От сердца к небу
– У меня уже есть избранник, - невозмутимо ответил Хуа Чэн и откинул часть жемчужной занавески, пропуская принца внутрь.
Напоминаю, что в китайском языке слова «он» и «она» звучат одинаково, поэтому Се Лянь думает об избраннике в ж.роде.
В этот раз, находясь в помещении, принц не почувствовал сладостного аромата в воздухе, а прекрасные голоса певиц заглушил стук собственного сердца. Казалось, из мира высосали все краски.
Избранница? Кто она? Это та самая первая любовь, ради которой он обратился призраком и поклялся покарать виновных в ее смерти?
Вопросы заполнили голову, что он даже не сразу понял, как оказался за длинным столом с множеством яств.
– Над чем гэ-гэ так упорно ломает голову?
Се Лянь вздрогнул и молча посмотрел на Хуа Чэна, видя интерес и странное беспокойство на глубине серой радужки. Принц постарался расслабиться и тихо усмехнулся, качая головой.
– Я обнаружил сегодня кое-что интересное, - он снял с шеи серебряную цепочку. - Это ведь ты оставил?
Хуа Чэн глянул на висевшее на цепочке кольцо и небрежно улыбнулся:
– Дарю.
– А что это?
– Ничего особенного, просто безделушка. Носи, если нравится.
Се Лянь догадывался, что вещь эта исключительно дорогая, но спорить не стал:
– Спасибо, Саньлан! - и снова надел украшение.
При виде этой картины взгляд Хуа Чэна странно заблестел, словно там заплясали искры.
В это время Се Лянь принялся за трапезу, смакуя рис в кисло-сладком соусе на языке. Вся еда превосходно пахла и отличалась от блюд из закусочных демонов.
Тут у него в миске оказался кусочек жареной курочки - Хуа Чэн, наклонившись, подложил палочками. Сам он не ел, зато охотно кормил.
Принц взял свою чашу и поднес к губам, делая большой глоток. Вино обожгло горло и оставило теплую дорожку на языке. Сладостный вкус разбудил рецепторы. Легкий дурман алкоголя помог разбавить кипящие мысли.
Принц покончил с пищей.
Как бы не хотелось оставить разговор на потом, но Се Лянь все еще не знал, каким образом Хуа Чэн освободил его из столицы. Это и многое другое могло подсказать истинность или ложность реальности, ведь у мира Конбу тоже были свои границы.
– Благодарю за щедрый прием. Эти блюда достойны тысячи похвал.
Демон все это время сидел напротив и подливал в чашу вина то себе, то Се Ляню. От слов принца он вмиг оживился, по жестам сохранив небрежность, с которой показывал: «Для меня это пустяки, не стоит благодарности».
– Помнится, Саньлан обещал ответить на мои вопросы.
– Конечно, задавай. Все ответы ограничиваются только моими познаниями, - Хуа Чэн принял расслабленную позу и махнул демоницам удалиться из зала. Музыка стихла и оставила двоих господ в тишине.
Принц сделал глоток, взяв паузу для раздумий:
– Мне не дает покоя закольцованный коридор в твоей резиденции. Еще и потайная дверь в придачу. Что это вообще за место и почему оно похоже на крепость в Юнани?
– Думаю, гэ-гэ понял, что это лишь подделка. Я надеялся, в знакомой обстановке тебе будет спокойнее, поэтому и воссоздал интерьер прежней спальни. А дверь и коридор под заклинанием в целях безопасности, чтобы никто посторонний не смог пробраться снаружи.
«Ну уж спасибо, успокоил так успокоил. Я уж решил, что вновь заперт в крепости», - мысленно вздохнул принц, а вслух произнес:
– Получается, я не должен здесь находиться?
– Гэ-гэ в праве сам это решать.
– Сомневаюсь, что чиновники согласились просто так выпустить меня из тюрьмы.
– Для демона не нужно чье-то разрешение, - Хуа Чэн сверкнул заостренными клыками, - Ваше Высочество полностью отплатил за свои поступки и может находиться на свободе.
– Я рад, что Саньлан так считает. Но это не оправдание.
– Неужели ты хочешь вернуться обратно и вновь погрузиться в вечный сон?
Се Лянь молчал. Он не знал ответа, ведь до сих пор боролся за эту реальность с собственными предубеждениями.
– Если кто-то придет по мою душу, то это коснется и тебя. Я не хочу подвергать других опасности, - принца тревожила мысль, что за свои поступки Хуа Чэн навлечет гнев небес. - Владыка может покарать тебя за вольность.
