Четвертая ночь
Страх. Паутина боли. Пауки на руках. Ногах. Груди. Душе...
Боже! Почему всегда пауки? Почему нельзя следовать за бабочками...(1)
Тошнота накрыла волной. Желудок скрутило, горло обожгло, но наружу выходить было нечему.
Ария кашляла, слезы катились из глаз, пожар бушевал в гортани и рту... что-то не так...
— Эй, сейчас все пройдет.
Чарли. Чарли здесь.
Ария откинулась на спинку кресла, щуря глаза. Тусклый свет накрывал одеялом, касался потного и уставшего тела. Боль расползалась по мышцам, как цунами, заставляла их ныть. Казалось, ее растягивали в разные стороны.
— Ты — мудак.
— Угу. Знаю, любовь моя.
Ария зашипела, когда Чарли вынул иглу из вены. Голова кружилась, мир плыл, а мозг отказывался соображать. Мысли сменялись, как картинки в калейдоскопе, но слишком быстро, не давая ей возможность ухватиться хотя бы за одну.
— Я разбудил тебя.
Кресло. Жужжание аппарата снов. Полумрак. Ночь? Почему их не охраняют? Почему за ними не следят врачи? Что-то не так!
— Ты — мудак.
— Между прочим, я оберегал тебя, как мог. И это я убедил взять тебя в игру.
— Одетт умерла!.. — Ария попыталась встать, но голова закружилась, и она вновь упала на спинку. Память возвращалась, а мозг медленно включался, словно старенький компьютер. — Вивьен! Билл! Да даже Надежда! Их жизни — пустой звук?
Ария стряхнула с себя датчики, оценивающие состояние, хотела встать, но скорее скатилась с кресла. Если бы Чарли ее не поймал, она бы упала. Она утонула в его сильных руках, едва осознавая, где была и что делала.
Мозг вдруг включился.
«Добро пожаловать в мозг глупышки певицы Арии! Какие планы?»
— Где Сэм? — Ария оглядела знакомый кабинет, ставший вдруг пустым. Куда делись остальные кресла и аппараты снов? Ее перенесли? Зачем? — Где Сэм?!
Тени скакали по светлым стенам, ноги скользили по кафелю. Ария попыталась вырваться, но Чарли крепче прижал ее к себе, гладя по голове, шепча на ухо, что она должна успокоиться, что он защитит ее.
— Где Сэм? Я не успокоюсь, пока его не найду!
— Знаю... как же.. Но Ари... Любовь моя...
Страх осел в горле, мешая вздохнуть. Она затихла в руках Чарли, застыла, словно восковая фигура.
— Сэма не было. И никто не умер. Их не было в игре.
Обрыв. Холодный ветер, бьющий по щекам.
— Это твоя игра, Ари. Они — нереальны.
— Нет... Нет!
Ария вырвалась, заходила по кабинету, адреналин струился по венам, возвращая силы, прогоняя боль. Чарли стоял. Черты лица едва различались в полумраке, ведь лампа стояла позади него. Его глаза казались черным, бездонным океаном, затягивающим во мрак.
— Одетт... и Сэм!
— Твои воспоминания. Мои фантазии, сотканные из твоих воспоминаний, страхов, боли, ошибок. Были лишь ты и я. Ты — игрок. Я...
— Демон-искуситель! Чертов учредитель!
— Я бы сказал «ментор»... Да, ты была в моем сне. И стоило тебе понять ошибку — один игрок выбывал, ведь был больше не нужен.
Ария толкнула Чарли в грудь, запустила руки в спутанные волосы. Что-то не сходилось. Все не так... Все нереально!
«Все реальнее, чем в жизни!»
Все нереально, ведь она еще спит. Она все еще в игре. Разбуди ее Чарли, она бы еще неделю не могла ходить, но она твердо стоит, думает, говорит — кричит! — и готова бороться дальше.
Стена пошла трещинами, покрылась паутиной и пауками. Пол дрожал, а Чарли глупо улыбался. Словно гордился ею.
