Глава 5. Теперь мне известно больше
Рейч шёл по лестнице в направлении приёмного зала. Увидев его, Лувини сразу же поздоровалась:
- Здравствуй, Рейч.
- Добрый день, - он поклонился, - я пришёл, чтобы позвать вас на обед. Скоро будет готов.
- Примерно через сколько? - отозвался Рефо.
Достав серебряные карманные часы на цепочке, дворецкий ответил:
- 20 минут, ваше величество.
- Хорошо, спасибо. Ты можешь идти.
И снова поклонившись, Рейч покинул залу и пошёл искать Руни. Но ни в покоях, ни во дворе его не было. Тогда дворецкий подумал, что, возможно, принц уже в столовой. Но когда он там появился, увидел только его родителей, которые уже обедали. Не желая их прервать, Рейч вышел из столовой и снова принялся искать юношу. Он обошёл всю первую часть замка, так и не встретив Руни. Поэтому пришлось сообщить о его пропаже родителям. Они снова были в приёмном зале, уже успели пообедать.
- Простите, - дворецкий опять поклонился. Сколько раз за день он уже это сделал? - я не смог отыскать принца.
- О чём вы говорите? Он разве не обедал до нас? - спросил Рефо.
- Полагаю, нет.
- И ты посмел молчать? Созывай всех свободных слуг и отправляйтесь на поиски.
- Слушаюсь, - Рейч спешно удалился.
- Дорогой, я тоже пойду поищу. Ты справишься один?
- Да, ступай.
Сердце матери то обливалось тревогой, то уверенностью, что сын просто прячется. Несомненно, она злилась. Но Руни не такой покладистый и послушный. Когда ему не хотелось чего-либо делать, то он просто прятался. И никто не мог его найти, пока тот сам этого не захочет. И Лувини всегда это знала. Только вот такого не происходило уже очень давно, ведь он стал взрослее и умнее. Что же случилось на самом деле?
Громко щёлкая каблуками, она спускалась по лестнице во двор. Там вовсю суетилась пара слуг, осматривая каждый угол, дабы найти принца. Это значит, что она не сможет ничем помочь. Поэтому Лувини вернулась обратно в замок и решила досконально обыскать часть, где находятся покои сына. И только она сворачивает к коридору, как сталкивается с Руни. Слегка мокрые волосы и лицо, коричневый костюм. Что-то тут не так.
- Ринидом, где ты был? - выговаривая каждую букву, произнесла Лувини.
- Я? Ах да, я был... То там, то тут. Так много мест, где я сегодня был.
- Ты сейчас хочешь меня разозлить?
- Нет, мама, что ты... Я был во дворе, изучал окрестности. Потом гулял немного, вернулся в покои... Потом снова гулял.
- Мы тебя так долго искали, ты уже не маленький, чтобы в прятки играть. Пойдём, твой обед совсем остыл.
Лувини пошла в сторону столовой комнаты, а Руни следовал за ней. В этот раз, ему удалось сохранять спокойствие, но сердце всё равно ушло в пятки.
Однако матушка его догадалась, что он что-то скрывает. Тогда почему молчит? Почему не накажет? Всё оказалось просто. Лувини понимала, что её маленький принц уже стал юношей. Он далеко не глуп и не слаб, да и что ему может угрожать в таком чудесном замке? Ровно ничего. Уже завтра, слуг у них будет достаточно, и если сын попадёт в беду, то они смогут ему помочь. Таков их долг.
Матушка остановилась у входа в столовую и рукой указала принцу. Он с опаской вошёл внутрь и сел за стол. Лувини удалилась. Юноша остался один. Всё было так странно и непонятно.
- Что только что было? Где ругань? Или она мне и вправду поверила...
Мысли его нарушила Пэри, что принесла еду и сказала:
- Вы хоть и принц, но, пожалуйста, не пропадайте так в следующий раз. Весь замок на ушах стоял, вас все искали.
- Я знаю. Простите меня, - он встал и поклонился.
Кухарка была удивлена и быстро ушла. Было неловко, ведь она считает его избалованным мальчишкой.