Хуа Чэн усмехнулся. Взгляд мужчины, казалось, запылал алыми искрами, когда он продолжил:
– Если это когда-нибудь случится, то поверь, этот старый лис не уйдет так просто. Даже в аду не сыскать ему покоя.
Се Лянь остолбенел:
– Почему ты так говоришь?
Хуа Чэн:
– Ты знал, что, будучи богом, Цзюнь У нарушил множество правил и был низвергнут? И, чтобы скрыть свои ошибки, он уничтожил всех на небесном пантеоне.
Личность небесного Императора была покрыта тайной. Цзюнь У являлся самым древним из существующих богов. Благодаря статусу и величию мало кто задавался вопросом его прошлого.
Сказанное шокировало Се Ляня:
– Какую тайну скрывал Владыка, раз убил всех небожителей?
Принц непроизвольно понизил голос и подался вперед, словно кто-то мог подслушать. Но они находились одни в просторном зале.
Хуа Чэн тоже наклонился, сохраняя таинственность разговора:
– Когда-то Цзюнь У спустился в мир смертных - хотел спасти свое государство Уюн от вулканического извержения. Он пытался построить мост на небеса, но во время катастрофы сооружение обрушилось вместе с людьми. Его низвергли, а верующие возненавидели. Тогда Цзюнь У принес в жертву вулкану своих советников и отсрочил новую катастрофу. Но она повторилась, еще больше людей погибло, а бог оказался подвержен проклятию тысячи лиц. Чтобы скрыть следы деяний, он убил небожителей и вернулся в опустевшую столицу.
Неожиданные новости раздались набатом в голове Се Ляня. Остатки выпитого вмиг выветрились, сменяясь дрожью. Мелькнула мысль: «Может ли Владыка быть связан с Бай Усянем?»
Он сжал руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу:
– Откуда ты это узнал? Такие обвинения должны иметь серьезные доказательства.
– Доверять или нет, тебе решать, - демон медленно постучал указательным пальцем по столешнице, словно отсчитывал крупинки в песочных часах, - Как-то раз на порог моей резиденции пришел старый монах. Он скрыл лицо за капюшоном, а имя предпочел заменить на поддельное. Его привела новость о твоем наказании и возможность отомстить Цзюнь У. Этот человек раньше был его советником, вот и поведал о прошлом.
– Как можно поверить неизвестно кому, да еще с такой абсурдной историей!
– В день, когда моя душа рассеялась, взрывная волна задела маску Безликого, - спокойно продолжил Хуа Чэн, демонстрируя уверенность каждым движением рук и голоса. - Та слетела и на доли секунд открыла лицо. Этот образ глубоко врезался в память. И знаешь, из дворца Шеньу выходил тот же самый человек, но только известный всем под именем Цзюнь У.
Плечи Се Ляня мелко затряслись от смеха:
– Ха-ха-ха, становится все интереснее! Что же дальше? Пока я парился между жизнью и смертью, небо и земля перевернулись, - не скрывая нервной улыбки, он отпил вина. Со звонким стуком чаша коснулась стола, расплескав бордовые капли, а принц вытер губы тыльной стороной ладони.
Отрицание происходящего походило на воды в разбитом кувшине, что текут из нее бурным потоком, и как не заклеивай трещины, жидкость все равно просочится наружу. Оттого принц становился все менее уверенным. Да и отбросить слова Хуа Чэна не позволяла честность, с которой юноша всегда к нему относился. Он не стал бы врать о таком прямо в лицо.
Принц решил пока плыть по течению этой реальности и продолжил:
– Если ты знаешь о такой страшной тайне, то Владыка должен принять меры по устранению утечки информации.
Каждый был в курсе о выдающихся способностях Цзюнь У. Встреча с ним в бою неминуемо привела бы к гибели. Се Лянь не знал, насколько выросли силы Хуа Чэна, но, видимо, их было достаточно, чтобы противостоять небесному Императору.
Хуа Чэн:
– Демона не убить мечом или ядом, ведь его смерть находится в прахе. Цзюнь У лишь руки замарает.
– А как же другие небожители? То, что демон посмел украсть заключенного из-под носа, подрывает их честь.
– Они слишком трусливы, чтобы выйти в открытый бой.
– Чем же ты их запугал, - не скрыл улыбки принц при виде гордого вида Хуа Чэна.
– Немного поспорил.
Принц не стал дальше расспрашивать, оставляя право сохранить эту историю в тайне.
Но тут его охватила очередная волна тревоги:
– Саньлан, ты позаботился о своем прахе? Тот должен находиться в самом надежном месте, которое только есть, чтобы никто из небожителей его не нашел!