— Я выиграю.
— Знаю.
— Я смогу.
— Знаю.
— И найду Сэма.
— Его не было. Ты спишь с момента, как пришла на отбор. Ничего не было. Ни интервью. Ни Сэма. Ни жизни в Бангкоке. Это все — сон. Все происходит в твоей голове.(2)
— Плевать. И ты — мудак.
Чарли усмехнулся, спрятал руки в карманы. Свет зажегся ярче, и Ария разглядела его. Это не Чарли. Он никогда так не смотрел на нее. С такой нежностью, гордостью. Она помнила только страсть или гнев. Он никогда так не улыбался. Довольный, словно она убедила его, что жизнь — хорошая штука, а не дерьмо. Он бы никогда не надел костюм. Не завязал галстук.
— Ты — не Чарли.
— А кто же? — Он склонил голову, улыбаясь глазами. Она словно бы увидела, как он светился от счастья, как бабочки разрывали его от нетерпения.
— Учредитель, что играет его роль... не знаю... Ты — не он.
— Может, я изменился?
Он подошел ближе, положил руки на ее плечи. Ногти впились в кожу. Сердце стучало. Ответ был рядом. Царапал мозг.
Ответ... Кто он? Кто он? Кто же он?!
Ария оттолкнула Чарли и обернулась в поисках двери. Едва не упала, поскользнувшись на полу, который вдруг превратился в лед. Проход отрылся сам, когда она уперлась руками в стену, чтобы не упасть. Свет в коридоре мигал синим и красным по очереди. А в промежутках была темнота. Такая непроглядная, словно в пещере глубоко под землей.
— Помни, это — твоя игра.
Чарли смотрел на нее, убрав руки в карманы. Деловой костюм украшал его тело, но так не вязался с образом того парня, который когда-то обладал ею. Ария отвернулась и ступила в темный коридор. Дверь захлопнулась и исчезла.
Кеды скользили по льду, изо рта вырывался пар, а кожа покрывалась мурашками. Темнота душила. А каждый раз, когда зажигался синий или красный свет, Ария жмурилась, вздрагивала, ведь ей чудились — а может, и не чудились — демоны, монстры, люди, которые встречались по жизни, но израненные, гниющие.
Но она продолжала идти. Стряхивала с себя страх. И шла. Отгоняла ненужные мысли. Она потом разберется, кто был жив, а кто нет. Кто умер, а кого никогда не было. Она потом поймет, кто такой этот Чарли. И Чарли ли он вообще. Сначала она выиграет эту дрянную игру. А для этого ей надо идти дальше.
Сначала она услышала звуки, а потом заметила свечение вдали. Она подошла ближе и замерла у арки. Она видела себя и дедушку по дороге в аэропорт. Вспомнила ту надежду.
Поворот, и арка с другой стороны. Не понимая, что происходит, Ария ступила за порог и направилась к Одетт. Певица сидела на троне посреди огромного зала. Тронный зал? Ария оглядывала разрушенные стены и обвалившийся потолок. Некоторые колонны превратились в руины, но какие-то еще остались. Покрытые лепниной, словно ажурными цветами.
Ария несмело шла к трону. Пепел летел сквозь дыру в крыше, засыпая пол, обломки и ее саму. Одетт курила, закинув ногу на ногу.
— Думала, ты умерла, — сказала Ария, останавливаясь. — Ну, или... не знаю. Чарли говорит, тебя тут и не было.
— Ой, да какая разница? — Одетт стряхнула пепел с сигареты, выпрямилась. — Даже после смерти мы живы, пока о нас помнят. Ведь мы продолжаем жить в воспоминаниях.
Ария мотнула головой. Она совсем запуталась.
— И знаешь что, Ария? — Одетт выкинула сигарету, вновь откинулась, положила руки на подлокотники. — Смерть не страшна, ведь это новое начало. Умрешь — и начнешь следующую жизнь, но только если пройдешь эту достойно. Иначе... не получишь сладкое на десерт.