А Руни грустил и обедал в одиночестве. С одной стороны, он был виноват. С другой, ему что, теперь сидеть на одном месте не двигаясь? Абсурд. Он же живой человек, что ему теперь делать? Совсем ничего? Нужно было что-то придумать, как-то обойти это всеобщее волнение.
Принц доел и поспешил в комнату, ведь там его ждали дневники. Руни запер дверь и плюхнулся на кровать. Немного повалялся и принёс стопку книг. Расположившись на подоконнике среди мягких подушек, он приступил к изучению.
Достав уже знакомый ему дневник, он открыл его и увидел:
"Собственность Лисандра Грумо
сияющими звездами мне был проложен путь,
очами мне его не увидать"
- Чей это дневник? Такие глубокие слова. Может...
Принц затих и стал читать дальше. Не дыша, он перелистнул страницу и прочел.
« **.**.***9.
Сегодня моя душа чувствует неземную печаль. Я снова вынужден делать то, чего не желаю сердцем. Но могу ли я противиться воле родителей? Вероятно, нет. Я должен быть сильнее. Покорнее. Умнее».
Далее текст был залит чернилами. Руни достал из кармашка уголёк, бережно завернутый в ткань, и заштриховал им большую кляксу. Текст было трудно читать, но он смог разобрать:
«... я больше не хочу жить. Моя жизнь должна быть окончена»
Прочитанные слова встали комом в горле. Стало трудно дышать. Он по почерку понял, в какой печали писались эти фразы. Но что сподвигло Лисандра задумываться о таком?
Юноша потерялся в строках, он читал не отрываясь. Хозяин дневника писал мало, каждый день по несколько предложений, но они были ёмкими и ясными. На одной из страниц принц узнал о значении имени рассказчика.
«Лисандр — значит освобождающий народы. Отец и матушка дали мне это имя, чтобы я был воином. Был сильным. Но душой я слаб».
С каждой прочитанной страницей Руни всё больше понимал Лисандра. Оказалось, он был сыном основателей замка. И были у него братья: старший и младший. Принадлежала Лисандру вторая часть замка, как раз та, в которой принц нашёл дневники. Родители его надеялись на то, что средний сын станет воином, лучшим в своём роде. С самого детства его тренировали рыцари замка, отец постоянно твердил: «Ты - воин. Ты обязан быть сильным. Никогда не смей показывать никому свою слабость». Поэтому, он молчал. На тренировках Лисандр падал, часто получал ранения и по ночам плакал от боли в своём теле. Уже в 12 лет его тело было покрыто тысячью шрамами. Он прятал их под рубахами и доспехами. Чем старше становился мальчик, тем сильнее была его душевная боль. Попытки подружиться со старшим братом не увенчались успехом. Он с презрением смотрел на то, каким слабым был Лисандр. Когда тот жаловался и пытался рассказать о своих проблемах, старший брат говорил: «Ты - Лисандр Великий. Не дело быть такой неженкой. Хватит ныть, понял?», - но легче среднему брату не становилось. Его никто не понимал, даже не пытался. Однажды ночью он сильно плакал. Слуги слышали, но не посмели войти. Просто ходили мимо комнаты и слушали. Плакал он с такой болью и горечью, что несколько служанок тоже плакали. Им было жаль молодого господина, но родители строго-настрого запретили всем утешать его. По каменным и холодным коридорам слышался голос маленького малыша: «Братик, братик, я иду к тебе». Это говорил младший брат, было ему всего 5 лет. И он впервые слышал, как горько плачет Лисандр. Малыш думал, что он больно поранился, и бежал ему помочь. Маленькой ручонкой он постучал в дверь, но ему не открыли. Тогда он упёрся спиной в дверь, и она, наконец, открылась. Лисандр сидел в углу комнаты и продолжал громко плакать. Тогда младший братик подошёл и крепко его обнял. Средний брат, почувствовав, как кто-то своей маленькой ручкой гладит его волосы, поднял голову и увидел плачущего малыша. Лисандр совсем не понимал, почему его младший брат тоже плачет, так горько плачет. Оказалось, он жалел его. С тех самых пор, младший брат был его спасением и самым близким человеком. Лисандр любил его больше всех на свете. Каждый день он ждал окончания тренировок, чтобы провести время со своим братиком. Они вместе ходили в сад, выращивали там цветы. Младшего заставляли этим заниматься и изучать язык цветов, а Лисандр был рад ему помогать.