Глаз Хуа Чэна на миг округлился, а после прикрылся в полумесяце:
– Он уже находится в самом безопасном месте.
Ответ немного успокоил Се Ляня, и он прекратил свой расспрос. Размышлять о случившемся больше не было сил из-за теплой неги от выпитого. Он пообещал вернуться ко всем животрепещущим темам позже на свежую голову.
Се Лянь не знал, что делать дальше. Новая реальность вызывала противоречивые чувства. Как к ней относиться?
Если сопоставить доводы, то под маской Безликого все время скрывался небесный Император. Вернуться в столицу означало подставить Хуа Чэна под удар и свести все старания к нулю. А оставаться здесь слишком опасно из-за угрозы нападения, ведь тогда пострадают невинные.
Се Лянь собрался с духом и, слегка покачиваясь, встал с места.
– Мне нужно уйти на какое-то время. Все стало слишком запутанно... Я не сомневаюсь в честности Саньлана! - поспешил заверить он. - Но в честности происходящего еще предстоит разобраться.
Так и есть. Человек проверяется временем, что работало и в случае с Конбу. А если каждый раз наступать на те же грабли, то попросту сойдешь с ума.
Приняв окончательное решение, Се Лянь закончил:
– Я собираюсь уйти в мир людей и побыть простым отшельником. За шестьсот лет, наверное, много чего переменилось, так что хочу наверстать упущенное.
Демон серьезно выслушал пожелание, никак не отговаривая:
– Неужели гэ-гэ собрался идти один?
– Один.
– В таком состоянии?
Принц мельком взглянул на свои худые руки и висящий белый халат. После этой ночи его тело чуть восстановилось благодаря чужой ци и еде, но все еще оставалось далеко от идеала. Мышцы вернутся со временем. А что касалось алкоголя, то легкое опьянение не помешает сразиться с кучкой монстров. Не в рукопашную, конечно, но с крепкой палкой точно.
– Я в полном порядке.
– Если Ваше Высочество не торопится, то позволь восстановить силы и снарядить в дорогу, - демон последовал за Се Лянем и тоже встал. - Думаю, один-два дня не изменят погоды.
Принц хотел сначала возразить, но стоило сделать шаг, как тяжесть в ногах дала о себе знать. Такими темпами он далеко не уйдет. Пришлось принять предложение.
Хуа Чэн дал команду служанкам убраться в зале, а сам повел в глубь резиденции через внутренний сад. Места были живописные, красочные, что от многообразия цветов голова чуть не пошла кругом.
По приходу в комнату Се Лянь упал на постель, даже не соблагоизволив осмотреться. Налитые тяжестью ноги расслабились, свисая на пол. Водя по мягкому покрывалу ладонями, словно крыльями, он выдохнул.
Хуа Чэн:
– Гэ-гэ по душе эта комната?
– Даже очень.
Принц открыл глаза и посмотрел в сторону демона. Тот как раз отвернулся к столику с зеркалом и стал снимать железные наручи. Черные волосы ниже поясницы плавно покачивались от каждого движения, а серебряные украшения издавали приятный для слуха звон.
На душе Се Ляня воцарилось удивительное спокойствие, словно все время ему не хватало именно этой обстановки.
Когда демон закончил, то подошел ближе и сел на одно колено против него.
– Саньлан, что ты делаешь? - только и успел поинтересоваться принц, как ощутил чужие ладони на щиколотке.
Дар речи вмиг улетучился, зато знакомый жар мгновенно прилил к щекам в смущении. Кажется, он давно перестал испытывать такие жалкие эмоции, как стеснение, но с пробуждением в этом мире они не давали бледной коже остынуть.
– Я сам, я сам.
Как суетливая ласка, Се Лянь вмиг отнял свой сапог у Хуа Чэна, потом стянул второй и поставил рядом с кроватью. Он даже не забыл стряхнуть маленький сор со ступней перед тем, как залезть на постель.
Только после всех махинаций принц заметил недовольный взгляд демона.
«Что это еще за выражение? Будто конфету отобрал у ребенка».
– Спасибо за оказанную помощь, - он не знал, о чем думал Хуа Чэн, поэтому предпочел быть вежливым и не злить своего благодетеля.
Однако это нисколько не порадовало демона. А раз ситуацию исправить не выходило, то было самое время притвориться неподвижным деревом. Так Се Лянь и сделал, откинувшись на кровати и сложив руки на груди, подобно мертвецам в своих могилах.
Когда он уже закрыл глаза и постарался отринуть мешавшие мысли в сторону, рядом примялась постель. Се Лянь это четко ощутил спиной, поэтому быстро открыл глаза.