Ария нахмурилась, открыла рот, чтобы ответить, но не нашла слов. Пепел оседал в волосах и на плечах, пачкал руки.
— Мои сигареты же у тебя, да? — Одетт встала и подошла к Арии. Протянула руку, но потом улыбнулась. — Черт с ними. Оставь себе, как сувенир.
Одетт толкнула Арию, которая хотела было засыпать певицу вопросами, но не успела. Ария вновь оказалась в коридоре, заскользила по льду и все же упала. Боль пронзила коленки и ладошки.
Слезы застилали глаза, свет мигал, рисуя на стенах картинки с монстрами и ужасами. Вдали она увидела силуэт в черном балахоне. Лицо скрыто капюшоном, за которым пряталась такая тьма, что сердце покрывалось инеем. Ария встала, едва не упала на льду, но пора было идти дальше. Фигура в балахоне вытянула руку, указала на нее длинным гниющим ногтем на неестественно длинном пальце.
— Я тебя не боюсь! — шикнула Ария, зная, что врет. Боялась так, что не могла дышать.
И все стало еще хуже: фигура скинула капюшон. Ария завизжала, видя изъеденное лицо без носа, покрытое кровоточащими ранами.
Она пятилась, едва помня себя от ужаса.
«Все нереально! Все нереально!» — твердила она себе, как мантру, но монстр приближался. Тянул к ней руку. Глядел на нее черными, бездонными глазами...
Ария уткнулась в дверь, поскользнулась и упала внутрь. Она, часто дыша, огляделась.
— 4 8 15 16 23 40, — проговорила Надежда, вводя код на компьютере.
Орала сирена. Цифры на черном табло переворачивались, стремясь к нулю. Пол и стены дрожали, предвещая конец. С полукруглого потолка капала вода, оставляя лужи. Захламленный бункер дышал затхлостью, казался живым, опасным зверем, готовым взорваться в любом момент.
— В конце «42», — сказала Ария, едва узнавая свой охрипший голос. — Это... 4 8 15 16 23 42. Вот как верно.(3)
Надежда кивнула, стерла, заменила последнюю цифру и вновь взглянула на Арию.
— Можно закончить все сейчас.
— Что?
— Помнишь, что стало с «Лебедем», когда Локк сломал компьютер, и никто не ввел код?
Ария помнила: бункер взорвался. Небо стало фиолетовым, уши лопались от грома, но все выжили. Даже Десмонд, который повернул ключ.
Сирена усилилась. Счетчик почти дошел до нуля.
— Говорят, они все умерли в первой серии, и это было чистилищем, — зачем-то сказала Ария, — но это все ерунда.(4)
— Верно. Их жизнь на острове была главным событием их жизни, — улыбнулась Надежда и нажала «enter».
Бункер затих. Цифры вернулись в начало: к отметке 108. Еще 108 минут, чтобы пожить. Еще 108 минут, через которые вновь придется вводить код.
— Тогда иди. — Надежда откинулась на спину стула. — А я подожду тут, пока не будет пора вновь вводить код. Иди же!
Ария обернулась, вспоминая монстра, который почему-то не последовал за ней в бункер. Кожа покрылась мурашками, когда она вгляделась в темный коридор, который раскрыл пасть, словно дикий зверь, ожидающий добычу. Однако там было тихо. Слишком тихо. Как на кладбище.
— Увидимся в следующей жизни, братец! (5)— крикнула Надежда.
Ария кивнула и вышла за дверь.
Она вновь скользила по льду, но держалась уже увереннее. Монстра не было видно, а за открытыми дверьми она наблюдала за своей жизнью. Где-то она сидела с книгами, готовясь к ЕГЭ, в другом рыдала после выпускного, ведь оказалась слишком одинокой, чтобы прожить этот день хорошо; в третьем вдыхала тайский воздух в очереди на паспортный контроль и улыбалась, предвкушая начало лучшей жизни...
