Тело пребывает в аду бесконечных мучений, душа - у Персикового источника. 1
Се Лянь отрешенно сидел в разгромленном зале дворца. Урывками глотая воздух ртом, он попытался восстановить дыхание. Мозг еще отказывался воспринимать происходящее, убеждая в нереальности событий. Настойчивый голос внутри твердил, убеждал, молил.
«Я еще сплю! Это просто сон! Всего лишь ущипну себя и окажусь в саду, где уснул под деревом!»
Се Лянь понял, что это бессмысленно, когда в очередной раз скрутил пышущую жаром гематому в пальцах. Тем не менее болезненные ощущения немного остудили разум и заставили вернуться в реальность. Принц огляделся, подмечая огромную дыру в стене - оттуда вылезал отброшенный волной Безликий. Улыбающаяся часть подаренной маски сейчас валялась неподалеку и приветливо смотрела в потолок. На стенах и полу остались следы крови - демон серьезно ранен.
«У Мин, нет, Хун-эр рассеял душу, тем самым высвобождая энергию для взрыва. Он уничтожил самого себя... Зачем?»
Принц стукнул кулаком по полу, злясь не то на приятеля, не то на самого себя. На языке крутились всевозможные ласковые словечки, которые Се Лянь с удовольствием высказал бы У Мину прямо в лицо.
«Кто просил заниматься самопожертвованием? Вечно возомнишь из себя героя и бежишь в самое пекло! Если ты мой верующий, то почему не дал справиться с проблемой!»
Но как только он об этом подумал, сразу замахнулся и ударил по лицу. Вина и сожаление охватили разум, будто Се Лянь рассуждениями предал друга. Призрак всегда старался не причинять неудобств, помогал и обещал защищать. Свои слова он сдержал до самого конца, даже перед лицом опасности.
Принц пытался достучаться до вселенной, до небес, моля, чтобы душа погибшего по его вине юноши вошла в круг перерождения, не рассеялась на миллиарды частиц. Он ставил на кон собственную жизнь, отдавал нажитое богатство, угрожал расправой, однако вселенная молчала. Никто не пришел к Се Ляню, не внял отчаянным крикам. Раз небеса оставались слепы, то единственный вариант быть услышанным - прийти самому.
Бессмертный тяжело встал на ватных ногах. В горле, словно в пустыне, недоставало воды. Принц облизал сухие губы и ощутил металлический вкус крови. На счет внутренних травм Се Лянь мало переживал, поэтому проигнорировал дискомфорт в груди и побрел к лестнице.
Наверху находилась дверь в собственную комнату. Соседняя принадлежала Хун-эру. Раньше призрак занимал подсобку на первом этаже, довольствовался маленькой темной комнатушкой с кучей хлама. Се Лянь тогда не обращал внимание на детали, как личное пространство мальчика. Просто видел, что тот всегда приносит еду и помогает с заданиями, убирается в замке или сидит в саду.
Как незаметная тень, юноша присутствовал в жизни принца много лет, став неотделимой частью. Так в один скучный день бессмертный заметил приоткрытую дверь под лестницей. Оттуда доносился скрежет и стук. Подойдя поближе, Се Лянь заглянул в щелку и увидел, как призрак со сгорбленной спиной трудится над какой-то вещицей. На полу валялись опилки, а стол оказался завален разными ножиками и резаками.
Принц приблизился сзади. Не заметив господина, Хун-эр увлеченно вырезал своей фигурке волосы. Удалось рассмотреть пышные одежды и меч человечка. Работа не блистала мастерством, а рука художника все еще двигалась неуклюже и грубо. Юноша находился только в начале своего пути, но уже успел сделать столько вещей, хоть и низкого качества.
- Кого вырезаешь? - он спросил обыденным тоном, видя лишь кончик носа слуги. Волосы скрывали эмоции Хун-эра, но по дрогнувшим рукам принц понял, что напугал неожиданным вопросом. Быстро схватив маску со стола, воин надел ее на лицо и сжался еще сильнее, пряча изделие в руках.
