Генерал

Ночью было немного холодно. По пути Ду Цы невозмутимо мурлыкал песенку.

Правда делал он это очень фальшиво, то забывая мелодию, то не попадая в ноты.

Ци Нанькэ: "..."

Генерал осторожно потянул за поводья. Жёлтый в белых яблоках конь послушно остановился, подёргал ушами и громко фыркнул, словно насмехаясь над музыкальным талантом юного принца.

Ци Нанькэ спросил: "Ты ходил в мужской бордель?"

"Не говори об этом с таким отвращением, - возразил Ду Цы. - Он называется Домом Чжуйфэн".

Ци Нанькэ: "Верно. Если я правильно помню, это мужской бордель".

Ду Цы: "..."

Принц вцепился в гриву коня, пробормотав: "Почему эта тема ещё не закрыта?"

"Зачем ты ходил туда? И кто такой мастер Юй?"

Ду Цы надулся: "Друг".

"Ты дружишь с куртизаном?"

Работников в Доме Чжуйфэн называли мастерами. Некоторые одевались, как женщины, носили золотые шпильки и серебряные браслеты, отпускали волосы до талии и надевали шёлковые платья. Они были даже красивее и очаровательнее девушек. Другие выглядели, как прекрасные учёные, преуспевшие во всём: литературе, шахматах, каллиграфии и живописи. Их улыбки напоминали яркий полумесяц и радовали глаз.

Настоящее имя мастера Юй - Юй Цюань. Он пользовался псевдонимом Юй Сяожоу. Ду Цы познакомился с мастером Юй, узнав о его репутации ловеласа, которому нравились как мужчины, так и женщины. В Доме Чжуйфэн куртизан был довольно знаменит. Он преуспел не только в литературе, шахматах, каллиграфии и живописи, но и мог похвастаться превосходными навыками в постели. У мастера Юй была куча постоянных клиентов.

Говорили, что большей части его посетителей нравилось быть снизу. Всё дело в том, что мастер Юй не выглядел женственным. В нём сочетались мужественность и красота. Каждый его жест выглядел соблазнительным и сексуальным. Люди, которых мастер Юй одаривал взглядом, по-настоящему влюблялись в него.

Обычные мужчины не обладали таким лукавством. Ду Цы подружился с мастером Юй, чтобы научиться у него навыкам обольщения, которые он собирался опробовать на Ци Нанькэ.

Какая жалость. Сейчас принц владел множеством навыков, но теперь от них не было толку.

Подумав об этом, Ду Цы снова расстроился.

"А что не так с куртизанами? Они не воруют и не грабят. Разве они не зарабатывают на пропитание тяжёлым трудом, как и все остальные? - Ду Цы был недоволен, поэтому его слова звучали жёстко. - Или достойными людьми считаются только выходцы из особняка князя?"

Перед старшим и вторым Ян Ду Цы неуклюже говорил на языке Дашэн и старался вести себя, как юный принц. Но сейчас, заговорив на языке Шу Ши, он в мгновение ока стал похож на скандалиста и маленького хулигана.

Ду Цы покачал головой: "Говорю тебе: не смотри на них свысока. Они прекрасно знают мир и во многом разбираются лучше других. Куртизаны могут уловить суть дела быстрее, чем обычные люди. Это называется мудростью!"

Уголок губ Ци Нанькэ дёрнулся: "Я не то имел в виду".

"Тогда что?"

"Я не смотрю ни на кого свысока, просто... ты... - генерала смущали слова, которые он собирался сказать, однако он в конце концов решился. - Ты - благородный принц, тебе не следует появляться в таких местах. Кроме того, ты... ты уже помолвлен!"

Глядя на беззаботный вид Ду Цы, Ци Нанькэ разозлился: "Через несколько дней огласят императорский указ, и мы с тобой официально будем помолвлены, а ты в это время ходишь в Дом Чжуйфэн и развлекаешься с тем мастером. Что за неподобающее поведение?"

Ду Цы пробормотал: "Мы с ним - сёстры".

Ци Нанькэ: "..."

Подумав о чём-то, Ду Цы вдруг перешёл в нападение и разозлился на генерала: "А как ты, благородный генерал, мог лгать, не краснея? Какой Цинцзюнь? Какой продавец рыбы? Я ещё не свёл счёты с тобой! Ясно же, что твоё детское прозвище - Цзыфэн!"

Ци Нанькэ сказал: "Цинцзюнь - имя предка семьи Ци. Был неподходящий момент, чтобы всё тебе объяснять, поэтому я позаимствовал его. Это нельзя назвать ложью".