В полу образовалась дыра. Ария не успела затормозить и полетела вниз. Все прекратилось так быстро, что она не успела ощутить падение.
Она уже стояла посреди концертного зала. Вивьен сидела на рояле в белом струящемся платье, выделяющим талию и грудь. А Билл — за инструментом в белом смокинге. Он играл саундтрек к фильму «Интерстеллар», а Вивьен танцевала руками. Тени падали на стены позади нее, они немного опаздывали, словно эхо.
— Знаешь, а ведь люди не делятся на добрых и злых, — сказал Билл. — Все мы — серые. Делаем добро, зло... Нельзя делить нас. Мы же не в фэнтези, чтобы кто-то был истинным злом, верно?
Вивьен спрыгнула на пол, прошлась босыми ногами по паркету, закружилась. Складки юбки струились, сверкая в свете свечей.
— Ничто не делится в мире на добро и зло. Каждый смотрит на происходящее со своей точки зрения, — ответила Вивьен. — И если чье-то мнение не совпадает с твоим — не значит, что оно неверное.
Вивьен повернулась задом, свела лопатки, и Ария отшатнулась. Из спины француженки выросли крылья, огромные, слегка мерцающие, переливающиеся светло-желтым. Они освещали тусклый зал, трепыхая.
— И в каждом из нас есть добро и зло.
Вивьен махнула крыльями, и они начали истекать кровью. Темно-бордовой, густой и вязкой, как смола. Они темнели, покрываясь ею, словно грязью, переставали светиться. Перья слиплись, а кровь чернела, капая на паркет, растекаясь по телу Вивьен, дублируя вены.
— Все мы серые. Не делимся на злых и добрых... Никто не может быть идеальным. Даже если у него из спины торчат прекрасные белые крылья, (6)— сказал Билл, вставая.
Ария отшатнулась, не понимая, что происходит. Вивьен повернулась к ней, из ее глаз текли такие же черные струйки, а зрачки расползлись на всю радужку, как у демона.
— Тебе пора идти дальше, Ария. И помни, кто твой настоящий враг.
Мир завертелся. Ария снова падала, крича, пытаясь ухватиться хоть за что-то.
Она оказалась на холодном полу. Протерла заплаканное лицо и увидела темноволосого мужчину, сидящего на троне. В руках он держал меч. На правом глазу начинался шрам, уходящий к щеке. Он качнул головой, и волосы закрыли его морщинистое лицо.
— А вы-то кто? — выдохнула Ария.
— Да так... Король Подземного царства. Позволишь коснуться твоей души?
— Зачем?
Ария вздрогнула, а король подошел к ней, к счастью, оставив меч на троне.
— Зови меня Элайджа, ладно? Прошу никаких королей!
Он грубо развернул ее и коснулся меж грудей. Дыхание согрело ухо, а шепот дошел до души.
— Ты скоро все поймешь, Ария Монтгомери. Твоя душа чиста, хоть ты и слишком запуталась...
Щеки залило румянцем, едва Элайджа провел по ее ключице. Ария хотела вспылить, вырваться, но не успела: Элайджа сам ее толкнул, (7) и она снова полетела вниз.
Она оказалась на стуле, рядом жужжал аппарат снов.
— Безумно, а? — спросил Чарли. — Понравилось?
— Что это было вообще? — закричала Ария, пытаясь встать, но тело онемело.
— Подсказки, приправленные твоей бурной фантазией. Нам надо поговорить.
Чарли вытащил иглу, прицепил ее к одному концу трубки, проделал то же с другим концом.
— Мы же уже спим... — едва выговорила Ария.
— Нам надо укрепить связь, золотая моя. Теперь, когда остались лишь ты и я...
Чарли ввел иглу в ее вену. Мозг разыгрался не на шутку, рисуя из учредителя сначала демона, потом сумасшедшего доктора. Стены вокруг потрескались, появилась мигающая люстра, а тело оказалось привязано к стулу. Паутина свисала с потолка, касалась кроличьих ушей, которые вдруг появились у Чарли... Она что? Стала Алисой? А где же Страна Чудес? Нет! Этот кролик, что безумно улыбается, проводя холодной рукой по ее щеке, точно ее туда не доставит... Скорее уж в ад.