«Лисандр, гляди, это гиацинт, он означает веселье. Это когда мы с тобой играем в рыбок в купальне. Правда ведь? А этот цветок прямо как старший братик. Гортензия значит отрешенность. Вот это лавр, похож на папу, потому что... Значит... Победа. Вот что он значит. А мамочка прямо, как мимоза, красивая...» Младший расплылся в улыбке, а средний с любовью смотрел на него. Такой маленький и столько всего знает. Так и жил Лисандр. С годами его навыки стали улучшаться, ведь, чтобы быстрее покончить с тренировками, нужно было побеждать. Только делал он это не ради самой победы, а ради братика. Ведь младший радовался, когда он был рад, и был грустным, когда видел его слезы. Они зависели друг от друга, как Солнце от маленькой Луны. Время шло, они взрослели, но связь между ними была нерушима.
Этим кончился первый дневник Лисандра. Руни искренне был рад тому, что у автора был тот, кого он любил и ради кого жил. Но это всего лишь часть истории, а если об основателях замка никто не говорит, значит, случилось что-то плохое. Но что?
Только юный принц потянулся за следующей книгой, как в дверь постучали. Нехотя он поднялся, открыл дверь. Там стояла молодая служанка.
- Ваша светлость, вас зовут на ужин.
- Ах да, ужин...
- Вы идёте?
- Да-да, сейчас.
Руни закрыл дверь и быстро спрятал книги под подушки, а затем вышел. Служанка зачем-то ждала его. Зачем ей сопровождать его? Впрочем, принцу было всё равно. Не торопясь, он побрёл к умывальной комнате в надежде, что девушка обгонит его и уйдёт. Но она не ушла. Он умылся, помыл руки и вышел. Служанка ждала его снаружи. К столовой комнате юноша пошёл ещё медленнее. Но, видимо, девушка и не думала его обгонять. Тогда он сказал:
- Зачем ты идёшь за мной?
- Я ... Мне так сказали.
- Ну-ка, скажи мне, кто тебе приказал?
- Мне... Приказал... - она замолчала.
- Значит, никто. Тогда зачем... Ладно, я устал. Сопровождай меня сколько хочешь, только в комнату мою со мной не ходи.
Руни шёл медленно, девушка тоже. И в один момент, очень неожиданно, принц просто взял и убежал. Молодая служанка и опомниться не успела, как след юноши простыл. Она посмеялась и пошла к столовой.
Запыхавшийся Руни добежал до нужного места, поправил одежду и вошёл. Низким поклоном он встретил родителей и сел на своё место. Рефо сразу же заговорил:
- Где ты был, Ринидом? Опять за своё взялся?
- Отец... Я не...
Но его перебила матушка:
- Рефо, он просто гулял. Давай не будем давить, хорошо?
- Нет. Он заставил беспокоиться всех. Из-за него прислуга бросила свою работу и отправилась его искать.
- Простите меня, пожалуйста... Я не хотел, чтобы такое произошло. И я правда не знаю, как так получилось, что вы меня потеряли.
- Дорогой, замок такой большой, что легко потерять человека в нём.
- Хватит его защищать, он должен отвечать за свои поступки.
- Что ему теперь сделать? Хлыстом его окатишь?
- Лувини,- низким голосом сказал Рефо, пытаясь заставить жену замолчать, - я сам решу, как его наказать.
- Мы только переехали. Думаешь, нам всем просто? Может, он хотел побыть один. Знаешь что, ты испортил мне аппетит. Я не желаю ужинать в твоей компании. Приятного аппетита, Ринидом. Хорошо покушай. А я ухожу.
Лувини подняла подол платья, и, громко ступая по каменному полу, ушла. Рефо только сидел, открыв рот, и ничего не понимал. Другой мужчина наказал бы свою жену за такое, и не позволил бы так говорить с ним. Но Рефо не был таким. Он любил свою семью, но, когда что-то шло не по плану, в него вселялся жестокий правитель королевства, не жалеющий никого. Но Лувини возвращала его в чувства каждый раз. Она показывала ему его отражение. Своими капризами и обидами ей удавалось приструнить мужа, поэтому он любил её. Единственная женщина, что могла сказать ему слово поперёк, и он ей ничего не мог сделать. Только позже стоять перед ней на коленях и вымаливать прощения.