"Говоришь, что это не ложь?!"

"Наша семья правда начинала как продавцы рыбы в уезде Синхуа, в городе Усэ. Позже предкам улыбнулась удача, и у них родился особенно умный и талантливый ребёнок. Это был Цинцзюнь. Мой предок пошёл изучать кораблестроение и судоходство. Затем он отправился путешествовать на лодке, продавая морскую рыбу и расширяя знания. Когда он разбогател, то восстановил местную школу, чтобы его дети и внуки могли в ней учиться. Так вышло, что его праправнук, мой прадедушка, последовал за тогдашним принцем Хуэй и сверг тирана. Когда император Хуэй взошёл на престол, он выдал принцессу Чунлин замуж за моего прадедушку и пожаловал ему княжеский титул. С тех пор жизнь семьи Ци изменилась".

Ду Цы не знал о предках генерала и на мгновение застыл: "Так вот как всё было".

"Всего три поколения семьи Ци удостоены титула, и только два унаследовали его. А Его Величество уже недоволен и хочет избавиться от нас, чтобы избежать проблем в будущем", - Ци Нанькэ холодно смотрел в темноту.

Глядя на него, Ду Цы стало немного обидно за мужчину. Даже если забыть обо всём остальном, в трёх поколениях семьи Ци рождались выдающиеся генералы. В особняке князя не было посредственных потомков. Как старший сын Ци Нанькэ мог унаследовать титул, не совершая никаких подвигов, и всё же он упорно трудился, чтобы стать чемпионом боевых искусств в шестнадцать лет, в семнадцать отправился на поле боя вместе со своим отцом и начал охранять границы в девятнадцать. Всё, что было у генерала, он заслужил сам.

Затем, подумав о борьбе внутри своей семьи, Ду Цы невольно вздохнул: "Следовать за императором - всё равно что следовать за тигром. Так повелось с древних времён".

Ци Нанькэ посмотрел на Ду Цы. Будь он министром, никто бы не удивился, если бы император бросил его на произвол судьбы. Но Ду Цы - принц, сын правителя Шу Ши. Когда-то его назвали одним из трёх любимых детей, а потом запросто бросили. По сравнению с генералом, Ду Цы казался более несчастным.

Лицо Ци Нанькэ напряглось, однако он не знал, как нужно утешать людей. Поразмыслив какое-то время, мужчина неуклюже поднял руку и похлопал принца по плечу.

Ду Цы: "???"

Ду Цы: "На моём плече что-то есть?"

Ци Нанькэ: "..."

Генерал и принц направились к месту, где договорились встретиться с остальными. Ци Нанькэ привязал коня к дереву, закатал рукава и начал собирать хворост, чтобы разжечь костёр. Ду Цы, который уже давно голодал, достал из сумки генерала сухое печенье и принялся его жевать.

Разжигая костёр, Ци Нанькэ посматривал в сторону принца. Прекрасный юноша в грязной одежде беззаботно сидел на куче опавших листьев, грызя печенье и надувая щёки, как мышонок. Он хорошо себя вёл, не поднимал шум и не жаловался, а просто тихо запивал сухое печенье холодной водой.

Ци Нанькэ молча поднялся и отправился на охоту, чтобы маленький принц мог нормально поесть.

Вскоре после того, как генерал ушёл, Ду Цы грустно растянулся на земле, разбросав руки и ноги в форме иероглифа 大 и уставившись в ночное небо.

Звёзды выглядели красивыми, в Юнгэ их редко было видно.

Если бы только Ци Нанькэ остался тем прежним Ци Нанькэ!

Тогда Ду Цы мог притвориться несправедливо обиженным, упасть в его объятия и жалобно захныкать: "Мне было очень, очень одиноко". И не только! Ду Цы сделал бы вид, что от слабости не мог есть самостоятельно, тогда Ци Нанькэ кормил бы его. Мастер Юй сказал, что всем генералам нравятся изящные маленькие милашки. Ду Цы воспользовался бы шансом упасть в объятия Ци Нанькэ. Слегка склонив голову и выставив на обозрение свой красивый профиль, принц мог прошептать: "Ради тебя я не раздумывая рискну своей жизнью!"

Сердце генерала наверняка было бы тронуто, и он почувствовал бы благодарность. Затем, если бы Ду Цы застенчиво и робко выразил своё восхищение Ци Нанькэ, тот мог обнять его или даже поцеловать!

Ваа! Прямо под открытым небом! Как же это прекрасно!