— Сейчас все будет хорошо. — Чарли ввел иглу и в свою вену.
Ария хотела сопротивляться, но не могла.
Она оказалась на стыке двух снов: ее и Чарли. Он явно представлял бухту Майя Бэй, ведь с его стороны мерцали горы, море и белый песок. Она же мечтала оказаться дома, на своем чердаке. Стык искрился, словно кто-то вылил воду на удлинитель, расходился разрезами, круша и ломая реальность.
— Мы должны думать об одном, — велел Чарли. — Давай! День, когда ты бросила меня на Майя Бэй.
— Не тебя. Ты — не Чарли. Кто ты?
В его глазах сиял восторг, губы так и изгибались в широкой улыбке, которую он пытался спрятать, но не мог. Ветер трепыхал галстук, но Ария знала, что ее Чарли галстук бы не надел.
— Какая разница, а? — взмолился он, но потом вновь расплылся в ухмылке. — Ну же! Если мы не определимся со сном, наши сознания сойдут с ума из-за этого стыка! Ты же знаешь, как это работает!
Общий сон. Да, Ария помнила технику безопасности во время слияния снов, знала, что нужно выбрать одну реальность, общую, иначе их сознания сольются воедино, и они просто сойдут с ума.
— Компромисс! Крыша. Закат. Ну?
Ария согласилась. Все лучше, чем оказаться в дурке. Хотя... кто сказал, что сумасшедший дом ей теперь грозит? Проиграй она — просто умрет.
Стык исчез, а реальность преобразовалась в крышу. Они стояли на краю, закат раскрасил небо в фиолетово-розовые тона, а Бангкок уснул, вымер.
— Так-то лучше! — Чарли хлопнул в ладоши.
— Зачем все это?
— Даю тебе возможность управлять сном в следующем испытании. Так будет интереснее.
— Почему?
— Почему, почему! — Чарли облизал губы, спрятал руки в карманы, деловито осматривая мертвый город. — Ты в финале, дорогая. Пройдешь следующее испытание — победа твоя.
— Заданий обещали семь.
— Дать книгу жалоб?
Ария мотнула головой. Нет, жаловаться она явно не хотела. Хотела скорее со всем покончить. Она устала. Не ожидала, что игра окажется настолько сложной. И, если честно... сомневалась, что осталась прежней Арией. Одно она знала точно: работать в корпорации снов она уже не хотела. Как и общаться с мертвыми.
— Ну? Готова?
— Готова.
— Точно?
— У меня есть выбор?
Они встретились взглядами. Чарли усмехнулся.
— Не в этот раз. И помни: я буду ведущим во сне, но ты сможешь менять его. Немного. Главное, не меняй антураж, чтобы не было стыков.
— Ладно. Как скажешь.
— Тогда... вперед!
Чарли коснулся носа Арии. В глазах потемнело.
1. Ария относила себя к людям, которые всегда согласно кивали, читая или слыша, как Рон Уизли мечтает следовать не за пауками в запретный лес, а за бабочками.
2. Кто сказал, что это не может быть правдой?!
3. Она бы хотела добавить, что ей это сказал Десмонд, но это было не так. Это Джек Шепард побежал за ним в начале второго сезона и потом помог Джону Локку вспомнить верный код. Ария же только мечтала оказаться на острове из сериала «Лост».
4. Каждый раз, когда Арии кто-то говорил про эту теорию, ей хотелось вопить, чтобы объяснить, что остров реальнее, чем они могут себе представить.
5. Да, Десмонд. Увидимся!
6. Отсылка на другую книгу автора «Соларис. Осколки душ»
7. Правильно! Автор негодует, ведь у Элайджи уже есть дама сердца! Нечего тут с певицами флиртовать...