6
Я почувствовал, как загорелось моё лицо. Ноги вели следом за ней, за той самой девушкой, о которой я так много думал вчера, и вот теперь она сама заговорила со мной. Только имени её не знаю. Но вдруг, будто она услышала меня и сказала:
- Кстати, меня зовут Алиса. – Она обернулась и притормозила, чтобы я её догнал.
- Саша.
- Очень приятно. – Алиса улыбнулась.
- Взаимно. – Машинально произнёс я. И тут впервые обратил внимание на её живот.
Вровень с ней шагая в сторону будки смотрителя кладбища, я заметил, как выпирает жёлтая куртка в области живота, словно она беременная. Возникло желание поинтересоваться у неё по этому поводу, но я бы не стал этого делать, даже если от этого вопроса зависела моя жизнь. Это же слишком личный вопрос. Вдруг она не хочет об этом говорить, к тому же с каким-то мальчиком, держащим картонную коробку. Или вообще, она не беременная, а просто немного пухлая. Тогда уж совсем ужасно получится. Может идея с этой коробкой не очень хорошая. Может зря я всё это затеял. Надо как-нибудь сказать ей об этом.
К тому времени мы уже стояли напротив дяди, которого Алиса назвала «тем самым смотрителем кладбища». Говорить она начала сразу, как только тот нас заметил.
- Здрасьте! Мы с моим другом хотели эту коробку вон на то дерево замотать. – Она указала куда-то в глубь кладбища. – И это не для мусора, а для писем. Кто хочет, тот будет бросать в него записки. Просто хотели с вами это обсудить, чтобы потом...
- Ладно! – Не дав закончить бросил дядя и ушёл заниматься своими делами.
Алиса торжествующе посмотрела на меня и двинулась в глубь кладбища. Мне оставалось идти за ней. Она сделала всю работу, а я и рот раскрыть не успел. Не хорошо как-то получилось. Надо поблагодарить её, пока не забыл. Вдруг потом буду слишком занят и забуду сказать ей спасибо. Иначе уж совсем плохо получится. Главное не говорить про её живот и не смотреть туда, чтобы не решила, что я дурак какой-нибудь.
После некоторого молчания, и моего размышления, чтобы поймать момент для благодарности, я сказал так громко, чётко, но именно в этот момент она сама заговорила. Получилось, что мы одновременно заговорили.
- Спасиб...
- Уже прид...
Мы вместе посмеялись. Я помню её улыбку. Моя грудь сжималась каждый раз, когда она улыбалась, и мне хотелось сесть, прилечь. И лёжа я был готов вечно слушать её смех, вместо любой музыки мира. Однажды, через несколько дней после случая с коробкой, я впервые рассмотрел её лицо по-настоящему. Прежде не смотрел долго, старался скорее убрать взгляд, но тут рассмотрел и увидел на нём веснушки. Они показались такими нереальными: рассыпались прямо на лице. Хотелось стряхнуть их ладошкой. Осторожно стряхнуть и погладить по щеке.
Широкое дерево возвышалось далеко вверх. Позже, мы с Алисой увидим, что это дерево самое высокое в округе. Клён вымахал в высоту с пятиэтажное здание. Но наилучшее его свойство было не высота, а его расположение на кладбище. Здоровенный клён как раз рос у тропы, что вела от главного входа кладбища прямо к его центру. Все проходящие будут читать надпись. Значит, будет много писем. Мне хотелось, чтобы каждый день десятки людей закидывали мою коробку с письменами и листами, куда они напишут о хороших временах, связанных с ушедшими из жизни людьми, где вспоминают самые радостные моменты и пишут, как они скучают. Когда я только обклеивал эту коробку, мне больше всего на свете хотелось, чтобы после написания писем, людям не хотелось плакать. А если вдруг однажды захочется снова, пусть пишут ещё одно письмо.
Алиса примеряла коробку к дереву, пытаясь подобрать высоту, пока я рылся в карманах в поиске скотча. Её серьёзное лицо, почему-то притягивало мой взгляд. Когда она хмурилась, будто я знаю её уже много-много лет.
Внезапно она взглянула на меня.
- Ну, что ты там копаешься? Скотч дома забыл? – Съехидничала она.
- Нет. Конечно нет. – Попытался ответить, как можно увереннее.
Мои руки ещё раз пробежались по всем карманам куртки, но ничего не обнаружили, кроме скомканной старой записки и колпачка от ручки. Следом я снял со спины рюкзак и уткнулся туда лицом в поисках скотча и в надежде не упасть в грязь лицом перед девушкой, которая сама мне помогла, а я, как маменькин сынок, забыл прихватить с собой скотч. Отлично! Пришёл делом заняться – замотать скотчем коробку к дереву, но сам скотч оставил дома. Отлично!
Перевернул весь рюкзак, разбросал на землю все вещи, но скотча нет. В голове уже назревал план по спасению ситуации – сбегать домой. Проделать это вполне можно. Это займёт максимум десять минут, а то и меньше. Алиса пока сможет побеседовать возле могилы, как и вчера, а я пробегусь, так сказать, спортом займусь. Оставлю рюкзак и коробку возле могилы Марка, а сам сгоняю до дому...
Вдруг я застыл.
Совсем позабыл про Марка. Со всей этой ситуацией с коробкой, со смотрителем кладбища и вот теперь с девушкой в жёлтой куртке я забыл про своего друга. Подойти к нему в первую очередь, поздороваться, поговорить с ним мысленно. Как же так? Как я мог забыть про лучш...
- Ладно, не переживай, Сань. – Прервала мои мысли Алиса. – Завтра всё сделаем. И будет твоя коробка здесь висеть долго-предолго.
Она снова улыбнулась своей очаровательной улыбкой и добавила:
- Пойду к отцу. Приходи завтра в это же время, помогу тебе повесить коробку, если захочешь.
Алиса ушла.
Я прихватил коробку, дошёл до Марка, рассказал ему всё, что со мной произошло. Минут, наверное, десять стоял, и главное, говорил ведь вслух. А потом мне стало стыдно. Наверное, разозлился на себя из-за этого грёбанного скотча и не заметил, как стал говорить вслух. Когда обернулся в сторону Алисы, её уже не было на том месте. В голове витала теперь лишь мысль, чтобы поскорее наступило завтра.