Рефо было стыдно, но поражения перед сыном признавать он не хотел. Разве Руни не виноват? Он поступил плохо. А если бы с ним и вправду что-то случилось?
Руни тоже было стыдно. Но не только за себя, отца он знал хорошо. Знал, как он умеет злиться и в кого превращается. Но ведь всё это происходит не по его воле. Юноша просто знал, что есть в людях что-то, что они контролировать не в силах. Принц беспокоился о маме. Она и вправду так сильно обижена на отца? Может, с ней надо поговорить? Или не с ней? Но что сказать, Руни, увы, не знал.
Рефо и кусок в горло не лез, поэтому он просто пил отвар и молчал. Спустя какое-то время отец поднялся, движением руки призвал ближайшую слугу и сказал:
- Подготовьте купальню. А я пойду пройдусь перед купанием.
Рефо ушёл, принц спокойно доел свой ужин и, поблагодарив Пэри и других слуг, решил пойти к матушке. Ему было страшно увидеть её плачущую. К тому же, юноша ещё ни разу не бывал у родителей в комнате. Выйдя из столовой, он встретил молодую служанку. Только принц подумал «ну вот опять убегать», как увидел в ней пользу. Она, должно быть, знала, где сейчас матушка.
- Слушай, раз уж ты, как чертополох, прилипла ко мне, может поможешь?
- Да, ваша светлость. Чем же мне вам помочь?
- Где моя матушка?
- Она вышла из столовой и ... Я не следовала за ней. Я ждала вас.
- Ну вот, что ж ты... Тогда, проводи меня к родительской комнате.
- Слушаюсь, - сказала девушка и сразу же быстрым шагом пошла к главной лестнице.
Путь к покоям был весьма красочным и изысканным. Всюду висели картины художника их семьи, как жаль, что он не согласился поехать с ними. Чем ближе Руни со служанкой подходили к нужному месту, тем больше встречали портретов: от их бывшей прислуги, до членов семьи. А самая большая и прекрасная картина находилась рядом с дверьми в покои. На картине была семья Уэйд. Отец, в своей самой торжественной одежде, матушка, в лучшем своём платье, пошитом золотыми нитками, и Руни в его любимом костюме небесного цвета. Давно юноша не видел эту картину.
- Ваша светлость, мы пришли, - отвлекла юношу молодая служанка.
- Да, спасибо.
Принц вытянул руку и звонко постучал в дверь. В ответ он услышал громкое и злое "уходи", и ответил:
- Матушка, это я, Ринидом.
- Ах, это ты, входи сынок.
Юноша тихонько отворил дверь и вошёл.
- Мам... Всё хорошо?
- Да, но... Он был слишком груб, да?
- Совсем немного. Но всё хорошо, я понимаю его чувства. Я правда поступил плохо.
- Всем нам нужно иногда спрятаться от мира, правда? Ты знал это с самого детства, мой смышлёный малыш, - она притянула его к себе за руку и обняла
- Матушка, какой я малыш? - промолвил Руни в недоумении, - я уже давно вырос.
- Нет, ты мой малыш, - она нежно гладила его каштановые волосы, - ты же знаешь, что я на твоей стороне, правда?
- Да, мам, я знаю, - теперь и принц крепко обнимал её.
Было так тепло и уютно. Он скучал по запаху, который исходил от матушки. Он скучал по её нежности и поддержке. Ему было хорошо с ней, даже когда они просто обнимались и молчали. Внутри что-то трепетало, будто душа внутри него тянулась к душе его матери. Наверное, потому что это не только его собственная душа. В ней есть части его родителей. Внезапно, юноша вспомнил Лисандра. Руни всем сердцем не хотел повторить его судьбу и потерять свою драгоценную связь с семьёй. Он решил, что будет беречь её, во что бы то ни стало. Но... Было жаль Лисандра, наверное, он не чувствовал такого же тепла от родителей, как принц сейчас. Если бы Руни только мог поделиться этим особенным ощущением и как-то изменить судьбу среднего сына, он бы обязательно это сделал.
В дверь кто-то постучал:
- Лувини... Я...Я... Был не прав, но прошу...