Ду Цы повернулся в том направлении, куда ушёл Ци Нанькэ, и надулся: "Чёрт побери, и зачем тебе понадобилось становиться таким вонючим старикашкой?"

Честно говоря, несмотря на то, что генерал изменился и больше не был похож на юношу из воспоминаний, он слишком долго нравился Ду Цы, и эти чувства не могли исчезнуть в мгновение ока. Просто принц смутился.

Генерал в любом случае ему нравился! Ду Цы надулся, чувствуя себя так, словно пережил большую потерю.

Принц укусил печенье и задумчиво уставился в ночное небо. Откуда появился тот шрам? Был ли генерал тогда в опасности? Неужели он и правда едва не лишился глаз?

Ци Нанькэ рисковал жизнью, ему чуть не изуродовали лицо, а император строил против него козни. От такого в сердце разливался холод.

Затем Ду Цы снова задумался: "И почему я такой глупый? Не мог даже утешить человека, только дулся на него".

Но...

"Этот человек не только не ослушался императорского указа и не отказался от брака, а даже не хотел, чтобы я ходил в Дом Чжуйфэн и пил уксус мастера Юй*. Так мило!"

(*Пить уксус - ревновать, пить чей-то уксус - ревновать к этому человеку).

Вот глупышка!

Ду Цы смеялся, хмурился, хихикал и бормотал снова и снова, как умалишённый.

Пока принц витал в облаках, его ушей достиг звук со стороны кучи листьев неподалёку. Жёлтый в белых яблоках конь внезапно заржал.

Юный принц подумал, что вернулся Ци Нанькэ, однако по его спине вдруг побежали мурашки. Ду Цы тут же сел. Прежде чем он успел разглядеть, что происходит, плечо отозвалось острой болью.

"Я...?" - юный принц широко распахнул глаза. Стрела пронзила его плечо и застряла в нём. Ду Цы уставился на слегка покачивавшееся оперение и не мог прийти в себя.

Чудовищная боль моментально распространилась вокруг раны. Как только Ду Цы пытался пошевелиться, он чувствовал себя так, словно у него вот-вот отвалится вся рука.

Юный принц побледнел. Теперь он поверил в то, что сказал Ци Нанькэ. Он и правда был бумажным человеком и мог умереть от одной лишь боли!

"Юный принц устроил хорошее шоу", - незнакомец подбирался к нему шаг за шагом. Им оказался Ма Сань!

Третий принц отправил его сюда, чтобы тот следил за ситуацией и доставлял сообщения. Ма Саня можно считать его доверенным лицом. Естественно его было не так просто одурачить, как других людей в убежище бандитов.

Ма Сань следил за старшим и вторым Ян. Осознав, что из внутреннего зала не доносилось никаких звуков, мужчина заглянул в окно и не увидел никого из них.

Ма Сань тут же понял, что что-то было не так. Он взял собственный отряд и начал обыскивать гору. Однако факелы были слишком заметны в ночи, а Ма Сань не хотел напугать магистрата Кун и посеять лишнюю панику, поэтому послал мало людей.

Мужчине повезло. Именно он первым нашёл Ду Цы.

Ма Сань протяжно засвистел. Ду Цы понял, что вскоре появится больше людей. Принц был не в состоянии драться, а Ци Нанькэ не оставил никакого оружия. Будет трудно справиться с Ма Санем и его людьми. Нахмурившись, Ду Цы принял решение.

Чёрт, одни потери, никаких приобретений! Ругаясь, Ду Цы проигнорировал адскую боль и поднялся. Скрежеща зубами, принц сломал стрелу, оставив в плече только её наконечник.

На всё это Ду Цы потратил полжизни. Принц дрожал и шатался от головокружения. Ду Цы предположил, что Ма Сань мог не знать о втором человеке с ним, и собирался увести бандитов отсюда.

"Где старший и второй Ян? - мужчина огляделся. - Верните мне коробку наследного принца".

Ду Цы похлопал себя по груди. На самом деле коробка была у Ци Нанькэ, но принц намеренно сказал: "Тогда иди и забери".

Ма Сань усмехнулся: "Этот маленький принц очень отважный, этот скромный слуга восхищён".

Мужчина достал ещё одну стрелу и ухмыльнулся: "В следующий раз я выстрелю в голову".

Ду Цы схватил горящее полено из костра. Оно тут же обожгло его белую и нежную руку. Перехватив полено покрепче, Ду Цы швырнул его. Пока Ма Сань отбивался, принц вскочил на коня. Держась одной рукой за окровавленное плечо, другой Ду Цы потянул поводья: "Вперёд! Скачи!"