливые тени и вовсе не казались первокурснице забавными, совсем наоборот — будто тянули к ней свои тонкие склизкие оковы, сгущали чёрные краски, хотели схватить за тонкие ноги и утащить в самую непроглядную мглу.

"Комната пятьсот пятидесятая... Получается, в самом конце. Мне повезло: не нужно считать двери! Выставлю руки вперёд и буду идти до упора. Главное — делать это тихо".

Она шла, нет, кралась на дрожавших ногах, постоянно напоминала себе о том, что никаких мистических монстров не существовало и что в замке никто её убивать не стал бы. Любой малейший шорох или дуновение ветра заставляли девушку застыть на месте и судорожно оглядеться. Одной рукой она была готова хоть как-то отбиваться в случае чего, а второй старалась нащупать тупик.

Майя услышала шаги у себя за спиной и тут же приникла к стене, затаив дыхание: кто-то явно поднялся на последний этаж, где жила девушка, и осветил коридор застекленным фонариком. К счастью, её никто не заметил, и водница двинулась далее, когда убедилась в том, что дежурный преподаватель спустился обратно.

Когда ладонь соприкоснулась с холодной каменной стеной, Майя развернулась и отыскала самую крайнюю дверь. Водница постучалась и прислушалась.

"Ну да, логично же, что спит, — Ульяновой жутко захотелось со всей силы ударить себя по лбу. — И что мне теперь, идти обратно?"

Послышалось шуршание подошвы обуви о деревянный пол и продолжительный зевок. Дверь в комнату приоткрылась, и оттуда выглянул сонный Финн:

— У меня глюки, или ты пришла ко мне посреди ночи в длинной ночнушке, как призрак-убийца? Нож, пистолет, кастет сразу сюда отдавай, — прошептал он.

— Мне нужно срочно с тобой поговорить! — выпалила Майя. — Пожалуйста, это очень важно. Я тебя хоть не разбудила?

— Да я только из ванной вышел, потому и услышал, как ты тут скребёшься, беспризорница, — ответил Финн. — Ну заходи, только тихо, а то фрик спалит нас во всех смыслах этого слова!

"Чёрт, дурная моя голова! Как же я могла забыть, что Оскар с ним живёт? Так бы и не сунулась сюда даже днём!"

— Может, мне лучше уйти? — предложила она. — А то получишь ещё.

— Сядем в ванной, да и всё, там шумоизоляция неплохая, — предложил Финн, и Майя почувствовала, как тот хитро ухмыльнулся. — Я проверял. Кстати, добро пожаловать! Только шёпотом, я тебя умоляю!

— Хорошо, — как можно тише ответила она и вошла вслед за Финном.

Единственным источником света в спальне Фишера была жёлтая полоса под дверью, что вела в комнату Оскара.

— Он всё еще не спит? — шепотом спросила Майя.

— Я не знаю, спит ли он в принципе когда-то, — прыснул Финн и заторопил подругу: — поэтому марш в ванную: я не хочу, чтобы ты превратилась в пепел!

Водница бросила беглый взгляд на еле-еле видневшийся в кромешной темноте силуэт двери и проскользнула вслед на Финном в другую комнату.

Там было довольно просторно и светло. Майя присела на бортик белой керамической ванной и слегка отодвинула мокрую чёрную занавеску. По краям всё ещё мелькали остывшие капельки воды.

Финн оперся спиной об умывальник и внимательно посмотрел на Майю в ожидании рассказа.

И тогда водница рассказала ему обо всём, что её тревожило: видении во время встречи с Авэмским маньяком, сне с участием Оскара (только подробности она не уточняла), истории, которую поведала мисс Буш, слухах, кольце и недавнем ночном кошмаре.

Фишер простоял около минуты, молча раздумывал о том, что услышал, изредка кивая и что-то бормоча под нос.

— Ну, во-первых, могу сказать, что мисс Старина — это декан земельников, женщина жуткая и с очень отталкивающей аурой, — начал воздушник. — Черненькая и бледная такая, была на вступительном у нас.

— Ага... Вспомнила! — воскликнула Майя, и Финн резко шикнул ей, указав взглядом на дверь. — Она смотрела на меня очень странно тогда, бегло и нервно как-то.

— Ну вы похожи с ней, на самом-то деле. Кларисса и Ким подтвердили, да и я, как художник, могу смело об этом заявить, — продолжил он. — Та, конечно, старше и более измученная, но даже морщины и крашенные волосы не скроют того, что скрыть невозможно!