- Если не хочешь говорить, не надо, - Се Лянь слегка расстроился такой реакции. Неужели слуга его боится?
Развернувшись, чтобы уйти, бессмертный сделал один шаг.
- Ваше Высочество.
Принц остановился и вопросительно взглянул в ответ.
- Что?
Плечи юноши еще сильнее вжались в шею. Не оборачиваясь, тот протараторил.
- Ты спросил, кого я вырезаю. Я ответил, что Ваше Высочество.
Тишину между ними прервал Се Лянь. Он развернулся и молча пошел к выходу. На пороге лишь тихо проронил: «Забавно», - и исчез за дверью.
Тогда сердце по странному забилось в груди, будто бы легче и быстрее. Потом принц узнал, что юноша давно живет в подсобке. В ней он отдается любимому занятию с головой: вылепливает, вырезает и даже рисует незатейливые образы кистью. Больше всего в его коллекции деревянных экземпляров, но с приобретением новых инструментов появились и глиняные свистульки, и животные.
Се Лянь настоял переехать в спальню по соседству. Как-никак в их распоряжении целый дворец с множеством просторных номеров. Хун-эр согласился после аргумента, что так будет удобнее звать его в нужный момент. В новое жилье призрак перетащил половину готовых изделий, но мастерскую оставил внизу. Видимо, старое место больше симпатизировало.
Скрипнула дверь, и принц очутился в небольшом помещении. Знакомый запах глины окутывал комнату и заставлял сердце подпрыгивать от переполняемых чувств. Вдохнув поглубже, Се Лянь закрыл глаза. Он вновь хотел представить, как здесь кипит работа и творятся чудеса. В памяти заиграл скрежет ножика и постукивание молотка. Кончики пальцев коснулись твердой поверхности, сталкиваясь с лежащими на ней предметами.
Найдя кое-что интересное, Се Лянь взглянул. Взору предстал человек из дерева. Волосы струились по спине заклинателя вниз, а пояс украшал меч. По качеству работа выглядела лучше предыдущих. Личико куклы скрывала маска, что так напоминала маску бога на Празднике фонарей.
Хун-эр вновь вырезал облик Наследного принца Сяньлэ. Будто на свете не существовало более достойных вещей для изваяния. Он каждый раз брался за старый образ и оттачивал до совершенства. Жаль, что увидеть его лучшее творение уже не получится.
Дерево в руках принца потемнело от упавшей слезы. Вернувшаяся на шею Жо Е зашевелилась и нежно коснулась подбородка, как бы успокаивая. Духовное оружие чувствовало смятение и горечь хозяина. Се Лянь втянул побольше воздуха ртом и спрятал фигурку в карман на груди. Дверь скрипнула вновь, но уже закрываясь. Принц поспешил проститься со ставшим родным местом жительства.
***
Древняя магия пронизывала цепи изнутри. На запястьях и лодыжках ощущался холод железа. Принц не позволял себе дрожать при Владыке - боялся показаться еще ничтожнее. Тот в свою очередь смотрел на Се Ляня задумчиво и с какой-то отцовской грустью. Наверное, так смотрят на оступившихся детей родители. И правда, бог войны заметил юношу из Сяньлэ на мосту Инянь, явившись даосом. Уже с того момента юное дарование приглянулось небожителю. А теперь это самое дарование кается в грехах и уже не сможет вернуться на праведный путь.
В зале на суд собрался весь небесный пантеон, что даже Юйши Хуан явилась собственной персоной. Се Лянь помнил и уважал богиню дождя и хозяйства. От этого было вдвойне обиднее падать в ее глазах. Остальные же чиновники не вызывали и толики интереса. Все их манеры заканчивались на сказанных словах, в которых принц становился вселенским злом и ошибкой природы.