Увиденная картина довела бедного принца до кратковременной потери речи: нисколько не стесняясь, Хуа Чэн лег рядом, предварительно сняв обувь.
«Он что, собирается здесь спать?»
Демон уложил длинные волосы на плечо и замер, подперев ладонью щеку. Все это время в комнате стояла полнейшая тишина. И как только Се Лянь увидел тянущуюся к нему вторую руку, то тут же зашуршал простынями.
Словно выкинутая на берег рыбешка, он отполз к краю и замер:
— Ты чего?
Демон непонимающе посмотрел в ответ:
— Хочу поделиться духовной силой, как прошлой ночью, — и придвинулся на цунь.
— Я-я сам восстановлюсь, — затараторил принц и отодвинулся.
— Гэ-гэ, — в голосе демона послышались тревожные нотки.
На очередной выпад Се Лянь вновь отполз, и тут почувствовал пустоту под боком. Кажется, слишком близко оказался к краю и вот-вот упадет! Еще этого не хватало.
Принц взмахнул руками, чтобы зацепиться за постель, но тяжесть тела перевешивала. Он успел нервно вскрикнуть, как почувствовал на запястье холодную хватку.
Хуа Чэн поймал его и резко потянул к себе. Се Лянь врезался в красные одежды и невольно замер, словно угодил в капкан. По сравнению с ним принц и правда казался пугливым грызуном, который попался к хищнику в лапы.
Молчание звучало громче любых слов, что напряжение сковало тело бессмертного.
— Почему гэ-гэ сторонится этого верующего? — вибрация бархатного голоса сверху проникла сквозь тишину помещения, — Я тебе надоел?
Сердце в груди дрогнуло от столь глупого предположения, а на поверхность поднялось стойкое негодование:
— Как ты мог такое подумать, — сдавленно пробубнил Се Лянь.
Его макушки коснулся прохладный воздух. Хуа Чэн…вздохнул? Но он ведь не дышит. Неужели он так огорчен его реакцией?!
Плечи Се Ляня вновь оказались на свободе, а демон отдалился и сел на постели:
— Кажется, я неправильно понял Ваше Высочество в прошлую ночь. Такого больше не повторится.
Но не успел тот и подняться, как хрупкая рука Се Ляня ухватилась за полы одеяний:
— О чем ты сейчас?
Хуа Чэн хоть и остановился, но поворачиваться не стал. Его плечи напряглись.
Не дожидаясь, принц продолжил:
— Недавно по пути в резиденцию ты сказал о возлюбленной. Я вспомнил, что и раньше Саньлан упоминал ее в своих рассказах, будучи призрачным огоньком, — чтобы озвучить свои мысли, принц преодолевал горькое чувство в горле, скопившееся тугим узлом. — И подумал, что моя внешность схожа с той девушкой, раз Саньлан уделяет мне особое внимание. Поэтому я не хотел бы тревожить твои чувства и пользоваться этой незаслуженной благосклонностью.
Казалось, он разговаривал с каменной стеной. Се Лянь выбрал путь «идти до конца», поэтому терпеливо ждал ответа. Он готов был ждать, сколько потребуется. И если теория с возлюбленной окажется верной, то принц покорно примет свою участь.
Се Лянь сам не понял, когда его ушей донесся бархатный голос. Сначала он не понял смысла и даже переспросил.
— Моей первой и последней любовью всегда был один человек, и это ты, Ваше Высочество.
«— Мой возлюбленный — смелая и благородная золотая ветвь с яшмовыми листьями. Он спас мне жизнь, а я с малых лет смотрел на него снизу-вверх. Я поклялся покарать тех, кто причинил ему боль, и восстал из пепла, чтобы сдержать обещание», — вспомнились старые слова призрака.
«То есть, все время Хуа Чэн говорил о нем?»
Он делился этой большой и светлой тайной не в первый раз. Но только сейчас принц понял настоящий смысл.
И в тот же момент его руки подались вперед и обхватили со спины мужчину, чувствуя чужую дрожь. Его сердце бешено стучало, приливая к щекам кровь, а грудь мерно вздымалась, вдыхая приятный запах чужих одежд.
Хуа Чэн повернулся к нему лицом, не разрывая объятий. Прохладные руки коснулись горячих щек и осторожно сняли металлическую маску.
— Ваше Высочество, ты так сведешь меня с ума.
Губы Се Ляня тронула улыбка, когда их коснулся в поцелуе Хуа Чэн. Он мягко смял их своими, лаская, пока в рот не устремился поток духовной энергии. Сладостный вкус вина заиграл на языке, опьяняя сильнее прежнего.