— Почему же она тогда не поговорила со мной ни разу? — Майя закусила палец, раздумывая. — Бабушке пришлось меня воспитать, значит, мисс Старина отказалась это делать по какой-то причине.

— А отец твой где? — спросил Финн. 

— О нём я ничего не слышала, и для этого тоже должен быть повод, — Майя помассировала виски: казалось, голова вот-вот должна была лопнуть от переизбытка спутанных мыслей.  — Я хочу разобраться во всей этой ситуации, понять, что всё-таки произошло и как там замешаны похититель, практикант и моя бабушка! И кто та женщина в огне? Почему её казнили?

— Давай тогда составим план, что ли, — сказал он. — Начнём с самого простого и самого доступного: нужно поговорить тебе со Стариной, ну или хотя бы пересечься где-то, остаться наедине: вдруг она решит с тобой объясниться? Там поймём, сходство случайное или нет.

— Придумать бы только, как...

— Что-нибудь да придёт в голову, я ещё поговорю с Клариссой, вдруг сможет нам помочь подстроить встречу за какую-то услугу, — Финн жестом приказал зубной щётке подняться в воздух и зависнуть, а когда та с грохотом упала в раковину, то чертыхнулся на испанском, после чего продолжил: — Вариант того, что грозная мадмуазель сразу сознается, не рассматриваем, потому дальше о худшем. Если кольцо связано с видениями, а его дарила тебе бабушка, думаю, нужно связаться с ней.

— Но как? Письмо я наверняка не знаю, куда отправить. Могу догадываться, конечно, но...

— А близкие знакомые, родственники есть?

— Родственники у нас были темой-табу, а знакомые... — Майя прозрела и возбужденно пролепетала: — Есть! Но туда письмо не дойдет, поговорить получилось бы только вживую. Так что этот вариант не подходит.

— Ну почему же: стащим зелье пространственного коридора, смотаемся, — Финн загадочно покосился на неё.

— С ума сошёл? — Майя стукнула его по плечу.

— Да почему же? Важное дело, оправдает такие риски, — настаивал Фишер. — Или можем приготовить, чтобы совсем по-честному было. Не запрещено же студентам мудрить с зельями просто так!

— Хорошо, а телепортироваться когда? У учителей глаз зоркий, раз — и какой-нибудь Арнольд уже сдал нас мисс Буш с потрохами!

— Ночью или рано утром на выходных, — предложил Финн. — Когда за нами точно не ходят по пятам.

— Тогда план такой: если с мисс Стариной всё будет плохо, то ищем рецепт зелья и на каких-то выходных путешествуем в Карпаты.

— Куда-куда? Это где вообще? — удивился Финн. 

— Двойка тебе по географии, Фишер. Потом как-нибудь расскажу, куда и почему, — ответила Майя. — На самом-то деле, я очень не хочу тебя в это всё втягивать. Взваливать свои проблемы на голову другим людям никогда мне не нравилось.

— А для чего, по-твоему, друзья нужны? — Финн с явным интересом разглядывал тапки. — И не просто так же я это сделаю. Если все получится, то будешь позировать для моих работ.

— Вот такие условия мне подходят, — улыбнулась Майя и продолжила размышлять: — И если уже телепортироваться, то где брать зелье?

— Украсть у одного из преподов? — предложил Финн. — Например, у шпалы. У него точно должна быть пара таких баночек в своей морозильной камере.

— Нет, воровать мы ничего не будем, — покачала головой она. — Во всяком случае, у Эртона. Думаю, он сразу заметит пропажу, и тогда нам несдобровать. Нужно поискать другие, менее затратные варианты... Без кражи, думаю, не обойдётся, только если не приготовить зелье самим.

Они оба поникли в раздумьях на несколько мгновений, пока Майя воодушевлённо не шепнула:

— Роуз! Девочка, которую мы спасли в Авэме!

— И что с ней? — Финн непонимающе уставился на подругу.

— Она же в замке, как и её отец. Думаю, у них точно есть доступ к зелью пространственного коридора. А значит, как у хорошей знакомой, я смогу попросить об услуге, — объяснила Майя.

— Лучше тогда сразу надавить на то, что мы её спасли, на чувство долга, — подхватил идею Финн. — Тот стрёмный мужик на тебя так смотрел, что, думаю, даже если попросить его самого об услуге, то он не откажет...