Се Лянь попал в Небесную столицу вновь благодаря Цзюнь У - вознес молитву в его храме и спустя одну палочку благовоний очутился на белом камне перед дворцом. Владыка удивился открывшейся истине, но допрос оставил до суда. Лишь приказал заключить под стражу и разослал приглашение небожителям на предстоящее разбирательство.
Так все и дошло до того, что Се Лянь сидел в центре главного зала, прикованный цепями к полу, в окружении бессмертных. Ему задавали вопросы, он отвечал. Древний артефакт не позволял соврать (хоть принц и не пытался). Мастер этого изобретения давно умер, но работа осталась и теперь использовалась для допроса. Кто знает, сколько ужасных преступников побывало под их влиянием. Се Лянь явно переплюнул всех.
Он и раньше становился эпицентром всеобщего внимания. Но в этот раз порицание направлялось с такой неприязнью, что голова сама опускалась к полу и вжималась в плечи. Принц не смел посмотреть вверх, тем более уж на Императора, во время суда. Рассказывал о случившемся честно и спокойно, будто не касался инцидента и мизинцем.
После кто-то спросил, что известно о Безликом. Помимо светлой ци культиватора и мощи бога Се Лянь упомянул о прошлом. Демон часто говорил о схожести их судеб, попрекал людей за неблагодарность и глупость. Принц предположил, что Бай Усянь тоже мог раньше стоять во главе государства. Теория вызвала волну удивления. Спустя несколько дней Се Ляню вынесли суровый приговор: выжигание тела мечом Баофу для искупления убитых человеческих жизней и вечный сон под воздействием дыма Конбу.
В первом случае берется кровь подсудимого и смешивается на лезвии. Умершие души, что таятся внутри металла, пробуждаются и причиняют владельцу крови страшную боль. Обычный человек не вынесет подобного, но зато бессмертный с проклятой кангой - да. Прервать ритуал нельзя, как и ускорить. Пока на мече не сгорит кровь, пытка не остановится.
После его заключат в тюрьму для следующего наказания. Вечные сны, в которых предстоит столкнуться с самыми потаенными страхами и несчастьями. Обычно заключенные сходят с ума или молят о смерти через пару недель. Можно попытаться справиться с иллюзиями, но дым настолько сильно действует на разум, что человек забывает о реальном мире.
Если кто не устрашился, то точно поразился выбранным артефактам. Никто их не видел, но знал на слух из трактатов. Многие одобрительно кивали, соглашаясь с решением суда. Кто-то требовал привлечь к ответственности и Бай Усяня, но эти крики затихли в аплодисментах. Сам Се Лянь оставался бесстрастен и послушен - смирился с судьбой вечных мук.
«Теперь вселенная точно должна услышать мольбы и даровать Хун-эру второй шанс на жизнь», - большего принц и не желал.
Заключенного оставили на главной площади перед дворцом в назидание остальным. Меч Баофу хранился у Владыки, как и дым Конбу. Оба артефакта давно не покидали дворца, сохраняя и накапливая мощь. Истязание духовное и физическое куда хуже моментальной смерти - два оружия служили этой нерушимой истине.
Вокруг Се Ляня столпились небожители и ожидали начала пыток.
- Сначала свое королевство погубил, а теперь за другие взялся. Месть местью, но столько людей погибло понапрасну!
- Если бы такое случилось на моих землях, я бы от него живого места не оставил!
- Теперь божество несчастий получит свое. Сердце человека познается временем, а душу этого беглеца мы успели рассмотреть вдоволь.
- Видимо, только происхождение из знатного рода скрывало дурной характер. Как я раньше не заметила?!
- Да его гадкая натура проявилась перед первым низвержением, когда начались игры в повелителя мира. Создавал дождь, вел войско на войну, несмотря на запрет вмешиваться в жизнь людей. И вот опять мы слышим о Наследном принце, что заразил целое государство поветрием ликов и опустился до мальчишки на побегушках. Я теперь догадываюсь, почему в царстве людей от него ушли подчиненные.
- Замолчите!
Злой окрик заставил небожителей притихнуть.