- Ты что-то хотел, злобная душа?
- Зачем ты так со мной, я ведь тоже от части прав.
- Да, отец, ты прав, прости меня.
- Руни, ты там? Какой ужас...
- Входи уже, - сказала Лувини.
- Там ... Подготовили купальню. Ты... Не составишь мне компанию?
- Если только я буду в большой купальне, а ты в той, что для прислуги.
- Ты надсмехаешься надо мной? Я и в купальне для прислуги? Да разве я помещусь...
- Придётся, - улыбаясь, сказала Лувини, встала и пошла к шкафу, - сынок, я пойду в купальню. Ты, насколько я помню, был вчера, поэтому умойся и спать, хорошо?
- Да, мам. Удачи вам с отцом, не ссорьтесь из-за меня, ладно?
- Да-да, иди.
- Ухожу, - понимающе и с ухмылкой на лице ответил Руни и игриво выбежал из комнаты.
Только вот в коридоре он чуть не столкнулся лицом со служанкой. Она всё ещё была там, такими темпами про все тайны семьи прознает эта шпионка. Не желая вести беседы с этой нарушительницей его личного пространства, принц снова убежал. Только на этот раз девушка бежала за ним. Да так быстро, что Руни боялся, вдруг догонит. Так он бежал, скользя ботинками по каменным плитам, молодая служанка уже было нагнала его, как на горизонте появился любимый ковёр. Вот там и оторвётся от принца этот чертополох. Мастерски преодолев расстояние до покоев, он открыл свою дверь, высунулся в проём и крикнул:
- Не успели вы, дамочка, - показал язык и громким хлопком закрыл дверь.
Что же чувствовала служанка? Она... Трудно сказать. Ей нравились все эти игры, принц был единственным жителем её возраста, поэтому ей было весело с ним. Но ей не нравилось то, что он обыгрывал её. И служанка решила, что в следующий раз не должна проиграть.
Отдышавшись, Руни переоделся в свою ночную одежду. Умываться идти ему не хотелось, вдруг этот сорняк всё ещё поджидает его. Юноша достал свои травяные настои и нанёс на кожу. В комнате было свежо, не хватало только его любимого индийского чая. Но просить его принести он не собирался. А самому идти не хотелось. Поэтому, он просто полюбовался на вид из окна. Руни долго стоял, всматривался, как неожиданно увидел, что из леса вылетело что-то чёрное. Летучая мышь? Возможно. Принц вплотную прислонился к окну и наблюдал. Объект летел быстро и необычно, а потом пропал из виду.
- Ну как же так, а мне было интересно, кто же это.
Только успел Руни расстроиться, как опять искомое им существо упало сверху и пикировало вниз. Юноша приблизился снова, и резко это существо взлетело и направилось к его окну, но порыв ветра был так силён, что его прижало к самому окну. Это был тот самый ворон. Он недовольно смотрел на хохотавшего Руни. Как только ветер отпустил его, он встал, ещё более недовольно встряхнул перьями, и гордо расправив крылья, улетел.
Этот день вдохновил юного принца. Он был волшебным по сравнению с прошлым. Многое происходило, что-то радовало, а что-то огорчало. Но этот день точно был хорошим. На этой ноте принц закрыл свои прекрасные глаза янтарного цвета и уснул.
Тёмные развалины замка. Всюду камни, мох и много воды. Откуда ей тут взяться? Босые ноги чувствовали ледяную воду, но всё равно шли дальше. Тело пробирал страх и чувство чужого присутствия. Силуэт постоянно оглядывался и, щуря глаза, пытался увидеть хоть что-нибудь. Внезапная боль. Стопу пронзил острый осколок, инстинктивно отдёрнув ногу, тело упало на обломки. Снова боль. Снова холодно и мокро. Страшно. Еле встав, взглядом осмотрев окружение и кровоточащую ногу, он почувствовал дуновение холодного ветра на коже. Одеяние было мокрым и только ухудшало положение. Кровь, сочившаяся из стопы, окрасила воду бледно-алым цветом. На глазах проступали слезы. Из темноты появилось что-то туманное. Послышалось карканье ворона, похожее на крик. Сознание окутал страх, и очи зажмурились.