— Нет, никаких давлений на долг, а уж тем более я не пойду к Вернеру! — возмутилась она. — Он только своим присутствием заставляет меня дрожать от холода и страха, а его взгляд...

— Как будто у него души нет, — заключил Фишер и зевнул. — Ладно, решать проблемы будем по мере их поступления. Завтра же, ну, то есть, сегодня утром, поговорю с Клариссой.

— Хорошо, спасибо тебе большое, — Майя встала с ванной, подошла к Финну и по-дружески радушно обняла его. Тот довольно улыбнулся уголком губ.

— Тебя проводить или останешься тут на ночь?

— Нет конечно! — чуть громче, чем шепот, воскликнула она и в шутку оттолкнула от себя Фишера. Тот только шикнул на подругу. — В комнату я пойду, можешь не проводить. Обещаю не заблудиться!

— Полегче, женщина, а то вдруг я решу порисовать портреты в стиле ню, — Финн сделал вид, будто наяву представил себе обнажённую натуру девушки, небрежно прикрытую белой простынкой.

— И не мечтай даже! — ещё громче вспылила Майя.

Раздался стук в дверь, и сердца каждого из тех, кто сидел в ванной, тут же замерли.

"Это он", — сразу поняла Ульянова.

— Фишер, — угрожающе тихо прозвучал голос Эртона. — Или ты сейчас же со своей подружкой откроешь мне дверь, или я сожгу её к чёртовой матери.

— Дверь или подружку? — прыснул Финн и как только заметил через щель плясавшие языки пламени, смолк.

"Нет, нет, нет, — Майя была готова волком выть и лезть на стену от досады. — Ну почему, почему я такая неудачница?"

— Всех троих, недоумок! — он будто прошипел эти слова. — Считаю до трёх, иначе твои масло и холсты станут прекрасным топливом. Раз, два...

— Открываю! — чирикнула Майя и замешкалась с ночником на двери, отчаянно дёргая ручку. В конце-концов, ей удалось с ним справиться.

Оскар выглядел куда более недовольным и, по меньшей мере, в сотню раз сердитее, чем при прошлой их встрече. Как и в финновском рассказе, он скрестил руки на груди и презрительно осмотрел поверх очков Майю, а затем — своего соседа. Девушка нервно прокручивала кольцо на большом пальце.

— Так вот с кем ты развлекаешься по ночам, — с издёвкой фыркнул практикант.

— Да не... — попыталась возразить до смерти смущенная Майя, однако Финн приложил палец ей ко рту.

— А это уже совсем не твоё собачье дело, чем мы там занимаемся, — отрезал он. — Думаешь, если стал фриком, то можешь ставить мне тут условия? Да я тебе сейчас...

— Я бы сказал, чем ты сейчас займешься, чтобы вымолить у меня помилование, да при дамах такое не обсуждают, — Оскар схватил Финна за шиворот, а на его бледных руках вздулись синие ветви вен.

"А он, судя по всему, довольно сильный, даже несмотря на то, что выглядит худым, — отметила Майя и тут же добавила: — Нашла время об этом думать! Нужно Финна спасать!"

Только Фишер сам спасся: изворотливо вырвался из рук практиканта и оттолкнул его от себя.

Они испепеляли друг друга такими взглядами, что казалось, будто вот-вот две дикие кошки набросятся и перегрызут глотки своему сопернику. Майя встала между юношами.

— Нет, вы не будете распускать руки! — слегка дрожавшим голосом воскликнула она, не зная, на кого обратить внимание: на чрезмерно сердитого огневика или же воздушника, что уже закатывал рукава. — Извините, Финн больше не будет никого сюда приводить ночью, хотя это всё равно нечестно! Он же тоже живет здесь, а значит, имеет полное право приглашать гостей. Во всяком случае, днём.

— Я сам с ним разберусь, глупая девчонка, — пробурчал Оскар. — Убирайся в свою комнату и больше сюда не суйся.

— Но...

— Солнце, пожалуйста, будь осторожнее по дороге, — Финн заметно наигранно расслабился и взял подругу за руку. — Не нарывайся на неприятности.

— Если я узнаю о том, что с ним что-то произошло, то сообщу в деканат! — сказала Майя уже на выходе.

— Да иди ты уже! — зло бросил практикант.