- А ты что, заступиться решил?
Се Лянь поднял голову, чтобы посмотреть на смельчака вживую. Кто решил приструнить чиновников, рискуя собственным именем? Этим небожителем, к удивлению, оказался Фэн Синь. Генерал Наньян стоял спиной к нему, но даже издалека были видны сжатые кулаки бога.
- Вместо того, чтобы промывать кости, лучше займитесь поиском демона, - боги поспешили спрятаться за веерами или отвернуться, чтобы не встречаться с требовательным взглядом, - думается мне, здесь каждый доволен сегодняшним решением Владыки и хочет закрыть вопрос на данном этапе.
- У нас своих дел полно, Генерал Наньян. Если вам так хочется, то мы с радостью выделим помощников от дворца, - из толпы вышел небожитель и надменно посмотрел в ответ, - но впредь держите себя в руках. Здесь все устали после длительного заседания.
Фэн Синь в ответ ничего не сказал. Чиновники расступились, пропуская бога войны, а после круг сомкнулся и знакомый силуэт исчез из виду.
«Почему он вступил в спор? Раз рассказал об инциденте в Юнани и Безликом чиновникам, то кто, как не Фэн Синь должен поливать меня грязью. Только если Бай Усянь не наврал о слухах, чтобы позлить», - подумал Се Лянь перед тем, как почувствовать холод на груди. Рядом появился сам Небесный Император в своем устрашающем величии. В руках сверкал начищенный до блеска Баофу, приставленный к принцу острием.
- Сяньлэ, твое наказание начинается, - и бог окропил площадь столицы кровью.
***
Фэн Синь в спешке покидал заключительное собрание небожителей. Через нескольких мгновений начнется то, к чему он косвенно или напрямую приложил руку - казнь принца. Тот, кого раньше обещал защищать, теперь должен терпеть страдания страшнее голода и бедности, хуже избиения на улице и ночных кошмаров. Генералу явно не хотелось видеть все происходящее в отличии от небесных коллег. Те, разинув рты, ожидали представления похлеще, чем на празднике середины осени. Здесь не будет постановочных сценок и актеров. Боги пришли посмотреть на муки, что отлично будоражили кровь.
Когда дворец Шеньу остался позади на приличном расстоянии, Фэн Синь услышал надрывный крик. Он разнесся по всей поднебесной, доходя, как из толщи воды. Стой сейчас бог рядом с местом казни, то наверняка заткнул уши. Вместо этого он сглотнул подступивший к горлу ком и зашел во дворец. Заклинание тишины не позволяло проникнуть шуму внутрь. Но фантомные звуки еще холодили кровь.
Никто не собирался искать Бай Усяня. Фэн Синь и сам стал сомневаться в успехе своих действий. Благодаря показаниям Се Ляня появилась новая информация о демоне. Могло ли быть так, что Безликий - один из низвергнутых в прошлом богов. Тогда стоит наведаться во дворец литературы и узнать поподробнее в записях.
С Му Цином Генерал Наньян не общался с момента разговора во дворце. После похода к Владыке и ультиматума пройти испытание вервием бессмертных Фэн Синь улизнул на улицу под предлогом срочного дела. С тех пор приходилось избегать Цзунь У, что хорошо получалось в мире смертных. Новость о приходе Се Ляня с чистосердечным заставила вернуться в столицу.
Что вынудило принца во всем сознаться бог не знал, но был уверен в причастности Безликого. Эта тварь давно начала приставать к Се Ляню и строила только ей известные планы. Теперь будет труднее (практически невозможно) отыскать демона. Вряд ли он соизволит явиться в небесную столицу за своим «учеником». А принц в свою очередь не сможет получить оправдания и уменьшить наказание с вечного на, хотя бы, одно тысячелетие.
Фэн Синь постарался сосредоточиться на работе, выкидывая мучающие мысли из головы. Он не знал, что делать, но был уверен в одном- все виновники трагедии должны заплатить по счетам.