— Ваше Высочество… — позвал его тихий голос, выдыхая в приоткрытый рот, — гэ-гэ.
Руки демона надавили на плечи и повалили принца, тут же прижимая всем телом к постели. Се Лянь уцепился за красные одежды на спине, ощущая приятную тяжесть. Он с упованием подумал, что может вот так прижиматься к этому человеку в странной игре из поцелуев хоть целую вечность.
Влажный язык с жадностью ласкал рот, что заканчивался воздух в легких. Се Лянь зарылся пальцами в прохладные черные волосы демона и потянул, желая быть ближе, чем сейчас.
Шелковая лента покинула шею, обнажая кангу, и принц ощутил легкие укусы на ключицах и кадыке, которые сменялись прохладными поцелуями.
— Ах… — Хуа Чэн вобрал мочку уха в рот и провел вдоль раковины языком. В этот момент вдоль позвоночника, словно электрический разряд, прошла волна онемения, а ноги предательски дрогнули.
В полумраке комнаты он посмотрел на демона: томный взгляд из-под пушистых ресниц, красные губы на белой коже, что поблескивали от влаги, немного взъерошенные волосы, обрамлявшие изящное и такое родное лицо. Присущая чертам гордость была столь пленительна, что при других условиях она могла вселить в кого-нибудь страх.
Но не в него.
Се Лянь чувствовал наполненность в меридианах, тело горело от достатка ци. Поэтому он все сильнее прижимался к прохладным рукам демона.
— Саньлан, — не узнавая голоса, прохрипел принц. Ему было очень жарко.
Он потянул за собственный воротник, чтобы получить немного свободы и прохлады. Внизу живота тянуло сильнее и сильнее, требуя внимания и отдачи. Такими темпами он не сдержится и…
Внимательные руки вмиг опустились к завязкам на поясе и помогли убрать белую ткань с плеч. Хуа Чэн прошелся ладонями по оголенной коже и остановился на груди.
Демон касался там, где никто раньше не касался, и делал то, чего принц и не думал воплотить в жизнь. Он даже не думал, что бывает так хорошо в объятиях, когда чьи-то руки управляют тобой и лепят что-то новое, словно из воска.
В забытье чувств Се Лянь пропустил момент, когда стал несдержанно всхлипывать, а комнату наполнили влажные звуки. Мышцы на спине Хуа Чэна перекатывались под кожей, пока он впивался в них короткими ногтями до царапин. Принц запрокинул голову назад, подставляя шею и грудь под поцелуи, а губы раз за разом произносили одно и то же имя, словно в забытье.
— Саньлан…мх…
Он непроизвольно сжал бедра и прогнулся в пояснице навстречу удовольствию. Ноги мелко задрожали, и он почувствовал себя на пике наслаждения. Наступившая после усталость накрыла с головой тяжелым одеялом. Он больше не мог ни о чем думать, и лишь откинулся на подушку.
Се Лянь прижался к Хуа Чэну, что опустился рядом и накрыл горячей ладонью спину. От поцелуя в макушку он слабо улыбнулся и прошептал в изгиб шеи неясные слова. Их мог услышать только демон рядом, и никто более на всем белом свете. Только он один.
***
На рыночной площади было уже пусто: лишь редкие покупатели спешили домой, и лавочники собирали товар с полок, готовясь к закрытию. К одной из таких подошел даос в белых одеждах с черно-белой маской на лице. На его плечах лежал большой мешок, а голову покрывала соломенная шляпа доули.
Он заглянул во двор и поздоровался:
— Я собираю старые и ненужные вещи. Если у вас такие есть, могу забрать.
— Старый чайник остался, возьмешь?
— Конечно!
Се Лянь с самого утра собирал разный хлам по улицам, поэтому с удовольствием присел на порог одного разрушенного храма и достал из рукава дневной перекус. Паровая булочка уже успела остыть, но принц с любовью отряхнул невидимые крошки. Он мечтал о ней с самого утра и наконец собирался поесть.
По привычке взгляд остановился на красной нити. Та немного потрепалась за время странствий, но все еще держалась на пальце.
Когда Се Лянь хотел было сделать первый укус, все вокруг стало сильно трясти. Взор затмило божественное сияние. Маньтоу со шлепком упала в грязь. Захотелось разрыдаться на месте.
«Моя еда!» — горько подумал он и исчез в столбе из света.
Так Наследный принц Сяньлэ вознесся во второй раз спустя восемьсот лет после первого низвержения.